Специфика цветообозначений в поэзии Вероники Долиной

Концепты являются элементами, составными частями картины мира. Понятие концепт - когнитивное понятие, которое представляет собой совокупность знаний и представлений индивида об окружающей действительности [42, с. 72]. Концепты, относящиеся к цвету, позволяют развивать не только символические смыслы, но и смыслы, связанные с культурными явлениями. Изучая вербализацию цветового восприятия, лингвисты подразделяют цветообозначения на две группы: основные (абсолютные); оттеночные [42, с. 80].

Абсолютные цветонаименования, в свою очередь, делятся на хроматические, называющие семь цветов радужного спектра; ахроматические (белый, серый, черный) [42, с. 84].

Все остальные цветообозначения называют оттеночными. Они различаются  по способу передачи оттенков. Выделяют группу цветонаименований, которые  передают оттенки цвета аналитически; среди них цветовые прилагательные:

а) вторичной номинации (сиреневый, молочный);

б) без ясно прослеживающейся этимологии (бурый, алый);

в) с ограниченной сочетаемостью (русый, карий, гнедой);

г) заимствованные цветообозначения (сольферино, индиго);

д) терминологические единицы (кобальт, ультрамарин);

е) неологизмы и архаизмы (пепсиний, кубовый, смарагдовый);

ж) окказионализмы (черноты)

Существует группа оттеночных цветонаименований, уточняющих оттенки  цвета:

а) сложные, с формантами ярко-, светло-, темно-, нежно- и т.п., уточняющие интенсивность окраски;

б) двусоставные цветообозначения, представляющие названия смешанных  цветов или разноцветных объектов: желто-зеленый, сине-белый и т.п. [43, c.15].

Кроме того выделяют и  конструктивно сложные (генетивные) цветообозначения (цвета мёда, цвета морской волны) и сравнительные обороты (щечки как маков цвет), которые обычно находятся на периферии микрополя цвета.

При описании цветонаименований в  лингвистике исследователи сталкиваются с целым рядом проблем. Одна из основных – проблема классификации цветовых прилагательных. При попытке описания отношений между словами-цветообозначениями в терминах сходства (количественной оценки) ученые говорят о невозможности построения описания на основе модели трехмерного психологического пространства цветоощущения. И это вне зависимости от выбора метаязыка описания. При построении модели смысловых отношений у “имён цвета” исследователь сталкивается с невозможностью найти единый принцип для отбора и классификации единиц. Самым удобным считается метод экспликации (разъяснения) по сходству: операционный подход к изучению сходства по смыслу заключается в психолингвистическом эксперименте, когда ряду носителей языка предлагается классифицировать набор слов, обозначающих цвет, объединив их в микрополя по принципу сходства значений (эксперимент проведён и описан Р.М. Фрумкиной [42, с. 84]). В результате эксперимента получен весьма широкий спектр мнений респондентов, так что, подводя итог, можно говорить лишь о “среднем арифметическом” результате, о функции частоты вхождения цветообозначений в один и тот же класс, в одно и то же микрополе. Интересно мнение респондентов относительно доминанты, центра микрополя, и периферии, т.е. структуры микрополя цвета. Поскольку члены парадигмы в ходе эксперимента предложено было распределять по принципу убывания интенсивности проявления цветового признака, очень спорным оказался вопрос о месте и роли абсолютного цветообозначения в парадигме. Респонденты практически без исключения признают центообразующую роль абсолютного цветообозначения, или, по определению Р.М. Фрумкиной, “основного имени цвета”, но ведь выражая “общее”, “абстрактное” понятие цвета, абсолютное цветонаименование не является доминантой ряда, выстроенного по признаку интенсивности, ср.: зелёный – изумрудный, красный – багряный, синий – ультрамариновый, что не учитывается, и это несоответствие – одно из слабых мест классификации [43,c.96-112].

Ещё большие сложности возникали  при попытке определить соотношение  с определенным классом цветонаименований  и место в парадигме для тех цветовых прилагательных, которые описывают смешанные цвета (бурый, оливковый, горчичный и т.п.). Перед исследователем возникает вопрос: можно ли подобные цветообозначения отнести к определенному классу, или они входят одновременно в несколько классов; каково их место в цветовой парадигме и т.д. Этот вопрос не получил чёткого объяснения в научной литературе. Исследователи признают недостатки парадигм, построенных по принципу определения “среднего арифметического” места того или иного цветообозначения в парадигме. Предлагая испытуемым провести распределение данных им цветовых прилагательных на классы, причём исходя из личных представлений респондента, не ограничивая количество часов и объектов в них, ставя единственное условие – классы не должны пересекаться, ученый добьется лишь права судить о степени употребительности слова в языке, но не о структуре микрополей, включающих цветообозначения. У каждого носителя языка – свой опыт, свое восприятие мира, своё восприятие цвета (доказано физиками и психологами) своя оценка увиденного, поэтому создать классификацию цветообозначений, удовлетворяющую всех учёных, представляется невозможным. Р.М. Фрумкина признаёт сложность данной проблемы, сравнивая её с “прокрустовым ложем” [43, с. 109].

Большинство исследователей используют классификацию цветонаименований  по названию цветов радужного спектра: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой и синий (часто они объединены в один класс), фиолетовый. К хроматическим цветам добавляют обозначения трёх ахроматических цветов (белый, серый, чёрный). Кроме абстрактных цветообозначений, представляющих смысловой центр парадигмы, в неё вошли также словосочетания (цвета крови с молоком) и модели, образованные по принципу регулярной полисемии (“относящийся к …, похожий цветом на …”: свинцовый, малиновый и т.д.) В отдельную группу выносятся цветонаименования, указывающих на оттенки, фактуру и т.д. (весенне-зелёный, глинисто-жёлтый).

 

 

Выводы по главе 1

 

 

Таким образом, рассмотрение проблемы поэтического языка свойственно многим филологам. Этой теме уделяли внимание множество исследователей: Л.В. Щерба, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур и др. Поэтический язык они трактуют, как специально организованную систему знаков и значений, которая стремится создать внутренне мотивированный «мир» сообщения» [38, с.19]

Таким образом, поэзия – это вид речи, который  отличается высокой степенью «поэтичности»  языка и выдвигает на первый план в качестве главной ценности центростремительную направленность словесного сообщения.

Установлено, что изучение языка поэтического текста содействует углубленному пониманию понятий и категорий стилистики художественной речи и «языка художественной литературы» в целом, а исследование цветообозначений в поэтической речи помогают широко раскрыть особенности индивидуального стиля писателя, его неповторимой картины мира.

Цвет – это продукт человеческого органа зрения и психики в целом. С древнейших времен была замечена тесная связь цвета с психикой, его способность воздействовать на эмоции и даже на физиологические функции человека. Лексика цветообозначений стала предметом многих общих лингвистических работ, рассматривающих проблемы семасиологии, лексических систем, семантических полей и т.п. Наиболее весомый вклад в изучение единых принципов отражения цвета и его оттенков, универсальной функции цветообозначений внесли лингвисты. Цветообозначающая лексика исследована достаточно широко: описывался ее состав (А.П. Василевич), семантическая структура (А.А. Брагина, Е.А. Дивина, И.В. Макеенко), стилистические функции цветообозначений (Л.А. Качаева, Г.Г. Полищук). Цветообозначения изучались на основе психолингвистического (А.П. Василевич, Р.М. Фрумкина), социологического эксперимента. В ряде работ был проведен сопоставительный, этнолингвистический (А.И. Белов, В.Г. Гак, А.А. Залевская) и сравнительно-исторический анализ (Н.Б. Бахилина, Л.С. Грановская). В 50-60-е годы в разных странах появляется ряд лингвистических работ, посвященных исследованию лексики цветообозначений в разных аспектах, на материале разных языков, в том числе и славянских. Одной из основных проблем исследования цвета является классификация цветообозначений. Большинство исследователей используют классификацию цветонаименований по названию цветов радужного спектра.

Таким образом, изучение поэтического языка и цветовой лексики, её функционирования в художественном тексте, занимает важное место в  исследованиях многих ученых лингвистов.

 

 

 

ГЛАВА 2

ОСОБЕННОСТИ УПОТРЕБЛЕНИЯ ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЙ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ В. ДОЛИНОЙ

 

 

2.1. Состав и  структура поля цвета в поэтической  речи В. Долиной

 

 

В ходе исследования было извлечено методом сплошной выборки из стихотворений В. Долиной 300 контекстов, содержащих лексические единицы ЛСГ со значением цвета.

Слова-цветообозначения в художественной речи В. Долиной многочисленны и разнообразны: черный (+смоляной) – 58 раз, тёмный – 31 (темно-грозовой – 1, пороховой –1, темно-красный –1), белый –30, светлый –28, золотой – 12 , желтый – 1, рыжий –13, красный – 11, зелёный – 19, синий (+ сапфировый) – 5, розовый – 7, перламутровый – 2, серебряный – 12, серый – 18 (серо-стальной –1), сиреневый – 1, смуглый (в значении ‘ коричневый’) – 5, терракотовый – 1, бронзовый –9,‘цвет, цветной, разноцветный’ – 15, ‘яркий’ – 6, ‘ясный’ – 10, прозрачный –1.

Перечень  и статистика цветообозначения позволяют  сделать некоторые замечания, которые  можно прокомментировать, имея в  виду особенности мировосприятия В. Долиной, отраженные в ее поэзии. Как мы можем заметить, в её стихотворениях преобладает поле черного цвета.

Черный цвет трагичен сам по себе, это цвет, символизирующий  безнадежность, безрадостность, страх, опасность и т.д.; ему свойственны  в основном отрицательные коннотации. Например:

Мой черный день, мой день ненастный (7, с. 12); Птица, чернее полночи, постучится в грудь мою (6, с.228); И луне на небо черное всходить (6, с 134); И, забивая чёрную крышку (6, с.325); Чёрен мой дым (6, с. 325); И жизнь там увидят черную, как ночь, чудную...(7, с.58); Кукольник, кукольник, чёрная душа (6, с. 74); Дерево с чёрной кроной (6, с. 311); Вижу - трещина в самой крови, незапекшейся, черной, венозной… (6, с. 230).

В некоторых контекстах черный представлен словами чернота, чернь: А эта так была добра, что чернота возникла сразу… (7, с. 90); Самых хрупких втянула в себя чернота (7, с. 26); И для тебя цветы растут из черноты ( 6, с. 45); А он и выйдет из черноты (4, с. 213); Также черный используется для описания внешности человека: Как юный ослик, черноглазая (4, с. 105); И женщине, как я черноволосой (7, с.62) Помнишь чёлку мою смоляную? (6, с. 257)

Черный выступает доминантой синонимического ряда: темный, смоляной, темно-грозовой.

Прилагательное темный употребляется как оттенок черного: Темный пламень изнутри горит (4, с. 19); Темной кровью истечешь (6, с.57); Стало будто пруд холодный, тёмный пруд (7, с. 99); Лето нынче долгое, небо цвета темно-грозового, порохового (5, с.248).

Также темный интерпретируется в словах темнота, тьма, темь: И вокруг темноты полынья… А во тьме заворчала собака (7,с. 112); Кругом – такая темь, я не найду огня (4, с. 201); Как канули во тьму все алеуты (6, с.80).

Серый цвет в поэзии В. Долиной ассоциируется со спокойствием, хладнокровием, уравновешенностью и устойчивостью: Там серый ослик, старый слон (4, с. 85); Та качает свое серое дитя (4, с. 73). Серый выступает доминантой синонимического ряда: серебряный, стальной, пороховой. Оттенки серого встречаются в таких контекстах: Хочу увидеть тебя в костюме, волшебно-серо-стальном костюме (5, с. 201); …Что пляшут так легко в сиреневых и красных, в серебряных трико! (6, с. 402). Лето нынче долгое, небо цвета темно-грозового, порохового (5, с.248).

Белый цвет – так называемый ахроматический цвет, наряду с чёрным и оттенками серого. Например: И по белому снегу – за нею… (7, с. 31). Белый цвет символизирует чистоту, незапятнанность, невинность, добродетель, радость. Он ассоциируется с дневным светом. В. Долина употребляет белый цвет и в сочетании с черным для создания видимой контрастности. Например: На белый или на чёрный, пришёл ты на этот свет (5, с. 92); Почему твой мишка белый, а не черный?(5, с. 337); И побелеет черный завиток (6, с. 19); Бело-черная, необрамлена…(4, с . 56).

Светлые цвета открыты и вызывают ощущение умиротворения и покоя. Они подобны колышимой ветром легкой занавеске в окне и вызывают мысли о расслаблении. Прилагательное светлый используется в таких контекстах: Мы воины светлого ордена (5, с. 197); Но ни блика, ни светлого лика (7, с.33); Говорил о самой светлой печали…(6, с. 420); Сны беспокойные, светлая тьма (6, с. 111); Светлое распятье… Светлая стружка (5, с. 142); Лицо твое светло, жилище скудно (7, с. 76); Светлее мой дух (6, с. 325).

Кроме того, прилагательное светлый символизирует свет: И за светом пошла я к окну (5, с. 80); а также используется для описания внешних характеристик человека: Лицо твое светло… (6, с. 393); Он тоже светлоглаз…(6, с. 245).

Прилагательные золотой и желтый – это цвета Солнца, божественной силы, символизируют великолепие просветления, бессмертие, тепло, огонь, сияние, славу и выносливость. Они ассоциируются с терпением, мудростью, накоплением опыта и властью [10, с. 124]. Жёлтый – имеющий окраску одного из основных цветов спектра, цвета золота [10, с. 123]. Цветообозначение золотой образует собственный словообразовательный ряд: золотой ─ золотистый, золотой, золотить, позолотить – позолочен, позолоченный. Например: Жёлтый гвоздик, мой бедный дружок (7, с. 23); И пожелтевшие листки забытого романа (7, с. 14); И детский профиль золотой (7, с. 61); Дни, что прожиты с трудом, но зато золотыми (4, с.135); Этих самых дней золотых уже на исходе (7, с. 100); Мне крупицей золотистых калифорний…(6, с. 276); Никакая ты не золотая, ты вообще - неизвестной масти (5, с. 303); …глаза мои золотисты (7, с. 79); И золотые корешки Мюссе и Мопассана (6, с. 298); Говорю тебе - вся я из золота (7, с.44); Вот косынка кружевная с золотистою каймою... (4, с. 166); А после падаем ниц под золотистым лучом (5, с. 307); Их уклад патриархальный - позолоченный… (4, с. 182); Профиль позолоченный (6, с. 315).

В микрополе золотого цвета мы также можем включить цветообозначение рыжий: И плыла по небу рыжая луна (4, с. 210); Рыжий, рыжий дружище Джекки… А кто спасёт твою рыжую душу (5, с. 371).

Зелёный – имеющий окраску одного из основных цветов спектра, цвета травы [11, с 94]. Он символизирует юность, надежду, веселье, хотя порой – и незрелость, недостаточное совершенство. В контекстах: Он был зеленый, такой зеленый! (5, с. 70); А на пальце моем подарок - зелененький изумруд (6, с. 115); В глазах зелен лед, в губах – смирение... (6, с. 214); Я там камушков зелененьких намою... (7, с. 34); Но где летали сны зелёные – торчат уголья раскалённые (5, с. 430); Там, на сахарных лугах, на зелёных берегах…(4, с. 211).

Синий – имеющий окраску одного из основных цветов спектра, цвета синьки [31, с. 85]. В контекстах: Не обморочно-синее сиянье в небесах (4, с.102); Я сегодня потерял синенький мячик (5, с. 303); Синие солдатики, красная картечь! (6, с. 311).