Интересы России в Европе

Особое положение в центральной группе ЦВЕ занимает Чехия, которая открыто демонстрирует свое нежелание развивать кооперацию, в том числе в сфере национальной безопасности, в рамках регионального сотрудничества. Чехия, не имеющая общих границ с бывшим СССР, делает ставку на индивидуальные усилия по приему в НАТО и надеется стать первой среди стран ЦВЕ полноправным членом альянса.

Особую роль для национальной безопасности России играет южная группа стран ЦВЕ. граничащая с конфликтами в Закавказье, с российско-украинскими разногласиями по Черноморскому флоту, с нерешенными проблемами Приднестровья, с возражавшей против пересмотра фланговых лимитов по ДОВСЕ Турцией, с вряд ли урегулированным до конца конфликтом в бывшей Югославии. На этом направлении уже наметилось связанное со стратегическим положением региона и каспийской нефтью соперничество России с Западом, в первую очередь с США. Но именно на этом направлении, где у России действительно есть стратегические (военные, политические и экономические) интересы, для нее по-прежнему сохраняются возможности для маневра. Ибо южная группа не может рассчитывать на членство в НАТО в обозримом будущем.

В 1995 г. были сделаны определенные шаги в налаживании сотрудничества с Болгарией. Было частично восстановлено военно-техническое сотрудничество, достигнута договоренность (совместно с Грецией) о строительстве альтернативного нефтепровода для каспийской нефти. Как стратегическую договоренность можно рассматривать и то, что Россия в ближайшее время должна подписать соглашение с Болгарией о модернизации всех шести блоков построенной советскими специалистами атомной станции «Козлодуй», на закрытии которой настаивает Запад. Российские и болгарские специалисты уже ведут там экспертные работы. Россия собирается также оказать содействие Болгарии в завершении приостановленного после развала СССР строительства атомной станции «Белены».

Оказавшись во втором эшелоне в процессе расширения НАТО, страны Юго-Восточной Европы, где конфликтный потенциал значительно выше, чем в центральном регионе ЦВЕ, представляют серьезный вызов европейской безопасности. Нельзя исключить и возможность обострения соперничества между Россией и Западом, прежде всего США, в попытках усилить контроль над этим регионом. В то же время, и это показывает опыт бывшей Югославии, именно на южном фланге ЦВЕ можно формировать модель общеевропейского сотрудничества в области безопасности. Помимо взаимодействия в рамках ОБСЕ укреплению этой структуры может служить и сотрудничество России с НАТО и ЗЕС.

В системе экономических отношений со странами Балтии главным для России является обеспечение с помощью транспортных коммуникаций этих государств нормального функционирования внешнеэкономических связей со странами дальнего зарубежья, а также жизнедеятельности ее анклава в Прибалтике - Калининградской области.

Видную роль страны Балтии играют в российских внешнеторговых связях. По объемам товарооборота с нашей страной они заметно превосходят многих ее партнеров по СНГ. Особое значение экономические отношения с Балтией имеют для северного и северо-западного регионов России, традиционно поддерживавших тесные кооперационные связи с этими государствами.

Для стран Балтии Россия до сих пор остается одним из главных торговых партнеров, основным рынком сбыта их продукции и поставщиком энергоресурсов. Национальным интересам нашей страны отвечает сохранение и усиление этих позиций, так как это облегчает решение основных вопросов экономической безопасности.

Нерешенность ряда политических проблем со странами Балтии значительно усугубила трудности, возникшие в российско-балтийских экономических связях после распада СССР. Ситуация начала меняться лишь в 1994 г. по мере определенной нормализации политических отношений со странами Балтии, что позволило России предоставить им в июне 1994 г. режим наибольшего благоприятствования

Характерной чертой торговых связей России со странами Балтии является их резкая разбалансированность. Так, например, по итогам 1994 г. российский экспорт в эти страны в 2,5 раза превышал импорт оттуда.

В целях укрепления наших экономических позиций в балтийском регионе России целесообразно поощрять инвестиционную деятельность в странах региона, подписав с ними соглашения об избежание двойного налогообложения. В установлении тесных торгово-экономических отношений со странами Балтии особенно заинтересованы российские северный и северо-западный регионы (С.-Петербург, Ленинградская, Мурманская. Архангельская, Псковская и Новгородская области).

Несмотря на определенные успехи в урегулировании спорных вопросов между Россией и странами Балтии, в целом наши отношения с ними на данном этапе нельзя признать полностью нормализованными. Это накладывает свой отпечаток на проблемы транзита и перевалки наших внешнеторговых грузов и обеспечения жизнедеятельности Калининградской области. Необходимо учитывать, что по мере стабилизации экономического положения России и с ростом ее внешнеторгового оборота вопросы транспортировки и перевалки российских внешнеторговых грузов еще более обострятся. В этих целях целесообразно использовать конкуренцию отдельных стран Балтии за право транзита и перевалки российских грузов, добиваясь лучших условий для себя, а также расширять сотрудничество с ними по использованию имеющихся портов (аренда портовых сооружений и нефтеперегрузочных терминалов), активнее участвовать в создании совместных предприятий в области внешней торговли и транспорта.

Для уменьшения степени уязвимости анклавной экономики Калининградской области необходимы строгие договоренности с правительствами Литвы и Латвии на межгосударственном и региональном уровне.

При наличии общих экономических интересов, и прежде всего в функционировании в качестве транспортной артерии, Россия и страны Балтии, с одной стороны вместе теряют дивиденды из-за создания новых, в обход их, «шелковых путей» из Азии в Западную Европу (по некоторым данным экспорт узбекского хлопка через Грузию обойдется России в потерю 20 млн. долл.), а с другой стороны - конкурируют: Литва, в частности, не заинтересована в строительстве современного портового терминала в Калининграде. В то же время, в отличие от других бывших республик, энергетическая зависимость стран Балтии от России ниже. В своем экономическом и политическом развитии они четко ориентированы на ближайших соседей -Швецию. Финляндию, Германию.

Несмотря на то, что балтийская группа не может рассматриваться как источник реальной военной угрозы национальной безопасности России, равно как и близкий партнер, она вряд ли приемлема для России в качестве членов НАТО, в силу наличия общих границ, и более того, неурегулированных пограничных споров. Особая позиция России по вопросу членства стран Балтии в НАТО в целом на Западе осознавалась. Это стало особенно очевидно после того, как России удалось добиться уступок по фланговым ограничениям на проходивших в мае 1996 г. в Вене переговоров по ДОВСЕ. В результате переговоров Псковский район, граничащий с Эстонией был выведен из фланговой зоны, что вызвало в странах Балтии крайне негативную реакцию.

В целом на данный момент и в обозримом будущем на балтийском и центральном участках региона ЦВЕ Россия не столкнется с реальной военной угрозой. Даже в случае наихудшего сценария возврата к ситуации военно-политической конфронтации по линии Восток-Запад вероятность прямой вооруженной агрессии с этого направления близка к нулю. В этой связи российские интересы национальной безопасности в данном регионе вполне могут быть обеспечены военно-политическим партнерством с Белоруссией, что предусмотрено в подписанном двустороннем Договоре, при минимальных затратах России.

В сценарии наихудшего с точки зрения национальных интересов России развития событий укрепление национальной безопасности страны на северо-западном и западном стратегических направлениях может потребовать дополнительных мер по усилению системы ПВО и, возможно, дополнительных затрат на воссоздание единого радиолокационного поля СПРН, нарушенного в связи с передачей РЛС в Скрунде Латвии.

В контексте этого сценария, для России вряд ли целесообразно в ближайшем будущем резко снижать уровень военного присутствия в Калининградской области, учитывая, что особый характер зоны по Договору по ОВСЕ позволяет России не делать этого, и даже формально разместить здесь силы целого округа. По данным, предоставленным Россией Литве, это число составляет 40 тыс. человек, а после сокращений должно остаться 26,5 тыс. человек. Аргумент, что полная демилитаризация области обусловит резкий экономический подъем, не представляется абсолютно верным и как правило носит пропагандистский характер, т.к. экономическому развитию области препятствует целый ряд совершенно иных факторов, в частности, конкуренция в Балтийском субрегионе. Другое дело, что уровень военного присутствия должен быть приведен в соответствие с существующей здесь социальной и материально-технической инфраструктурой, что в значительной степени сняло бы социально-политическую напряженность в области.

В расчете на сценарий, в соответствии с которым будет иметь место не скоропалительное расширение НАТО без размещения ядерного оружия на территории стран - новых членов при одновременном установлении особых отношений России с НАТО, России необходимо разработать ряд инициативных предложений по отработке взаимодействия сил в чрезвычайных и конфликтных ситуациях с особым акцентом на превентивное миротворчество. Не менее активными должны быть усилия по налаживанию двусторонних отношений по вопросам национальной безопасности и в военно-технической области со странами ЦВЕ.

В предстоящий период восстановление отношений России со странами ЦВЕ представляется возможным прежде всего на основе учета реальных экономических интересов. При этом следует иметь в виду, что для стран ЦВЕ, помимо сохранения политической и военной стабильности на востоке, то есть в России, основной жизненный интерес представляет импорт российских нефти и газа, а также огромный рынок для экспорта потребительских товаров и сельхозпродукции.

В сфере же национальной безопасности следует исходить из того, что монопольные позиции, удерживавшиеся в этом регионе Советским Союзом, утрачены безвозвратно и конструктивно сотрудничать со странами ЦВЕ, а заодно и эффективно отстаивать свои собственные национальные интересы Россия, очевидно, сможет лишь в кооперации с Западом и НАТО, предоставив странам ЦВЕ гарантии безопасности, которые они не смогут отвергнуть. Менее радикальным, но эффективным способом налаживания отношений в военно-политической сфере может быть укрепление региональных мер доверия, сотрудничество в противодействии нетрадиционным угрозам - терроризму, преступности, контрабанде оружия и наркотиков, совместное участие в миротворческих операциях по мандату ООН и ОБСЕ.

2. Российско-Западноевропейские отношения  и интересы Российской Федерации

В реестре интересов национальной безопасности Советского Союза, а затем и самостоятельной, суверенной России отношения с Западом всегда занимали и занимают одно из самых первых мест. В годы советской власти Запад считался главной политической, военной и идеологической угрозой СССР, социалистическому лагерю и национально-освободительному движению.

После распада Советского Союза и ликвидации Варшавского Договора развитие широкомасштабных и всесторонних отношений с Западом (в первую очередь - с США, а во вторую - с Западной Европой) стало рассматриваться новым политическим руководством независимого Российского государства в качестве наиболее приоритетной внешнеполитической задачи.

Вместе с тем в отличие от конца 1980-х - начала 1990-х годов, периода встречных надежд и ожиданий, сопровождавшихся даже некоторой эйфорией, сегодня взаимные представления европейцев и россиян оставляют желать лучшего. Более того, происходит своего рода ренессанс страхов, формировавшихся десятилетиями, если не столетиями.

Сегодня образ России в Западной Европе зачастую определяется такими ее реальностями, как криминализация экономики и коррупция чиновничества, разгул преступности и падение производства, снижение уровня жизни населения и экологические катастрофы. Западноевропейцам важно знать, сколько России осталось еще пройти до создания стабильного общества с развитыми демократическими институтами, нормально работающей экономикой, уважающими и защищающими закон властями.

Часть западноевропейской политической элиты все больше склоняется к выводу, что Россия не способна сама вырваться из тисков все углубляющегося кризиса, и вряд ли состоится как стабильная демократия. Все чаще высказываются опасения, связанные с возможностью перехода всей полноты власти в стране в руки прокоммунистических или экстремистских сил. Как следствие этих заключений уменьшается готовность Запада идти навстречу просьбам и пожеланиям Москвы, растет подозрительность к любым ее политическим акциям - будь то на Кавказе или в Иране, Средней Азии или на Дальнем Востоке, усиливается аргументация в пользу расширения НАТО.

Известная эволюция происходит и в российском политическом сознании. Идея тесного сотрудничества с Западом, весьма популярная несколько лет назад, базировалась на представлениях о том, что Россия сумеет относительно быстро реформировать экономическую систему и создать демократические структуры западного типа, и что Запад окажет ей массированную помощь, в виде своего рода нового «плана Маршалла». И то и другое не состоялось. Несмотря на все заверения, Европейский Союз не инвестировал средства по существу ни в один крупный проект, который для российской общественности мог бы стать наглядным и убедительным символом новых отношений. Как результат - крах романтических надежд, возлагавшихся на сотрудничество с Западом. Притягательность Запада для России серьезно уменьшилась - и как эталона общественного устройства и как крупного экономического и финансового партнера. У России появилось немало сомнений в приверженности западных стран политико-идеологическому и экономическому сближению с Москвой. Основанием для подобных выводов являются, по крайней мере, два важных обстоятельства.

Во-первых, это вполне очевидное несоответствие между количеством слов, произнесенных на Западе в поддержку новой России, и масштабом реальной поддержки. ЕС и другие западные институты так и не смогли решить дилемму, которая возникла с начатом перестройки: следует ли авансировать преобразования в СССР, а затем и в России или лучше дождаться того времени, когда они дадут результаты, гарантирующие необратимость изменений. На практике была избрана позиция выжидания. Государства Западной Европы, объявленные стратегическими партнерами России, действовали не столько в духе «нового мышления», сколько по схемам старой концепции «реализма». По существу Запад не решился пойти на вполне очевидный определенный риск, не проявил подлинной смелости и политической воли к тому, чтобы начать с чистой страницы новую главу взаимоотношений с Россией.