Суд присяжных

Верховным судом РФ отменен приговор в отношении Б. В прениях подсудимый сообщил присяжным заседателям, что сторона обвинения фабриковала доказательства. Адвокаты ставили под сомнение методы проведения предварительного следствия и указывали на неполноту проведенного следствия. Председательствующим судьей в связи с указанными нарушениями закона стороной защиты не во всех случаях обращалось внимание присяжных заседателей на то, что они при вынесении вердикта не вправе принимать во внимание приведенные заявления стороны защиты. Отменяя приговор, Судебная коллегия указала, что приведенные незаконные заявления стороны защиты не могли не повлиять на присяжных заседателей при постановлении вердикта⁸⁹.

Верховным судом РФ отменен приговор в отношении Д. В прениях адвокат заявил, что если вердикт присяжных будет совпадать с позицией прокуратуры, то справедливости еще в одном деле не будет. Судебная коллегия расценила данное заявление стороны защиты как незаконное воздействие на присяжных заседателей, повлиявшее на их ответы на поставленные перед ними вопросы⁹⁰. 

Е.А. Матвиенко отмечает, что участники  судебных прений ни в коей мере не могут  ставить под сомнение достоинство  и компетентность суда, выражать недоверие  к нему, вступать с ним в пререкания, не подчиняться распоряжениям председательствующего, противопоставлять себя составу  суда ⁹¹.

Одним из оснований отмены Верховным судом РФ приговора в отношении С. явилось то, что во время прений сторон защитником были даны не относящиеся к делу отрицательные характеристики существующей правоохранительной системе и работе милиции, которые могли повлиять на объективность присяжных заседателей и сказаться на содержании их ответов на поставленные перед коллегией вопросы⁹².

Верховным судом РФ отменен приговор в отношении Б. Адвокат прерывал председательствующего судью, допускал некорректную критику его действий, утверждал, что председательствующий по делу судья представлял собой государственного обвинителя, нарушал закон, что не могло не оказать влияния на присяжных заседателей при вынесении ими вердикта⁹³.

Верховным судом РФ отменен приговор в отношении Б. Сторона защиты на всем протяжении судебного разбирательства дискредитировала судью, ставя под сомнение его беспристрастность и объективность, заявляя без каких-либо на то оснований возражения на действия председательствующего. Кассационная инстанция указала, что, по существу, сторона защиты, заявляя неоднократно необоснованные возражения на действия председательствующего, избрала завуалированный способ воздействия на присяжных заседателей, поскольку оглашала свои возражения в их присутствии, несмотря на предупреждения председательствующего. Своими незаконными действиями сторона защиты могла оказать влияние на коллегию присяжных заседателей и на вынесение вердикта⁹⁴.

 Отменяя приговор в отношении  Н., Верховный суд РФ указал, что адвокат в присутствии присяжных заседателей вступил в пререкания с председательствующим судьей, цитировал нормы уголовно-процессуального закона, тем самым создавал мнение о необъективности председательствующего судьи, что могло повлиять на вердикт коллегии присяжных заседателей.⁹⁵

В связи с изложенным, Т.В. Моисеева считает необходимым внести в  ст. 336 УПК РФ дополнение, запрещающее  сторонам в прениях дискредитировать органы государственной власти, в  том числе и органы предварительного расследования, прокуратуры, суда, что  будет способствовать обеспечению  объективности и беспристрастности  коллегии присяжных заседателей  при вынесении ими вердикта.⁹⁶

 

 

2.3 Постановка вопросов подлежащих разрешению присяжными заседателями и напутственное слово председательствующего.

 

Эта часть судебного заседания  составляет важнейшую особенность  суда с участием присяжных заседателей. По окончании прений сторон и выслушивания последнего слова председательствующий на основании результатов судебного  следствия и прений сторон формулирует  в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжным заседателям.

Важность этого этапа  определяется тем, что от правильности постановки вопросов во многом зависит  содержание вердикта присяжных заседателей, который обязателен для председательствующего судьи при постановке приговора. «Постановка вопросов – это решительный момент процесса. В этот момент в наибольшей степени проявляется зависимость вердикта присяжных от деятельности коронных судей, так как всякая неправильность, допущенная судом по постановке вопросов, роковым образом обусловливает собою неправильный вердикт присяжных»⁹⁷.

Перед присяжными заседателями ставится три группы вопросов: основные, частные и обязательный (вопрос о  снисхождении)⁹⁸.

Основные вопросы именуются  так потому, что ответы на них  позволяют постановить приговор по делу. Без разрешения этих вопросов невозможно назначить наказание.

Согласно ч. 1 ст. 339 УПК РФ⁹⁹ по каждому деянию, в совершении которого подсудимый обвиняется государственным обвинителем, ставятся три основных вопроса¹⁰⁰:

- доказано ли, что деяние имело место.

- доказано ли, что это деяние совершил подсудимый.

- виновен ли подсудимый в совершении этого деяния.

После основных вопросов о  виновности подсудимого могут ставиться  частные вопросы о таких обстоятельствах, которые уменьшают степень виновности¹⁰¹.

На случай признания подсудимого  виновным ставится вопрос о том, заслуживает  ли он снисхождения.

Эти требования закона не всегда соблюдались судьями, председательствующими  по делам¹⁰²:

По делу в отношении  К., Ф. и С., последний обвинялся в покушении на причинение смерти двум лицам, группой лиц по предварительному сговору, общеопасным способом.

По этому обвинению  присяжные заседатели признали недоказанной вину С.

Вместе с тем на вопрос N 9, поставленный с учетом обстоятельств, указанных подсудимым С.: «Доказано ли, что С., зная о неприятностях, доставленных М. его другу К., и, сочувствуя последнему, решил М. попугать, для чего 29 декабря 2001г. произвел не менее 20 выстрелов на опережение автомашины ВАЗ-21093 номер Т566 AT, которой управлял М. Однако в это время М. нажал на газ и увеличил скорость движения, а водитель автомашины «Ауди-100» притормозил, в результате чего М. и А. были причинены телесные повреждения, указанные в вопросе первом?», присяжные заседатели дали положительный ответ.

Между тем вопрос о виновности С. в совершении данного деяния председательствующим не был поставлен, что противоречит требованиям п. 3 ч. 1 ст. 339 УПК РФ¹⁰³.

Оправдательный приговор в отношении С. отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

Некоторые ученые выявляют противоречия между правом присяжных  заседателей решать вопрос о том, заслуживает ли подсудимый снисхождения и запретом исследовать с участием присяжных заседателей данные о  личности подсудимого.

«Устранить подобные противоречия ученые предлагают несколькими путями. В качестве возможного варианта предлагается до ответа на вопрос о виновности подсудимого  не исследовать обстоятельства, характеризующие  личность подсудимого и потерпевшего. В случае признания подсудимого  виновным присяжные заседатели исследуют  обстоятельства, характеризующие и  личность подсудимого, и личность потерпевшего, и лишь после этого отвечают на вопрос о том, заслуживает ли подсудимый снисхождения. Другой вариант – отнести вопрос о снисхождении к компетенции председательствующего судьи, во всяком случае, не задавать его присяжным, а ограничить их роль решением вопроса о виновности или невиновности. Третий вариант заключается в том, что перед присяжными заседателями не нужно ставить вопрос о снисхождении, однако они могут сами по собственной инициативе разрешить вопрос о том, заслуживает ли его подсудимый»¹⁰⁴.

В вопросном листе нельзя ставить вопросы, включающие правовые понятия, юридическую терминологию: «… Недопустима постановка вопросов с использованием таких юридических  терминов, как умышленное убийство или неосторожное убийство, как умышленное убийство с особой жестокостью, умышленное убийство из хулиганских или корыстных  побуждений, умышленное убийство, совершенное  в состоянии сильного душевного  волнения, убийство при превышении пределов необходимой обороны, изнасилование, разбой и т.п.»¹⁰⁵.

Однако по делу¹⁰⁶ в отношении Б., Е., Р. в нарушение вышеуказанного Закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ председательствующим судьей были поставлены вопросы, требующие юридической оценки.

Б., Е. и Р. обвинялись в  том, что … ноября 2001г. в доме из личной неприязни избили В. Б. ударил В. не менее двух раз руками по лицу, после чего Р. нанес потерпевшему не менее двух ударов руками по лицу, а когда тот упал, - не менее  трех ударов ногами по голове и телу. Через некоторое время по указанию Б. Е. сдавил горло В. рукой, а потом Р. нанес потерпевшему не менее семи ударов ногами по телу, причинив закрытую травму груди в виде переломов трех ребер, ссадин и кровоизлияния. После этого Б. ногой, обутой в ботинок, нажал В. на горло, причинив закрытую травму шеи в виде ссадин, кровоизлияний и разрыва связки подъязычной кости с резким сужением просвета гортани, сопровождавшуюся развитием механической асфиксии, повлекшей смерть потерпевшего. В. были причинены также кровоподтеки и ссадины на лице и голенях.

Ночью Б., Е. и Р. принесли тело В. к пруду, сделали прорубь  и сбросили туда тело. С целью  сокрытия содеянного вещи В. на общую  сумму 2000 руб. разбросали в окрестностях.

В вопросном листе основные вопросы N 2, 4, 7, предполагающие ответы о доказанности вины Б., Е., Р. в лишении  жизни В. были сформулированы таким  образом, что требовали от присяжных  заседателей собственно юридической  оценки - об умысле подсудимых на лишение  жизни потерпевшего, что в соответствии со ст.334 УПК РФ¹⁰⁷ относится к компетенции профессионального судьи.

О том, что присяжные разрешали  юридический вопрос, свидетельствует  их вердикт и ссылка на него в  приговоре суда: «Вердиктом коллегии присяжных заседателей признано недоказанным наличие у подсудимых умысла на лишение жизни потерпевшего».

Кроме того, содержание вопросов 17 и 20 было таково, что присяжные  заседатели должны были дать юридическую  оценку действиям подсудимых.

Так, 17-й вопрос перед присяжными заседателями был изложен в следующей  редакции: «Если на вопрос N 13 дан утвердительный ответ, доказано ли, что Е., намереваясь с двумя мужчинами в корыстных целях завладеть имуществом В., вместе с ними похитил указанные вещи и принес домой к одному из мужчин, где они распорядились имуществом по своему усмотрению?»

Аналогичный вопрос поставлен  и в отношении Р.  под номером 20.

На эти вопросы присяжные  заседатели ответили, что действия Е. и Р. доказаны, за исключением совершения их «в корыстных целях».

Следовательно, постановка перед коллегией присяжных заседателей  вопросов, не входящих в их компетенцию, повлияла на правильность применения уголовного закона при оценке действий осужденных и на их наказание.

В связи с допущенными  по делу нарушениями уголовно-процессуального  закона приговор был отменен и  дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Согласно ч. 4 ст. 338 УПК РФ¹⁰⁸ с учетом замечаний и предложений сторон судья в совещательной комнате окончательно формулирует вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, и вносит их в вопросный лист, который подписывается им.

Вопросный лист оглашается в присутствии присяжных заседателей  и передает их старшине.

После передачи присяжным  заседателям вопросного листа и  перед удалением их в совещательную  комнату для вынесения вердикта председательствующий судья обращается к присяжным заседателям с  напутственным словом¹⁰⁹.

Уголовно-процессуальный закон запрещает любого рода воздействие на формирование внутреннего убеждения присяжных. Однако напутственное слово председательствующего считается всеми исследователями одним из самых очевидных, мощных и доступных средств воздействия на присяжных.

В соответствии со ст. 340 УПК  РФ с напутственным словом к присяжным заседателям председательствующий судья обращается после передачи им вопросного листа перед удалением в совещательную комнату. Основная цель напутственного слова - оказать помощь присяжным заседателям в установлении фактических обстоятельств по делу и, таким образом, в вынесении справедливого вердикта.

Согласно п. 1 ч. 3 статьи председательствующий в напутственном слове приводит содержание обвинения. При этом следует иметь в виду, что по групповым делам следует разъяснять, в чем конкретно обвиняется каждый подсудимый.

 При идеальной совокупности  преступлений (например, по убийству, сопряженному с разбойным нападением, квалифицируемому по ст. 105 (п. "з" ч. 2) и 162 (п. "в" ч. 3) УК РФ) в напутственном слове достаточно изложить лишь фактическую сторону, а при изложении содержания уголовного закона (п. 2 ч. 3) разъяснить уголовный закон - см. ст. 105 (п. "з" ч. 2) и 162 (п."в"ч. 3)УКРФ. 
        Исходя из текста п. 2 ч. 3 ст. 340 УПК РФ, председательствующий судья должен не просто прочитать диспозицию и санкцию закона, предусматривающего ответственность за совершенное деяние, в котором обвиняется подсудимый, а разъяснить его содержание на доступном присяжным языке в выражениях, приближенных к тем, которые содержатся в вопросном листе, что облегчит присяжным соответствующее обсуждение вопросов и принятие правильного решения по ним. 
        Таким образом, основная задача председательствующего судьи в этой части напутственного слова состоит в том, чтобы помочь присяжным заседателям восстановить картину того, что происходило в судебном заседании.