Линда Уинстед Джонс. Лунная ведьма. Проклятие Файн

 Ей не хотелось оставаться  одной здесь, в суровом месте  вдали от цивилизации. Возможно  уход Рина был какой-то уловкой. Проверкой, не попытается ли она  сбежать, и стоит сделать шаг  в сторону, как он неожиданно  нагрянет из-за скалы. Ничуть не  желая внезапного появления великана, она продолжила сидеть на шкурах.

 Пока надвигалась ночь, всё оставалось тихим. Серое небо  почернело. Строгий пейзаж освещала  только круглая луна. Жульетт  покопалась под шкурами и нашла  кожаный мешок, заполненный яблоками, ещё какими-то фруктами и сушёным  мясом. Несмотря на сильный голод, она съела совсем немного. Если  экономить, то пищи здесь хватит  дня на три-четыре.

 Поужинав, она сползала  со своего укрытия, встала и  огляделась, стряхивая остатки странного  жара и ощущений, вызванных действиями  похитителя. Рина нигде не было  видно, но учитывая темноту, множество  больших камней и черных теней, он мог скрываться где угодно. Она посмотрела наверх. Он мог  прятаться даже там, наблюдать  и выжидать.

 Жульетт подошла к  пропасти и заглянула вниз. Рин  принёс её сюда по чрезвычайно  крутой тропе, и она за всю  жизнь не сможет понять, как  ему это удалось. Точки опоры  располагались слишком далеко  друг от друга и выглядели  ненадёжными, тем не менее он  ни разу не остановился, чтобы  отдышаться или рассчитать путь. Если она попытается спуститься  тем же путём, то, несомненно, убьётся. Чтобы узнать это, ей не нужны  особенные способности.

 Ландшафт был вероломным, и Жульетт совсем не знала  эту часть страны. Не знала, что  ждёт её за следующим поворотом, и сможет ли она продержаться  тут в одиночку хотя бы несколько  дней. Подобные места таили в  себе опасности. И всё же что-то  внутри неё кричало бежать. Пока  Рин нёс её на север, они  с каждым шагом удалялись от  цивилизации. Если есть хоть какой-то  шанс найти дорогу домой, то  она должна попытаться спастись  сейчас. Бежать безрассудно и  рискованно, но в противном случае  ей останется только слепо  согласиться с утверждением Рина  и признать себя его женой.

 Жульетт изучила окрестности  в поисках путей отступления. На ровном участке было три  стороны с тремя разными маршрутами  выхода. Крутой вверх, опасный вниз, и третий через груды валунов  на север. Она не хотела идти  на север, но если именно его  нужно выбрать, чтобы найти способ  спуститься, то она это сделает.

 Для путешествия она  собрала небольшой мешок еды  и скатала медвежью шкуру. К  сожалению та оказалась слишком  тяжёлой, поэтому её пришлось  оставить. Всё больше замерзая, Жульетт  закуталась в плащ и подняла  лицо к полной луне, радуясь, что  не придётся ходить в кромешной  тьме. Луна здесь казалась очень  большой и близкой, как будто  висела прямо над ней и сопровождала  в побеге.

 Жульетт вскарабкалась  по небольшим выступам и обошла  самый крупный валун, чтобы рассмотреть  выбранное направление и некое  подобие тропы впереди. Дорожка  была узкой и неровной, но вела  скорее в сторону, чем наверх  или вниз. Если передвигаться  очень осторожно, можно уйти с  этого места ещё до наступления  утра или возвращения Рина. Направляясь  в путь, Жульетт решила, что будет  вспоминать о Рине с благодарностью, поскольку он пусть не намеренно, но спас её от Борса и  императорских солдат. Великан найдёт  себе другую жену, она в этом  не сомневалась. Ту, которая с  радостью проведёт жизнь с  человеком, пренебрегающим одеждой, обитающим в пещерах и пробующим  спасённых им женщин на вкус. То есть, похищенных. Да, похищенных.

 Всего через несколько  минут пути тропа сделала решительный  поворот наверх. Жульетт лишь  мгновение изучала дорогу, после  чего продолжила идти вперёд. Если сегодня Рин осмелился  облизать её, то что запланировал  на завтра? И на следующие ночи? Мысли о возможных вариантах  подстёгивали двигаться дальше, и хотя короткий подъём оказался  несложным, дыхание вскоре сбилось.

 Тропа резко оборвалась, и Жульетт снова пришлось выбирать  из трёх вариантов. Вверх. Вниз. И  назад. Поскольку «вверх» на сей  раз оказалось горным взъёмом  высотой не больше пары метров, онаухватилась захолодный камень  и подтянулась. По крайней мере, согрелась от усилий. Теперь она  не мёрзла, только холод от  камней просачивался в пальцы. Жульетт продолжала карабкаться, надеясь, что как только залезет  на выступ, найдёт за ним другой, более лёгкий путь.

 Она ухватилась за  камень и ещё раз подтянулась, чтобы наконец увидеть какое-то  подобие тропы.

 Уголком глаза она  заметила движение и замерла, неловко остановившись на небольшом  камне и наполовину высунув  лицо из-за вершины горного  взъёма. Она, разумеется, подумала о  Рине, а потом о медвежьей шкуре  и очень большом медведе, которому  та некогда принадлежала. Какие  ещё существа водятся в этих  горах? Существа, которые, без сомнений, не только оближут её, если  она на них наткнётся.

 Оказалось, её внимание  привлёк не медведь, а волк. Огромный, светлый волк со сверкающими  золотыми глазами, которого не  одурачила её неподвижность. Величественно, с явной силой в движениях  он направился прямо к ней.

 «Человек и не человек. Животное и не животное». Слова  возникли в её голове точно  так же, как прошлой ночью. Она  редко ощущала что-либо без  прикосновений, но кем бы ни  был её невидимый собеседник, он с лёгкостью проскальзывал  к ней в мысли. Во всяком  случае, так казалось.

 Она резко повернула  голову в сторону, надеясь увидеть  у края леса человека. Наверное, этот волк принадлежит ему, или, вероятнее, они с ним компаньоны, поскольку Жульетт не представляла, чтобы такое существо позволило  кому-либо стать его хозяином. Поможет ли ей следовавшей  за солдатами мужчина уйти  в безопасное место или перебросит  через плечо и объявит своей  женой с таким видом, будто  у неё нет никакого права  голоса в данном вопросе?

 Но она не увидела  и не почувствовала в лесу  никаких признаков людей. Рядом  был только волк, и после мимолётной  телепатической связи в голове  снова воцарилась тишина. Будто  её способности исчезли. Когда  Рин прикоснулся к ней, она  почти ничего не узнала. Теперь  же получила совершенно бессмысленное  сообщение. Сначала Жульетт решила, что Рин обладал способностью  в некотором роде блокировать  её вторжение, но такое просто  невозможно. Никому и никогда  не удавалось проделать ничего  подобного, а Софи с Айседорой  пытались не раз. Похоже, её способности  ослабли. Уж не подействовала  ли на них удалённость от  цивилизации? Вдруг если забраться  ещё дальше в горы, дар исчезнет  совсем? Считай она это возможным, отправилась бы в дикие края  ещё несколько лет назад.

 Волк опустил голову  и принюхался. Он выглядел не  агрессивным, скорее просто любопытным. Это воодушевило Жульетт.

 — Хороший волк, —  тихо заговорила она. — Хочешь  подружиться? Друг бы мне сейчас  очень пригодился. Было бы здорово, если б ты помог мне отсюда  выбраться. Ты хочешь что-то сказать?

 Животное ткнулось  в Жульетт носом, и она затаила  дыхание. Какой же он огромный! Она не знала, что волки бывают  настолько крупными. В глубине  его горла зародился рык, и  животное оскалилось, показав большие, острые зубы. Ого, сколько их у  него! Жульетт приняла решение: вниз.

 Она начала быстро  спускаться, но слишком поспешила  и оступилась. Мгновение отчаянно  пыталась за что-нибудь уцепиться, но вскоре окончательно потеряла  равновесие. На краткий миг падения  у неё перехватило дыхание, а  от болезненного приземления  вышибло дух. Волк изящно и  спокойно спрыгнул и остановился  рядом с ней. Жульетт закрыла  глаза, готовясь к атаке дикого  зверя. Она никогда не предполагала, что умрёт вот так — съеденной  заживо.

 Но животное не напало. Волк стоял, изучая её странными  пылающими глазами, и ждал. Чего?

 Очень осторожно, чтобы  не встревожить животное, Жульетт  сначала села, потом поднялась  на ноги.

 — Ты все-таки решил  стать моим другом? — она перевела  взгляд на горный склон. Не  хотелось даже думать о том, чтобы карабкаться туда ещё  раз, но иного выхода не оставалось. Благодаря падению через несколько  часов у неё разболится всё  тело, но она ничего себе не  сломала и не вывихнула, поэтому  незачем лежать здесь и стонать. Она шагнула к горе, и волк  зарычал. Жульетт посмотрела на  животное, преградившее ей путь  к спасению. Через секунду зверь  подтолкнул её носом. Она не  сдвинулась с места, и он подтолкнул  снова. Потом поднял огромную  лапу и настойчиво шлёпнул  по бедру.

— Чего ты хочешь? — спросила она. Подталкивая её носом и лапами, волк заставил Жульетт развернуться. Теперь она смотрела на дорогу, по которой пришла сюда. — Ты же не…

 От лёгкого шлепка  по заду она с визгом качнулась  вперёд.

 — Эй! — Жульетт  оглянулась. Она не знала, где  сегодня ночевал Рин, но не  хотела, чтобы он услышал вопль. Главным образом потому, что находилась  совсем не там, где он её  оставил. — Это было очень грубо, — прошептала она.

 Выглядело так, будто  волк пытается направить её  к лагерю, но ведь это невозможно. Животные руководствовались только  инстинктами. Жульетт повернулась  к горному склону, волк зарычал  и встал у неё на пути. Тогда  она развернулась в сторону  лагеря. Животное, успокоившись, замолчало. Чтобы проверить свою теорию, она целенаправленно зашагала  назад к месту разбивки лагеря. Волк пошёл за ней, но не  рычал и не толкался. Однако  стоило ей попытаться вернуться  к свободе, зверь загородил дорогу  и предупреждающе рыкнул.

 — Ты волк Рина? —  спросила она, поглядев на животное, которое гнало её обратно. —  Все-таки он не бросил меня  без охраны. Ты постоянно стоял  на страже. — Разумеется, Рин приставил  стража. Разве он несказал, чтообязан  защищать её и оберегать от  опасностей? А взамен она должна  стать его женой и обеспечивать  комфорт. Никогда!

 Всю обратную дорогу  волк следовал за ней по  пятам, а Жульетт тем временем  разрабатывала план. Похоже, спастись  будет не так просто, как она  сперва решила, но когда-нибудь  Рин начнёт доверять ей и  оставит без охраны. Не сегодня  и, возможно, не завтра, но всё  же оставит. Они не задержатся  в этих высоких горах навечно. Он сказал, что его дом далеко, и, конечно, по пути ей подвернётся  возможность освободиться.

 Айседора в такой  ситуации ввязалась бы в драку, пусть даже с риском погибнуть. Софи, воспользовавшись своей красотой  и очарованием, попыталась бы  подольститься к похитителю или  немного поплакать, и если бы  ничего не получилось, рискнула бы сбежать. А в случае неудачи, убежала бы снова при первой же возможности. Хотя, не влюбись Софи в Кейна Вардена, наверное, сочла бы это похищение волнующим приключением.

 Айседора предпочитала  бороться, Софи убегать. Но Жульетт  обладала чертой, которой не было  у её сестёр: терпением.

 Она пинком развернула  свёрнутую медвежью шкуру и  села. Почти мгновенно сквозь  накидку и платье просочился  холод, и Жульетт задрожала. Здесь, высоко в горах, было гораздо  холоднее, чем на дороге в Арсиз. Она совсем обессилила, но спать  не могла. А когда, наконец успокоившись, легла на меховую постель, мороз  уже добрался до её кожи.

 Терпение поможет ей  продержаться следующие несколько  дней, пока не представится возможность  сбежать. Всего-то нужно убедить  Рина, что она не может предложить  ему заботу. Любого вида. Казалось, он решительно настроен не  причинять ей вреда и даже  весьма убедительно пообещал  не позволять никому другому  делать ей больно. Возможно, все-таки  получится найти способ его  образумить.

 Она посмотрела на  волка, который остановился всего  в паре шагов от неё.

 — Интересно, может  ли Рин поменять мнение? Прислушается  ли к пожеланиям женщины? Наверное, если он захочет убедить меня, что нам суждено быть вместе, то не станет сердить или  расстраивать. Думаю, нужно это как-то  использовать: притвориться, будто  я признаю его своей парой  и согласна выйти замуж, и обвести  вокруг пальца. — Софи с лёгкостью  могла такое проделать, но Жульетт? Она полагалась на практицизм, который вряд ли ей сейчас  поможет.

 Жульетт потёрла ладонями  вдоль замёрзших рук, чтобы избавиться  от пробирающего до костей  холода. Когда это не помогло, она завернулась в шкуру, как  в кокон, но озноб не проходил. Волк медленно направился к  ней, неотрывно глядя на Жульетт  золотыми глазами. Мгновение он  постоял рядом, потом придвинулся  ещё ближе. Неужели дикий зверь  просто выжидал, когда она окажется  совсем беспомощной? И теперь  собирается напасть?

 — Рину сильно не  понравится, если ты меня съешь, — тихо предупредила она.

 Однако волк не оскалился, а лёг рядом, прижавшись мехом  к медвежьей шкуре. Жар его  тела тут же просочился сквозь  постельную скатку и согрел  Жульетт. Волк опустил голову  на землю и поудобнее подогнул  лапы.

 Он пах так, как и  следовало животному. Мускусно, но  свежо и приятно. Если бы она  смогла заставить себя вытащить  руку из-под тёплой медвежьей  шкуры, то, наверное, захотела бы  потрогать этот длинный, золотой  мех, погладить его и выяснить, такой ли он шелковистый, каким  выглядит. Жар волка утешал и  убаюкивал. Само его присутствие  удивительно успокаивало.

 Жульетт все-таки высунула  одну руку из кокона и очень  медленно потянулась к волку. Зверя, кажется, этот жест не встревожил, поэтому она нежно погрузила  пальцы в мягкую, шелковистую  шерсть. Золотой мех был именно  таким тёплым и нежным, каким  представлялся, и куда более манящим, чем она предполагала. От поглаживаний  волк закрыл глаза и довольно  вздохнул. У него получилось что-то  между рыком и урчанием.

 Жульетт тоже закрыла  глаза и в мгновение ока  провалилась в сон, так и не  выпустив из пальцев золотистого  меха согревающего её волка.