Эмоциональное лидерство

По отзыву Коблера (Kobler, 1974/1962), “личность Морено сочетает в себе живость и огонь мастера действа, которым он является, с плутовским шармом венского бонвивана, каким он когда-то был. Массивный и широкобровый, он носит свою щегольскую шляпу в стиле богемного художника сдвинутой на ухо — по отошедшей моде. Голубые глаза с тяжелыми веками придают ему выражение одновременно сонливости и наблюдательности. Его речь, окрашенная певучим австрийским акцентом, блистает остроумием, поэтичностью, парадоксальностью”.

Блатнер (Blatner, 1966) отмечает, что Морено обладал удивительным “целебым прикосновением”: “Мне доводилось слышать термин “харизматический” в применении к доктору Морено, и временами я чувствую, что это совпадает с моим восприятием этой личности, особенно когда он работал с группами”.

И действительно, люди по-разному  реагировали на доктора Морено, и  не всякий бывал зачарован его личностью. Однако, коль скоро многие считают его харизматичным, он является подходящей иллюстрацией к нашему обсуждению. Как идеализированный лидер Морено послужил ролевой моделью для поколений психодраматистов и до сих пор много значит для развития психодраматического сообщества. Подобно шаману, Морено являлся типичным аутсайдером, создавшим себе статус в особой, ритуальной реальности для компенсации своего исключения из верхушки психиатрического сообщества. Его жена, Зерка Т. Морено, писала: “Для психиатрического братства он был проблемой, его взгляды на человека и межличностные и внутригрупповые отношения были перчаткой, брошенной в лицо всему тому, чему тогда учили. Он был просто слишком большим спорщиком, слишком не простым в общении человеком, одиночкой, отщепенцем, нарциссическим лидером, очаровательным, но отчужденным, сверхобщительным, но разборчивым, приятным, но эксцентричным, не вызывающим любви, но притягательным”.

В институте его имени  Морено называли просто “Доктор”, приписывая ему тем самым волшебные целительные  возможности. Вместо того, чтобы развеивать эти фантазии, Морено подчеркивал элемент воображения и тем самым (может быть, ненамеренно) побуждал всех возводить его на пьедестал всеобщего восхищения. Возможно, Морено удовлетворял таким образом свое нарциссическое стремление играть Бога. Изучение работ Морено побуждает нас задать следующий вопрос: были ли его занятия психодрамой, социометрией, групповой психотерапией, а также теософией, проблемами общения, вдохновения, ролевыми играми и т.д. скорее проявлением его индивидуальности и результатом самоанализа, чем проработкой профессионального опыта? Мне кажется, что нарциссическая тема, будучи, однако, весьма продуктивной, проходит красной нитью через его теоретические работы. Как и Фрейд, Морено предпочитал быть окруженным учениками, а не товарищами. Но он был для своих студентов больше, чем учителем — он был отцовской фигурой, этаким “крестным отцом”; на него надо было смотреть снизу вверх, любить его, он говорил со студентами так, словно они были его детьми. Хотя некоторые отвергли подобный тон обращения с ними и отказались видеть в нем родительскую фигуру, остальные предпочли быть усыновленными. У Морено не было никаких профессиональных границ в общении с пациентами, зато на друзей, родственников, служащих он воздействовал, как на пациентов в психодраме. Все вместе они были собраны в сплоченную, психологически замкнутую группу, лидером которой он являлся. Привязанность учеников к Морено и его собственная преданность коллективной “цели” почти привели к развитию психотерапевтического культа. Однако “как только его последователи становились мужчинами и женщинами, обладающими собственными силами, Морено часто изгонял их или они сами покидали его” (Fine, 1979).

Терапевтическая ценность харизматического лидерства

Наблюдая впечатляющую способность  харизматических психодраматистов достигать терапевтических изменений у пациентов, можно предположить, что развитие соответствующих качеств будет полезным для всех практикующих. С другой стороны, если изменения являются только результатом внушения, возможно, что вместо этого директор психодрамы должен сконцентрироваться на том, чтобы научиться избегать применения харизмы в профессиональной деятельности. Использование харизматических качеств для осуществления влияния на пациента поднимает не только методологические (как наиболее эффективно сделать это?), но и глубокие этические вопросы. Большинство из нас имеет строгое предубеждение против тех харизматических лидеров, которые используют свою власть, чтобы управлять людьми, хотя, возможно, мы по-иному относимся к тем, кто старается таким образом улучшить положение этих людей.

Харизматические элементы можно  обнаружить во многих психотерапевтических подходах, например, в поддерживающем, ограниченном во времени, в различных видах групповой психотерапии, а также в тех подходах, которые строятся на надеждах и ожиданиях пациента (Frank, 1973). Ценность этих подходов, однако, трудно определить, так как в работу вовлечено слишком много переменных: внушаемость, эффект плацебо, убеждение, спонтанная ремиссия, излечение верой, ожидание чуда, отношения между врачом и пациентом, слава и популярность терапевта. Кроме того, существует множество разновидностей харизмы (например, харизмы, построенные на демагогии, внешнем обаянии, доверительности, честности).

Защитники использования  харизмы заявляют, что немедленное  облегчение, испытываемое пациентом  от воздействия сильной личности, служит достаточным аргументом в  пользу ценности харизмы. Критики же заявляют, что любое улучшение, достигнутое  под таким влиянием, носит временный  характер, и как только поддержка  исчезает и харизматическое влияние  выветривается, проблемы обычно возвращаются. Исцеления этого типа часто характеризуются  как исцеления, связанные с переносом, так как считается, что пациенты, вылеченные подобным образом, лишь отвечают сильному и защищающему (родительскому) авторитету. Согласно Берману (Berman, 1982), “такие излечения... могут окончиться когда-нибудь горьким разочарованием, ощущением предательства со стороны “развенчанного кумира”.

Либерман и др. (Lieberman, et al, 1973) представили, возможно, самые систематические данные о влиянии на группу харизматического лидера. Их работа показывает, что харизматические лидеры имеют большое влияние на группу и способны вызывать изменения, но также допускают и наибольшее количество осечек, если говорить о количестве покинувших группу. Обсуждая влияние личности терапевта на процесс излечения, Вольберг (Wolberg, 1977) сделал такой вывод: “Во время ранних стадий терапии часто наблюдается немедленное и драматическое исчезновение симптомов, вызванное такими положительными факторами, как воздействие плацебо, эмоциональный катарсис, идеализированные взаимоотношения, внушение и динамика группы. Хотя в поведении и достигаются некоторые изменения, они малы и не связаны с перестройкой личности”.

Таким образом, харизматическое  лидерство в психодраме кажется полезным на стадии разогрева и в начале стадии зависимости, когда установление связей в группе является первостепенной задачей и участникам психодрамы необходим лидер как Ideal-ego и объект идентификации. После чего лидер должен суметь (и захотеть) направить движение членов группы к самостоятельности (Rutan & Rice, 1982). Если этого не происходит, нарушается способность пациента воспринимать реальность и наносится вред терапевтическому процессу. Обучение тому, как понимать, что такое терапевт на самом деле, — это один из неизбежных шагов на пути пациента к обретению больших возможностей понимания реальности и к достижению автономии. Искажение реальности, лежащее в основе идеализации, оставляет пациента ребенком, неспособным повзрослеть. Рано или поздно пациенты осознают, что были обмануты лидером, который не стал развенчивать их лестные для него идеализации. Когда это происходит, обманутые чувствуют праведный гнев и разочарование (Greben, 1983).

Харизматическое воздействие  в течение долгого времени  является разрушительным для процесса независимого роста. Так, харизматический  директор психодрамы, предлагающий себя в качестве заместителя “хороших” родителей, на самом деле препятствует достижению зрелости тем, что поощряет мессианские ожидания. Психодраматисты, полагающиеся на магическое исцеление верой и обещающие чудеса в случае, если последователи подчинятся их власти, “определенно антитерапевтичны” (Liff, 1975).

Нужно отметить, что харизматическая  ситуация может принести вред и самим  лидерам, а не только их пациентам. Харизматический  лидер подвержен опасности начать активно и настойчиво культивировать роль волшебника (см. главу 11). И, будучи однажды вовлеченным в соответствие чьим-то идеальным ожиданиям, он с большим трудом может впоследствии изменить свою роль.

В дополнение к этой опасности, в такой ситуации существуют еще  и безграничные и весьма деликатные возможности для контрпереноса. Самая очевидная опасность в этой области состоит в том, что лидер перестает осознавать, что идеализация — это перенос, и начинает воспринимать ее как реальность. Такие лидеры “дают пищу своему самомнению за счет пациента... и так как грань между “исцеляющим” и “разрушающим” очень тонка... они становятся просто “плохими” нарциссическими терапевтами” (Volkan, 1980). Наконец, такая терапия может перерасти в “сумасшествие вдвоем”, когда и лидер, и пациент пойманы в ловушку замкнутой системы, которая поощряет их взаимную эксплуатацию и разрушение. Именно в подобных случаях психотерапия используется для создания культа. Согласно Темерлин и Темерлину (Temerlin & Temerlin, 1982), этот культ можно наблюдать во многих психотерапевтических подходах — гуманистическом, опытном, психоаналитическом, где “лидер не рассматривает идеализацию себя пациентом как перенос, который может быть истолкован как часть лечения, а, напротив, использует ее, чтобы вызвать подчинение, послушание и обожание. Пациенты становятся истинными верующими с целостными структурами сознания, повышенной зависимостью и паранойей”. Хотя психодрама никогда не становилась культом в подобном смысле — несмотря на влияние таких харизматиков, как Морено, — Гонен (Gonen, 1971) отмечал некоторые “культовые аспекты”, которые, как он полагал, задержали вхождение психодрамы в основной поток психиатрии.

Советы лидерам

В заключение хочу предложить следующие принципы, применимые ко всем типам лидерства в психодраме:

1. Лидерство должно  быть основано не только на  иррациональных личностных свойствах  (таких, как демагогические способности), но и на рациональной (профессиональной) компетентности.

2. Лидеры должны  стремиться к уменьшению неравенства  между ними и клиентом и  не усиливать своей власти.

3. Лидерство должно  регулярно подвергаться оценке  и критике.

4. Лидеры должны  уважать временную потребность  своих последователей идеализировать  и быть зависимыми.

5. Лидеры должны  преодолевать чувство разочарования, возникающее у индивидуумов и групп, когда их потребность в зависимости не получает удовлетворения.

6. Лидеры должны  иметь силы адекватно оценивать  свои достоинства и недостатки  и не обольщаться властью, приписываемой  им.

Директор психодрамы — это обыкновенный человек, выполняющий необыкновенную и ответственную работу. Он не волшебник, а разумно спонтанный и творческий человек, как правило, представляющий собой более целостную личность, чем средний индивидуум. Кажется очевидным, что главное его достоинство состоит в том, чтобы оставаться самим собой, со своей человеческой ограниченностью, набором ролей и аутентичностью. Только так возможно, не играя всемогущего, быть директором психодрамы.

Харизма как феномен  политического лидерства  

Согласно большинству  источников понятие “харизма” истолковывается  как божественный дар, экстраординарная способность, свойство личности, особая одаренность человека. Причем все  эти особенности люди видят в  человеке, обожествляя его самого. В то же время в науке сегодня  не существует единого подхода, позволяющего дать категориальное определение данному  понятию. 
  Харизма включает в себя ряд аспектов, например религиозный, социологический, культорологический, социально-политический и др., позволяющих выделить само понятие в категориальном плане и раскрыть его содержание. 
  Религиозный аспект позволяет рассматривать харизму действительно как божественный дар, который люди видят в человеке, веря в его особые качества, надеясь на чудо, тайну и авторитет как на три силы, дающие человеку счастье и свободу. Особенностью такого аспекта является то, что человек освобождает себя от всякого рода ответственности, доверяя свою судьбу кому-то другому. Впервые понимание харизмы как божественного дара было предложено Р. Зомом в работе, посвященной анализу церковного права древнехристианских общин. 
  В социологическом аспекте харизма рассматривается с точки зрения ролевых функций личности. Именно выполнение личностью ряда функций позволяет ей подчинить себе массы. И если для Р. Зома харизма - это мистический дар, то у М. Вебера этим даром наделены определенные личности (полководцы, политики, маги, пророки, основатели мировых религий и т. п.), следуя ролевым функциям, такой лидер любыми путями, иногда и далеко несправедливыми, добивается своей цели (Цезарь, Сталин, Гитлер и др.). 
  Культурологический аспект позволяет выделить ряд качеств, присущих харизматической личности. Следуя мнению А. Гантера, можно назвать такие качества, как способность к обмену энергией с массами, завораживающую внешность, хорошие риторические способности и коммуникативность, самодовольство, независимость характера, достойная и уверенная манера держаться. 
  Социально-политический аспект наиболее распространен сегодня в политической социологии и политической науке. Он позволяет, с одной стороны, обобщить все вышеназванные аспекты, а с другой - подчеркнуть особенность самого социально-политического аспекта харизмы. 
  Харизма, по мнению М. Вебера, взрывает устоявшиеся порядки и традиции. Управление основывается не на законе и традиции, а на случае, но всегда непременно иррационально, а объясняется это тем, что раньше харизмой обладали только пророки, великие полководцы и политики. 
  Харизматический авторитет не связан нормами или правилами. В политике это объясняется особым характером веры в особые качества личности и харизматической власти. Решающие значение для возникновения харизматического отношения в обществе имеет не столько само обладание харизмой, сколько признание ее со стороны последователей. Важнейшим доказательством подлинности харизмы оказывается успех харизматического движения. 
  Харизматическое лидерство, согласно веберовской концепции, носит личностный характер, оно строится на эмоциональной основе, играет на определенном этапе новаторскую роль, но в целом имеет характер переходного явления и со временем неизбежно рутинизируется. Само возвышение подобных лидеров определялось в истории такими многообразными факторами, как уровень политической культуры общества, образовательный ценз избирателей, наличие или отсутствие демократических традиций, наличие социальных противоречий в обществе и др. 
  Повседневная жизнь требовала совместных усилий лидера и его окружения. Окружение такого лидера всегда было заинтересовано в материальном вознаграждении и почестях, боялось утраты своих привилегий и поэтому старалось сохранить свое отношение к лидеру, сохранить веру в его харизму, укрепить его авторитет, его властные полномочия. Известны случаи, когда харизма просто приписывалась лидеру даже в области литературы (например, “знаменитая трилогия” Л. И. Брежнева). 
  Теоретические посылки Вебера, его подходы к изучению проблемы политического господства и харизматического лидерства подвергались в 60-70-е годы ХХ столетия обстоятельной критике в ходе научных дискуссий. В результате западная социология представила множество вариантов харизматического лидерства. Среди них - концепция харизматического авторитета (М. Вебер и его последователи); концепция востребованности лидера в зависимости от конкретных социальных и политических структурных факторов, а отнюдь не от его личностных качеств, способностей или верования (Г. Вольпе, А. Шлессинджер и др.); концепция отделения харизмы от типологии авторитета, ограничивающая сферу применения веберовской теории. 
  Современный мир претерпел существенные изменения под влиянием научно-технической революции. Это коснулось экономики, политики, идеологии и других сфер и структур общественной жизни, наконец самого человека как объекта и субъекта политического действия. Все более нарастающий процесс качественного изменения основ цивилизации и социальной природы общественных отношений по-новому поставил вопрос и о харизматическом лидерстве. Харизматическая личность, лидер, элита - понятия, близкие по своему звучанию и сути, но далеко не однородные. 
  Представленная политологической и социологической наукой и детально исследованная проблема политического лидерства, выявляющая его понятия, сущность, классификацию, функции и т. д., позволяет сделать ряд выводов. 
  Харизматическое лидерство, наряду с традиционным и рационально-правовым, является составной частью, одной из ветвей политического лидерства. Так оно все более становится категорией историко-политологической, научной, чем практически реальной. Процесс нивелировки материальной и духовной культуры неизбежно влечет за собой и радикальные перемены в социальной структуре общества, его количественных и качественных параметрах. Феномен лидерства сохраняется, ибо он заложен в природе человека и общества. Однако такие определяющие факторы, формирующую харизму, как высокий авторитет лидера, его компетентность, целеустремленность, незаурядные организаторские способности, готовность брать на себя ответственность, умелое использование широкой поддержки масс и своих ближайших сподвижников и др. - становится достоянием и отличительной чертой любого наиболее авторитетного, влиятельного, опытного лидера или выдающейся личности. 
  В то же время при формировании харизмы личностные качества лидера порой не играют какой-либо существенной роли или отодвигаются на второй план. Рассчитывая на эмоциональную поддержку масс, их привычку к повиновению, на демографический эффект личности лидера, его окружение, а также средства массовой информации, всемерно способствуют укреплению имиджа своего кумира, наделению его властными полномочиями. В этой ситуации харизматический лидер заигрыванием с массами, выдвижением нереальных лозунгов и пустых обещаний любой ценой добивается своей популярности ( В. В. Жириновский). 
  Следовательно, грань между подлинной харизмой, которой человек может быть действительно наделен от природы как “даром божьим”, и лидером-демагогом, который хочет, чтобы в нем видели “мессию”, призванная быть непреодолимой, в целом ряде случаев становится призрачной и подвижной. 
  Понятие харизмы и харизматического лидерства, лидера-харизмати- ка, обладающего интеллектуальными данными, чувством ответственности, профессионализмом в вопросах управления, умением представлять и выражать интересы народа, приверженностью закону и т. п., становятся достоянием истории, сферой научного исследования современного обществоведения. 
  Различные аспекты понимания харизмы как понятия можно представить следующей схемой:

Исследуя исторические предпосылки  возникновения самого понятия “харизма”, можно выявить как причины  его появления, так и пути реализации самого термина. Как уже раньше отмечалось, само понятие 24 связано с неким  божественным даром и это можно признать свойством личностного развития человека в определенных ситуациях. Однако любопытным, на наш взгляд, является наблюдение, позволяющее выявить наличие харизмы в церковных институтах власти и полное ее отсутствие как божественного дара в мирской жизни. При этом нельзя не отметить тот факт, что определенные харизматические моменты у определенной части людей позволяют нам говорить о некоем харизматическом лидерстве (см. табл.). 
  Российская история свидетельствует, что большинство наших политиков не слишком правильно понимали, каким должен быть их имидж. Например, Петра I, который имел ярко выраженные мужицкие привычки, не только ненавидели лишившиеся бород бояре, но и считали лживым воплощением Антихриста огромное количество мужиков. Не остались без внимания нашего народа и все последующие правители, которых народ “воспевал” в своем фольклоре в виде разного рода насмешек и анекдотов. Таким образом, далеко не факт, что образ своего в доску рубахи-парня так уж нравится народу. Уж настолько популярной была и остается личность Сталина, но и она вряд ли может быть эталоном внешнего облика власти для России ХХІ века. 
  Между тем обывательское понимание харизмы чаще всего связано с той притягательной силой, которой располагает индивид (политик, деятель культуры, спортсмен, бизнесмен и т. д.). 
  В древнегреческом языке слово харизма имеет также смысл определенного действия и переводится как “притягивать к себе внимание”. В Древней Греции люди, обладавшие харизматическими качествами, считались любимцами богов, которые помогали своим избранникам добиваться необыкновенных успехов. В связи с этим харизму можно понимать как способность притягивать к себе внимание других людей и удерживать его. 
  Нельзя не согласиться с таким утверждением, но вряд ли ”харизма” может быть причиной удачливости самого человека, что поражало бы других (Б. Беккер, Диана, Р. Шумахер, В. Путин, В. Жириновский и др.) Скорее всего, дело в том, что так или иначе человек лучше других умеет использовать свое дарование, свои способности, благодаря чему он испытывает радость от выполненной работы, успешные результаты вдохновляют его на новые победы. Его не останавливают неудачи, своим оптимизмом он заражает других. Вот поэтому он излучает уверенность, оптимизм, воодушевление и это находит отклик у окружа

Таблица

ющих. Его победа становится классическим образцом для окружающих и создается впечатление, что харизматическая личность запрограммирована на успех. В этом смысле харизма, действительно, есть притягательная сила, и если нам комфортно в присутствии такой личности, то мы испытываем притягательную его силу и гордимся им. 
  Исходя из этого можно выделить ряд харизматических качеств личности: 
  - личная магнетическая притягательная сила, 
  - воодушевление, испытываемое от выполняемой жизненной задачи, отождествление себя с выполняемой работой, уверенность в своих силах, 
  - умение сосредоточить свое внимание на главном, способность находить подход к людям, обаяние, 
  - активность и энергичность, 
  - умение служить образцом для подражания, 
  - оптимистическое восприятие жизненных ситуаций. 
  Так что же такое харизма? Дар Божий или свойства личности? Отвечая на этот вопрос, можно с уверенностью сказать, что харизма - это персонифицированный процесс распредмечивания личности в определенных социально-политических условиях. 
  Такое определение позволяет нам в первой части подчеркнуть наличие у человека (носителя харизмы) “божественного как природного дара” - харизматических качеств, свойств, а во второй части - необходимость социально-политических условий для реализации личности-лидера - харизматика.