Некоторые проблемы формирования методики расследования терроризма

Некоторые проблемы формирования методики расследования терроризма[1]

В настоящее время формирование частных криминалистических методик происходит по двум основным направлениям: создание новых в связи с появлением новых составов преступлений (например, экологические преступления) и разработке частнометодических рекомендаций высокой степени общности, охватывающих несколько видов и даже родов преступлений, но совершаемых в специфических условиях места и времени, либо лицами, обладающими определенным признаком.[2]

Тенденцией последнего времени стало формирование новых криминалистических методик расследования преступлений, дробление на более мелкие составные части старых методик. Причиной этого является скорее не возникновение новых составов преступлений (поскольку новый Уголовный кодекс РФ достаточно стабилен), а распространение определенного вида преступной деятельности (например, компьютерные махинации).

Все более распространенными в настоящее время становятся преступления террористического характера. Они отодвигают на задний план по масштабности последствий и общественному резонансу все остальные виды преступных посягательств.

Предупреждению и противодействию терроризму уделено пристальное внимание исследователей. Этой проблематика получила освещение в работах Ю.Н. Авдеева, И.И.Артамонова, Ю.М.Антоняна, А.Н.Гурова, А.И.Долговой, С.В.Дьякова, В.П.Емельянова, В.И.Зажицкого, А.А.Игнатьева, В.С. Комиссарова, О.Н.Коршуновой, М.Ш.Махтаева, Г.В. Овчинниковой, В.Н.Шестакова, А.Ю.Шумилова и ряда других авторов.

Однако возникает вопрос: выльется ли столь пристальное внимание исследователей к феномену терроризма в формирование криминалистической методики расследования нового вида преступлений?

С другой стороны, возникает встречный вопрос – насколько обоснованно будет создание такой методики?

В свою очередь, критерием для выделения подвидов отдельных категорий преступлений является возможность установления применительно к выделяемой группе преступлений криминалистически значимых закономерностей.[3]

На первый взгляд, применительно к группе террористических преступлений такими закономерностями могут выступить общественно значимый предмет посягательства, обеспечивающий большой общественный резонанс преступления; общественно опасный способ совершения преступлений (взрыв, поджог, использование “смертников”, распространение эпидемий и т.д.) и некоторые другие.

Можно выделить два направления расследования: от расследования конкретного акта терроризма к расследованию деятельности террористической организации, или от анализа деятельности такой организации к раскрытию всех совершенных ей террористических преступлений.

Однако до сих пор нет четкого законодательного, а тем более доктринального определения понятия и сущности преступлений террористической направленности.

В Уголовном кодексе РФ терроризм и террористический акт – разные составы преступлений (ст.ст. 205 и 277, соответственно).

В Федеральном законе “О борьбе с терроризмом” от 25 июля 1998 года № 130-ФЗ[4] дается слишком широкое определение “преступлений террористического характера”, включающее составы преступлений, предусмотренных статьями 205 (терроризм), 206 (захват заложника), 207 (заведомо ложное сообщение об акте терроризма), 277 (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля) и 360 (нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой) Уголовного кодекса РФ. При этом указано, что к преступлениям террористического характера могут быть отнесены и другие преступные посягательства, совершенные “в террористических целях”.

В доктрине также нет единства по поводу конкретных видов преступлений, которые можно отнести к террористической деятельности.

В разное время разные исследователи к таковым относят:

пункты “б”, “е” ч.2 ст.105 (убийство лица и его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга; убийство, совершенное общеопасным способом), статьи 126 (похищение человека), 211 (угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного состава), 278 (насильственный захват власти или насильственное удержание власти), 279 (вооруженный мятеж), 280 (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности), 281 (диверсия), 282 (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства), 294 (воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования), 295 (посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование), 317 (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа), 318 (применение насилия в отношении представителя власти), 357 (геноцид), 358 (экоцид) Уголовного кодекса РФ.[5]

Наблюдается смешение терроризма с другими смежными преступлениями, в частности с экстремистской деятельностью.[6]

Еще более широкий подход представлен у В.П. Емельянова. Этот автор раскрывает сущность терроризма через понятие “терроризирования”, поэтому список преступлений с признаками терроризирования охватывает большое количество статей Особенной части Уголовного кодекса РФ, в частности такие, как статьи 120 (принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации), 133 (понуждение к действиям сексуального характера), 144 (воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов), пункт “а” части 2 статьи 141 (воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий, соединенные с применением насилия или угрозой его применения).[7]

Другой исследователь – Ю.М. Антонян считает, что субъектом терроризма может быть и государство.[8]

Таким образом, четко не определены основополагающие признаки терроризма.

Основным отличительным признаком, указанным в ст. 205 УК РФ является цель преступного посягательства – нарушение общественной безопасности, устрашение населения, оказание воздействия на принятие решений органами власти.

Такую же сущностную характеристику терроризма определяют исследователи.[9]

Однако даже если не принимать во внимание отсутствие единства во мнениях по поводу составов преступлений, носящих террористический характер, критерий цели преступной деятельности не может быт основой для построения криминалистической методики.

Составными частями частной криминалистической методики являются:

1) криминалистическая  характеристика данного вида  преступлений;

2) описание типичных  следственных ситуаций и особенностей  планирования действий следователя  на начальном и последующем  этапах расследования;

3) изложение тактики  первоначальных следственных действий  и сопутствующих оперативно-розыскных  мероприятий;

4) особенности тактики  последующих действий.[10]

Таким образом, криминалистическая методика расследования преступления применяется с момента обнаружения признаков преступления; как правило, с осмотра места происшествия. В этот момент квалификация еще неясна.

Так, например, при расследовании взрыва 8 августа 2000 года в подземном переходе на Пушкинской площади выдвигались следующие версии происшедшего:

- взрыв произведен  с целью теракта;

- преступление совершено  из-за передела сфер влияния  в коммерческой деятельности;

- мотивом совершения  преступления послужили личные  неприязненные отношения, хулиганский  мотив и т.п.[11]

Да квалификация деяния и не имеет значения для криминалистов. Нет разницы в применяемых приемах расследования убийства рядового гражданина и депутата Государственной Думы РФ. Цель же преступной деятельности является еще более слабым критерием, чем предмет посягательства в приведенном примере. На первоначальном этапе расследования цель преступника может служит основой для построения криминалистических версий происшедшего, однако она не влияет на выбор приемов и методов расследования. В случаях обнаружения признаков преступлений террористического характера будут применяться положения соответствующих методик расследования убийств, захвата заложников, экологических преступлений, положения взрывотехники и методики расследования преступлений, совершенных преступными организациями и сообществами.

В совершенных актах терроризма на территории города Москвы усматриваются общие черты с убийствами “заказного” характера, а именно “заказными” убийствами, совершенными с применением огнестрельного оружия или с использованием взрывных устройств.

В обоих случаях присутствует предварительная “разработка” предмета преступного посягательства. В случае с совершением терроризма это осмотр места террористической акции, выявление факта охраняемости объекта, выбор наиболее походящего времени осуществления подрыва, выбор места парковки при взрыве автомашины. В случае захвата заложников присутствовали предварительное знакомство с обстановкой, выбор путей прибытия и отхода.

Более того, организаторы и исполнители своими действиями стремятся подчеркнуть дерзость, наглость и неотвратимость совершаемых ими криминальных акций.

Подобно тому, как зачастую исполнители “заказных” убийств ликвидируются организаторами этого преступления[12], исполнители актов терроризма также ликвидируются, но в процессе осуществления самого преступления (террористы-смертники). Совпадает также время совершения преступления – начало или конец рабочего дня, плановый характер преступлений.

Некоторые исследователи считают, что терроризм (преступление, предусмотренное ст. 205 УК РФ) полностью входит в группу умышленных преступлений, связанных со взрывами.[13]

Однако способ совершения терроризма может быть крайне разнообразен. Помимо указанных в статье 205 УК РФ взрыва и поджога, это могут быть радиоактивное заражение, распространение эпидемий и эпизоотий, уничтожение посевов и продуктов сельского хозяйства[14], устройство обвалов, затоплений, камнепадов, аварий на объектах жизнеобеспечения населения водой, теплом, электроэнергией и т.д.; блокирование транспортных коммуникаций, устройство аварий и крушений на транспорте; захват и разрушение зданий, вокзалов, портов, культурных или религиозных сооружений; заражение источников воды и продуктов питания, распространение болезнетворных микробов; иное химическое бактериологическое заражение местности,[15] захват заложников, захват транспортного средства и др.

Более того, в диспозиции статьи 205 УК РФ предусмотрен такой способ совершения терроризма, как угроза. С точки зрения общественной безопасности и задействования сил и средств быстрого реагирования правоохранительных органов, совершившийся акт терроризма или угроза его совершения практически тождественны. Однако представляется, что с криминалистической точки зрения, такое совмещение в рамках одной методики будет сложно, поскольку следовая картина преступной деятельности в случае совершения, например, взрыва или приобретения с целью последующего взрыва взрывного устройства будут абсолютно разные и соответственно разными будут отправные точки для расследования.

Примерный перечень типовых следственных ситуаций дает представление о многообразии отправных точек расследования:

1) на месте происшествия  обнаружены огнестрельное или  холодное оружие, штатный боеприпас  или самодельное взрывное устройство, не сработавшие по каким-либо  причинам;

2) в результате  применения орудий преступления  на месте происшествия обнаружен  труп представителя власти, государственного  или общественного деятеля либо  имело место ранение таких  лиц;

3) на месте происшествия  произошли массовые убийства  на почве межнациональной или  религиозной вражды, во время  массовых беспорядков, на объектах  и средствах транспорта, при большом  скоплении людей;

4) имело место  покушение на террористический  акт, но пострадавших нет;

5) террористам удалось  скрыться с заложниками или  без них.[16]

По причине разных следовых картин невозможно совместить в рамках одной криминалистической методики расследование всех преступлений террористической направленности или даже основных из них – терроризма, заведомо ложного сообщения об акте терроризма, захвата заложников.

Указанные преступления могут иметь точки соприкосновения в случае совершения их террористическими организациями. Однако в данном случае будет применяться уже методика расследования преступлений, совершенных организованными преступными группами.

Представляется возможным разработать методику расследования преступлений, совершенных незаконными вооруженными формированиями республики Ичкерия, поскольку в подавляющем большинстве актов терроризма, совершенных в последнее время на территории России, есть “чеченский след” (захват заложников и минирование здание в ДК ОАО “Московский подшипник” во время мюзикла “Норд-Ост”, захват заложников в родильном доме в Буденновске, взрывы жилых домов в Москве, Волгодонске, взрывы самолетов в Москве, взрывы в метро и т.д.).

Критерием для формирования такой методики будут служить особенности деятельности таких незаконных формирований, выражающиеся в способах подыскания и воспитания исполнителей актов терроризма, в том числе “шахидок”, принесения клятвы верности, распространения ваххабистской идеологии среди членов организации (в особо радикальной форме среди рядовых членов и исполнителей), системе конспирации, иерархической структуре организации, выборе орудий и средств (взрывные устройства, “пояса шахида” с готовыми поражающими элементами), выборе особо людного места для осуществления акта терроризма и других элементах криминалистической характеристики преступлений, совершаемых представителями чеченских незаконных вооруженных формирований.

Однако вопрос о необходимости создания такой методики остается спорным в силу того, что критерий для ее формирования не универсален – неизвестно, сколько по времени еще будет осуществляться такая деятельность. Вероятно, она прекратится с ликвидацией незаконных вооруженных формировании на территории Ичкерии.