Значение судебных решений для конституционного права России

В этой связи, нам кажется справедливым мнение о том, что источники конституционного права должны приниматься органами, непосредственно осуществляющими суверенитет народа. Так, например, в Российской Федерации, формально приоритет в формировании отрасли конституционного права принадлежит парламенту страны, однако, всем хорошо известно политической волей каких органов государственной власти руководствуется Федеральное Собрание в принятии законов.

Применительно к теме настоящего дипломного исследования отметим, что органы конституционного контроля совершенно оправдано на сегодняшний день напрямую участвуют в издании источников конституционного права России. Однако и им не хватает связи с представительными (законодательными) органами государственной власти. Совершенно очевидно, что необходимо одновременно с повышением роли представительной власти в стране, установить порядок взаимодействия законодательных органов и органов конституционного контроля.

По нашему мнению, судебные решения (постановления Конституционного Суда РФ, постановление конституционных (уставных) судов субъектов РФ, постановления Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда) необходимо включать в систему источников конституционного права уже на том основании, что они выступают в большей или меньшей степени как акты, развивающие Конституцию РФ и конституционно-правовое законодательство России путем обогащения конституционно-правовой доктрины.

Кроме того, кому как не судам известно о недостатках действующего законодательства и кто как не высшие суды могут сформулировать предложения по совершенствованию законодательства, либо путем принятия соответствующего решения, облеченного в форму нормативного правового акта, которое становится источником права.

В Испании, например, судебная практика, основанная на ряде решений Верховного Суда Испании, формирует так называемую «общую правовую доктрину», нарушение которой, согласно закону, является одним из важнейших оснований для обжалования судебных решений в Верховный Суд.28

По мнению Е.И. Спектор «целесообразно на официальном уровне, законодательно признать судебное правотворчество за высшими судебными органами, в частности, за Конституционным Судом РФ, в качестве одного из необходимых способов формирования правовых норм, на основе которых будут разрешаться не только разово-конкретные дела, но и другие аналогичные дела. Тем более что такое правотворчество уже фактически существует».29

Глава 2.

Значение судебных решений для конституционного

права России

§1. Влияние решений Европейского Суда по правам человека на

конституционное право России

Опираясь на сформулированное выше определение понятия «источник права», представляется логичным перейти к рассмотрению характеристик отдельных видов решений Европейского Суда по правам человека.

В отечественной правовой системе, как о том говорится в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, действуют также общепризнанные стандарты, принятые в международном сообществе. В частности, со вступлением Российской Федерации в 1996 г. в Совет Европы для России стали обязательными такие международно-правовые документы, как Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года (далее - Конвенция) и последующие протоколы к ней. В свою очередь, все они являются правовой основой организации и деятельности Европейского Суда по правам человека.

Европейский суд по правам человека был образован, в целях обеспечения соблюдения обязательств, принятых на себя государствами-участниками, в Страсбурге. Суд рассматривает индивидуальные жалобы и межгосударственные дела. По просьбе Комитета министров Совета Европы Суд может также давать консультативные заключения относительно толкования положений Европейской конвенции или Протоколов к ней. Толкование и смысл положений этого основополагающего международного документа в области прав человека также выявляется Европейским судом при разрешении конкретных жалоб граждан, формируя целую систему конвенционных прецедентов, развивающих и дополняющих Европейскую Конвенцию.

Европейский Суд по правам человека вправе принимать заявления от физических и юридических лиц, чьи конвенционные права нарушены государством, под юрисдикцией которого они находятся. Европейские государства добровольно подчинили себя юрисдикции независимого наднационального судебного органа, имеющего право принимать юридически обязательные для них решения. Данное обстоятельство отражено в Федеральном законе от 30 марта 1998 года «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней», в котором содержится заявление о признании обязательными для Российской Федерации как юрисдикции Европейского Суда по правам человека, так и его решений30. В соответствии со статьей 2 данного закона Российская Федерации признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней.

Некоторые правоведы уже указывали на то, что к международным источникам права относятся конвенции, решения международных организаций, решения судов31. Ратифицировав Конвенцию, Российская Федерация признала ее составной частью правовой системы (ст. 15 Конституции РФ).

Как разъяснено в Информационном письме Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 20.12.99 N С-1-7/СМП-1341 «Об основных положениях, применяемых Европейским судом по правам человека при защите имущественных споров и права на правосудие», в Федеральном законе от 30.03.98 содержится заявление о признании обязательными для Российской Федерации как юрисдикции Европейского суда, так и решений этого суда.

При этом Российская Федерация официально признала юрисдикцию Европейского суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней. Тем самым российским судам необходимо учитывать в своей деятельности прецедентную практику Европейского суда по правам человека. В Бюллетене Верховного суда РФ, №7, июль 2001г., было опубликовано решение Европейского Суда по жалобе, поступившей из Российской Федерации. Решение предварялось вводной статьёй В.И. Радченко, в которой было сказано, в частности, следующее: «...в соответствии с принятыми Россией обязательствами наша страна признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека в области защиты прав и свобод человека. Любое лицо, чьи права, гарантированные Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод, оказались нарушенными, после исчерпания внутрироссийских процедур их судебной защиты получает право на обращение в Европейский Суд.

Поэтому для правильного формирования судебной практики в этой области немаловажное значение имеет ознакомление наших судей с подходами, сформированными в Европейском Суде при рассмотрении конкретных дел по жалобам о нарушении прав человека»32.

Таким образом, в результате присоединения к юрисдикции Европейского Суда российские механизмы судебного контроля за соблюдением прав человека и основных свобод получили поддержку в виде международного судебного контроля. Следовательно, компетенция российских судов по рассмотрению соответствующих обращений и компетенция Европейского Суда по рассмотрению жалоб на нарушение основных прав и свобод человека взаимосвязаны. Эта связь основана на необходимости решения единой задачи международного и внутригосударственного судопроизводства – защите прав и свобод человека при надлежащей охране общественного порядка. Таким образом, в вопросах, касающихся правового статуса личности в Российской Федерации, решения Европейского Суда фактически становятся прецедентными.

Как пишут по этому поводу В.И. Анишина и Г.А. Гаджиев, «федеральный закон о ратификации Конвенции решил, таким образом, старый теоретический спор о том, являются ли вообще судебные акты источником права. Безусловно, решения Европейского суда по правам человека следует признавать источником права, входящим в качестве составной части вместе с нормами Конвенции и Протоколов к ней в правовую систему РФ (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ)».33

Как известно, нормативное содержание конвенционных положений формируется постепенно, в результате принятия Европейским Судом решений при рассмотрении конкретных дел, то есть международно-правовые стандарты фиксируются не только в тексте Конвенции, но и в решениях Суда. Следовательно, необходимо, чтобы российская судебная практика не противоречила прецедентному праву Европейского Суда.

Но если в Европейском Суде создаются прецедентные международно-правовые нормы, а в силу положений ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью правовой системы России, то логично задаться вопросом о месте и роли практики Европейского Суда в этой системе. Как указано в деле «Ирландия против Великобритании», «решения Суда служат не только для разрешения дела, находящегося на его рассмотрении, но и в широком смысле для прояснения, сохранения и развития норм Европейской Конвенции и для того, чтобы таким образом содействовать соблюдению государствами своих обязательств, которые они несут в качестве участников Конвенции»34.

Положения Европейского Суда реализуются в его решениях на основе излагаемых им правовых позиций. В силу статьи 32 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» Европейский Суд имеет право решать все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и Протоколов к ней. Поэтому правовые позиции Европейского Суда, излагаемые им в решениях при толковании положений Конвенции и Протоколов к ней, и сами прецеденты Европейского Суда по правам человека в отношении Российской Федерации носят обязательный характер. Как справедливо отмечают специалисты, «все более активное внедрение элементов прецедентного права свидетельствует об углублении интеграции судебной системы России в международное судейское сообщество»35.

Российская Федерация, ввиду ряда объективных причин, обусловленных действием прежнего уголовно-процессуального законодательства, в своё время сделала оговорку по поводу действовавшего порядка задержания и ареста в уголовном судопроизводстве. Однако с принятием нового Уголовно-процессуального кодекса Российская Федерация скорректировала своё законодательство в соответствии со ст. 5 Конвенции и ст. 22 Конституции РФ. Федеральным законом РФ о ратификации Европейской Конвенции (ФЗ №54 ФЗ от 30 марта 1998 г.), в котором Россия официально признала обязательную юрисдикцию Европейского Суда по правам человека согласно ст. 46 Конвенции («Обязательная сила и исполнение постановлений»), было установлено, что срок действия каждой оговорки должен быть ограничен периодом, который потребуется для внесения в действующее законодательство соответствующих поправок. После принятия и вступления в силу нового Уголовно-процессуального кодекса эта оговорка более не применяется.

Что касается соотношения норм российского и международного права, то статья 15 и статья 17 Конституции РФ однозначно устанавливают приоритет последних как составных, непосредственно действующих частей национальной правовой системы, если они соответствуют Федеральному закону №101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» 1995 года, являются ясными, внутренне непротиворечивыми и конкретными для разрешения того или иного вопроса. Конституция РФ, которая была разработана с учётом совокупности международно-правовых документов (особенно Европейской Конвенции 1950 г.), содержит ряд других положений, которые придают системе действующего российского законодательства возможность гарантированной реализации права человека на эффективную защиту (согласно ст. 13 Конвенции) от неправомерных действий органов государственной власти и управления, а также представляющих их должностных лиц. Так, например, если выяснится, что международно-конвенциональная норма содержит в себе больший объём прав и свобод человека, нежели соответствующие нормы российского законодательства, то национальные правоохранительные органы, в особенности суды, обязаны применять положения международного права. Или же если возникнут коллизии между решениями российского суда любой инстанции, в том числе решениями Конституционного и Верховного Суда РФ, и решениями Европейского Суда по правам человека, то согласно п. 1 ст. 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ратифицированной Российской Федерацией, преимуществом будут обладать решения Европейского Суда, которые имеют обязательную силу.

Немаловажную роль при вынесении Европейским Судом по правам человека тех или иных решений играют уполномоченные представители правительств государств-участников Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Однако, для успешного выполнения возложенных на них обязанностей они, помимо отстаивания законных интересов своего государства в Европейском Суде, должны приложить усилия для ответственной и надлежащей координации действий всех правоохранительных и иных органов государства в целях достойного его представления на всех стадиях осуществления международного правосудия.

В соответствии с указами Президента РФ от 29 марта 1998 года за № 310 «Об Уполномоченном Российской Федерации при Европейском суде по правам человека» и от 22 декабря 1999 года за № 1678 и соответствующими им Положениями, представитель России в Европейском Суде по правам человека совместно с заинтересованными органами власти и правоохранения обязан защищать интересы России в Европейском Суде по правам человека при рассмотрении дел, заявленных против России, предлагать администрации Президента РФ соответствующие законопроекты для совершенствования действующего национального законодательства и правоприменительной практики согласно положениям Европейской Конвенции и решениям Европейского Суда по правам человека. По получение нотификации о поступлении жалобы против Российской Федерации он безотлагательно информирует об этом заинтересованные органы власти и управления на всех уровнях, включая Президента РФ. Он вправе запрашивать у компетентных органов информацию о фактической и юридической стороне дела с приложением копий всех относящихся к делу документов, и в течение месячного срока получить все данные об обстоятельствах дела. При необходимости он обязан настоять на том, чтобы соответствующие правоохранительные органы исправили положение, которое противоречит положениям Конвенции 1950 года, и попытаться урегулировать конфликт, не доводя дело до разбирательства в заседаниях Европейского Суда по правам человека. Представитель Российской Федерации в Европейском Суде по правам человека обязан также принимать все меры для достижения дружественного урегулирования с заявителями, а также предлагать меры для устранения тех обстоятельств, которые способствовали возможности нарушения конвенциональных прав и свобод жителей его страны.

Уполномоченный РФ при Европейском Суде по правам человека также обязан тщательно изучать последствия исполнения решений Европейского Суда по правам человека, по мере возможности участвовать в процессе восстановления нарушенного права заявителей посредством выплаты им соответствующей денежной компенсации. В случае необходимости, он может инициировать привлечение к ответственности тех представителей правоохранительных органов, по вине которых были допущены грубые нарушения конвенциональных положений. Особенно это касается должностных лиц, которые руководят учреждениями, в которых ограничена свобода содержащихся там лиц (следственные изоляторы, уголовно-исправительные колонии или тюрьмы, психиатрические больницы), поскольку из-за несовершенств в действующем законодательстве именно там чинятся препятствия для общения, как со своими представителями-адвокатами, так и для подачи жалоб в Европейский суд по правам человека.36