Шпаргалка по "Литературе"

2. Диалог Чичикова с Иваном Антоновичем в гражданской палате описан в седьмой главе поэмы Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души». Удачно завершив деловую поездку к окрестным помещикам, Чичиков в приподнятом настроении приступает к оформлению документов на совершенную покупку. Отправившись в гражданскую палату для совершения купчих крепостей — так назывались документы, подтверждающие покупку крестьян, — Чичиков прежде всего встречается с Маниловым. Так вместе, поддерживая друг друга, они и отправляются в палату. Там Чичиков сталкивается с так хорошо, как выяснилось, знакомой ему волокитой, цель которой в том, чтобы выудить у посетителя за любую полагающуюся ему услугу некую денежную мзду, то есть взятку. После долгих расспросов Чичиков узнаёт, что делами «по крепостям» занимается некий Иван Антонович. «Чичиков и Манилов отправились к Ивану Антоновичу. Иван Антонович уже запустил один глаз назад и оглянул их искоса, но в ту же минуту погрузился еще внимательнее в писание. - Позвольте узнать, — сказал Чичиков с поклоном, — здесь крепостной стол? Иван Антонович как будто бы и не слыхал и углубился совершенно в бумаги, не отвечая ничего. Видно было вдруг, что это был уже человек благоразумных лет, не то что молодой болтун и вертопляс. Иван Антонович, казалось, имел уже далеко за сорок лет; волос на нем был черный, густой; вся середина лица выступала у него вперед и пошла в нос, — словом, это было то лицо, которое называют в общежитье кувшинным рылом. - Позвольте узнать, здесь крепостная экспедиция? — сказал Чичиков. - Здесь, — сказал Иван Антонович, поворотил свое кувшинное рыло и приложился опять писать. - А у меня дело вот какое: куплены мною у разных владельцев здешнего уезда крестьяне на вывод: купчая есть, остается совершить. - А продавцы налицо? - Некоторые здесь, а от других доверенность. - А просьбу принесли? - Принес и просьбу. Я бы хотел… мне нужно поторопиться… так нельзя ли, например, кончить дело сегодня! - Да, сегодня! сегодня нельзя, — сказал Иван Антонович. — Нужно навести еще справки, нет ли еще запрещений…» Почувствовав, что волокита усиливается, Чичиков надеется ускорить дело и избежать лишних расходов ссылкой на доброе знакомство с председателем палаты: «…Иван Григорьевич, председатель, мне большой друг…» «- Да ведь Иван Григорьевич не один; бывают и другие, — сказал сурово Иван Антонович. Чичиков понял закавыку, которую завернул Иван Антонович, и сказал: - Другие тоже не будут в обиде, я сам служил, дело знаю… - Идите к Ивану Григорьевичу, — сказал Иван Антонович голосом несколько поласковее, — пусть он даст приказ, кому следует, а за нами дело не постоит. Чичиков, вынув из кармана бумажку, положил ее перед Иваном Антоновичем, которую тот совершенно не заметил и накрыл тотчас ее книгою. Чичиков хотел было указать ему ее, но Иван Антонович движением головы дал знать, что не нужно показывать. - Вот он вас проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Вергилий прислужился Данту, и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед столом, за зерцалом и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель. В этом месте новый Вергилий почувствовал такое благоговение, что никак не осмелился занести туда ногу и поворотил назад, показав свою спину, вытертую, как рогожка, с прилипнувшим где-то куриным пером». В кабинете у председателя оказывается и Собакевич, которым Иван Григорьевич уже уведомлен о приходе Чичикова. «Председатель принял Чичикова в объятья», и дело пошло как по маслу. Поздравив его с покупкой, председатель обещает оформить всё в один день. Купчие крепости совершаются очень быстро и с минимальными для Чичикова расходами. «Даже председатель дал приказание из пошлинных денег взять с него только половину, а другая, неизвестно каким образом, отнесена была на счет какого-то другого просителя». Так знание канцелярских порядков помогло Чичикову без особых хлопот устроить свои дела. 

3. Почему погиб Павлуша? 
Потому что верил, что погибнет, и не берёгся? Потому что боялся только воды и был безрассудно смел во всём остальном? Ведь его реплика с терпким привкусом фатализма: «Своей судьбы не минуешь!» - теряется среди его же здравых рассуждений и соображений о посвисте куличков и о тёплых странах, в которые они летят. Очевидно дело не только в этой формуле. 
Павлуша в рассказе по-особому выделен: во-первых, самим рассказчиком, во-вторых, своими товарищами и как бы самой природой. В образе Павла пересекаются три линии: природа — человек — судьба. Павел — личность незаурядная, которая пытается познать действительность, заглянуть в тайны природы с помощью разума, то есть рационалистически. Он противостоит миру «непознанного и тайного». Но мир природы полностью не раскрывает себя, лишь единицам позволяет «заглянуть в себя», и за это часто берет самую жестокую и высокую плату — человеческую жизнь.