Языковая агрессия в газетных текстах массовых изданий

Всё же стоит отметить, что такая  объективность по данному вопросу  встречается в «Комсомольской Правде»  достаточно редко. Очень часто материалы  на подобную тему пестрят совами, откровенно ненормативного характера. Возьмём  для примера два достаточно похожих  по содержанию материала: «У женщин обнаружен  феноменальный «гейдар»» (Владимир Лаговский, 27 июня 2010 г.) и «Гей - революция, о которой всё время говорили секс-меньшевики, свершилась» (он же, 2 февраля, 2010 г.). Информационную основу и первого и второго текста составляют результаты исследований учёных.  Но вместо использования научной терминологии автор решил выражаться общедоступными понятиями не взирая на их, казалось бы, недопустимость  размещения в публицистическом тексте: «закоренелые педерасты», «гомосеки до сих пор не вымерли». Помимо подобных слов-оскорблений, в этих текстах можно заметить и другие высказывания гомофобного характера: «И получили по сути "вольную" - мол, живите, как хотите, а мы к вам - извращенцам - больше приставать не будем», «пусть скажут спасибо столь ненавистным им женщинам».  Если по поводу первого высказывания мнения могут розниться, то второе явно не поддаётся логике: можно ли называть отсутствие полового влечения ненавистью? Женоненавистничество и гомосексуализм понятия из совершенно разных областей и интимная близость с  мужчиной абсолютно не подразумевают негативное отношение к женщине как к человеку, а лишь говорит об игнорировании её как полового партнёра.  Суммируя эти высказывания и слова с негативным лексическим значением, мы можем выяснить, что даже материалы научно-познавательного характера на данную тематику могут содержать язык вражды, что вполне может помешать объективной читательской оценке.

Большую часть языка вражды как  вида речевой агрессии составляет использование  зачастую не имеющих доказательство стереотипов. Если мы говорим о гомосексуалистах, то здесь имеет силу представление  о них как о своеобразных «недомужчинах»,  имеющие гипертрофированные женские  черты. Подобный стереотип во многом породили кинофильмы и телесериалы,  где геи показывались именно таким образом. Подобное суждение часто встречается и в газетных материалах, особенно если речь в них заходит о каких-либо акциях защитников прав и свобод гомосексуалистов. Возьмем, к примеру, репортаж Евгения Супрычева «Э-ге-гей, компания!» (28 мая, 2010 года). В нём речь идёт о запрещенном мэрией Москвы «Голубом марше», который длился всего десять минут и был позже пресечён полицией. «Впрочем, их можно понять: после встречи с ОМОНом ли, нацболами ли - это не принципиально - маникюр был бы точно испорчен. А ведь хочется предстать перед видеокамерами во всей красе!». Насмешливость автора выражалось и в других предложениях: «По весне столичные секс-меньшинства становятся особенно беспокойными. Они беспокоятся об «отсталости нашего общества» и о собственных «ущемленных правах», что-то говорят о дискриминации и прочих дефинициях, которые так ценят западные правозащитники и разные фонды».

Отдельно достаётся символике  правозащитников – радужному  флагу: «Это же надо так измарать радостную  радужную расцветку!». Хотя, если сравнить эти выражения с теми, что мы могли наблюдать в статьях  посвященным открытиям ученых, то тут мы можем говорить о лёгкой форме проявления языка вражды.

  Гораздо большую враждебность можно выявить из публикации Сергея Пономарёва «Гей спросил у натурала» (3 июля 2010 года). Информационным поводом для данного материала стало то что: «Корпорация Google сообщила о том, что заработная плата сотрудников компании, являющихся геями или лесбиянками, превысит оклад персонала, имеющего традиционную сексуальную ориентацию. Как пишет газета «The Australian», таким образом поисковой гигант компенсирует повышенный налог на пособия по медицинскому страхованию, наложенный на всех однополых партнеров». Воодушевленный этой новостью, автор разместил ниже своё стихотворное произведение. Конечно, публицистический жанр фельетон подразумевает некоторую гипертрофированность фактов и иронию, но всё же не должен выглядеть «чернухой» и являться немотивированным выражением агрессии. Для разбора этой публикации возьмём наиболее провокационные строчки этого стихотворения и рассмотрим проявление языка вражды в каждой из них.

<…>

Пока смотрите жеманно

В голубую пустоту (1),

Сверху сыпется вам манна,

Мы же – целый день в поту (2)

<…>

С маникюром на руке

Вот он в поисковике.(1)

Ширится педерастия…(3)

<…>

Значит, им заплатят больше,

Чтоб себе лечили СПИД? (4)

<…>

И где деньги на помаду

И ажурное бельё?!

Им ведь тоник очень важен

Больше, чем для молодиц!

И где деньги для массажа

Загорелых ягодиц?! (1) 

<…>

  1)Рассматриваемое нами ранее использование неоднозначного стереотипа о «недомужчинах», которое тут соединяется с отождествлением гомосексуалистов и трансвеститов («И где деньги на помаду и ажурное бельё?») 
 2)Явное подмена фактов. Ранее в материале не было заявлено что рабочая норма у гомосексуалистов и гетеросексуалистов к компании «Google» отличается.

  3)Использование ненормативной лексики.

  4)Пожалуй, самое значительное проявление языка вражды в этом тексте. Стереотип о том, что большинство гомосексуалистов является носителями ВИЧ-инфекции не только недоказанным, но и многократно опровергнутым.

   Как мы видим один текст включает в себя практически все разновидности проявлений языка вражды касательно данной темы и жанр фельетон в данном случае может оправдать лишь те примеры, которые мы обозначили цифрой 1. В остальных же случаях мы имеем дело с явным проявлением гомофобией. Конечно, данный материал и предполагался как выражение позиции автора, которая прекрасно видна в этом стихотворении. Тем не менее, остаётся сомнительным возможность проявления такой речевой агрессии даже в контексте данного жанра.

  Подводя итог, стоит отметить, что все проявления языка вражды по данной теме касались исключительно трансексуалов и гомосексуальных мужчин, а женщины нетрадиционной ориентации остались как бы незамеченными. Здесь мы можем проследить половую принадлежность самих авторов текста, а в большинстве случаев ими являются мужчины. Хорошей иллюстрацией к данным размышлениям нам может послужить небольшой фрагмент уже разбираемой выше публикации корреспондента данной газеты Владимира Лаговского: «Члены парламентской группы "Народный депутат" во главе с ее председателем Геннадием Райковым, и примкнувшими к нему Дмитрием Рогозиным, Гаджи Махачевым, Вадимом Булавиновым предложили дополнить УК РФ статьей, согласно которой "противоестественное удовлетворение половой потребности мужчины с мужчиной (мужеложство, педерастия) наказывается лишением свободы на срок от 1 до 5 лет". В пояснительных записках к законопроекту авторы указывали, что "женский гомосексуализм" - лесбиянство - преступления не образует». Так что в большинстве случаев мы имеем дело с реальной нескрываемой авторской позицией, которая находит отклики у большой части читательской аудитории. Хотя, если делать выводы из комментариев читателей на сайте kp.ru, то мнения на данную тему существенно разняться. 

2.4. Язык вражды: сексизм

  Сексизм, так же как и  гомофобия, зачастую принимается не как проявление агрессии, а как абсолютна норма. Тем не менее, стереотипизация суждений касательно неравноправности полов является сексизмом и подобные проявление в журналистских текстах также приравниваются к языку вражды

  Иногда подобное мы можем наблюдать в новостных материалах. К примеру, заметка от 28 сентября 2010 года Сергея Кириллова «Шарапова проиграла старушке японке» Сразу после заголовка следует пояснение: «Мария в первом же круге турнира в Токио уступила Кимико Дате-Крумм, которой сегодня исполняется 40 лет». Можно ли женщину в сорок лет назвать старушкой? Конечно, речь идёт о теннисе, в котором подавляющее количество спортсменок моложе. Но в этой же публикации размещаются данные о том, что «Рекорд долголетия принадлежит Мартине Навратиловой, которая выиграла свою последнюю одиночную встречу на Уимблдоне-2004 в возрасте 47 лет». Также стоит отметить, что слово «старушка» в заглавии не берётся в кавычки, то есть данное высказывание стоит понимать в прямом смысле.  
 В гораздо большем объеме проявления сексизма можно увидеть в рубрике «Мужчина и Женщина», которая по задумке автора должна была наоборот примерить представителей обоих полов и разоблачить привычные стереотипы, но в результате напротив явно усугубляет положение. Конечно, далеко не все публикации этой рубрике (которая выходит в пятничном выпуске «Комсомольской Правды» почти каждую неделю) содержат проявления языка вражды, но, тем не менее, в около десяти случаях оно было замечено. Рассмотрим некоторые из них и попытаемся выяснить что движет автора при написании этих текстов. Стоит сразу выяснить, что большинство материалов этой рубрики составляют рассказы читателей и комментарии психологов. Мы не будем анализировать их и заострим внимание на высказываниях самих авторов.

  Материал Татьяны Огневой «Будьте моим мужем» (16 января, 2010 года) о том, что в российском обществе растёт количество случаев, когда предложение зарегистрировать брачные отношения первыми делают женщины. В этом тексте женщина преподносится в виде «охотницы за мужиками», главной целью жизни которой является выйти замуж: «Современной даме нужна определенность: с этим ловить нечего, значит, другого пора окучивать». Просторечное выражение превращает женщину в расчётливую особу, а мужчину в своеобразного овоща. Конечно, подобные представительницы тоже встречаются, но обобщение «современной даме» явно не красит образ женщины.  Другая же статья этого автора называется «С кем можно пофлиртовать, а на ком придется жениться…» (25 июня 2010 года) и вовсе является концентрированным сексизмом, так как в ней женщины представляются рыбами, которые попадаются мужчине на крючок. Идёт чёткая градация этих самых рыб (рыбка для забавы, золотая рыбка). Конечно Татьяну Огневу можно оправдать тем, что ещё в начале она заявляет, что данная статья основана на книге американского радиоведущего утреннего шоу Стива Харви написавшего пособие для слабого пола «Поступай как женщина, думай как мужчина». Появляется вопрос, а может ли радиоведущий утреннего шоу является квалифицированным психологом? В этом случае мы имеем место с обычной бульварной литературой и, взяв её за основу, Татьяна перекладывает ответственность на себя.

  Не только материалы, посвященные женскому полу, могут быть написаны с использованием языка вражды. Рассмотрим статью Никиты Миронова «Почему в столице ни замуж выйти, ни жениться» (27 января 2010 года). Уже первая строчка расставляет всё по местам: «Сексологи бьют тревогу: мужчины обабились. А женщины все больше походят на мужиков!». И правда, большую часть текста занимаю комментарии самих врачей-сексологов, но их позиция иногда не совпадает с фразами самого автора. «Чем больше город, тем меньше физического и больше умственного труда. В большом городе не нужно быть физически сильным.<…>. Вот женщины и делают карьеру, обгоняя мужчин. Это ни хорошо ни плохо. Это объективно»: сообщает профессор института психоанализа при МГУ Александр Полеев. Тем не менее, подзаголовок к этому тексту звучит как «Новая мужская импотенция». Подобная «терминология», судя  по всему, принадлежит самому Никите Миронову. С таким обозначением подобного слова мы уже сталкивались в главе 2.1. «языковое насилие» и как мы помним вводиться оно для усиления негатива по отношению к кому-либо.

  Похожие ситуации можно встретить и в других статьях этой рубрики. По ним можно выделить несколько основных тенденций. Первая и самая интересная: практически во всех случаях сексизм по отношению к женщинам проявляется в тех материалах, автором которого является дама и наоборот. С одной стороны это может быть причиной для того чтобы не рассматривать данные материалы, как содержащие сексизм, ведь даное определением чаще всего выражают «межполовую» неприязнь. Но с другой стороны, что мешает женщине быть женаненавистницей (и наоборот)? Вторая: авторы данных материалов зачастую руководствуются не словами психологов, а жизненными историями, которые часто соприкасаются с распространенными и достаточно примитивными стереотипами. Возможное такой подход к материалу обуславливается тем, что авторы хотят приблизить его «к народу», сделать общепонятным, узнаваемым, таким чтобы многие читатели смогли сопоставить себя с героями этих публикаций и сказать «да, ты прав, все они такие!». Если это суждение, верно, то остаётся непонятным почему рубрика имеет название «Мужчина и женщина», а не «Мужик да Баба». Видимо чрезмерную вольность авторов смягчают комментарии психологов, которых естественно в проявлении речевой агрессии упрекнуть не получае

  В данном случае остаётся до конца непонятным можно ли считать данные публикации проявлением речевой агрессии, так как, безусловно, некоторая часть читательской аудитории действительно могут размышлять похожими штампами и эти тексты не могут вызвать у них негативную реакцию. Похожу этот случай очень похож на то, что мы видели в предыдущей главе. В любом случае, некоторые выражения в текстах на эту тему явно содержат заведомо негативный характер.

2.5 Язык вражды: национализм

Стоит сразу отметить: публикации которые мы рассмотрим в этом разделе не содержат явных призывов к межнациональной розни, то есть данные материалы можно упрекнуть лишь в косвенном проявлении языка вражды. Все эти статьи мы можем разделить на две основные группы: 
1) Неправильное  употребление понятий.

2) Излишние обобщение.

   К первой группе мы можем отнести заметку от 15 октября 2010 года «Негры-фокусники обманывали россиян с помощью «волшебного» порошка» Алексея Бойко. Речь идёт о выходцах из Камеруна, которые обманом получали деньги у наивных жителей Москвы. Слово «негр» обозначает людей негроидной расы вообще, а в некоторых странах и вовсе является оскорбительным по отношениям к выходцам из Африки. Если бы автор использовал выражение африканцы или камерунцы, то этот заголовок не выражал бы никакой агрессии. Похожее мы видим и в заметке Романа Владимирова за 3 марта 2010 года – «В Кишиневе негр-бомж ограбил девушку», но в этом случае подкрепленное ещё одним словом с негативным значением – «бомж». Нейтральный вариант заголовка «В Кишиневе бездомный африканец ограбил девушку» возможно, утратил бы такую броскость, но избежал бы любого намёка на проявление речевой агрессии. 
   Ко второй группе мы можем отнести такие материалы, как «Второй тур президентских выборов на Украине: Донецк к бою с грузинами готов» (Андрей Рябцев, 2 февраля, 2010 года), «Почему румыны считают Россию врагом № 1, а Молдавию - своей территорией?» (Дарья Асламова, 12 января 2010 года), «Первые плоды независимости: Абхазы забирают квартиры у русских» (Владимир Ворсобин, 19 июля 2010 года).  Во всех этих заголовках мы видим своеобразное обобщение, когда какие либо поступки некоторых представителей той или иной национальности отождествляют со всей нацией. Этого можно было легко избежать, добавив в эти предложения уточняющие конструкции «некоторые», «большинство», «многие». В итоге получились бы более нейтральные заголовки: «Почему некоторые румыны считают Россию врагом № 1, а Молдавию - своей территорией».

   Вполне вероятно, что какой-либо конкретной цели разжигания межнациональной розни авторы этих публикаций не преследовали, потому что сами тексты не содержат явных проявлений языка вражды, написаны вполне нейтрально и порой направлены на демонстрацию этой самой расовой неприязни. Тем не менее, подобное обобщение может вызвать у читателя либо неприязнь той или иной нации.