Понятие политической риторики

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 12 Октября 2014 в 19:17, контрольная работа

Краткое описание

Со времен Аристотеля красноречие принято делить на три рода: судебное, совещательное и торжественное. Это не означает, что данная классификация носит прямой, буквальный характер. Как отмечает Г.Г. Хазагеров, в своей «Риторике» Аристотель писал: «Слушатель бывает или простым зрителем, или судьей, притом судьей или того, что уже совершилось, или же того, что может совершиться». Таким образом, в рамках приведенной классификации красноречие необходимо относить к определенному виду в зависимости от того, какую позицию занимает слушатель.

Содержание

Стр.
1.
Понятие политической риторики.
2
2.
История политической риторики.
5
3.
Современное состояние политической риторики.
12

Прикрепленные файлы: 1 файл

Контрольная по риторике.doc

— 135.87 Кб (Скачать документ)

План работы

 

   

Стр.

1.

Понятие политической риторики.

2

2.

История политической риторики.

5

3.

Современное состояние политической риторики.

12


 

 

 

 

1. Понятие политической риторики.

Слово «риторика» восходит к греческому «ораторское искусство» (лат. rhetorica). В русской передаче оно сначала писалось через «е»: «реторика».

Под риторикой понимается как научная или учебная дисциплина, так и само искусство риторики («красноречие»). Слово «риторика» употребляется также и в уничижительном смысле. Обычно так характеризуют пустую, но претенциозную речь, пустые и громкие обещания. Это значение закрепилось за риторикой со времен ее кризиса, пришедшегося на середину XIX века.

Со времен Аристотеля красноречие принято делить на три рода: судебное, совещательное и торжественное. Это не означает, что данная классификация носит прямой, буквальный характер. Как отмечает Г.Г. Хазагеров, в своей «Риторике» Аристотель писал: «Слушатель бывает или простым зрителем, или судьей, притом судьей или того, что уже совершилось, или же того, что может совершиться». Таким образом, в рамках приведенной классификации красноречие необходимо относить к определенному виду в зависимости от того, какую позицию занимает слушатель.

Иными словами, если слушатель выступает судьей того, что уже совершилось, то речь идет о судебном красноречии (слушатель не может повлиять на уже свершившийся факт, а может только его оценить, принять ту или иную версию). Если же слушатель выступает «судьей» того, что должно случиться, то необходимо говорить о совещательном красноречии. К примеру, решая вопрос о том, имело ли место убийство или причинение смерти по неосторожности, слушатель не вправе утверждать, что речь идет именно об убийстве только лишь потому, что он так считает, что он так хочет. Но, с другой стороны, принимая участие во всенародном референдуме, к примеру, о запрете строительства новых АЭС, слушатель не просто может, но и должен рассуждать «на перспективу» , то есть он хочет, чтобы АЭС продолжили строить, примет участие в референдуме и проголосует соответствующим образом (слушатель непосредственно своими действиями может повлиять на результат). Поэтому эмоциональные аргументы получают здесь гораздо большее значение.

Третий случай, по Аристотелю, состоит в том, что слушатель является простым зрителем. Назначение торжественной речи - хвалить или порицать. Конечно, такая речь формирует определенное мнение, на основании которого слушатель в будущем будет поступать так или иначе, но в момент произнесения речи слушатель не стоит перед выбором, от него не требуется никаких действий. В остальном же торжественное красноречие близко к совещательному, так как обращено только в будущее.

Классификация Аристотеля, при этом, не связана с тематическим делением на конкретные виды красноречия: торговое красноречие, судебное (в узком смысле этого слова), военное, академическое. Эти отдельные виды красноречия изучаются частными риториками. Политическое красноречие именно такой частный вид красноречия - это красноречие, относящееся к сфере политики. Политическое красноречие - это в первую очередь красноречие совещательное. Сам Аристотель, говоря о совещательных речах, называет их темами финансы, вопросы войны и мира, охраны страны, снабжения ее продовольствием, выработку законодательства. Политическое красноречие обращено в будущее. От слушателей зависит не только принятие решения, но и в определенной мере общественное поведение. Поэтому политическое красноречие захватывает и зону красноречия торжественного, направленного на воспитание определенных качеств, на мобилизацию определенных психологических ресурсов. Кроме того, в наше время, когда предвыборные кампании длятся месяцами, возникает и красноречие промежуточного вида - совещательное, ибо в конечном счете речь идет о единовременном акте выбора, и в то же время торжественное, так как реальный выбор все-таки далеко. В отдельных случаях, когда речь идет об анализе прошлого, политическое красноречие сближается с судебным, но эта связь слаба.

Таким образом, политическая риторика изучает красноречие в сфере политики, учитывая специфику рода и вида этого красноречия.

Риторика может научить, как подбирать доводы, как располагать части риторической речи и какими языковыми средствами эти доводы выражать. Политическая риторика имеет свою специфику в каждом из этих пунктов.

В аргументации политическая риторика должна опираться на соответствующие общие места, которые она заимствует как из политических, так и из других текстов.

В области композиции специфика политического красноречия состоит в разработке системы жанров.

В отношении языковых средств необходимо учитывать сложившиеся речевые формулы и традиции.

 

2. История политической риторики.

Политическое красноречие -- один из видов ораторского искусства. Развитие его тесно связано с развитием демократических учреждений; оно возникает там, где народные массы начинают принимать участие в государственных делах, и, следовательно, лица, желающие влиять на ход государственных дел, должны обладать искусством убеждения.

Впервые политическое красноречие достигло значительного развития в Сиракузах в начале V в. до Рождества Христова; оттуда оно перешло в Афины, где процветало в течение V и в особенности IV в. (благодаря деятельности Демосфена, Исократа, Лисии, Эсхина), Уже тогда был составлен первый, не дошедший до нас учебник риторики.

Первыми теоретиками риторики в античной Греции были софисты, в интерпретации которых риторика была наукой об убеждении кого угодно в чем угодно. Кроме того софисты не вполне отделяли «очаровывание» речью от убеждения ею. Это хорошо видно по софистической трактовке специальных языковых средств (фигур), изобретение которых приписывается Горгию. Горгий пишет о том, что фигуры «чаруют». Эти фигуры делают речь скорее красивой, чем убедительной.

С критикой софистов выступил Платон, который в противовес риторической речи выдвинул особую речевую манеру (диалектику), когда участники диалога объединены общей целью - поиском истины. Это позволяло риторике обрести этическую опору, но уводило от решения собственно риторических задач. Эти задачи были решены Аристотелем, создавшим для риторики теоретический и этический фундамент. Именно Аристотель назвал главным качеством речи ясность, что и сегодня позволяет разграничить убеждение и манипулирование. «Риторика» Аристотеля не потеряла своего значения и в наши дни.

Позднее, уже в середине второго века до н.э. возникает римская риторика. Крупнейшим теоретиком и, несомненно, самым талантливым практиком римской риторики был Марк Туллий Цицерон (также необходимо отметить, что большой вклад внесли Гортензий, Катон Старший, Цезарь). Однако в области теории первенство принадлежит Марку Фабию Квинтилиану - автору трактата «Об образовании оратора», профессиональному учителю риторики.

В эпоху поздней античности риторика заняла в системе образования самое высокое место. Если в начальной школе - школе литератора - учили читать и писать, в средней школе - школе грамматика - понимать и ценить древних авторов, то в высшей школе - школе ритора - учили активному владению речью. Без риторического образования общественная карьера была невозможна. Следует отметить, что характер ведения дел на политических собраниях древности давал возможность произносить длинные речи: оживленные прения имели место довольно редко. Это позволяло древним ораторам писать свои речи заранее, выучивать их наизусть, тщательно вырабатывая мимику, и затем декламировать. Таким образом, импровизация встречалась редко.

Относительная однородность риторических школ и общий круг образцовых авторов делали риторику в известном смысле слова несущей конструкцией в жизни античного общества. Это вполне объяснимо и обоснованно в отношении такого государства как Римская Империя (включая республиканский период) - самого большого по тем временам государства, населенного множеством народов, говорящих на разных языках и почитающих разных богов.

Христианство сохранило и адаптировало к новой монотеистической религии сильные стороны античного наследия. Риторика вошла в «семь свободных наук», на которых зиждилось образование в университетах средневековой Европы. Эти науки делились на тривиум (риторика, грамматика и диалектика) -- науки о слове, и квадривиум (арифметика, геометрия, астрономия и музыка) - науки о числе. Выпускники средневековых университетов владели единой латиноязычной риторической культурой и понимали друг друга, в какой бы части Европы они ни жили. Но собственно политическая риторика в указанный средневековый период применения не нашла. Что вполне объясняется наличием сочетания двух диктатов: абсолютной монархии и власти Церкви. В этот период в сфере политических отношений (как внутри государств, так и в их внешней политике) убеждение не применялось, полностью уступая различным формам принуждения.

Собственно, если в целом и общем риторика продолжила развиваться в эпоху Ренессанса, когда был заново открыт трактат Квинтилиана и христианская мысль получила возможность глубже освоить античное наследие, то политическая риторика вновь нашла применение в новое время вместе с возникновением парламентских учреждений.

Англия уже в половине XVII в. обладала известными политическими ораторами в лице Пима, Стаффорда, Кромвеля; при Вильгельме III и Анне прославились красноречием Сомерс, Монтэгью, Болингброк, при Георге II -- Польтней и Питт Старший, при Георге III -- Фокс Шеридан, Питт Младший.

Особого расцвета эта отрасль ораторского искусства достигла во время и после Великой революции. Каждая конституционная страна, каждая крупная политическая партия выставляет нескольких крупных политических ораторов. Так, английские либералы гордятся Брайтом, Кобденом, Гладстоном, тогда как консерваторы противопоставляют им Каннинга, Пиля, Биконсфильда. В среде ирландских националистов выдвигаются О Коннелл, Парнель, Секстон.

Во Франции во время революции достиг мировой известности своим ораторским искусством Мирабо, а также Барнав, Верньо, Жансонне, Инар, Дантон.

Во время Реставрации особо следует выделить речи Ройе-Кодлара, Манюеля, а в период Июльской монархии -- речи Гизо, Тьера, Беррье, Одиллона и некоторых других. Вторая империя и Третья республика были периодом рассвета ораторского таланта Ж. Фавра и Гамбетты.

В Италии после объединения первое место между ораторами заняли Криспи и его оппонент Кавалотти. В Германии до сих пор наиболее известным и значимым оратором считается Отто фон Бисмарк.

В середине XIX века авторитет риторики (в том числе и политической) стремительно упал. Появилось сохранившееся до сих пор употребление самого слова «риторика» в уничижительном смысле: «пустозвонство, словесное плутовство», даже «обман». Риторика быстро потеряла общественный престиж.

Причин тому много. Одна из главных - чрезмерное увлечение передовых европейских умов историческим методом, доходившее до отрицания того, что в жизни языка и общества может быть что-то неизменное, вечное. В эпоху увлечения идеями прогресса, развития, в эпоху, когда внимание ученых занимала, прежде всего, смена одних жизненных форм другими, мало кто верил в риторику с ее рецептами, основанными на представлении о неизменных свойствах языка и человеческой психологии. Надо признать, что и сама риторика не сумела ответить на вызов времени, продолжая иллюстрировать свои положения античными примерами и не приспосабливаясь к культурным задачам национальных словесностей.

Другая причина упадка риторики состояла в расцвете художественного слова и в подмене самого понятия словесности понятием художественной литературы, т.е. словесности изящной. Именно тогда в школе зародилась традиция изучения языка исключительно на материале художественной литературы. Древние «слова» и «поучения», жития и послания, уложения и исторические хроники остались за бортом, сочинения современных историков, судебные и политические речи тоже не попадали в поле зрения школы.

Наконец, еще одна причина кризиса риторики состояла в том, что с античных времен практически не разрабатывался вопрос об этике убеждающей речи. И если писатели, продолжая в светской культуре линию церковной проповеди, выступали учителями человечества, то ораторы, высказывавшиеся по частным вопросам и защищавшие частные интересы, сильно уступали им в глазах просвещенных слоев общества.

Однако во второй половине XX века в судьбе риторики случился еще один перелом: началось ее бурное возрождение.

У этого феномена также имеются свои причины, главные из которых могут быть обозначены как «информационное общество» и «массовое общество».

Риторика была востребована содержанием всех составляющих нового информационного взгляда на мир.

Во-первых, чрезмерное увлечение историзмом отошло в прошлое. С эволюционистской точки зрения в обществе есть отжившие классы и новые общественные силы, которые поднимаются в силу объективно действующих исторических законов. Для консолидации этих новых сил нужна в лучшем случае пропаганда и агитация. Но теперь, когда стало ясно, что для общественного развития нет необходимости истреблять целые классы, а нужно поддерживать общественное равновесие и гражданский мир, риторика вновь приобрела большое значение.

Во-вторых, информация стала осознаваться как ресурс, полезный запас, а не как простой набор слов, не имеющих никакого практического назначения. В наше время стала понятна объективная роль речевых технологий и конструктивная роль слова в жизни общества, в поддержании общественных установлений. Понятие «языковая картина мира» вышло за пределы науки о языке. Как отмечает Г.Г. Хазагеров, - в двадцатом веке многие поняли, что язык - это очки, сквозь которые человек смотрит на жизнь, и захотели подбирать эти очки по своему вкусу. Когда же люди поняли, что удачная метафора способна изменить общественную жизнь скорей, чем мускульные усилия многих людей, успех риторики оказался предрешенным.

Информация о работе Понятие политической риторики