Эмпиризм и рационализм нового времени

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 28 Января 2013 в 18:56, реферат

Краткое описание

Предпосылки для формирования философии нового времени связаны с переносом интереса мыслителей с проблем схоластики и теологии на проблемы натурфилософии. В 17 веке интерес философов был направлен на вопросы познания – Ф.Бэкон развивал учение об индукции, Р.Декарт – понятие метода в философии.
На первом месте проблемы гносеологии. Два основных направления: эмпиризм - направление в теории познания, которое признает чувственный опыт как единственный источник знаний; и рационализм, который выдвигает на первый план логическое основание науки, признает разум источником познания и критерием его истинности.

Содержание

1. Понятие, признаки и принципы эмпиризма и рационализма философии нового времени. Критерии истинности. 5
2. Становление и источники эмпиризма и рационализма философии нового времени. 8
3. Основные направления эмпиризма и рационализма философии нового времени. Проблемы познания. Противоречие между рационализмом и эмпиризмом философии нового времени. 14
Введение.

Прикрепленные файлы: 1 файл

Эмпиризм и рационализм нового времени.docx

— 107.87 Кб (Скачать документ)

    В   целом   же   Декарт   односторонне,   метафизически    (в    смысле антидиалектически) подчеркнул значение собственно интеллектуального  фактора методологии за счет опытного, который в основном был все же  сведен  к  роли практического  индикатора,  выявляющего  эффективность  фактора   собственно умственного, рационального. Чувственное  познание  совершенно  необходимо  в повседневной  практической  жизни.  Для  теории  же  много   важнее   знание интеллектуальное,  прямо  пропорциональное  степени  его  математизированной достоверности.

  Для философии нового времени  принципиальное значение имеет   спор  между эмпиризмом  и  рационализмом.  Представители   эмпиризма   (Бэкон)   считали единственным  источником  знаний  ощущения,  опыт.  Сторонники  рационализма (Декарт) превозносят роль разума и принижают роль чувственного познания.

    Рационализм является теоретической  основой рационалистических концепций права. Суть этих концепций  в  том,  что  право  –  это  совокупность  норм, даваемых разумом и призванных обеспечить разумный  способ  жизнедеятельности в обществе (свобода, справедливость, равенство и  т.д.).  Эти нормы и это право носят естественный, т.е. всеобщий и  необходимый  характер,  поскольку они выводятся разумом из самой сущности человека как существа разумного.

    Поскольку право и его нормы  выводятся из неизменной сущности  человека, то они имеют вневременной и должный характер. Они абсолютны и вечны. Они не зависят от конкретных социальных и исторических условий.  Они  должны  быть, чтобы обеспечить разумную и свободную жизнь человека.

    С этой точки зрения  для   юриста-правоведа  знание  основных  положений рационализма  необходимо.  Только  на  основе  этого знания  можно   понять тенденции развития  европейской  культуры  и науки,  понять  закономерности формирования  и  развития   европейского   правосознания   и   правоведения, базирующихся на идеях рационализма.

Первое  направление можно назвать классическим рационализмом. Его представители утверждали возможность познания действительности из чистых принципов мышления, независимых от опыта и удостоверяемых интеллектуальной интуицией самосознательного субъекта (“врожденных идей”, “истин разума” и т. д.); логическая структура мира делает возможным его дедуктивное познание; в качестве образца (идеала знания) рационализму служила математика, выводящая всю сумму достоверных и точных знаний из небольшого числа очевидных, неопровержимых аксиом; рационалисты стремились понять мир как целое, которое состоит из двух (Декарт), одной (Б. Спиноза) или бесконечного множества (Г. Лейбниц) субстанций и устроен Богом совершенным образом.

Второе  направление, классический эмпиризм, в  лице Д. Локка, Д. Беркли, Д. Юма, видит  основу познания, напротив, в чувственном  восприятии, опыте; правильное употребление разума должно упорядочивать восприятия и факты опыта и делать из них  индуктивные выводы, обобщения; эмпиризм развивался под влиянием нового экспериментально-математического  естествознания Галилея–Ньютона, а  также в связи с принципом  индивидуальности в философии государства  и права; представители эмпиризма строили, прежде всего, теорию познания.

Эмпиристы стремились к радикальной реформе философии, хотели создать философию нового типа, которая по своей обоснованности и достоверности настолько же превосходила бы традиционную метафизику, насколько экспериментально-математическое исследование природы превосходит старую наивную натурфилософию Демокрита или Аристотеля. Рационализм, напротив, стремился продолжить старую метафизическую традицию, модернизировав её в соответствии с новыми условиями, в том числе – перед лицом новой науки.

Рационализм ориентирован традиционно-онтологически, он ищет первые начала и последние основания, абсолютную истину, аподиктическую достоверность, стремится построить всеобъемлющую систему научного знания, тяготеет к энциклопедическому синтезу, к идеалу полной дедуктивной логической упорядоченности всего человеческого знания (универсальной математики).

Эмпиризм, напротив, ориентирован на исследование процесса получения знания, настроен трезво-скептически, ставит вопрос о границах познания, признаёт слабость и относительность всех “истин”. Всякое знание, с его точки зрения, – это знание фактов опыта, поэтому оно всегда ограничено, всегда не вполне достоверно, всегда может быть дополнено, уточнено или вовсе опровергнуто новым опытом. И эмпиризм, и рационализм в философии Нового времени принимают различные формы, имеют свою историю.

Ф. Бэкон, основоположник классического британского  эмпиризма, был одним из самых  выдающихся представителей философского материализма, творцом английского  материализма, одним из создателей современной науки. Он лучше всех выразил идею новой, активной науки, первым понял огромное общественное значение науки как важнейшего общечеловеческого  социального института.

1. Эмпиризм новой философии, его эволюция

Если  антропоцентризм философии эпохи  Возрождения продемонстрировал  дерзания человеческого разума, то окончательный поворот к утверждению  автономии человеческого разума, к признанию его основой поведения  и познавательной активности человека произошел с зарождением философии  Нового времени. Восстановление в правах самоценности природы и человеческой индивидуальности выдвинуло в качестве первостепенной философской задачи обоснование адекватного метода познания природы, а также исследование природы самого человеческого разума как суверенного и самодостаточного средства человеческой активности.

Основоположником  методологии познания мира в условиях Нового времени явился Фрэнсис Бэкон (1561-1626), последний философ эпохи Возрождения и первый мыслитель Нового времени. Его перу принадлежат трактаты «О достоинстве и приумножении наук», «Новый Органон наук», «О началах и истоках», «Новая Атлантида» и др.

Схоласты  средневековья видели истину в Боге, а искали в книгах прошлого. Пантеизм Возрождения усматривал истину также  в Боге, но искал ее в мире. Что  касается Ф. Бэкона, то он видел истину в явлениях и процессах мира и  ориентировал искать ее в природе.

Умозрительной схоластике Ф. Бэкон противопоставил  концепцию «естественной» философии, основанной на опытном знании. В  своем сочинении «Новый Органон  наук, или Истинные указания для  истолкования природы» философ провозглашает  принцип эмпиризма как основы познания и разрабатывает индуктивный метод.

Индукция  характеризует логику познающей  мысли, идущей от знания повторяющегося признака у отдельных явлений  к выводу о принадлежности этого  признака всем явлениям определенного  класса. Суть индуктивного метода заключается  в получении общих положений, общего знания о мире путем изучения многообразия явлений и процессов  этого мира.

Фрэнсис Бэкон полагает, что индукция является оптимальным методом познания, ибо она «считается с данными чувств и постигает природу, устремляясь к практике». Не от частного к общему (путь скорый, но не всегда верный), а от целого к части, и исследование части в направлении целого через отбор и исключение случайностей.

Надо  следовать не методу рационалиста-«паука», создающего ажурную ткань доказательств, в большинстве случаев не только бесполезную, но подчас и беспомощную в силу ориентации на ложное основание; надо следовать не методу эмпирика-«муравья», который тащит все, что попадается на его пути; надо следовать методу индукции-«пчелы», которая не только собирает «нектар»-информацию, но и перерабатывает его в «мед»-истину. Только индукция (от латинского — наведение) обеспечивает возможность пройти между крайностями «наука» и «муравья» и достичь искомой цели познания, обрести истину.

Но  на пути исследователя ждут четыре призрака. Эти «идолы» имеют сугубо гносеологическое значение. Отчасти  они присущи природе человеческого  разума, отчасти возникли в ходе истории человеческого познания, отчасти являются издержками индивидуального  развития человека. Призраки создают  ложные представления, искажают подлинный  лик природы, препятствуют человеку обрести истину.

Идол  «рода» присущ самой природе человека. Все восприятие покоится на аналогии человека, а не аналогии мира. Ум человека «уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном и обезображенном виде» (Бэкон Ф. Соч. В 2 т. М., 1977-1978. Т. 2. С. 18).

«Идол пещеры» является дополнением призрака рода. Суть его состоит в том, что  кроме идолов, общих для всего  человечества, каждый человек имеет  «свою собственную пещеру», которая  значительно «ослабляет и искажает естественный свет природы». Речь идет об индивидуальных особенностях человека. Индивидуальные потребности, интересы людей редактируют их познавательные усилия и оценки. Человек скорее верит в истинность того, что предпочитает, ибо его разум несет на себе печать его воли и его страстей. Только коллективный опыт может исправить опыт индивидуальный.

«Идол площади» порождается речевым общением людей. Он является следствием сложившихся  стереотипов, когда те насилуют и  подчиняют разум. Они проникают  в человеческое сознание и извращают  логику мысли, ибо слова говорят  не о том, что есть вещь, а о  том, какое она имеет значение для людей, не говоря о том, что  слова используются не только для  открытия истины, но и для ее сокрытия.

«Идол театра» порождается слепой верой  в авторитеты и их доктрины. Не следует  забывать, что каждая из доктрин, как  правило, задает канон вымышленного мира, к тому же ретроспективного. «Истина — дочь времени, а не авторитета» (Там же. С. 46).

Опираясь  на эти идолы, человеческий ум от самых  незначительных фактов может возноситься  к самым широким необоснованным обобщениям. Этому содействует и  вера, которая сильнее, чем доказательность  того, во что люди верят. Поэтому  к крыльям ума надо подвешивать  гири, чтобы он держался ближе к  фактам, к природе.

Если  история опирается на память, а  поэзия на воображение, то «естественная» философия должна основываться на рассудке и с его помощью преодолевать означенные идолы (призраки) рода, пещеры, площади и театра.

Союз  опыта и рассудка является базой  индукции — метода познания природы  в границах разделения целого на части  и последующего их изучения. Следуя в направлении от единичного к общему, исследователь должен исключать отрицательные суждения и накапливать положительные. Последние являются предпосылкой установления закономерности исследуемого объекта.

Таким образом, главным методом развития науки Ф. Бэкон считал индукцию, опирающуюся  на опыт, полученный в результате наблюдения, сравнения, эксперимента и анализа. Но как эмпирик, он явно переоценивал опытное знание и недооценивал теоретическое знание.

Взгляды Ф. Бэкона на методологию и гносеологию  новой философии воспринимает Томас  Гоббс (1588-1674), автор трилогии: «О теле», «О человеке», «О гражданине». Его перу принадлежит и знаменитый трактат  «Левиафан».

Продолжая линию Бэкона, Гоббс, как представитель  эмпиризма, заявляет о том, что «нет ни одного понятия в человеческом уме, которое не было бы порождено  первоначально, целиком или частично в органах ощущения» (Гоббс Т. Избр. пр. В 2 т. М., 1964. Т. 2. С. 50). Без ощущения нет ни представлений, ни памяти, ни других компонентов человеческого сознания. И тут же Гоббс делает существенную оговорку о том, что эта схема восприятия мира на уровне знания фактов вполне достаточна для обыденной жизни, но ее недостаточно для научного знания, где место практики занимает теория, где достоверность означает всеобщность и необходимость, выходящие за рамки опытного знания.

Развивая  свою методологию, Т. Гоббс отклоняется  от бэконовского эмпиризма и приближается к рационализму. За образец теоретического знания он принимает математику (геометрию и арифметику). Истины математического знания (физика, прикладная математика) Гоббс увязывает не с непосредственным чувственным опытом, который не дает всеобщего знания, а со словами языка.

Язык  составляет другую разновидность опыта, закрепляя мысли по поводу ощущения, восприятия того или иного явления  в словах. Слова-знаки закрепляют информацию и обеспечивают обмен  мыслями по поводу непосредственного  чувственного опыта. Поскольку слова  можно складывать в предложения (суждения), а суждения — в умозаключения, составляющие систему доказательства, то слово-знак следует рассматривать  как естественную и необходимую  предпосылку науки. Но слово-знак может  претендовать быть предпосылкой науки  лишь в том случае, если оно не несет в себе двусмысленности. А посему первостепенной задачей методологии является умение составлять точные определения, исключающие амбивалентность (противоречивость).

Гоббс полагал, что реальность мира представлена исключительно единичными вещами, явлениями. Этим и объясняется его близость к номинализму в духе философской  концепции Оккама.

Отрицание онтологического статуса общего вело Т. Гоббса и к отрицанию объективности  содержания знания. Поскольку «истина — свойство не вещей, а суждений о них», то «между именами и вещами нет никакого сходства и недопустимо никакое сравнение» (Там же. Т. 1. С. 63, 78). Номинализм привел Гоббса к отрыву слова от понятия и обеспечил путь к конвенционализму. Но этот конвенционализм все же связан с реальностью, ибо за словом-знаком стоит чувственная деятельность человека, обеспечивающая содержание человеческого сознания и познания.

Пытаясь соединить элементы эмпиризма и  рационализма в единую методологическую систему, Т. Гоббс прибегает к анализу, позволяющему в эмпирическом опыте выявить общее, и к синтезу, обеспечивающему постижение исследуемого объекта в целом. Хотя анализ и синтез взаимосвязаны, но в этой взаимосвязи доминирует анализ, ибо, по Гоббсу, «целое и совокупность всех его частей идентичны» (Там же. Т. 1. С. 130). Тем самым предельно упрощается задача синтеза и предельно проявляется механицизм методологии Гоббса.

Информация о работе Эмпиризм и рационализм нового времени