Сравнительный анализ сказок

Министерство  спорта, туризма и молодежной политикИ российской федерации

Федеральное государственное  образовательное учреждение

высшего профессионального  образования

«Сибирский государственный  университет физической культуры

и спорта»

 

Гуманитарный  факультет

 Кафедра «Связи с общественностью»

 

 

 

 

Реферат

(письменное домашнее  задание)

по дисциплине «Межкультурные коммуникации»

 

 

 

 

Сравнительный анализ сказок

 

 

 

 

 

Выполнила:

Студентка 1 курса

Группы 116

                                                                                                    Коваленко Татьяна 

 

 

Научный руководитель:

Васильева Марина Геннадьевна.

 

 

 

 

 

ОМСК 2012

Ведение

Сказка сильно воздействует на подсознание человека, и не только детей, но и взрослых. В сказке в  символической форме проработаны  многие проблемы и конфликты, через  которые проходит или должен будет  пройти каждый человек в своей  жизни. Сказку можно отдалённо сравнить с инструкцией. В каждой инструкции в конце есть раздел, посвящённый  устранению неполадок. А из сказки можно  понять, как жители разных народов  поступили бы в той или иной ситуации. Ведь недаром в слове  «сказка» один корень со словом «сказ». Рассказать, пересказать – все  эти слова имеют корень «сказ». Но если податься чуть глубже, то можно  предположить, что «сказ» = «каз», указывать, показывать, наказ. А вот слово «наказать», «наказание»? Тут тоже можно предположить, что человек, посредством наказания, получает, наущение, что так в будущем делать нельзя. Теперь возвращаемся и получаем: сказка  -сказ -каз - наказ. Этимология этого слова подтверждает то, что сказка создана, как наказ, урок, подспорье в жизни. А у англичан fairy tales – рассказы феи. Добрая фея рассказывает истории, а дети учатся, как нужно поступать в той или иной ситуации.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Сравнительный анализ русской народной сказки «Колобок» и американской народной сказки «Пряничный человечек».

 

1.1 Сюжеты сказок 

«Колобок»

Колобок (традиционный русский  пирог/небольшой хлеб), вдруг оживляется и убегает с дома от «бабушки»  и «дедушки» (старая жена и человек)у которых не было детей. Сюжет сказки описывает Колобка на повторяющихся встречах с представителями различных животных (кроликов, волков и медведей), которые собираются, чтобы поесть, но Колобок ловко ускользает. С каждого животного Колобок поёт песню, в которой он объясняет свой побег дедуктивно: «Я получил от бабушки, я получил от деда, и я, конечно, уйду от тебя». Лисе удается поймать и съесть Колобка, через отвлечение его, хваление его пения.

«Пряничный человечек»

В маленьком домике на краю леса жили старик со старухой, у которых  не было детей. Однажды старуха пекла  пряники и один из них решила сделать  в форме мальчика. Она сунула пряник в печь, а когда открыла печку, готовый пряничный человечек  выпрыгнул из неё и побежал. (В  одном из вариантов у человечка  глаза из ягод чёрной смородины, рот  из вишенки, курточка из шоколадной глазури  и пуговки из изюминок.)

Старуха позвала старика, но они не смогли догнать человечка. Он побежал дальше и встретил молотильщиков, которые тоже не смогли его поймать. Далее он встретил жнецов в поле, затем корову и свинью. При встрече  он заговаривал с каждым, перечисляя тех, кто не смог его поймать, и  добавляя: «…И ты меня не поймаешь!»  Пряничный человечек прибегает  к реке, и встречает лису, которая предлагает ему переплыть на ней на тот берег, а когда он забирается ей на нос, съедает его.

1.2 Анализ

Говоря  о  сказках разных  народов  со  сходными  сюжетами, необходимо отметить сказки  формируются  в  среде    какого-нибудь  народа, а  потом   перемещаться   в  другие  страны, но   на  них   действуют   свои  фольклорные  традиции (зачины, мотивы), приспосабливаются   к  местным  обычаям. Есть  сходные  сказки, которые   возникают  независимо  друг  от  друга  в  разных  странах   в  силу  общности   быта, психологии, условий  и  законов  социально – исторического   развития  народов. Сказки  могут   передаваться  и  через  книгу. Русская   сказка  при  внешней  схожести  сюжета   и  героев  с  американской  сказкой, более живая, яркая, образная. В  ней больше  эпитетов, звукоподражание, песенок. Это  связано  с  древней  традицией  рассказывания   сказки  под  музыку  и  её  театрализацию.

Таблица различий

 

Колобок	Пряничный человечек
Дед со старухой жили  в  избушке	Дед со старухой жили  в  домике ( in a cottage)
Дан рецепт изготовления колобка: мука (по сусекам) и сметана, т.е. колобок был сделан из сдобного теста	Рецепта теста нет. Но Пряничному человеку дали смородины для глаз и вишни для пуговиц.
Колобок круглый	Пряничный человечек в  форме человечка
Бежит   только  колобок.	Герои  бегут  за  человечком.
Говорил колобок: Я Колобок, Колобок, Я по коробу скребен, По сусеку метен, На сметане мешон Да в масле пряжон, На окошке стужон. Я от дедушки ушел, Я от бабушки ушел, От тебя, н-р, зайца, подавно уйду!	Говорил пряничный человечек: "Бегите, бегите так быстро, как  вы можете! Вы не сможете поймать  меня, я пряничный человечек!
Животные, встречавшиеся  на пути: заяц, волк, медведь, лиса. (Все дикие)	Животные, встречавшиеся  на пути: свинья, корова, лошадь (фермерские животные), лиса.
Лиса съела в лесу	Лиса съела на озере

 

Сходства:

• Во всех сказках одинаковый зачин
• Небольшой  размер  текста
• Простота  и  элементарность  сюжета
• Все  эти сказки цепевидные, или кумулятивные, сказки сюжетного типа, построенные на нагнетании повторяющихся эпизодов
• И колобок, и пряничный человечек были испечены в печи.
• Кульминация сказок одинаковая – лиса хитростью просит приблизиться героя к ней
• Развязка одинаковая - лиса съела их
• Речь действующих лиц : думают  и говорят.

 

 В своей работе мы сравнили русскую народную и английскую народную сказки о животных и обнаружили следующее:

1. В английских сказках, как и в любых других, есть мудрые рассуждения о добре и зле и много философского смысла, но акцент на материальное явно заметен.
2. Русская сказка, в отличие от английской, более универсальна: ее можно рассказывать детям любого возраста, даже самым маленьким, так как в ней нет излишней морализации.
3. Русский вариант сказки более оптимистичен, как и в большинстве других русских народных сказок о животных: девочке удается сбежать от медведей, и мы не встретили мрачных прогнозов ее дальнейшего будущего, которыми заканчивается английская сказка.
4. Русская сказка оказалась более нейтральна по времени действия: такая история могла происходить в любое время, даже в наши дни.
5. Некая недосказанность в описании жилища и облика медведей в русской сказке способствует развитию фантазии слушателей, заставляя их самим додумывать всевозможные детали и подробности.
6. В русском варианте сказки - во времена Л. Н. Толстого - явно видно уважение к семейным духовным ценностям: наши медведи – не английские медведи-холостяки, а – настоящая семья. В английском варианте сказки, как нам удалось выяснить, понятие «семья» появится только в XX веке.

Сравнительный анализ немецкой сказки Братьев Гримм  «Белоснежка и семь гномов» и  русской сказки А.С.Пушкина  «Сказка  о спящей царевне и семи богатырях».

 

1)Братья Гримм «Белоснежка  и семь гномов»

Зимним деньком, в то время как снег валил хлопьями, сидела одна королева и шила под окошечком, у которого рама была черного дерева. Шила она и на снег посматривала, и уколола себе иглой палец до крови. И подумала королева про себя: «Ах, если бы у меня родился ребеночек белый, как снег, румяный, как кровь, и чернявый, как черное дерево!»  
 
И вскоре желание ее точно исполнилось: родилась у ней доченька — белая, как снег, румяная, как кровь, и черноволосая; и была за свою белизну названа Белоснежкой.  
 
И чуть только родилась доченька, королева-мать и умерла. Год спустя король женился на другой. Эта вторая жена его была красавица, но и горда, и высокомерна, и никак не могла потерпеть, чтобы кто-нибудь мог с нею сравняться в красоте.  
 
Притом у нее было такое волшебное зеркальце, перед которым она любила становиться, любовалась собой и говаривала:  
 
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,  
Кто здесь всех краше, кто всех милей?  
Тогда и отвечало ей зеркальце:  
 
Ты, королева, всех здесь милей.  
И она отходила от зеркальца довольная-предовольная и знала, что зеркальце ей неправды не скажет.  
 
Белоснежка же между тем подрастала и хорошела, и уже по восьмому году она была прекрасна, как ясный день. И когда королева однажды спросила у зеркальца:  
 
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,  
Кто здесь всех краше, кто всех милей?  
Зеркальце отвечало ей:  
 
Ты, королева, красива собой;  
А все же Белоснежка выше красой.  
Ужаснулась королева, пожелтела, позеленела от зависти. С того часа, как, бывало, увидит Белоснежку, так у ней сердце от злобы на части разорваться готово. И зависть с гордостью, словно сорные травы, так и стали возрастать в ее сердце, и разрастаться все шире и шире, так что наконец ни днем, ни ночью не стало ей покоя.  
 
И вот позвала она однажды своего псаря и сказала: «Выведи эту девчонку в лес, чтобы она мне более на глаза не попадалась. Убей ее и в доказательство того, что мое приказание исполнено, принеси мне ее легкое и печень».  
 
Псарь повиновался, вывел девочку из дворца в лес, и как вынул свой охотничий нож, чтобы пронзить невинное сердце Белоснежки, та стала плакать и просить: «Добрый человек, не убивай меня; я убегу в дремучий лес и никогда уже не вернусь домой».  
 
Пожалел псарь хорошенькую девочку и сказал: «Ну и ступай. Бог с тобой, бедная девочка!» А сам подумал: «Скорехонько растерзают тебя в лесу дикие звери», — и все же у него словно камень с сердца свалился, когда он пощадил ребенка.  
 
Как раз в это время молодой оленчик выскочил из кустов; псарь приколол его, вынул из него легкое с печенью и принес их королеве в доказательство того, что ее приказание исполнено.  
 
Повару приказано было их присолить и сварить, и злая баба съела их, воображая, что ест легкое и печень Белоснежки.  
 
И вот очутилась бедняжка в дремучем лесу однаодинешенька, и стало ей так страшно, что она каждый листочек на деревьях осматривала, и не знала, что ей делать и как ей быть.  
 
И пустилась бежать, и бежала по острым камням и по колючим кустарникам, и дикие звери сновали мимо нее взад и вперед, но ей не причиняли никакого вреда.  
 
Бежала она, пока несли ее резвые ноженьки, почти до вечера; когда же утомилась, то увидела маленькую хижинку и вошла в нее.  
 
В этой хижинке все было маленькое, но такое чистенькое и красивенькое, что и сказать нельзя. Посреди хижины стоял столик с семью маленькими тарелочками, и на каждой тарелочке по ложечке, а затем семь ножичков и вилочек, и при каждом приборе по чарочке. Около стола стояли рядком семь кроваток, прикрытых белоснежным постельным бельем.  
 
Белоснежка, которой очень и есть, и пить хотелось, отведала с каждой тарелочки овощей и хлеба и из каждой чарочки выпила по капельке вина, потому что она не хотела все отнять у одного. Затем, утомленная ходьбой, она пыталась прилечь на одну из кроваток; но ни одна не пришлась ей в меру; одна была слишком длинна, другая — слишком коротка, и только седьмая пришлась ей как раз впору. В ней она и улеглась, перекрестилась и заснула.  
 
Когда совсем стемнело, пришли в хижину ее хозяева — семеро гномов, которые в горах рылись, добывая руду. Засветили они свои семь свечей, и когда в хижинке стало светло, они увидели, что кто-то у них побывал, потому что не все было в том порядке, в каком они все в своем жилье оставили.  
 
Первый сказал: «Кто сидел на моем стульце?» Второй: «Кто поел да моей тарелочки?» Третий: «Кто от моего хлебца отломил кусочек?» Четвертый: «Кто моего кушанья отведал?» Пятый: «Кто моей вилочкой поел?» Шестой: «Кто моим ножичком порезал?» Седьмой: «Кто из моей чарочки отпил?»  
 
Тут первый обернулся и увидел, что на его постели была маленькая складочка; он тотчас сказал: «Кто к моей постели прикасался?» Сбежались к кроваткам и все остальные и закричали: «И в моей, и в моей тоже кто-то полежал!»  
 
А седьмой, заглянув в свою постель, увидел лежавшую в ней спящую Белоснежку. Позвал он и остальных, и те сбежались и стали восклицать от изумления, и принесли к кроватке свои семь свечей, чтобы осветить Белоснежку. «Ах, Боже мой! — воскликнули они. — Как эта малютка красива!» — и так все были обрадованы ее приходом, что не решились и разбудить ее, и оставили ее в покое на той постельке.  
 
А седьмой гномик решился провести ночь так: в кроватке каждого из своих товарищей он должен был проспать по одному часу.  
 
С наступлением утра проснулась Белоснежка и, увидев семерых гномиков, перепугалась. Они же отнеслись к ней очень ласково и спросили ее: «Как тебя звать?» — «Меня зовут Белоснежкой», — отвечала она. «Как ты попала в наш дом?» — спросили ее гномики.  
 
Тогда она им рассказала, что мачеха приказала было ее убить, а псарь ее пощадил — и вот она бежала целый день, пока не наткнулась на их хижинку.  
 
Гномики сказали ей: «Не хочешь ли ты присматривать за нашим домашним обиходом — стряпать, стирать на нас, постели постилать, шить и вязать? И если ты все это будешь умело и опрятно делать, то можешь у нас остаться надолго и ни в чем не будешь терпеть недостатка». — «Извольте, — отвечала Белоснежка, — с большим удовольствием», — и осталась у них.  
 
Дом гномов она содержала в большом порядке; поутру они обыкновенно уходили в горы на поиски меди и золота, вечером возвращались в свою хижинку, и тогда для них всегда была готова еда.  
 
Весь день Белоснежка оставалась одна-одинешенька в доме, а потому добрые гномики предостерегали ее и говорили: «Берегись своей мачехи! Она скоро прознает, где ты находишься, так не впускай же никого в дом, кроме нас».  
 
А королева-мачеха после того, как она съела легкое и печень Белоснежки, предположила, что она и есть теперь первая красавица во всей стране, и сказала:  
 
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,  
Кто здесь всех краше, кто всех милей?  
Тогда зеркальце ей отвечало:  
 
Ты, королева, красива собой,  
Но все же Белоснежка, что за горой  
В доме у гномиков горных живет,  
Много тебя красотой превзойдет.  
Королева испугалась; она знала, что зеркальце никогда не лгало, и поняла, что псарь ее обманул и что Белоснежка жива.  
 
И стала она думать о том, как бы ей извести падчерицу, потому что зависть не давала ей покою и ей непременно хотелось быть первой красавицей во всей стране.  
 
Когда же она наконец нечто придумала, она подкрасила себе лицо, переоделась старой торговкой и стала совершенно неузнаваемой.  
 
В этом виде направилась она в путь-дорогу за семь гор к хижине семи гномов, постучалась в их дверь и крикнула: «Товары разные, дешевые, продажные!»  
 
Белоснежка глянула из окошечка и крикнула торговке:  
 
«Здравствуй, тетушка, что продаешь?» — «Хороший товар, первейшего сорта, — отвечала торговка, — шнурки, тесемки разноцветные», — и вытащила на показ один шнурок, сплетенный из пестрого шелка. «Ну, эту-то торговку я, конечно, могу впустить сюда», — подумала Белоснежка, отомкнула дверь и купила себе красивый шнурок. «Э-э, дитятко, — сказала Белоснежке старуха, — на кого ты похожа! Пойди-ка сюда, дай себя зашнуровать как следует!»  
 
Белоснежка и не предположила ничего дурного, обернулась к старухе спиною и дала ей зашнуровать себя новым шнурком: та зашнуровала быстро да так крепко, что у Белоснежки разом захватило дыхание и она замертво пала наземь. «Ну, теперь уж не бывать тебе больше первой красавицей!» — сказала злая мачеха и удалилась поспешно.  
 
Вскоре после того в вечернюю пору семеро гномов вернулись домой и как же перепугались, когда увидели Белоснежку, распростертую на земле; притом она и не двигалась, и не шевелилась, была словно мертвая.  
 
Они ее подняли и, увидев, что она обмерла от слишком тесной шнуровки, тотчас разрезали шнурок, и она стала опять дышать, сначала понемногу, затем и совсем ожила.  
 
Когда гномы от нее услышали о том, что с нею случилось, они сказали: «Эта старая торговка была твоя мачеха, безбожная королева; остерегайся и никого не впускай в дом в наше отсутствие».  
 
А злая баба, вернувшись домой, подошла к зеркальцу и спросила:  
 
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,  
Кто здесь всех краше, кто всех милей?  
И зеркальце ей по-прежнему отвечало:  
 
Ты, королева, красива собой,  
Но все же Белоснежка, что за горой  
В доме у гномиков горных живет,  
Много тебя красотой превзойдет.  
Услышав это, злая мачеха так перепугалась, что вся кровь у нее прилила к сердцу: она поняла, что Белоснежка опять ожила.  
 
«Ну, уж теперь-то, — сказала она, — я что-нибудь такое придумаю, что тебя сразу прикончит!» — и при помощи различных чар, в которых она была искусна, она сделала ядовитый гребень. Затем переоделась и приняла на себя образ другой старухи.  
 
Пошла она за семь гор к дому семи гномов, постучалась в их дверь и стала кричать: «Товары, товары продажные!»  
 
Белоснежка выглянула из окошечка и сказала: «Проходите, я никого в дом впускать не смею». — «Ну, а посмотреть-то на товар, верно, тебе не запрещено», — сказала старуха, вытащила ядовитый гребень и показала его Белоснежке. Гребень до такой степени приглянулся девочке, что она дала себя оморочить и отворила дверь торговке.  
 
Когда они сошлись в цене, старуха сказала: «Дай же я тебя причешу как следует». Бедной Белоснежке ничто дурное и в голову не пришло, и она дала старухе полную волю причесывать ее как угодно; но едва только та запустила ей гребень в волосы, как его ядовитые свойства подействовали, и Белоснежка лишилась сознания. «Ну-ка, ты, совершенство красоты! — проговорила злая баба. — Теперь с тобою покончено», — и пошла прочь.  
 
К счастью, это происходило под вечер, около того времени, когда гномы домой возвращались.  
 
Когда они увидели, что Белоснежка лежит замертво на земле, они тотчас заподозрили мачеху, стали доискиваться и нашли в волосах девушки ядовитый гребень, и едва только его вынули. Белоснежка пришла в себя и рассказала все, что с ней случилось. Тогда они еще раз предостерегли ее, чтобы она была осторожнее и никому не отворяла дверь.  
 
А между тем королева, вернувшись домой, стала перед зеркальцем и сказала:  
 
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,  
Кто здесь всех краше, кто всех милей?  
И зеркальце отвечало ей, как прежде:  
 
Ты, королева, красива собой,  
Но все же Белоснежка, что за горой  
В доме у гномиков горных живет,  
Много тебя красотой превзойдет.  
Когда королева это услышала, то задрожала от бешенства. «Белоснежка должна умереть! — воскликнула она. — Если бы даже и мне с ней умереть пришлось!»  
 
Затем она удалилась в потайную каморочку, в которую никто, кроме нее не входил, и там изготовила ядовитое-преядовитое яблоко. С виду яблоко было чудесное, наливное, с румяными бочками, так что каждый, взглянув на него, хотел его отведать, а только откуси кусочек — и умрешь.  
 
Когда яблоко было изготовлено, королева размалевала себе лицо, переоделась крестьянкою и пошла за семь гор к семи гномам.  
 
Постучалась она у их дома, а Белоснежка и выставила головку в окошечко, и сказала: «Не смею я никого сюда впустить, семь гномиков мне это запретили». — «А мне что до этого? — отвечала крестьянка. — Куда же я денусь со своими яблоками? На вот одно, пожалуй, я тебе подарю». — «Нет, — отвечала Белоснежка, — не смею я ничего принять». — «Да уж не отравы ли боишься? — спросила крестьянка. — Так вот, посмотри, я разрежу яблоко надвое: румяную половиночку ты скушай, а другую я сама съем». А яблоко-то у ней было так искусно приготовлено, что только румяная половина его и была отравлена.  
 
Белоснежке очень хотелось отведать этого чудного яблока, и когда она увидела, что крестьянка ест свою половину, она уж не могла воздержаться от этого желания, протянула руку из окна и взяла отравленную половинку яблока.  
 
Но чуть только она откусила кусочек его, как упала замертво на пол. Тут королева-мачеха посмотрела на нее ехидными глазами, громко рассмеялась и сказала: «Вот тебе и бела, как снег, и румяна, как кровь, и чернява, как черное дерево! Ну, уж на этот раз тебя гномы оживить не смогут!»  
 
И когда она, придя домой, стала перед зеркальцем и спросила:  
 
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,  
Кто здесь всех краше, кто всех милей? -  
Зеркальце наконец ей ответило:  
 
Ты, королева, здесь всех милей.  
Тут только и успокоилось ее завистливое сердце, насколько вообще завистливое сердце может успокоиться.  
 
Гномы же, вечерком вернувшись домой, нашли Белоснежку распростертой на полу, бездыханной, помертвевшей. Они ее подняли, стали искать причину ее смерти — искали отраву, расшнуровали ей платье, расчесали ей волосы, обмыли ее водою с вином; однако ничто не могло помочь ей. Белоснежка была мертва и оставалась мертвою.  
 
Они положили ее в гроб и, сев все семеро вокруг ее тела, стали оплакивать и оплакивали ровно три дня подряд.  
Уж они собирались и похоронить ее, но она на вид казалась свежею, была словно живая, даже и щеки ее горели прежним чудесным румянцем. Гномы сказали: «Нет, мы не можем ее опустить в темные недра земли», — и заказали для нее другой, прозрачный хрустальный гроб, положили в него Белоснежку, так что ее со всех сторон можно было видеть, а на крышке написали золотыми буквами ее имя и то, что она была королевская дочь.  
Затем они взнесли гроб на вершину горы, и один из гномов постоянно оставался при нем на страже. И даже звери, даже птицы, приближаясь к гробу, оплакивали Белоснежку: сначала прилетела сова, затем ворон и наконец голубочек.  
 
И долго, долго лежала Белоснежка в гробу и не изменялась, и казалась как бы спящею, и была по-прежнему бела, как снег, румяна, как кровь, чернява, как черное дерево.  
 
Случилось как-то, что в тот лес заехал королевич и подъехал к дому гномов, намереваясь в нем переночевать. Он увидел гроб на горе и красавицу Белоснежку в гробу и прочел то, что было написано на крышке гроба золотыми буквами.  
 
Тогда и сказал он гномам: «Отдайте мне гроб, я вам за него дам все, чего вы пожелаете».  
 
Но карлики отвечали: «Мы не отдадим его за все золото в мире». Но королевич не отступал: «Так подарите же мне его, я насмотреться не могу на Белоснежку: кажется, и жизнь мне без нее не мила будет! Подарите — и буду ее почитать и ценить как милую подругу!»  
Сжалились добрые гномы, услышав такую горячую речь из уст королевича, и отдали ему гроб Белоснежки.  
Королевич приказал своим слугам нести гроб на плечах. Понесли они его да споткнулись о какую-то веточку, и от этого сотрясения выскочил из горла Белоснежки тот кусок отравленного яблока, который она откусила.  
 
Как выскочил кусок яблока, так она открыла глаза, приподняла крышку гроба и сама поднялась в нем жива-живехонька.  
 
«Боже мой! Где же это я?» — воскликнула она. Королевич сказал радостно: «Ты у меня, у меня! — рассказал ей все случившееся и добавил: — Ты мне милее всех на свете; поедем со мною в замок отца — и будь мне супругою».  
 
Белоснежка согласилась и поехала с ним, и их свадьба была сыграна с большим блеском и великолепием.  
 
На это празднество была приглашена и злая мачеха Белоснежки. Как только она принарядилась на свадьбу, так стала перед зеркальцем и сказала:  
 
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,  
Кто здесь всех краше, кто всех милей?  
Но зеркальце отвечало:  
 
Ты, королева, красива собой,  
А все ж новобрачная выше красой.  
Злая баба, услышав это, произнесла страшное проклятие, а потом вдруг ей стало так страшно, так страшно, что она с собою и совладать не могла.  
Сначала она и вовсе не хотела ехать на свадьбу, однако же не могла успокоиться и поехала, чтобы повидать молодую королеву. Едва переступив порог свадебного чертога, она узнала в королеве Белоснежку и от ужаса с места двинуться не могла. Но для нее уже давно были приготовлены железные башмаки и поставлены на горящие уголья... Их взяли клещами, притащили в комнату и поставили перед злой мачехой. Затем ее заставили вставить ноги в эти раскаленные башмаки и до тех пор плясать в них, пока она не грохнулась наземь мертвая.

2) А.С. Пушкина  «Сказка о спящей царевне и семи богатырях».

Царь с царицею простился, 
В путь-дорогу снарядился, 
И царица у окна 
Села ждать его одна. 
Ждёт-пождёт с утра до ночи, 
Смотрит в поле, инда очи 
Разболелись, глядючи 
С белой зори до ночи.

Не видать милого друга! 
Только видит: вьётся вьюга, 
Снег валится на поля, 
Вся белёшенька земля. 
Девять месяцев проходит, 
С поля глаз она не сводит. 
Вот в сочельник в самый, в ночь 
Бог даёт царице дочь. 
Рано утром гость желанный, 
День и ночь так долго жданный, 
Издалеча наконец 
Воротился царь-отец. 
На него она взглянула, 
Тяжелёшенько вздохнула, 
Восхищенья не снесла 
И к обедне умерла. 
 
Долго царь был неутешен, 
Но как быть? и он был грешен; 
Год прошёл, как сон пустой, 
Царь женился на другой. 
Правду молвить, молодица 
Уж и впрямь была царица: 
Высока, стройна, бела, 
И умом и всем взяла; 
Но зато горда, ломлива, 
Своенравна и ревнива. 
Ей в приданое дано 
Было зеркальце одно; 
Свойство зеркальце имело: 
Говорить оно умело. 
С ним одним она была 
Добродушна, весела, 
С ним приветливо шутила 
И, красуясь, говорила: 
“Свет мой, зеркальце! скажи, 
Да всю правду доложи: 
Я ль на свете всех милее, 
Всех румяней и белее?” 
И ей зеркальце в ответ: 
“Ты, конечно, спору нет; 
Ты, царица, всех милее, 
Всех румяней и белее”. 
И царица хохотать, 
И плечами пожимать, 
И подмигивать глазами, 
И прищёлкивать перстами, 
И вертеться подбочась, 
Гордо в зеркальце глядясь. 
 
Но царевна молодая, 
Тихомолком расцветая, 
Между тем росла, росла, 
Поднялась - и расцвела, 
Белолица, черноброва, 
Нраву кроткого такого. 
И жених сыскался ей, 
Королевич Елисей. 
Сват приехал, царь дал слово, 
А приданое готово: 
Семь торговых городов 
Да сто сорок теремов. 
 
На девичник собираясь, 
Вот царица, наряжаясь 
Перед зеркальцем своим, 
Перемолвилася с ним: 
“Я ль, скажи мне, всех милее, 
Всех румяней и белее?” 
Что же зеркальце в ответ? 
“Ты прекрасна, спору нет; 
Но царевна всех милее, 
Всех румяней и белее”. 
Как царица отпрыгнёт, 
Да как ручку замахнёт, 
Да по зеркальцу как хлопнет, 
Каблучком-то как притопнет!.. 
“Ах ты, мерзкое стекло! 
Это врёшь ты мне назло. 
Как тягаться ей со мною? 
Я в ней дурь-то успокою. 
Вишь какая подросла! 
И не диво, что бела: 
Мать брюхатая сидела 
Да на снег лишь и глядела! 
Но скажи: как можно ей 
Быть во всём меня милей? 
Признавайся: всех я краше. 
Обойди всё царство наше, 
Хоть весь мир; мне ровной нет. 
Так ли?” Зеркальце в ответ: 
“А царевна всё ж милее, 
Всё ж румяней и белее”. 
Делать нечего. Она, 
Чёрной зависти полна, 
Бросив зеркальце под лавку, 
Позвала к себе Чернавку 
И наказывает ей, 
Сенной девушке своей, 
Весть царевну в глушь лесную 
И, связав её, живую 
Под сосной оставить там 
На съедение волкам. 
 
Черт ли сладит с бабой гневной? 
Спорить нечего. С царевной 
Вот Чернавка в лес пошла 
И в такую даль свела, 
Что царевна догадалась 
И до смерти испугалась 
И взмолилась: “Жизнь моя! 
В чём, скажи, виновна я? 
Не губи меня, девица! 
А как буду я царица, 
Я пожалую тебя”. 
Та, в душе её любя, 
Не убила, не связала, 
Отпустила и сказала: 
“Не кручинься, бог с тобой”. 
А сама пришла домой. 
“Что? - сказала ей царица. - 
Где красавица девица?” - 
“Там, в лесу, стоит одна, - 
Отвечает ей она.- 
Крепко связаны ей локти; 
Попадётся зверю в когти, 
Меньше будет ей терпеть, 
Легче будет умереть”. 
 
И молва трезвонить стала: 
Дочка царская пропала! 
Тужит бедный царь по ней. 
Королевич Елисей, 
Помолясь усердно богу, 
Отправляется в дорогу 
За красавицей душой, 
За невестой молодой. 
 
Но невеста молодая, 
До зари в лесу блуждая, 
Между тем всё шла да шла 
И на терем набрела. 
Ей навстречу пёс, залая, 
Прибежал и смолк, играя. 
В ворота вошла она, 
На подворье тишина. 
Пёс бежит за ней, ласкаясь, 
А царевна, подбираясь, 
Поднялася на крыльцо 
И взялася за кольцо; 
Дверь тихонько отворилась, 
И царевна очутилась 
В светлой горнице; кругом 
Лавки, крытые ковром, 
Под святыми стол дубовый, 
Печь с лежанкой изразцовой. 
Видит девица, что тут 
Люди добрые живут; 
Знать, не будет ей обидно! - 
Никого меж тем не видно. 
Дом царевна обошла, 
Всё порядком убрала, 
Засветила богу свечку, 
Затопила жарко печку, 
На полати взобралась 
И тихонько улеглась

Час обеда приближался, 
Топот по двору раздался: 
Входят семь богатырей, 
Семь румяных усачей. 
Старший молвил: “Что за диво! 
Всё так чисто и красиво. 
Кто-то терем прибирал 
Да хозяев поджидал. 
Кто же? Выдь и покажися, 
С нами честно подружися. 
Коль ты старый человек, 
Дядей будешь нам навек. 
Коли парень ты румяный, 
Братец будешь нам названый. 
Коль старушка, будь нам мать, 
Так и станем величать. 
Коли красная девица, 
Будь нам милая сестрица”. 
И царевна к ним сошла, 
Честь хозяям отдала, 
В пояс низко поклонилась; 
Закрасневшись, извинилась, 
Что-де в гости к ним зашла, 
Хоть звана и не была. 
Вмиг по речи те опознали, 
Что царевну принимали; 
Усадили в уголок, 
Подносили пирожок; 
Рюмку полну наливали, 
На подносе подавали. 
От зелёного вина 
Отрекалася она; 
Пирожок лишь разломила 
Да кусочек прикусила 
И с дороги отдыхать 
Отпросилась на кровать. 
Отвели они девицу 
Вверх, во светлую светлицу, 
И оставили одну 
Отходящую ко сну. 
День за днём идёт, мелькая, 
А царевна молодая 
Всё в лесу; не скучно ей 
У семи богатырей. 
Перед утренней зарёю 
Братья дружною толпою 
Выезжают погулять, 
Серых уток пострелять, 
Руку правую потешить, 
Сорочина в поле спешить, 
Иль башку с широких плеч 
У татарина отсечь, 
Или вытравить из леса 
Пятигорского черкеса. 
А хозяюшкой она 
В терему меж тем одна 
Приберёт и приготовит. 
Им она не прекословит, 
Не перечат ей они. 
Так идут за днями дни. 
 
Братья милую девицу 
Полюбили. К ней в светлицу 
Раз, лишь только рассвело, 
Всех их семеро вошло. 
Старший молвил ей: “Девица, 
Знаешь: всем ты нам сестрица, 
Всех нас семеро, тебя 
Все мы любим, за себя 
Взять тебя мы все бы ради, 
Да нельзя, так, бога ради, 
Помири нас как-нибудь: 
Одному женою будь, 
Прочим ласковой сестрою. 
Что ж качаешь головою? 
Аль отказываешь нам? 
Аль товар не по купцам?” 
 
“Ой, вы, молодцы честные, 
Братцы вы мои родные, - 
Им царевна говорит, - 
Коли лгу, пусть бог велит 
Не сойти живой мне с места. 
Как мне быть? ведь я невеста. 
Для меня вы все равны, 
Все удалы, все умны, 
Всех я вас люблю сердечно; 
Но другому я навечно 
Отдана. Мне всех милей 
 Королевич Елисей”. 

Братья молча постояли 
Да в затылке почесали. 
“Спрос не грех. Прости ты нас, - 
Старший молвил поклонясь. - 
Коли так, не заикнуся 
Уж о том”. - “Я не сержуся, - 
Тихо молвила она, - 
И отказ мой не вина”. 
Женихи ей поклонились, 
Потихоньку удалились, 
И согласно все опять 
Стали жить да поживать. 
 
Между тем царица злая, 
Про царевну вспоминая, 
Не могла простить её, 
А на зеркальце своё 
Долго дулась и сердилась: 
Наконец об нём хватилась 
И пошла за ним, и, сев 
Перед ним, забыла гнев, 
Красоваться снова стала 
И с улыбкою сказала: 
“Здравствуй, зеркальце! скажи, 
Да всю правду доложи: 
Я ль на свете всех милее, 
Всех румяней и белее?” 
И ей зеркальце в ответ: 
“Ты прекрасна, спору нет; 
Но живёт без всякой славы, 
Средь зелёныя дубравы, 
У семи богатырей 
Та, что всё ж тебя милей”. 
И царица налетела 
На Чернавку: “Как ты смела 
Обмануть меня? и в чём!..” 
Та призналася во всём: 
Так и так. Царица злая, 
Ей рогаткой угрожая, 
Положила иль не жить, 
Иль царевну погубить. 
 
Раз царевна молодая, 
Милых братьев поджидая, 
Пряла, сидя под окном. 
Вдруг сердито под крыльцом 
Пёс залаял, и девица 
Видит: нищая черница 
Ходит по двору, клюкой 
Отгоняя пса. “Постой. 
Бабушка, постой немножко, - 
Ей кричит она в окошко, - 
Пригрожу сама я псу 
И кой-что тебе снесу”. 
Отвечает ей черница: 
“Ох ты, дитятко девица! 
Пёс проклятый одолел, 
Чуть до смерти не заел. 
Посмотри, как он хлопочет! 
Выдь ко мне”. - Царевна хочет 
Выйти к ней и хлеб взяла, 
Но с крылечка лишь сошла, 
Пёс ей под ноги - и лает 
И к старухе не пускает; 
Лишь пойдёт старуха к ней, 
Он, лесного зверя злей, 
На старуху. Что за чудо? 
“Видно, выспался он худо, - 
Ей царевна говорит. - 
На ж, лови!” - и хлеб летит. 
Старушонка хлеб поймала; 
“Благодарствую, - сказала, - 
Бог тебя благослови; 
Вот за то тебе, лови!” 
И к царевне наливное, 
Молодое, золотое, 
Прямо яблочко летит... 
Пёс как прыгнет, завизжит... 
Но царевна в обе руки 
Хвать - поймала. “Ради скуки 
Кушай яблочко, мой свет. 
Благодарствуй за обед...” - 
Старушоночка сказала, 
Поклонилась и пропала... 
И с царевной на крыльцо 
Пёс бежит и ей в лицо 
Жалко смотрит, грозно воет, 
Словно сердце пёсье ноет, 
Словно хочет ей сказать: 
Брось! - Она его ласкать, 
Треплет нежною рукою: 
“Что, Соколко, что с тобою? 
Ляг!” - ив комнату вошла, 
Дверь тихонько заперла, 
Под окно за пряжу села 
Ждать хозяев, а глядела 
Всё на яблоко. Оно 
Соку спелого полно, 
Так свежо и так душисто, 
Так румяно-золотисто, 
Будто мёдом налилось! 
Видны семечки насквозь... 
Подождать она хотела 
До обеда; не стерпела, 
В руки яблочко взяла, 
К алым губкам поднесла, 
Потихоньку прокусила 
И кусочек проглотила... 
Вдруг она, моя душа, 
Пошатнулась не дыша, 
Белы руки опустила, 
Плод румяный уронила, 
Закатилися глаза, 
И она под образа 
Головой на лавку пала 
И тиха, недвижна стала... 
 
Братья в ту пору домой 
Возвращалися толпой 
С молодецкого разбоя. 
Им навстречу, грозно воя, 
Пёс бежит и ко двору 
Путь им кажет. “Не к добру! - 
Братья молвили, - печали 
Не минуем”. Прискакали, 
Входят, ахнули. Вбежав, 
Пёс на яблоко стремглав 
С лаем кинулся, озлился 
Проглотил его, свалился 
И издох. Напоено 
Было ядом, знать, оно. 
Перед мёртвою царевной 
Братья в горести душевной 
Все поникли головой 
И с молитвою святой 
С лавки подняли, одели, 
Хоронить её хотели 
И раздумали. Она, 
Как под крылышком у сна, 
Так тиха, свежа лежала, 
Что лишь только не дышала. 
Ждали три дня, но она 
Не восстала ото сна. 
Сотворив обряд печальный, 
Вот они во гроб хрустальный 
Труп царевны молодой 
Положили - и толпой 
Понесли в пустую гору, 
И в полуночную пору 
Гроб её к шести столбам 
На цепях чугунных там 
Осторожно привинтили 
И решёткой оградили; 
И, пред мёртвою сестрой 
Сотворив поклон земной, 
Старший молвил: “Спи во гробе; 
Вдруг погасла, жертвой злобе, 
На земле твоя краса; 
Дух твой примут небеса. 
Нами ты была любима 
И для милого хранима - 
Не досталась никому, 
Только гробу одному”. 
 
В тот же день царица злая, 
Доброй вести ожидая, 
Втайне зеркальце взяла 
И вопрос свой задала: 
“Я ль, скажи мне, всех милее, 
Всех румяней и белее?” 
И услышала в ответ: 
“Ты, царица, спору нет, 
Ты на свете всех милее, 
Всех румяней и белее”. 
 
За невестою своей 
Королевич Елисей 
Между тем по свету скачет. 
Нет как нет! Он горько плачет, 
И кого ни спросит он, 
Всем вопрос его мудрён; 
Кто в глаза ему смеётся, 
Кто скорее отвернётся; 
К красну солнцу наконец 
Обратился молодец: 
“Свет наш солнышко! Ты ходишь 
Круглый год по небу, сводишь 
Зиму с тёплою весной, 
Всех нас видишь под собой. 
Аль откажешь мне в ответе? 
Не видало ль где на свете 
Ты царевны молодой? 
Я жених ей”. - “Свет ты мой, - 
Красно солнце отвечало, - 
Я царевны не видало. 
Знать, её в живых уж нет. 
Разве месяц, мой сосед, 
Где-нибудь её да встретил 
Или след её заметил”. 
 
Тёмной ночки Елисей 
Дождался в тоске своей. 
Только месяц показался, 
Он за ним с мольбой погнался. 
“Месяц, месяц, мой дружок, 
Позолоченный рожок! 
Ты встаёшь во тьме глубокой, 
Круглолицый, светлоокий, 
И, обычай твой любя, 
Звёзды смотрят на тебя. 
Аль откажешь мне в ответе? 
Не видал ли где на свете 
Ты царевны молодой? 
Я жених ей”. - “Братец мой, - 
Отвечает месяц ясный, - 
Не видал я девы красной. 
На стороже я стою 
Только в очередь мою. 
Без меня царевна, видно, 
Пробежала”. - “Как обидно!” - 
Королевич отвечал. 
Ясный месяц продолжал: 
“Погоди; об ней, быть может, 
Ветер знает. Он поможет. 
Ты к нему теперь ступай, 
Не печалься же, прощай”. 
 
Елисей, не унывая, 
К ветру кинулся, взывая: 
“Ветер, ветер! Ты могуч, 
Ты гоняешь стаи туч, 
Ты волнуешь сине море, 
Всюду веешь на просторе, 
Не боишься никого, 
Кроме бога одного. 
Аль откажешь мне в ответе? 
Не видал ли где на свете 
Ты царевны молодой? 
Я жених её”. - “Постой, - 
Отвечает ветер буйный, - 
Там за речкой тихоструйной 
Есть высокая гора, 
В ней глубокая нора; 
В той норе, во тьме печальной, 
Гроб качается хрустальный 
На цепях между столбов. 
Не видать ничьих следов 
Вкруг того пустого места; 
В том гробу твоя невеста”. 
 
Ветер дале побежал. 
Королевич зарыдал 
И пошёл к пустому месту, 
На прекрасную невесту 
Посмотреть ещё хоть раз. 
Вот идёт, и поднялась 
Перед ним гора крутая; 
Вкруг неё страна пустая; 
Под горою тёмный вход. 
Он туда скорей идёт. 
Перед ним, во мгле печальной, 
Гроб качается хрустальный, 
И в хрустальном гробе том 
Спит царевна вечным сном. 
И о гроб невесты милой 
Он ударился всей силой. 
Гроб разбился. Дева вдруг 
Ожила. Глядит вокруг 
Изумлёнными глазами; 
И, качаясь над цепями, 
Привздохнув, произнесла: 
“Как же долго я спала!” 
И встаёт она из гроба... 
Ах!.. и зарыдали оба. 
В руки он её берёт 
И на свет из тьмы несёт, 
И, беседуя приятно, 
В путь пускаются обратно, 
И трубит уже молва: 
Дочка царская жива! 
 
Дома в ту пору без дела 
Злая мачеха сидела 
Перед зеркальцем своим 
И беседовала с ним, 
Говоря: “Я ль всех милее, 
Всех румяней и белее?” 
И услышала в ответ: 
“Ты прекрасна, слова нет, 
Но царевна всё ж милее, 
Всё румяней и белее”. 
Злая мачеха, вскочив, 
Об пол зеркальце разбив, 
В двери прямо побежала 
И царевну повстречала. 
Тут её тоска взяла, 
И царица умерла. 
Лишь её похоронили, 
Свадьбу тотчас учинили, 
И с невестою своей 
Обвенчался Елисей; 
И никто с начала мира 
Не видал такого пира; 
Я там был, мёд, пиво пил, 
 Да усы лишь обмочил.