Типология порлитических сиситем

1. структура общества – однородная или плюралистическая
2. поведение элит – враждебное или коалиционное.

В результате появляются четыре типа политических демократий, представленных соответствующими странами (см. схему 4).

В системах с однородной социальной структурой и соответствующей  однородной политической культурой  демократии вероятно будут стабильными, независимо от типа поведения элит, хотя Лейпхарт видит возможность возникновения новых форм протеста в таких политических демократиях, в которых слишком много коалиций на всех уровнях общества (деполитизированные демократии). В системах с многообразными структурами и культурами культурные различия имеют двойную функцию. Они выступают источником потенциального раздора и даже разрушения системы, но они так же могли бы помочь в процессе стабилизации, если элиты различных субкультур выберут сотрудничество. Ключевым здесь является понятие сообщественной демократии, при которой элиты стремятся к сотрудничеству на основе ценностей всего общества и обязанности поддержать единство в стране, а так же на основе готовности сотрудничать с другими элитами на основе принципов доверия и компромисса. В центростремительной системе враждебное отношение элит не нарушает стабильности, так как существует относительная однородность ценностей на уровне общества. В центробежной системе, наоборот, есть опасность нестабильности и беспорядка в связи с плюралистической системой ценностей на уровне общества и некооперативным по-ведением политических элит.

Лейпхарт использует и другие критерии для группировки демократических систем. Так, им строится эмпирическая типология демократий в зависимости от сочетания уровня однородности или неоднородности общественной структуры. Для типологизации используются два критерия:

1. уровень религиозной и лингвистической однородности и неоднородности
2. уровень закрепленности этой однородности и неоднородности в различных политических, социально-экономических , культурных, образовательных и иных организациях.

По первому показателю система классифицируется как однородная, если 80 процентов  населения и более принадлежат к одной и той же религии (католичество, объединение различных ветвей протестантизма, иудаизм или перекрещивающаяся буддистско-синтоистская вера в Японии) или говорит на одном языке.  Если этот показатель менее 80%, то система относится к группе неоднородных. Второй показатель фиксирует организационный плюрализм и включает три измерения: неплюралистическое, полуплюралистическое и плюралистическое общества.  Только три страны оказались лингвистически разделенные – Бельгия, Канада и Швейцария. Шесть религиозно разделенных стран оказались разными по составу религиозных групп: четыре страны (Канада, Западная Германия, Нидерланды и Швейцария) имели приблизительное равенство католического и протестантского населения, в двух странах (Австралия и США)   имелось протестантское большинство. Две трети исследуемых стран оказались религиозно и лингвистически однородными. Большинство из них имели 80 и немного более  процентов однородного по этому показателю населения, и только Великобритания и Новая Зеландия  – около 90. Среди религиозно и лингвистически однородных стран шесть могут рассматриваться как плюралистические или полуплюралистические. В четырех странах, где наблюдается преобладание католического населения (Австрия, Люксембург, Франция и Италия), имеется значительное политическое различие между активными и пассивными католиками. Соответственно, этот раскол выражается в партийной структуре и идеологических ориентациях: наличие религиозных партий, противоречия между социалистическими и либеральными партиями, серьезные расхождения между коммунистами и некоммунистами и т.д.

Шесть из семи неоднородных стран классифицируются как плюралистические или полуплюралистические. Лингвистические различия способствуют разделению общества на субструктуры с отдельными организациями. Девять стран относятся к неплюралистической группе. За исключением Ирландии и Японии, все они являются в основном протестантскими. В значительной мере уровень плюрализма определяется однородностью или неоднородностью страны, но также следует учитывать размер страны: больший плюрализм отмечается в странах с большим населением.

Мы рассмотрели координатные типологии политических систем, построенных  на взаимодействии двух критериев. Примером координатной типологии с большим количеством переменных служит типология Жана Блонделя. Основанием разделения систем на группы служит здесь отношение трех переменных: политическая конкуренция, структура элиты и политическое участие населения. Первая переменная – политическая конкуренция – оценивается с точки зрения того, является ли она открытой (т.е. существуют легальные условия для оппозиции и для  конкурентной борьбы оппозиции с властвующей элитой) или закрытой (т.е. оппозиция запрещена и борьба за государственную власть осуществляется скрытно внутри различных групп властвующей элиты, или смена руководства осуществляется без борьбы по принципу наследования ). Вторая переменная – структура элиты – показывает есть ли субгруппы в структуре элит и каков уровень их автономии. В этом смысле различаются монолитные элиты и дифференцированные элиты. Третья переменная – политическое участие населения – характеризуется степенью включения населения в политическую жизнь. Население может быть включено в политическую жизнь посредством различных форм политического участия, и это является необходимостью для существования системы. Такая система называется инклюзивной (включающей). Население может не быть включено в политический процесс и данное положение рассматривается как нормальное или вынужденное. Такая система получила название эксклюзивной (исключающей). Соотношение этих переменных порождает шесть типов политических систем:

1. традиционные
2. эгалитарно-авторитарные
3. авторитарно-бюрократические
4. авторитарно-неэгалитарные системы
5. конкурирующая олигархия
6. либеральная демократия.

Каждый тип политической системы может быть охарактеризован  еще иными сопутствующими характеристиками, проистекающими их основных дифференцирующих переменных. В названии некоторых  типов присутствует дополнительная характеристика, касающаяся базовой  политической идеологии режима (эгалитарная  идеология, т.е. ориентированная на принцип равенства) или особенностей дифференциации элит (роль бюрократической  элиты). Большее число переменных позволяет осуществить более  полное описание существующих политических систем и режимов, но конечно, также  не является исчерпывающей.  В качестве примеров политических систем соответствующих типов можно назвать современные и исторические системы.

Традиционные системы характерны для стран с монархическими режимами, где правит закрытая монолитная элита и население исключено из политического процесса. В 20 веке монархии в странах так называемого «третьего мира» могут быть отнесены к подобным системам. На сегодняшний день из них осталось лишь 12, однако не все оставшиеся монархические режимы являются традиционными. Безраздельная власть монархов осталась лишь в шести странах – Бахрейне, Брунее, Омане, Катаре, Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах, а в Свазиленде существует «парламент», избираемый частично племенными советами и частично назначаемый королем.

Авторитарно-бюрократические  системы могут быть представлены военными режимами стран Латинской Америки периода  70-80-х годов (Чили, Аргентина, Уругвай), где в результате переворотов были установлены прямые или косвенные военные режимы с резким ограничением политического участия населения и повышением роли бюрократического аппарата государства. В прошлом многие страны прошли этап своего развития, когда открытая конкуренция политических элит предшествовала политическому участию населения, т.е. система конкурирующей олигархии была довольно распространенным явлением. Сегодня она существует в тех странах, где на результаты борьбы за власть между различными группами элит население фактически не оказывает влияния.  Так, например, в Тонга и Западном Самоа партии отсутствуют, а органы законодательной власти фактически формируются различными знатными кланами.

Эгалитарно-авторитарные режимы можно проиллюстрировать странами бывшей мировой системы социализма, где существовала относительно монолитная элита, население мобилизовывалось на поддержку режиму посредством определенных массовых форм политического участия и господствовала идея социального равенства. В настоящее время к таким системам можно отнести Китай, Северную Корею, Кубу. Что касается авторитарно-неэгалитарных систем, то они существовали в странах, где были установлены фашистские режимы (Германия, Испания, Италия). Наконец, либеральные демократии существуют в современных европейских странах – Великобритания, Швеция, Франция и т.д., в США и Канаде, Австралии, Японии, Новой Зеландии. Отметим, что общим недостатком представленной типологии политических систем является то, что она относительно хорошо описывает традиционные и авторитарные системы, но слабо «работает» на дифференциацию демократических систем и режимов. Фактически все демократии попадают в одну группу. К тому же она не учитывает динамический аспект, т.е. фактически не говорит о переходных и смешанных режимах.

Заключение.

Рассмотренные типологии  политических систем и режимов позволяют  получить общее представление о  многообразии качеств и форм политической жизни в различных странах. Естественно, что данными типологиями не ограничивается весь спектр сравнительной политики. Можно говорить так же о том, что  прогноз увеличения количества государств в мире, отчасти подтверждаемый сегодня  мировым всплеском национализма, заставляет задуматься о дальнейшей применимости некоторых типологий. Развитие сравнительных исследований, несомненно, приведет к различным  модификациям старых типологических схем и созданию новых их моделей.