Содержание гражданского законодательства и его действие

В условиях России следовало бы активизировать деятельность саморегулируемых объединений потребителей по защите интересов граждан в сфере товарного оборота, а также государственных надзорных органов, включая прокуратуру.

Разумеется, эффективность этих мер в большой степени зависит от эффективности осуществления стратегии по преодолению коррупции.

И все же наиболее эффективным средством искоренения недобросовестности в гражданском обороте являются тщательно отработанное гражданское право и его надлежащее применение. Оно должно обусловить выгодность добросовестного поведения и невыгодность недобросовестного.

Глава 2. Система и действие гражданского законодательства на современном этапе развития

2.1. Понятие и элементы системы  гражданского законодательства

В современных условиях, когда осуществляется масштабное преобразование гражданского законодательства, особую актуальность приобретает обращение к теоретическим вопросам функционирования гражданско-правовой законодательной системы с целью выработки базовых понятий в этой сфере. Одним из таких понятий является понятие «система гражданского законодательства». Как верно отмечается в литературе, в советское время нормативно-правовой акт, или законодательство в широком смысле, был главным и основным источником права, а понятие «система законодательства» охватывала всю совокупность этих источников. Сегодня ситуация коренным образом изменилась, поскольку в число источников российского права, входят, помимо нормативных актов, также и другие компоненты, поэтому универсальной категорией должна стать «система источников права»18.

Вместе с тем в настоящее время понятие «система законодательства» может быть разработано только на основе определения «объема» понятия «законодательство». В литературе неоднократно подчеркивалось, что гражданское право может успешно выполнять присущую ему функцию только при условии, что вся совокупность действующих гражданско-правовых норм сведена в строго определенную систему законодательных актов, обозримых физически и логически доступных по форме изложения.

По мнению В.Д. Рузановой, законодательство следует рассматривать в узком значении: как совокупность законов, а применительно к гражданскому законодательству как совокупность федеральных законов. Для целей научного исследования допустимо использование данного термина и в широком значении, если необходимо выявить те или иные закономерности действия нормативных правовых актов (например, применения аналогии закона, действия закона во времени и т.д.)19.

Легальный термин «законодательство» всегда должен применяться только в узком значении. Важность такого подхода очевидна: терминологическая определенность является важнейшим условием эффективности функционирования законодательной системы в целом.

Как известно, одним из ключевых понятий в методологии системных исследований является термин «элемент». «Элемент системы, – пишет С.В. Поленина, – минимальный компонент системы, сохраняющий присущие данной системе свойства, компонент, совокупность которых прямо или опосредованно складывается в систему». Под элементами системы традиционно принято понимать такие ее компоненты, которые признаются в качестве первичных. В связи с этим Б.И. Пугинский справедливо отмечает, что даже если элемент сам обладает сложным строением, это временно игнорируется, составные части элемента уже не рассматриваются как элементы данной системы.

В литературе вопрос о минимальном компоненте системы законодательства является спорным. Сначала рассмотрим его независимо от того, понимается ли законодательство в широком или узком значении.

Одни считают таким элементом норму права, другие ограничиваются указанием на то, что нормативный акт в целом является элементом системы законодательства, третьи относят к элементам системы законодательства и статьи закона и нормативные акты. Полагаем, что нормы права в принципе не могут быть отнесены к элементу системы законодательства, поскольку они являются элементом права как содержания, а не законодательства как формы. Критика последней позиции дана С.В. Полениной, с которой мы солидарны. Так, она подчеркивает, что поскольку на каждом уровне членения любой системы может быть лишь один ее минимальный компонент, лишь один предел ее членения, то статья закона либо часть нормативного акта не могут являться элементами системы законодательства наряду с нормативным актом. И далее автор пишет, что нормативное предписание, структурная часть нормативного акта и нормативный акт в целом нельзя назвать разными уровнями членения системы законодательства, как, например, законы и подзаконные акты, акты простые и кодификационные и т.д.

Минимальным компонентом системы законодательства является нормативный правовой акт, а при понимании законодательства в узком значении таким элементом выступает закон (применительно к гражданскому законодательству – федеральный закон).

Следующим аспектом изучения системы законодательства является ее статическая и динамическая стороны. Законодательство как система может быть рассмотрено в статике (элементарный состав) и в динамике.

Как справедливо отмечается в литературе, если обратиться к динамике системы законодательства, то существующие в ней связи и взаимозависимости наиболее полно проявляются в том, что нормативный акт, носящий основополагающий характер, в первую очередь закон, выступает в качестве первичного акта, по отношению к которому все остальные акты являются вторичными, развивающими и конкретизирующими его положения. Применительно к системе гражданского законодательства речь идет о головной роли (приоритете) Гражданского кодекса Российской Федерации.

Далее, не менее важным является и такой ракурс исследования системы

гражданского законодательства, как особенности действия отраслевых и комплексных нормативных правовых актов (законов) в ее составе. Прежде всего определимся с позицией по вопросу о сфере применимости самого понятия комплексности: существует ли она в праве и (или) в законодательстве. Как известно, в литературе на этот счет высказываются диаметрально противоположные точки зрения. В доктрине в связи с этим возникло два принципиальных вопроса: 1) являются ли комплексные правовые образования элементами системы права и (или) законодательства; 2) и если они относятся к системе права, то какое место в ней занимают.

По существу подавляющее большинство ученых признает наличие комплексных правовых образований, дискуссия же в основном разворачивается по вопросу о возможности (или невозможности) признания их отраслями права. Толчком для разработки теории комплексных отраслей права послужила констатация в ходе второй дискуссии все чаще встречающего факта объединения законодателем в одном акте разнородных норм, подчиненного задаче регулирования взаимосвязанных между собой разнородных отношений. Первоначально выдвинутая В.К. Райхером  эта идея стала предметом активного обсуждения (споры не затихают и сегодня), и сразу же возник вопрос о месте данных отраслей в структуре (системе права). По мнению Ю.К. Толстого, комплексная отрасль права не занимает никакого места в системе права, поскольку она не имеет единого предмета, своего метода и состоит из норм основных отраслей. Теория комплексных отраслей права не получила широкой поддержки, и подавляющее большинство авторов встало на позицию, согласно которой комплексным может быть только законодательство, но не право. Так, сторонница изложенного взгляда С.В. Поленина пишет: «Сама природа отрасли права как категория социальной действительности исключает возможность существования комплексных отраслей права (в отличие от комплексных отраслей законодательства)»20. В доктрине существует и иные суждения, как допускающие возможность образования комплексов не только в системе законодательства, но и права21, так и отрицающие существование не только «комплексных отраслей» права, но и «комплексных отраслей» законодательства.

В литературе получил распространение взгляд на комплексные образования как межотраслевые институты, представляющие собой интегрированные вторичные образования в праве. Так, базируясь на идее Л.И. Дембо о том, что непосредственная связь системы законодательства с системой права устанавливается через правовые институты (минуя отрасли), и на «теории удвоения структуры права», разработанной С.С. Алексеевым, М.И. Байтин и Д.Е. Петров сделали обоснованный вывод о том, что комплексные институты нельзя исключать из системы права. При этом они справедливо подчеркивают, что «что именно взаимосвязь юридических норм, образующих этот институт, обеспечивает возможность и необходимость их единого выражения в системе законодательства».

Считаем необходимым более подробно остановиться на «теории удвоения структуры права». Со ссылкой на мысль В.К. Райхера о том, что система права строится в нескольких плоскостях, С.С. Алексеев предложил рассматривать комплексные образования (в том числе комплексные отрасли, например, морское право) в качестве вторичной структуры права, которая наслаивается над главной структурой. «В принципе, – подчеркивает автор, – внутренне строение правового материала исчерпывается главной и комплексными структурами …».

Ценность данных выводов для нашего исследования состоит в том, что в процессе изучения этих явлений им сделан ряд умозаключений, касающихся особенностей взаимодействия таких образований с системой законодательства. В частности, С.С. Алексеев пишет: «… комплексные образования реально обособляются не столько потому, что существуют самостоятельные нормативные юридические акты, сколько потому, что при помощи этих актов произошло известное согласование норм, выработаны некоторые общие положения и приемы регулирования, нормативный материал объединен нормативными обобщениями». Таким образом, само создание таких комплексов (прочных правовых общностей), наличие которых невозможно отрицать в силу их реального существования, идет как бы «от законодателя», который путем издания соответствующих нормативных актов объективирует данные правовые образования.

Если такие образования отнести только к сфере законодательства, то тогда возникает вопрос, что является содержанием последнего? Или, если перефразировать вопрос: какое содержание (с позиции соотношения права и законодательства как содержания и формы) имеют комплексные отрасли законодательства (иные комплексные нормативные образования)? Что представляет собой законодательно «оформленная» разноотраслевая совокупность правовых норм? Как отмечалось, в основном дискуссия развернулась в аспекте возможности (или невозможности) признания их отраслями права. Ответ на поставленный вопрос на наш взгляд зависит от той системы координат, которая принята в качестве базы для дискуссии. Так, если мы исходим из устоявшегося (но далеко не единственного) понимания отрасли права как системы правовых норм, выделяемой по критериям предмета и метода, то указанные правовые образования нельзя причислить к отрасли права. Далее, в случае признания права одномерным образованием найти место в его системе для комплексных образований практически невозможно. Если эти образования не занимают никакого места в системе права, то тогда закономерен вывод о том, что комплексные отрасли законодательства вообще никаким образом не выражают такую структуру (систему). И действительно, в силу комплексности они не отражают и не могут отражать отраслевую структуру права (в общепринятом ее понимании) т.д.

В качестве вывода по изложенному вопросу предлагаем следующее умозаключение: система права как его внутреннее строение и система законодательства как строение его форм являются одноуровневыми тесно связанными между собой и одновременно обладающими относительной самостоятельностью системами. Отметим, что именно отраслевая структура законодательства в целом ориентирована на структуру права, однако имеются существенные различия между отраслями законодательства, адекватными отраслям права, и комплексными отраслями законодательства: последние закрепляют вторичные образования в праве.

Вместе с тем необходимо иметь ввиду, что комплексный нормативный акт как элемент может входить одновременно в несколько структур (отраслевую и комплексную), и в каждую из этих структур он входит различными группами своих сторон и свойств. В связи с этим С.В. Поленина пишет: «… являясь элементом системы законодательства, нормативный акт в структурах, основанных на иерархии нормативных актов, вступает во взаимодействие с другими актами как нечто целое, тогда как в структурах, существование которых обусловлено различием правовой природы предписаний, образующих нормативный акт, нормативный акт взаимодействует с другими актами и как целое, и в своих составных частях». Базируясь на этом постулате, мы можем определиться с некоторыми принципиальными вопросами состава гражданского законодательства. В его состав входят федеральные законы, содержащие нормы гражданского права (ст. 3 ГК РФ). Традиционно гражданское законодательство характеризуется как законодательство, корреспондирующее отрасли права, поэтому в основном оно формируется применительно к внутренней структуре гражданского права. Членение гражданского законодательства на подотрасли и институты происходит, прежде всего, применительно к предмету гражданско-правового регулирования. Внешним выражением такого членения служат структурные подразделения Гражданского кодекса как центра гражданско-правовой законодательной системы. В связи с этим возникает вопрос, следует ли включать в состав гражданского законодательства комплексные законы, содержащие нормы гражданского права? Прежде всего, отметим, что не существует законов, которые бы содержали нормы только одной отрасли права22.

Даже ГК РФ содержит нормы других отраслей права. Однако это не мешает считать его отраслевым законом, поскольку Кодекс по своему основному содержанию является гражданско-правовым. Считаем возможным использовать в качестве базы для решения данного вопроса следующий методологический подход, предложенный в литературе: «На практике отрасль законодательства, даже если она называется так же, как одноименная отрасль права, с одной стороны, шире последней (во входящих в нее по своему основному содержанию нормативных актов всегда есть нормы, относящиеся к другим отраслям права), а с другой – уже (не охватывает всех относящихся к данной отрасли права норм, ибо часть из них содержится в актах, принадлежащих по своему основному содержанию к другим отраслям законодательства). В этом смысле «чистых» отраслей законодательства нет, все отрасли законодательства в той или иной мере являются комплексными».