Взаимодействие права и морали

Умысел является наиболее распространенной и представляющей повышенную опасность  формой вины, так как умышленное деяние сознательно направленное на причинение вреда обществу, создает  большую вероятность причинения этого вреда, чем неосторожное действие. Лицо, совершившее умышленное преступление, также представляет большую опасность. В связи с этим, умышленное преступление при прочих равных условиях влечет более строгое наказание, чем  аналогичное преступление, совершенное  по неосторожности и правовые последствия  также более серьезные: судимость  за умышленное преступление препятствует передаче лица на поруки, установлены  более строгие правила условно - досрочного освобождения от наказания, возможность признания лица особо  опасным рецидивистом, амнистия применяется  в ограниченном объеме.

Неосторожность, как было указанно выше, является самостоятельной формой вины. Она рассматривается как  менее опасная форма по сравнению  с умыслом.

Преступление признается совершенным  по неосторожности, если  лицо, его совершившее, осознавало вредный характер своих действий или бездействия, предвидело их вредные последствия, но легкомысленно рассчитывало на их предотвращение или не осознавало вредного характера своих действий или бездействия, не предвидело возможности наступления их вредных последствий, хотя должно было и могло их предвидеть. Хотя неосторожность является менее опасной формой вины, по сравнению с умыслом, преступления совершаемые по неосторожности причиняют значительный вред обществу и имеют относительную распространенность. В условиях НТР и интенсификации труда при неразвитых рыночных отношениях увеличивается число неосторожных преступлений, и вопрос борьбы с этими видами преступлений остро стоит на повестке сегодняшнего дня.

Причинение вреда по неосторожности всегда предполагает нарушение определенных правил предосторожности. Неосмотрительное поведение - характерный признак  неосторожных преступлений, и состоит  в том, что человек не исполняет  в служебной деятельности или  повседневной жизни требуемых мер  предосторожности.

Правила предосторожности складываются в связи с возможностью возникновения  вредных последствий от той или  иной деятельности человека и ставят задачу предотвратить возможность  наступления таких последствий, либо уменьшить вероятность их наступления. Так возник ряд правил обращения  с огнем. Также складываются и  другие правила безопасности в быту, на производстве, при осуществлении  профессиональной деятельности.

Преступления, совершаемые по неосторожности многообразны. К неосторожным преступлениям, совершаемым в сфере использования  техники, относятся: нарушение правил безопасности движения и эксплуатации различных видов транспорта, нарушение  правил охраны труда, нарушение правил безопасности горных и строительных работ и некоторые другие.

Эти преступления связаны с нарушениями  специальных правил, установленных  в целях безопасного использования  различных технических средств. Такие преступления могут повлечь  исключительно тяжкие последствия: гибель людей или причинение вреда  их здоровью, крупный материальный ущерб, дезорганизацию производства и  т. д. К неосторожным преступлениям, совершаемым должностными лицами в  сфере управленческой деятельности, относится: халатность, бесхозяйственность, выпуск недоброкачественной продукции, преступления в области охраны природы  и некоторые другие.

Эти преступления выражаются в невыполнении или ненадлежащем выполнении должностным  лицом своих обязанностей, что  причиняет вред интересам общества и граждан.

К неосторожным преступлениям в  сфере профессиональной деятельности, относятся: неоказание помощи больному, нарушение ветеринарных правил и  правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями  и т. п..  К неосторожным преступлениям, совершаемым в быту, относятся такие, как, неосторожное тяжкое или менее тяжкое телесное повреждение, неосторожное уничтожение или повреждение государственного, общественного либо личного имущества граждан, повлекшее тяжкие последствия, небрежное хранение огнестрельного оружия, если это повлекло тяжелые последствия.

Неосторожные преступления квалифицируются, как правило, по последствиям, а также  по способам их причинения, по сфере  деятельности, в которой они наступают. Не наступление последствий причинивших  вред, по общему правилу, исключает  ответственность за неосторожное создание опасности причинения вреда.

Законодательное описание неосторожной формы вины позволяет различать  две ее разновидности, отличающиеся по своему психологическому содержанию. Поэтому теория уголовного права  и судебная практика выделяют два  вида неосторожности.                              Юридическое значение формы вины разнообразно:

Во-первых, форма вины является объективной  границей, отделяющей преступное поведение  от непреступного. Это проявляется  в тех случаях, когда закон  устанавливает уголовную ответственность  только за умышленное совершение общественно  опасного деяния.

Во-вторых, форма вины определяет квалификацию преступления, если законодатель дифференцирует уголовную ответственность за совершение общественно опасных деяний, сходных  по объективным признакам, но различающихся  по форме вины.

В-третьих, форма вины во многих случаях  служит основанием законодательной  дифференциации уголовной ответственности: одно и то же деяние наказывается значительно  строже при умышленном совершении, чем при неосторожной вине.

В-четвертых, вид умысла или вид  неосторожности, не влияя на квалификацию, может служить важным критерием  индивидуализации уголовной ответственности  и наказания.

В-пятых, форма вины в сочетании  со степенью общественной опасности  деяния служит критерием законодательной  квалификации преступлений.

В-шестых, форма вины предопределяет условия отбывания наказания  в виде лишения свободы.

Теперь можно подвести своеобразный итог к главе 1. Здесь я (основываясь  на законодательстве) в основном рассказал  о формах и видах вины. 

1.3 Европейский подход в  концепции вины.

Традиционное двучленное подразделение  умысла на интеллектуальный и волевой  моменты вызывает возражения не только с позиции правоприменения, но и  с точки зрения психологический  корректности. Целесообразно сослаться  на зарубежный опыт в рассматриваемом  контексте, который может оказаться  законодателю весьма полезным. Так  в УК ФРГ понятие умысла не дается, однако его содержание из Главы 16 (Ошибка в запрете), который оперирует  психологическим термином "знание": "Кто при совершении деяния не знает об обстоятельстве, которое  относится к предусмотренному составу  преступления, тот действует неумышленно". Кроме того, в ст. 132 УК Франции  выделено такое юридическое образование  как предумысел, также по существу определяемый через знание: "Предумыслом  является сформировавшееся до акции  намерение совершить определенное преступление или проступок". Для  нашей действительности это совсем непонятно, так как, большинство жителей пост советского пространства живет мыслями о том, чтобы что-либо своровать. Примерно также определен умысел в УК Испании. В австрийском законодательстве умысел подразделяется на три вида - непосредственный умысел, преднамеренность и сознательность. В первом указано: умышленно действует тот, кто хочет осуществить обстоятельства дела, соответствующие картине преступления; для этого достаточно, чтобы преступник серьезно рассчитывал на возможность такого осуществления и этим расчетом довольствовался. Во второй определено: преступник действует преднамеренно, если для него важно осуществить обстоятельства или достичь успеха в деле, в отношении которого закон устанавливает преднамеренные действия. В части третьей предусмотрено: преступник действует сознательно, если он считает обстоятельства или достижение успеха, в отношении которых закон устанавливает наличие сознания не просто возможным, но их существование или наступление неизбежным.

Таким образом, практически во все  европейских УК умысел определяется через сознание, а нюансы сознания разработаны большей частью в  доктрине, иногда же представлены и  в законе.

Законодательная дефиниция умысла УК РМ ориентирована, прежде всего, на преступления с так называемым материальным составом. Для того чтобы доказать наличие умысла в действиях лица, правоприменитель должен со всей определенностью  установить, что субъект в результате совершаемых им действий предвидел  возможность наступления общественно  опасных последствий и желал  их наступления или по меньшей  мере сознательно допускал итоговый негативизм поведения. Между тем  уголовное законодательство предусматривает  ответственность и за совершение преступлений с так называемым формальным составом, где последствия не являются предметом доказывания, например клевета, оскорбление и т. п. Субъективная сторона таких преступлений характеризуется, как правило, умыслом. Но законодательная  формулировка умысла к таким преступлениям  неприменима, поскольку последствия  не являются признаком деяния, а  умысел ориентирован исключительно  на объективированный вовне результат. Правоприменитель вынужден выходить из столь затруднительного положения  с помощью искажения законодательной  формулировки, игнорируя момент предвидения  вовсе, а момент желания, перенеся с  последствий на действие: субъект  сознавал общественную опасность своего деяния и желал его совершения.

Существующая законодательная  конструкция умысла способна создавать  парадоксы и при квалификации преступлений с материальным составом. Например, обязательным признаком объективной  стороны злоупотребления должностными полномочиями является существенное нарушение  прав и законных интересов граждан  или организаций либо охраняемых законом интересов общества и  государства. С субъективной стороны  деяние характеризуется как умышленное, что означает следующую конструкцию  субъективной стороны: субъект сознает, что совершает общественно опасное  деяние, выраженное в злоупотреблении  служебными полномочиями, предвидит, что  результатом деяния может быть существенное нарушение прав и законных интересов  граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и желает наступления  таких последствий или по меньшей  мере допускает их наступление. Но если субъект желает причинить существенный вред интересам личности или государства, тогда деяние становится очень похожим  либо на диверсию (существенный вред государству), либо на одно из преступлений против конституционных  прав и свобод человека и гражданина, которые также не исключают корыстной  мотивировки.

С точки зрения психологических  постулатов законодательная трактовка  умысла не выдерживает критики. Психологи  определяют сознание через термин осознание: сознание предполагает обусловленное  его социальной природой осознание  отражаемых человеческим мозгом процессов  действительности. Однако не только отражение  реалий внешнего мира составляет содержание сознания, но и осознание собственных  субъективных возможностей, т. е. самосознание. Сознание, таким образом, представляет собой знание внешних и внутренних объектов, детерминирующих поведенческие  реакции, превращаясь в мотив. Мотив  в свою очередь есть потребность, имеющая свойство возрастать в случае, если остается неудовлетворенной. Следовательно, сознание, которая в рамках уголовного права составляет важнейшую часть  умысла, есть знание о детерминирующих  поведение потребностях.

Воля, которая в законодательном  определении умысла выражена терминами  «желание» или «сознательное  допущение», «представляет собой, - по утверждению известного психофизиолога  П.В.Симонова, - специфическую потребность и, следовательно, не может рассматриваться в качестве одной из форм отражения действительности. Другое дело, что сама воля, подобно остальным потребностям, получает отражение в голове, осознается».

Таким образом, оказывается, что современная  законодательная трактовка умысла, в УК РМ не совсем точна,  ни с теоретических, ни с практических позиций. Целесообразно с практической и научной точек зрения (взяв за основу позиции европейских УК) видится такое определение умысла:

«Преступление признается совершенным  умышленно, если субъект, его совершивший, сознавал общественно опасный и  противоправный характер своего деяния. В случае если субъект сознавал возможность  причинения множества последствий  в результате своего деяния, рассчитывая  на любой результат (неопределенный умысел), ответственность наступает  по фактически содеянному». К тому же это отражает возможность объективного вменения.

В уголовном праве уже давно  утвердилось так называемое психологическое  понимание вины исключительно как  умысла и неосторожности. Если вина есть умысел или неосторожность, а  последние признаки субъективной стороны  состава имеют четко фиксированное  содержание, то, следовательно, не может  быть уменьшенного умысла, уменьшенной  или частичной неосторожности. Такие  рассуждения естественно вытекали из психологического понимания вины.

Вопрос о степенях вины ставился сторонниками оценочного ее понимания  еще с дореволюционных времен. Оттенки вины помимо строго фиксированных  содержательных моментов умысла и неосторожности, естественно, для ортодоксов психологического понимания вины не допускалось. Между тем УК Скандинавских стран, а затем ФРГ, Австрии не только включили в свои рамки дефиниции уменьшенной или ограниченной вменяемости, но и предусмотрели иные нормы, призванные в полной мере отразить принцип вины. На международных юридических форумах высказывалось недоумение по поводу советского уголовного законодательства. На сегодняшний день психологическое понимание вины затрудняет применение важнейших новел УК.  

В австрийской  доктрине уголовного права существует подразделение на вину в преступлении (вина преступления) и вину преступника. Отмечается, что вина в совершенном преступлении зависит от типа состава преступления. Это означает, что правонарушитель будет отвечать только за то деяние, которое он совершил. Упрек же со стороны общества обращается только на действия, нарушившие конкретно определенный в уголовном кодексе запрет. Вина преступления не обременяет правонарушителя, но сохраняет от избытка наказания, соразмерность которого зависит от принятия во внимание личностных особенностей правонарушителя. Вина преступника (личность, характер, потребности) являются в рамках вины преступления отягощающим обстоятельством, если мы осуждаем правонарушителя не за мгновенно возникшую мотивацию, а за недостаток его внутренних ценностных ориентаций. Это будет степень пренебрежения социальными запретами.