Глава 6. Новый внешнеполитический
курс Б.Обамы
Б.Обама занял пост президента
США в один из наиболее тяжелых периодов
в истории страны. Эпоха управления Дж.Буша-мл.,
погрузившая Америку в многолетнюю изматывающую
войну на Ближнем Востоке, негативно отразилась
не только на критическом и несколько
враждебном восприятии позиций Белого
Дома общественностью внутри страны, но
и международным сообществом. Агрессивная
политика республиканцев с начала 2000-х
годов требовала пересмотра и выработки
нового подхода.
В конце своего пребывания в
Белом доме президент Дж.Буш признал ошибки
своего внешнеполитического курса (главной
из которой было вторжение в Ирак), среди
которых отметил явное недооценивание
значения России для глобальных интересов
США. Ближневосточное направление внешней
политики объявлялось приоритетным, особенно
такие вопросы, как урегулирование иранской
ядерной проблемы и решение афганского
кризиса.
На официальном уровне Б.Обама
признал окончание эры «однополярного
мира», существовавшего с момента распада
Советского Союза. Позиция Б.Обамы состояла
в том, что, какая бы конфигурация сил ни
была расставлена на мировой арене, США
более не смогут быть единственной сверхдержавой,
располагающей безраздельным влиянием.
Впрочем, это вовсе не означает отказ Америки
от позиций лидера. Об этом говорит хотя
бы недвусмысленное название одной из
статей Б.Обамы – «Возрождение американского
лидерства». Приверженность сохранению
мирового лидерства подтвердила и госсекретарь
США Х.Клинтон, заявив, что «в условиях,
когда все больше государств сталкиваются
с общими вызовами, у нас есть шанс, и мы
несем огромную ответственность за то,
чтобы использовать американское лидерство
для решения проблем совместно с другими
странами. Это и есть сердцевина миссии
США в современном мире. …Вопрос состоит
не в том, может ли и должна ли наша страна
быть лидером, а в том, как она будет воплощать
лидерство в жизнь в XXI веке» (6).
Политика «перезагрузки», провозглашенная
Б.Обамой в отношениях с Москвой официально
была призвана продемонстрировать трансформацию
видения России Вашингтоном. Безусловно,
обладая вторым по количеству ядерным
арсеналом, огромными природными ресурсами,
а также званием крупнейшего экспортера
углеводородов, Россия остается одним
из крупнейших игроков в международных
отношениях, несмотря на утрату статуса
«сверхдержавы», и в Вашингтоне весьма
внимательно относятся ко внешнеполитическим
шагам Москвы, хотя и стараясь не демонстрировать
приоритетность российского вектора.
Поэтому «перезагрузка», или «концепция
Обамы», должна была максимально способствовать
нахождению точек соприкосновения по
важнейшим вопросам мировой политики.
Набор основных тем нового курса администрации
Белого дома говорит о крайней степени
значимости их разрешения для Вашингтона:
подписание Договора СНВ-3, взаимодействие
по Афганистану, в котором американские
войска завязли более чем на 10 лет, а также
сотрудничество по ядерной программе
Ирана, с целью заставить Тегеран свернуть
свои разработки. Конечно, в целом Россия
также была заинтересована во взаимодействии
с США по данным вопросам, однако и издержек
для Москвы было немало. Главной из них
является ухудшение отношений с Ираном,
которое произошло не столько из-за поддержки
Россией санкций Запада против Тегерана,
сколько одностороннее решение о запрете
продажи ему зенитно-ракетного комплекса
С-300 совместно с перечнем ряда других
видов вооружения. Конечно, можно объяснить
подобный шаг некой договоренностью с
США, например, о приостановке развертывания
системы ПРО в Европе, однако, если это
предположение верно, то Москвой был совершен
серьезный просчет, поскольку Вашингтон
не собирается сворачивать данную программу.
Это служит подтверждением
проведения американской администрацией
прежнего внешнеполитического курса в
контексте концепции жесткого отстаивания
национальных интересов страны. Фактически
Вашингтон, несмотря на новый курс «перезагрузки»,
почти не отошел от прежней линии прагматичной
внешней политики, сделав ее лишь несколько
более «мягкой». «Концепция Обамы» была
направлена на максимальное получение
выгоды от улучшения отношений с Россией,
будучи в целом построенной на традиционной
политике односторонних уступок, совершаемых
страной-«партнером». Именно поэтому она
была «заточена» под решение определенных
вопросов, таких, которые наиболее важны
для Вашингтона и по которым с Москвой,
как представлялось администрации США,
удастся найти компромисс, при этом без
подведения под новую политику с Россией
серьезной базы на основе экономического
сотрудничества и создания перспективной
повестки дня. «Уступки» со стороны Вашингтона,
такие как отказ от размещения элементов
ПРО в Польше и Чехии и способствование
принятию России в ВТО фактически таковыми
не являются. Положительные перспективы
от членства РФ во Всемирной торговой
организации весьма спорны, а отказ от
расширения противоракетной системы на
территорию двух обозначенных стран был,
по сути, заменен соглашением о развертывании
элементов ПРО в Румынии, причем, без какой-либо
консультации с Москвой.
Таким образом, несмотря на
декларированное сближение с Россией,
политика Б.Обамы осталась в рамках общего
концептуального курса США, придающего
приоритетное значение продвижению национальных
интересов Америки. В проведении международной
политики в целом Б.Обама несколько отошел
от принципов предшественника Дж.Буша-младшего,
например в вопросе осуществления односторонних
действий, что нашло отражение, в частности,
в ливийском кризисе: идея интервенции,
фактически, принадлежала Вашингтону,
однако ее реализацию взяла на себя в первую
очередь Франция. Новая администрация
Б.Обамы во многом рассматривала «перезагрузку»
как инструмент, способный облегчить Вашингтону
решение наиболее значимых проблем на
так называемом «южном фронте», то есть
в регионе Ближнего и Среднего Востока.
Поэтому в политике на российском направлении
администрация Б.Обамы проявила приверженность
появившейся при Дж.Буше-мл. концепции
«избирательного сотрудничества», чем
и объясняется столь узкий круг тем, обсуждаемых
в рамках «перезагрузки». Исходя из принципов,
необходимых для реального партнерства
двух стран, главными из которых являются
приверженность единым стратегическим
интересам и наличие взаимного доверия,
становится очевидным, что российско-американский
диалог все еще достаточно далек от такого
уровня отношений, а Вашингтон не стремится
его достичь. Соответственно, существуют
все основания утверждать о сохраняющейся
приверженности концептуальным основам
политики «перезагрузки» в отношениях
с Россией, свойственной всем американским
администрациям, вне зависимости от их
партийной принадлежности.
Заключение
Подводя итоги, следует отметить, что
на сегодняшний момент происходит кризис
идеологии внешней политики США. После
развала СССР в мире сложилась уникальная
историческая ситуация, когда Соединенные
Штаты стала единственной сверхдержавой
на планете. Но как показало дальнейшее
развитие истории, однополярный мир не
сложился и военное, экономическое, техническое
лидерство Соединенных Штатов не позволило
стать США абсолютным мировым гегемоном.
Америка была не в состоянии решить глобальные
проблемы (терроризм, распространение
ОМУ) в одиночку. Идеологическое наступление
США – «расширение зоны демократии» –
в ряде регионов затормозилось (Центральная
Азия), а в других столкнулось с жестким
сопротивлением (Ближний и Средний Восток).
Историческая приверженность американской
правящей элиты к идее «американской
миссии» и американской исключительности породило
множество проблем. В реалиях XXI в. многие
проблемы требуют совместных усилий для
их решения. А в свою очередь совместные
усилия требую хорошую командную работу,
признание своих партнёров как равных
тебе, признание их интересов, что идёт
в разрез с внешнеполитическим концепция
США. Нежелание американских элит отказаться
от идеи исключительности и «американской
миссии», применение ими преимущественно
«силовых методов» только обостряет ситуацию
в мире. К тому же, существует некая преемственность
идеологических и концептуальных основ
внешней политики США. Очень часто внешнеполитический курс
передавался от одного поколения руководителей
страны другому, независимо от того, к
какой из двух политических партий они
принадлежали, что делает внешнеполитический
курс Соединённых Штатов негибким.
Список
литературы:
1. Бешлосс М., Тэлботт С. На самом
высоком уровне. – М.,1994. См. также: Золов
А.В. США: борьба за мировое лидерство.
Калининград, 2000.
2. Золов А.В. США: борьба за мировое
лидерство. Калининград, 2000. – С.108
3.Карякин В.В. Военная
политика и стратегия США в
геополитической динамике современного
мира. – М.: Граница, 2011.,С.59.
4. Каширина Т.В. Американская
концепция «современного миропорядка»
и американо-российские отношения
на рубеже XX-XXIвв. URL: http://www.evestnik-mgou.ru/vipuski/2010_1/stati/pdf/kashirina.pdf
5. Киссинджер Г. Дипломатия.
М., 1997. С. 733.
6. Подлесный П.Т., Данилова Т.
Ю. Российско-американские отношения при
администрации Обамы: первые итоги, трудности
и перспективы. Россия и Америка в XXI веке.
№1, 2010. URL: http://www.rusus.ru/?act=read&id=175
7. Проект Нового Американского
Столетия (PNAC). 12.06.2007. URL: http://t0x4.livejournal.com/786.html
8. Сорос Дж. Мыльный пузырь
американского превосходства. —
М.: Альпина Бизнес Букс, 2004. –
С.8.
9. Энгдаль У.Ф. Столетие войны.
Англо-американская нефтяная политика
и Новый Мировой Порядок. С-Пб.,2008. – С.349.
10. Brown S. The Face of Power. – N. Y., 1994,
рр.369-370
11. Brzezinski Z. The Premature Partnership // Foreign
Affairs. March/April 1994. Vol. 73, Issue 2
12. President George Bush. “Reshaping Our Forces”.
A speech delivered at the Aspen Institute,Aspen,Colorado, August 2,
1990.; Vital Speeches of the Day. Vol. 56, No. 22, September 1, 1990.
рр. 676-679.
13. Republican Platform 2000. RenewingAmerica’s
Purpose. Together; Rice C. Promoting National Interest. — P. 45-62.
14. Talbott S. American Leadership in the Post-Cold
War Period //USAToday Magazine. May 1, 1996. Vol. 124
15. Talbott S. TheRussiaHand. A Memoir of Presidential
Diplomacy. — N.Y., 2002. — P. 292.