Криминологическая характеристика преступления

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Отграничение от смежных  составов.

Определенную сложность для квалификации представляют действия по изъятию человека из места его пребывания и определению его местонахождения помимо или вопреки воли потерпевшего, когда они предшествуют его убийству.

В теории уголовного права и судебной практике нет единой позиции относительного того, следует ли рассматривать похищение человека в качестве самостоятельного преступления, когда оно совершается в целях последующего убийства потерпевшего.

Так, Верховный Суд РФ в Обзоре судебной практики за II квартал 2000 г. (утвержден Постановлением президиума Верховного Суда РФ от 4 октября 2000 г.) отметил: по смыслу закона под похищением человека следует понимать противоправные умышленные действия, сопряженные с тайным или открытым завладением (захватом) живого человека, перемещением его с постоянного или временного местонахождения в другое место и последующим удержанием в неволе. Основным моментом объективной стороны этого преступления является захват потерпевшего с места его нахождения и перемещение с целью последующего удержания в другом месте.

Материалами дела установлено, что осужденные, избив М., решили его убить. С этой целью они поместили потерпевшего в багажник автомобиля, вывезли на пустырь, где убили. Затем, желая скрыть совершенное в присутствии К. преступление, они отвезли К. в лес и также убили.

Поскольку действия осужденных были направлены не на удержание потерпевших в другом месте, а на их убийство, президиум Верховного Суда РФ удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ и отменил судебные решения в части осуждения виновных по ч. 3 ст. 126 УК и дело в этой части прекратил за отсутствием состава преступления.16

Некоторые авторы полагают, что похищение человека можно признать самостоятельным преступлением только тогда, когда составляющие его деяния не выступают способом осуществления убийства. Если потерпевший изымается из привычной среды, перемещается помимо его воли к месту убийства, похищение является разновидностью насилия, охватываемого объективной стороной убийства.17

С подобным подходом не согласен А. Попов, который справедливо отмечает, что похищение человека - преступление с формальным составом. Оно признается оконченным с момента изъятия потерпевшего и установления господства виновного над его местонахождением. Удержание потерпевшего в другом месте не означает, что потерпевший должен обязательно находиться в каком-либо помещении, поскольку в тот момент, когда потерпевший находился в машине похитителей, он уже удерживался в другом месте. С того момента, как потерпевшего затолкнули в машину и повезли куда-либо против его воли, состав похищения человека уже выполнен виновными, независимо от того, ради каких целей совершилось его похищение, поскольку цели похищения находятся за пределами состава преступления, предусмотренного ст. 126 УК. Похищение человека не может охватываться составом убийства потерпевшего. Это разные преступления, посягающие на различные объекты, охраняемые уголовным законом.18

Мы намерены согласиться с Поповым, т.к. считаем, что при похищении человека уже наноситься ущерб общественным интересам. Объект данного состава отличен от объекта состава убийства, поэтому похищение как таковое не может охватываться объективной стороной убийства.

Кроме того, российское уголовное законодательство содержит составы преступлений против личной свободы, имеющие не только один и тот же непосредственный объект посягательства - свободу человека, но и сходные объективные стороны. Речь идет о ст. ст. 126 и 206 УК РФ "Похищение человека" и "Захват заложника". Данные статьи в Уголовном кодексе обусловливают в ряде случаев конкуренцию норм, и нередко возникает вопрос о правильной квалификации действий виновного. Зачастую сотрудники правоохранительных органов ставят знак тождества между терминами "похищенный" и "заложник".

Проблеме отграничения похищения человека и захвата заложника еще в 1994 г. уделяли внимание Л.Д. Гаухман, С.В. Максимов и С.А. Сауляк. Они отмечали, что "составы преступлений "похищение людей" и "захват заложника" практически не поддаются точному отграничению одного от другого, что вызвано недостаточно определенными формулировками признаков этих преступлений в диспозициях составов преступлений"19

Для верной квалификации исследуемых деяний важно подчеркнуть особенности, отграничивающие состав похищение человека от захвата заложника. Так, С.В. Скляров справедливо отмечает, что "особенностями, ограничивающими состав "похищение человека" от смежных составов, являются: а) наличие трех последовательных действий - завладение человеком, его перемещение и удержание; б) тайный характер места удержания похищенного; в) отсутствие близких родственных отношений между похитителями и похищенным; г) ограниченный круг лиц, к которым предъявляются требования (если они имеются)"20

И.А. Журавлев считает, что "сущность общественной безопасности как родового объекта захвата заложника состоит в том, что данное деяние наносит ущерб жизненно важным интересам всего общества, неопределенно широкому кругу лиц, а не конкретному лицу. На данное обстоятельство указывает специальная цель захвата заложника: понуждение государства, организации или гражданина совершить действия или воздержаться от них".21 Сами же захват или удержание заложника являются лишь средством достижения основной цели. При захвате заложника виновного интересует в первую очередь возможность использования удерживаемого лица, а не его личность. Потерпевшие в этом случае не имеют никаких отношений с преступником.

Рассматривая различия между похищением человека и захватом заложников, необходимо остановиться и на дополнительном объекте вышеназванных составов. Дополнительным объектом при захвате заложника выступает физическая свобода лица, которая в похищении человека является непосредственным объектом. При захвате заложника целью действия виновных лиц является не захват заложника сам по себе, а выполнение определенных действий со стороны государства, организации или гражданина. В связи с этим можно сделать вывод, что захват заложника отличается от похищения человека по объекту. При захвате заложника главной сферой посягательства выступает общественная безопасность, а при похищении - физическая свобода человека.

Немаловажным критерием разграничения рассматриваемых составов преступлений является объективная сторона их совершения. Под захватом заложника понимается неправомерное физическое ограничение свободы человека, при котором его последующее возвращение к свободе ставится в зависимость от выполнения требований субъекта, обращенных к государству, организации, физическим и юридическим лицам. Захват может осуществляться открыто или тайно, без насилия или с насилием, не опасным (ч. 1 ст. 206 УК РФ) либо опасным (ч. 2 ст. 206 УК РФ) для жизни или здоровья. Объективная сторона похищения заключается в совершении общественно опасного деяния, т.е. в завладении живым человеком вопреки его воле с последующим его перемещением и удержанием.

Существенное отличие между похищением человека и захватом заложников заключается в особенности их субъективной стороны, точнее, их целей. По своей сути, цель похищения не является обязательным признаком этого состава. Цель может быть различной. Это может быть месть, корысть, другие низменные цели, понуждение потерпевшего к выполнению каких-либо обязательств перед виновным и т.д. А что же касается захвата заложника, то виновный осознает, что незаконно захватывает другого человека в качестве заложника в целях понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия и желает этого. Кроме того, обязательным признаком субъективной стороны захвата заложника, в отличие от похищения человека, является специальная цель - понуждение государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условие освобождения заложника.

Также субъективная сторона похищения человека и захвата заложника характеризуется виной в форме прямого умысла. Виновный осознает, что незаконно захватывает другого человека в качестве заложника в целях понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия и желает этого. В отличие от захвата заложника, при похищении человека виновный осознает, что незаконно захватывает другого человека и вопреки его воле перемещает его в иное место и желает этого. Отсюда следует, что интеллектуальный момент рассматриваемых преступлений различен. Так, при захвате заложника сознанием виновного охватывается определенная совокупность противоправных действий, направленных на причинение вреда общественным отношениям, регламентирующим безопасные условия жизни общества, а именно: безопасность личности, нарушение нормальной деятельности организаций и т.д. В свою очередь, при похищении человека интеллектуальный момент прямого умысла характеризуется осознанием виновным того, что, совершая преступление, он лишает другого человека свободы. Мотивы рассматриваемых преступлений могут быть самыми различными. Это может быть корысть, совершение преступлений по найму.

Ещё одним составом, нуждающимся в отграничении от похищения человека является незаконное лишение свободы.

Анализ уголовных дел показывает, что факты похищения человека не всегда квалифицировались надлежащим образом - по ст. 126 УК РФ. Нередко такие действия квалифицировались как захват заложников, либо как незаконное лишение свободы, либо как самоуправство.

Объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 127 УК РФ образуют действия, состоящие в ограничении личной свободы (свободы передвижения) человека, не связанные с его похищением. Фактически деяние, предусмотренное данной статьей УК, состоит в насильственном удержании человека в каком-либо помещении путем водворения в него или связывания. Одно лишь удержание потерпевшего в неволе, если этому не предшествовало завладение (захват), перемещение, состава похищения человека не образует и рассматривается как незаконное лишение свободы.

Исходя из сравнения цитированных положений и учитывая определенные нами ранее понятие похищения человека и признаки, характеризующие объективную сторону его состава преступления, необходимо констатировать, что это преступление отличается от незаконного лишения свободы с объективной стороны по содержанию совершаемых действий: незаконное лишение свободы выражается только в незаконном ограничении свободы, а похищение человека - еще и в изъятии его из обычной, привычной, естественной микросоциальной среды его обитания и перемещении его из одного места в другое. Важно также отметить, что указанные действия как при незаконном лишении свободы, так и при похищении человека совершаются незаконно и против или помимо воли потерпевшего или (и) воли других лиц, позитивно заинтересованных в его судьбе.

В связи с тем что, как отмечено в юридической литературе22, норма о похищении человека является специальной по отношению к норме о незаконном лишении свободы, ограничение свободы при похищении человека полностью охватывается этим составом преступления и дополнительной квалификации по статье о незаконном лишении свободы не требуется.

Имеется ещё немало составов, которые имеют схожие признаки с похищением человека, однако размеры данной работы не позволяют нам отразить их всех.

Для более точной квалификации рассматриваемого нами состава необходимо чётко регламентировать в диспозиции статьи Особенной части дефиницию состава преступления. На данный момент имеются существенные неточности, которые нуждаются в исправлении и пересмотре.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Добровольное освобождение.

Подобная норма относительно преступлений указанного рода в отечественном законодательстве впервые появилась с принятием в 1996 г. нового УК. Предполагалось, что она даст возможность виновному уже после похищения человека или захвата заложника одуматься и освободить потерпевшего, а также будет способствовать сдерживанию от иных насильственных действий в отношении потерпевшего. Вместе с тем некоторые юристы уже при введении в действие нового УК высказывали суждения о том, что рассматриваемая новелла фактически учитывает не столько интересы потерпевших, сколько интересы преступников. А потому требуется ее конкретизация (предлагались соответствующие изменения и дополнения) или полное изъятие из текста Закона.

Например, по уголовному делу по обвинению Дышекова и др. Верховный Суд РФ пояснил, что под добровольным освобождением похищенного лица следует понимать такое освобождение, которое последовало в ситуации, когда виновный мог продолжить незаконно удерживать похищенного, но предоставил ему свободу (Бюлл. Верх. Суда РФ. 2000. N 3. С. 21).

Приговор Московского городского суда по делу Самсонова отменен в части его осуждения по п. "д" ч. 2 ст. 126 УК РФ, а дело в этой части прекращено по следующим основаниям. Как видно из материалов дела и признано судом в приговоре, Самсонов, похитивший несовершеннолетнюю Андрееву, добровольно освободил ее, выпустив из своей автомашины. Согласно примечанию к ст. 126 УК РФ лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности (Бюлл. Верх. Суда РФ. 2002. N 9. С. 16).

В литературе преобладает сходная точка зрения, согласно которой освобождение похищенного или заложника будет добровольным, когда виновный еще мог продолжать незаконно удерживать потерпевшего, но освободил его, и если при этом освобождение произошло до выполнения потерпевшим либо иным лицом требований преступника или если какие-либо требования, обусловливающие освобождение, вообще не предъявлялись.

Итак, указанный выше критерий добровольности освобождения потерпевшего согласно примечаниям к ст. ст. 126, 206 УК включает в себя два условия.

Первое - объективная и субъективная возможность для виновного продолжать незаконное удержание потерпевшего - представляется автору настоящей работы необходимым (обязательным), но не достаточным (исчерпывающим). Если первое условие имеется, освобождение потерпевшего может быть, а может и не быть добровольным. Если же это условие отсутствует, то добровольным освобождение уже не будет.

Второе условие состоит в том, что освобождение осуществляется до выполнения потерпевшим либо иным лицом требований преступника, или в том, что требования, обусловливающие освобождение, вообще не предъявлялись. По всей видимости, предполагается, что в ситуации, когда присутствует первое условие, ответ на вопрос о наличии второго позволяет окончательно решить, будет ли освобождение потерпевшего добровольным.