Государство как субъект глобализации: Статус, тенденции развития, перспективы

Количество стран, попадающих под категорию «несостоявшихся», варьируется в зависимости от критериев. При жестких критериях к их числу может быть отнесено ограниченное число государств, при более мягких критериях – десятки, включая ряд государств постсоветского пространства.

Несостоявшиеся государства  условно могут быть разделены на две группы – еще не достигшие организационно-институциональной зрелости, но способные самостоятельно или с помощью извне обрести ее, и государства, лишенные перспективы стать самостоятельными политическими единицами.  Государства, злостно нарушающие нормы международного общения, именуются «государствами-изгоями» или «государствами-париями» независимо от того, сформировались ли они как самостоятельные политические акторы. Подведение того или иного государства под категорию «изгоя» зависит не столько от набора объективных характеристик, сколько от расклада сил в мире и того места, которое оно занимает во внешнеполитической стратегии наиболее влиятельных международных акторов.

За пределами Вестфальской системы находится и феномен  непризнанных государств, т.е. образований, обладающих признаками государств, но не получивших международного признания или получивших его частично (Косово, Абхазия, Южная Осетия). Некоторыми  непризнанными государствами даже предпринимаются попытки создания системы, фактически параллельной Вестфальской. Так, в 2001 г. Абхазией, Нагорно-Карабахской Республикой, Приднестровской Молдавской Республикой и Южной Осетией было образовано Содружество непризнанных государств (СНГ-2) со своей договорной основой.

Следует отметить, что  и до начала интенсивной эрозии Вестфальской системы, а затем и ее вступления в предкризисное состояние она включала в себя «несистемные государства», но они не оказывали решающего влияния на ее функционирование. В период холодной войны на Вестфальскую систему «накладывалось» противостояние сверхдержав, которые во многом формировали поведение «невестфальских государств», особенно своих клиентов.

После окончания холодной войны вестфальской традиции невмешательства  во внутренние дела других государств или, по крайней мере, ограничительного подхода к этой проблеме противостоит мощный глобальный тренд, вызванный возникновением множества проблемных ситуаций внутри государств (этнополитические конфликты, сепаратизм, миграционные процессы, распад государственных структур и т.д.). Такие ситуации становится все труднее удерживать во внутригосударственных рамках. Они приобретают внешнеполитическое измерение, затрагивая интересы других государств, влияя на состояние международной среды. Естественно встает деликатный вопрос о возможности внешнего воздействия на подобные внутриполитические  ситуации в тех или иных странах, его целях, средствах и допустимых пределах.

Пренебрежение государственным  суверенитетом может иметь своим  последствием хаотизацию международной  среды, воцарение права сильного. Кроме того, власти обычно жестко реагируют на вмешательство извне, мотивируя свои действия защитой суверенитета, а на самом деле стремясь сохранить свой статус.

Для современного политико-правового  режима характерна коллизия между такими принципами, как, с одной стороны, право наций на самоопределение и с другой – сохранение целостности государств, права человека и незыблемость государственного суверенитета. Перед мировым сообществом стоит проблема нахождения оптимальных путей и методов разрешения таких противоречий в рамках международного права и через его укрепление и развитие.

Эрозии государственно-центричной системы способствует постепенное  размывание прежнего четкого разделения политики на внутреннюю и внешнюю. Это  проявляется, в частности, в переплетении и наложении сфер влияния и зон ответственности таких политических акторов, как внутригосударственные регионы и международные организации. В рамках классической  Вестфальской системы внутригосударственные регионы могли оказывать влияние на внутриполитические процессы, а межгосударственные организации – на международные.  В  настоящее время  внутригосударственные регионы параллельно с государствами, а нередко конкурируя с ними все чаще участвуют в мировой политике, а межгосударственные организации активно вовлекаются во внутриполитические проблемы государств, в частности в урегулирование конфликтов.

Устойчивый процесс  непосредственного вовлечения внутригосударственных  регионов в осуществление международной  деятельности, активизация регионального уровня внешней политики государств – выраженная тенденция мирового развития. К внешнеполитической деятельности регионов относится их участие в международных организациях, развитие приграничного, межрегионального и трансрегионального сотрудничества. Наиболее благоприятные условия для осуществления международной деятельности субгосударственных единиц  складываются прежде всего в рамках интеграционных группировок, особенно самой успешной из них – Европейского союза.

В условиях стремительно развивающейся урбанизации неуклонно возрастает влияние на мировую политику городов, особенно крупных и влиятельных в своих странах и в мире в целом. Сегодня Нью-Йорк, Лос-Анжелос, Лондон, Москва, Сингапур, Гонконг и др. во многом формируют стандарты глобализации.

Минуя посредничество государств, города всё более активно участвуют во внешнеполитических процессах, устанавливают прямые связи между собой и другими участниками международного общения, взаимодействуют с партнёрами за пределами национальной территории. «Дипломатия городов» является значимым фактором решения глобальных проблем, диалога культур и цивилизаций.

Феномен дипломатии городов  как неотъемлемый компонент мировой  политики по существу представляет собой  целую систему взаимодействия органов  государственной и муниципальной власти, межправительственных и неправительственных организаций, коммерческих структур, институтов гражданского общества разных стран. Эта система может способствовать развитию городской среды обитания, инфраструктуры, социальной сферы с целью повышения благосостояния населения, укрепления толерантности, углубления взаимопонимания между странами и народами.

В глобализирующемся  мире снижается значимость базовых  геополитических характеристик  государств, т.е. географического положения, величины территории, ландшафтов, количества населения и возрастает роль таких факторов силы, как экономический, научно-технический и информационный, образовательный,  которые все более превращаются в инструменты геополитического влияния. Происходит «сдвиг» в направлении приоритетности  качества «человеческого материала».

Эта тенденция эволюции ресурсного потенциала государств отражена и в Концепции внешней политики Российской Федерации: «На передний план в качестве главных факторов влияния государств на международную политику, наряду с военной мощью, выдвигаются экономические, научно-технические, экологические и информационные. Все большее значение приобретают: уровень защищенности интересов личности, общества и государства; духовное  и интеллектуальное развитие населения; рост его благосостояния; сбалансированность образовательных, научных и производственных ресурсов, в целом уровень инвестиций в человека; эффективное использование механизмов регулирования мировых рынков товаров и услуг, диверсификация экономических связей; сравнительные преимущества государств в интеграционных процессах. Экономическая взаимозависимость государств становится одним из ключевых факторов поддержания международной стабильности. Создаются предпосылки для становления более кризисоустойчивой международной системы»¹.

Сегодня в мире идет борьба за контроль не только над теми или  иными территориями, но и транснациональными финансовыми, информационными и  интеллектуальными потоками, ресурсами  и путями их транспортировки, рынками  сбыта. Экспансия становится все менее военной и все более экономической и культурной.

Истощение энергоресурсов развитых стран и базирующихся в  них ТНК укрепляет позиции  стран,  добывающих сырье. Они  могут  использовать его как ресурс политики. Происходит политизация энергетической сферы, которая таит в себе значительный потенциал противоречий и конфликтов.  Их разрешение потребует максимума гибкости и осмотрительности.

Глобализация способствует размыванию характерного для предшествующих столетий четкого деления государств на союзников и соперников. По различным вопросам одни и те же государства могут быть партнерами или соперниками. Согласно широко распространенному мнению, в ХХ1 веке формальные союзы будут все больше терять сравнительную ценность и уступать место альянсам, создаваемым на основе совпадения конкретных интересов.

Активную роль в гармонизации  международных связей играют неправительственные  организации. Нередко они выполняют  те функции, которые до недавнего  времени являлись прерогативой правительств.

Всё более значимым фактором мирового развития становится активизация интеграционных процессов, проявляющаяся прежде всего на региональном уровне. Наиболее успешным международно-политическим проектом региональной интеграции является создание и функционирование Евросоюза в качестве центра силы, способного реагировать на вызовы международной и европейской безопасности.

Вместе с тем последствия  региональной интеграции на формирование глобальной целостности во многом неясны. Снятие конкуренции между государствами (или перевод её в кооперативное русло) может проложить путь к соперничеству между более крупными территориальными образованиями, консолидируя их и повышая дееспособность как международных акторов.

Децентрализация современного мира дала мощный импульс росту числа  и интенсивности международных конфликтов. Конфликтообразование развивается по двум основным направлениям – «разморозки» застарелых политических разногласий и появления новых противостояний, порождаемых неравенством и неравномерностью развития, неадекватностью способов распределения общественных благ. Увеличению конфликтного потенциала способствовало и то обстоятельство, что стремительный распад государств в Европе и передел границ вызвали определённое замешательство в международных организациях, призванных предотвращать и урегулировать конфликты.

Согласно стратегическому прогнозу отечественных ученых (до 2030 г.), глобальные изменения совокупного потенциала конфликтности будут носить не столько количественный, сколько качественный характер, меняя формы и содержание вооружённого насилия. Наиболее опасными изменениями они считают:

- рост числа и активности  негосударственных вооружённых  формирований;

- их готовность прибегать  использованию  всё более крайних  форм и средств насилия;

- дальнейшая фрагментация  и транснационализация конфликтов;

- направленность насилия  в первую очередь  против  гражданского населения.

При этом, как полагают авторы прогностического  исследования, в прогнозируемый период вероятность  вооружённых конфликтов и войн между ведущими державами (США, Россия, Китай) и их союзами будет снижаться, что не исключает возможности возникновения между ними  серьёзных противоречий и косвенной вовлечённости в локальные конфликты на противоположных сторонах¹.

Всё более отчётливо  просматривается тенденция к  исчезновению грани между угрозами национальной и международной безопасности. Нередко затруднено выявление источников угроз и их соотнесение с конкретными политическими акторами. Результатом этого процесса становится возрастание анархического начала в мировой политике, осложняется достижение предсказуемости и управляемости в международных отношениях.

С новым пониманием транснациональных  процессов, места и роли государства  в мировой политике связано и  появление новой трактовки безопасности, в частности, возникновение концепций «общественной безопасности» (societal security)  и «человеческой безопасности» (human security)¹² .Эти концепции привлекли к себе значительное внимание в странах Евросоюза, где говорят о «парадигматическом изменении», переходе от доминирования принципа национальной безопасности (national security) и соответственно «международной безопасности» (international security) к принципу транснациональной, субстанциональной и индивидуальной безопасности.

Усиливается воздействие  на мировое развитие комплекса глобальных проблем, создающих угрозу для самого существования человечества и нуждающихся в  неотложных коллективных усилиях для их решения  (катастрофический разрыв в уровне жизни стран Севера и Юга, экологический кризис, глобальное потепление, нехватка ресурсов, распространение оружия массового уничтожения, астероидная опасность и др.)².

Особое место в комплексе  глобальных проблем занимает терроризм. В начале третьего тысячелетия из спорадических актов насилия  он превратился в угрозу основам  социального порядка многих членов мирового сообщества. Ее масштабы могут возрасти в случае обретения террористами биологического или ядерного оружия .

Современный транснациональный  терроризм по существу ставит перед  собой задачу ликвидации как основного  политического института – государства, так и государственноцентричной системы мира в целом. Акты терроризма  демонстрируют несостоятельность государства в защите своих граждан, т.е. делегитимизируют его, а превращение мира в исламский халифат, чего добиваются террористы, означало бы уничтожение государственноцентричной системы мира с государствами в качестве структурных единиц.