Производство по делам о преступлениях несовершеннолетних

2.3 Прекращение уголовного преследования с применением принудительных мер воспитательного воздействия

 Согласно ст. 427 УПК РФ, если в ходе предварительного расследования уголовного дела о преступлении небольшой или средней тяжести будет установлено, что несовершеннолетний обвиняемый совершил это преступление впервые и его исправление может быть достигнуто без применения наказания, то прокурор, а также следователь и дознаватель с согласия прокурора вправе вынести постановление о прекращении уголовного преследования и возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия, предусмотренной частью второй статьи 90 Уголовного кодекса Российской Федерации, которое вместе с уголовным делом направляется прокурором в суд. 
Суд рассматривает ходатайство и материалы уголовного дела в порядке, установленном частями четвертой, пятой, седьмой, восьмой и десятой статьи 108 УПК РФ, за исключением правил, устанавливающих процессуальные сроки. 
Суд, получив уголовное дело с обвинительным заключением или обвинительным актом, вправе прекратить его по основаниям, указанным в части первой настоящей статьи, и применить к несовершеннолетнему обвиняемому принудительную меру воспитательного воздействия. 
Суд в постановлении о применении к несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного воздействия вправе возложить на специализированное учреждение для несовершеннолетних контроль за исполнением требований, предусмотренных принудительной мерой воспитательного воздействия. 
В случае систематического неисполнения несовершеннолетним этих требований суд по ходатайству специализированного учреждения для несовершеннолетних отменяет постановление о прекращении уголовного преследования и применении принудительной меры воспитательного воздействия и направляет материалы уголовного дела прокурору. Дальнейшее производство по уголовному делу продолжается в порядке, установленном частью второй УПК РФ. 
Прекращение уголовного преследования по основаниям, указанным в части первой настоящей статьи, не допускается, если несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый или его законный представитель против этого возражают.

2.4 . Особенности избрания меры пресечения в отношение несовершеннолетнего.

         Несовершеннолетних имеет ряд специфичных черт, проявляющихся в закреплении дополнительных гарантий, обеспечивающих повышенную защиту данного субъекта уголовного процесса. Возрастная специфика несовершеннолетних, учтенная законодателем, определяет особенности их уголовного преследования и применения к ним мер процессуального принуждения.

В связи с изменениями качественных показателей в структуре подростковой преступности в сторону увеличения числа тяжких и особо тяжких преступлений нередко следователи высказывают мысль о необходимости ужесточения мер процессуального принуждения в отношении несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых. Как показывают статистические данные, число ходатайств органов предварительного расследования, поданных в федеральные районные суды, об избрании в отношении несовершеннолетних меры пресечения в виде заключения под стражу не снижается, а, наоборот, возрастает. Многие судьи отмечают, что нередкими стали и ходатайства о применении данной меры пресечения в отношении несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, а также ходатайства о продлении срока содержания под стражей. Кроме того, анализ материалов уголовных дел показывает, что нередко в нарушение ч. 3 ст. 423 УПК РФ законные представители несовершеннолетних обвиняемых своевременно не извещаются следователем о продлении срока содержания под стражей.

Такая позиция органов предварительного расследования объяснима и традиционной, сложившейся годами, приверженностью к заключению под стражу как одной из основных мер пресечения, и реально негативными и тревожными количественными и качественными характеристиками преступности несовершеннолетних. Кроме того, очевиден и тот факт, что избрание данной меры пресечения по сравнению с иными, предлагаемыми законодателем мерами, требует от следователя гораздо меньших усилий.

Однако вряд ли подобную ситуацию можно назвать нормальной, поскольку в этом случае придется признать необходимость отхода от тех принципов, которые заложены в российском уголовно-процессуальном законодательстве. Любая мера пресечения в рамках уголовного судопроизводства в той или иной мере ограничивает права и свободы подозреваемого или обвиняемого. Заключение под стражу, примененное к несовершеннолетнему субъекту, в наибольшей степени ограничивает его общий правовой статус. В связи с этим полагаем, что избрание данной меры пресечения в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого должно быть продиктовано не сложившимися стереотипами в работе органов предварительного расследования, а более вескими процессуальными основаниями.

Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила), рассматривают содержание несовершеннолетнего до суда под стражей в качестве крайней меры, допустимой в течение непродолжительного периода времени. В связи с опасностью влияния уголовной среды на дальнейшую криминализацию несовершеннолетнего правонарушителя Пекинские правила предлагают во всех возможных случаях заменять содержание под стражей другими альтернативными мерами, называя в качестве таковых "постоянный надзор, активную воспитательную работу или помещение в семью или в воспитательное заведение или дом"35 Такую же позицию занял и Верховный Суд РФ, отметив в Постановлении Пленума от 14 февраля 2000 г. N 7, что судам следует тщательно проверять обоснованность заключения под стражу несовершеннолетнего, поскольку данная мера пресечения является исключительной и ее применение должно быть обосновано либо тяжестью совершенного преступления, либо иными основаниями, установленными законодателем 36

Избрание несовершеннолетнему меры пресечения в целом осуществляется в соответствии с общими процессуальными правилами, закрепленными в гл. 13 УПК РФ. Таким образом, в первую очередь решая вопрос о применении меры пресечения в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, в соответствии с ч. 1 ст. 97 следователь должен иметь достаточные основания полагать, что тот: а) скроется от органов предварительного расследования или суда; б) может продолжать заниматься преступной деятельностью; в) может воспрепятствовать производству по уголовному делу. Эти основания в первую очередь и должны быть положены в обоснование вообще необходимости применения к несовершеннолетнему подозреваемому или обвиняемому меры пресечения. При принятии соответствующего решения возникает вопрос об избрании самой меры пресечения. И здесь, очевидно, необходимо обратиться к ч. 2 ст. 423 УПК РФ, закрепляющей необходимость обсуждения возможности отдачи несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого под присмотр в порядке, установленном ст. 105 УПК РФ. Статья 105 УПК понимает под присмотром обеспечение надлежащего поведения несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого в период производства по уголовному делу.

Таким образом, законодатель отдает приоритет избрания именно этой меры пресечения в отношении несовершеннолетнего. Очевидно, что иные меры пресечения могут быть применены к несовершеннолетнему подозреваемому, обвиняемому только при невозможности избрания данной меры пресечения. На практике данная мера пресечения применяется в ограниченном количестве случаев. Объяснить это можно рядом факторов: отсутствием лиц, способных обеспечить надлежащий присмотр, отсутствием согласия данных лиц на обеспечение надлежащего присмотра, загруженностью следователя, не позволяющей ему в должном объеме провести мероприятия по определению таких лиц и установлению. Кроме того, как показывает анализ материалов уголовных дел, в них достаточно часто отсутствует аргументированная мотивировка невозможности избрания данной меры пресечения.37 При констатации следователем факта отказа лица от осуществления присмотра за несовершеннолетним подозреваемым, обвиняемым иногда в материалах дела отсутствует сам письменный отказ. К сожалению, в условиях, когда следственная специализация по делам несовершеннолетних отсутствует, сложно будет ожидать в ближайшее время сколь бы то ни было значительных изменений в данной ситуации.

Определенные вопросы возникают и при анализе самой ч. 2 ст. 423 УПК РФ. В частности, не ясна предусмотренная данной частью процедура обсуждения вопроса о возможности отдачи несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого под присмотр. Не определены круг субъектов такого обсуждения, а также форма его процессуального закрепления.

На наш взгляд, отказ от такой меры пресечения, как отдача под присмотр в пользу иной, в том числе и заключения под стражу, должен быть в обязательном порядке мотивирован. Кроме того, обязательна мотивировка избрания в качестве меры пресечения именно заключения под стражу с указанием тех материалов дела, которыми это подтверждается, а также с учетом требований ч. 2 ст. 108 УПК РФ. В этом случае будет соблюдаться принцип состязательности, поскольку, как это неоднократно отмечалось в решениях Конституционного Суда РФ, несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый, его защитник и законный представитель вправе знакомиться с теми материалами, которые представлены стороной обвинения суду в обоснование своей позиции и представлять по ним свои доводы и возражения.

Огорчает и то обстоятельство, что законодатель не счел необходимым закрепить специфику избрания такой меры, как заключение под стражу, применительно к несовершеннолетнему подозреваемому, обвиняемому. Следует согласиться с А.В. Гриненко, вполне резонно считающим такое положение недопустимым и существенно ущемляющим права несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых 38.

Таким образом, в настоящее время нуждаются в совершенствовании как само уголовно-процессуальное законодательство, регламентирующее применение к несовершеннолетнему подозреваемому, обвиняемому меры пресечения, так и практика его применения.

       Традиционно в российском уголовном процессе производство по делам в отношении несовершеннолетних рассматривается как дифференцированная, усложненная форма, отличающаяся охранительной направленностью. Особенности производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних проявляются как на досудебных, так и на судебных стадиях и определяются возрастной спецификой данного субъекта.

Однако усиление охранительной функции уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних не исключает применения в отношении них таких дифференцированных форм, как упрощенное и ускоренное производство. Такое целерантное производство допускается российским законодателем в отношении несовершеннолетних на стадии предварительного расследования. По уголовным делам о преступлениях небольшой и средней тяжести предварительное расследование может проводиться в форме дознания по правилам, установленным главой 32 УПК РФ. Подобное производство возможно по делам о преступлениях несовершеннолетних, если нет необходимости проведения предварительного следствия. Такое положение дел ни в коей мере не противоречит охранительной направленности уголовного судопроизводства по данной категории дел. Более того, оно позволяет ускорить производство по делу и тем самым уменьшить бремя уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего. Такая позиция находит свою поддержку в системе правосудия для несовершеннолетних многих государств, поскольку одной из задач ювенального правосудия ставится именно сокращение времени и объема контактов несовершеннолетнего правонарушителя с соответствующими государственными органами. К сожалению, приходится констатировать, что как в целом производство дознания плохо урегулировано российским уголовно-процессуальным законодательством, так и в частности глава 50 УПК РФ не содержит отдельной статьи, детально регламентирующей производство дознания в отношении несовершеннолетних с учетом их особого уголовно-процессуального статуса. Не спасает ситуацию и указание, содержащееся в части второй ст. 420, о том, что производство по уголовному делу в отношении несовершеннолетнего производится по общим правилам, но с учетом требований гл. 50 УПК РФ.

Законодатель предусмотрел и еще одну форму ускоренного и упрощенного производства - это производство по уголовным делам частного обвинения. Как показывает судебная практика, процент участия несовершеннолетних в качестве подсудимого по таким делам незначителен. Как правило, несовершеннолетние обвиняются в причинении легкого вреда здоровью и нанесении побоев. В российском уголовно-процессуальном законодательстве фактически не оговариваются особенности участия несовершеннолетнего в производстве по делам частного обвинения. Анализ же ст. 48 УПК РФ позволяет лишь сделать вывод об обязательном участии законного представителя при производстве по делам частного обвинения, поскольку предполагается обязательное участие законного представителя несовершеннолетнего при производстве по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. В связи с этим вызывает недоумение то обстоятельство, что указанная статья названа "Законные представители несовершеннолетнего подозреваемого и обвиняемого". Во-первых, ст. 428 УПК РФ говорит об участии законного представителя несовершеннолетнего подсудимого в судебном заседании, а во-вторых, что более значимо в данной ситуации, по делам частного обвинения лицо, в отношении которого подано заявление о привлечении его к уголовной ответственности, "минует процессуальный статус подозреваемого и обвиняемого в узком смысле этого понятия, а с момента принятия судьей заявления к производству приобретает процессуальный статус подсудимого"39. Примечательно и то, что если ст. 48 УПК фактически императивно вводит в уголовный процесс по делам несовершеннолетних законного представителя в качестве обязательного субъекта, то ст. 428 УПК допускает рассмотрение уголовного дела в судебном заседании без участия своевременно извещенного законного представителя, если суд не придет к выводу, что его участие обязательно. Применение данных норм к производству по делам частного обвинения только вызывает целый ряд вопросов практического и теоретического характера.

На наш взгляд, совершенствование производства по делам несовершеннолетних требует именно дальнейшей его дифференциации. В англосаксонской правовой системе традиционным является деление правонарушений несовершеннолетних по нескольким категориям. В первую очередь на них распространяется общее деление на проступки и преступления, а также добавляются так называемые статутные правонарушения. К сожалению, российское уголовное законодательство пока не пошло по пути детальной дифференциации, что, в свою очередь, сдерживает дифференциацию уголовно-процессуальной формы. В то же время в рамках существующего сегодня деления преступлений по категориям в соответствии с нормами, содержащимися в ст. 15 УК РФ, вполне возможна дальнейшая дифференциация уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних.