Проблемы и перспективы российско-американских отношений

Пожалуй, наиболее крупное достижение Комиссии в этом году отмечено в сфере развития контактов  между людьми. С вступлением в  силу нового соглашения многократные трехлетние визы станут нормой для  российских и американских предпринимателей и туристов. Другое соглашение увеличит степень защиты приемных детей и  упорядочит процедуры усыновления. После подписания в 2011 году совместного  российско-американского Протокола  по сотрудничеству по глобальной ликвидации полиомиелита предприняты совместные усилия по устранению вспышек этой болезни в Центральной Азии. Увеличилось число примеров частно-государственного партнерства между организациями из России и США. Одним из примеров использования новых технологий явился запуск в 2011 году программы «Текст для детей» - бесплатной информационной здравоохранительной услуги компаний мобильных телефонных связей по предоставлению сведений о здоровье матери и детей путем текстовых сообщений. Состоялись новые культурные обмены: среди последних примеров – выступления балета Большого театра в Вашингтоне и Чикагского симфонического оркестра в Москве и Санкт-Петербурге. Также продолжаются академические и молодежные обмены. Учреждены новые стипендии программы У.Фулбрайта в научно-технической области, продолжалось спонсирование российско-американских молодежных спортивных обменов.

22 – 24 июня 2010 года состоялся  официальный визит Д.А.Медведева  
в США. Посещение Президентом России Кремниевой долины открыло дорогу для серьезного взаимодействия в сфере инноваций и высоких технологий. 

Помимо двустороннего  формата, главы государств регулярно  проводят переговоры «на полях» различных  международных форумов, в том  числе, в рамках саммита «Группы  восьми» в Довиле (Франция) 26-27 мая 2011 года. 

За время, прошедшее со времени объявления «перезагрузки», российско-американские отношения значительно улучшились. Это не сопровождается сдачей России ее политических и геополитических позиций, как часто бывало в прошлые времена. Угроза перехода Москвы и Вашингтона к новой конфронтации, реальная в конце 2008 г., преодолена. Стороны доказали способность  производить позитивные «продукты» сотрудничества и достигать конкретных результатов, главным из которых пока остается новый Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ). Добившись ценой колоссальных политических усилий и даже уступок по внутриполитическим вопросам его ратификации до конца 2010 г., администрация Обамы доказала заинтересованность в сохранении достигнутых успехов «перезагрузки» и в продолжении курса на более конструктивные и партнерские отношения с Россией.

Вашингтон осознал, что для реализации новой «большой стратегии» и достижения приоритетных внешнеполитических задач. Улучшение отношений с ведущими центрами силы в мире и выстраивание с ними партнерств на основе «общих интересов»; демонстрация улучшения ситуации в Афганистане путем наращивания войск и военной активности; принятие новых санкций в отношении Ирана; возобновление процесса ядерного разоружения; укрепление режима нераспространения ядерного оружия посредством поддержки режима ему необходима поддержка России. Именно это предопределило политику «перезагрузки». Россия также продемонстрировала понимание значимости сотрудничества с США для модернизации экономики, реализации своих интересов на постсоветском пространстве и в сфере европейской безопасности, а также проведения более успешной политики в отношении Евросоюза и Китая.

Главным индикатором успеха «перезагрузки» стало приобретение российско-американскими отношениями сбалансированного характера. Москва оказывает Вашингтону поддержку в значимых для него вопросах международно-политической повестки дня и даже идет на частичный пересмотр своих тактических интересов — до тех пор, пока это не противоречит ее важным интересам. Со своей стороны, США снижают активность на тех направлениях внешней политики, которые вызывают у России наибольшие озабоченности, делают меньший упор на те из своих интересов, которые остро противоречат интересам Москвы. В некоторых случаях Вашингтон принимает российскую повестку дня и содействует реализации отдельных важных российских интересов в пределах, не создающих серьезной угрозы политическим позициям администрации Обамы.

Так, Соединенные Штаты существенно трансформировали подход на постсоветском пространстве, в результате чего соперничество Москвы и Вашингтона в регионе смягчилось, частично перейдя в «скрытую» фазу. Вопрос о расширении НАТО на страны СНГ снят с текущей повестки дня, и Вашингтон — впервые за весь постсоветский период — официально заговорил о согласии с внеблоковым статусом Украины. США спокойно и нейтрально отреагировали на усиление российских позиций на Украине и в Киргизии, отказавшись смотреть на их сближение с Москвой сквозь призму «игры с нулевой суммой». Кроме того, Вашингтон понизил значимость остающихся противоречий с Россией в регионе (Грузия) и не допускает того, чтобы они заблокировали сотрудничество по другим вопросам.

Несколько активизировался российско-американский диалог по вопросам европейской безопасности. Хотя США по-прежнему не разделяют российское видение того, как должна быть решена проблема остаточного геополитического раздела Европы и неопределенности места России в европейской системе безопасности, они, по крайней мере, стали признавать наличие этой проблемы. В качестве ответа на инициативу Д.А. Медведева по Договору о европейской безопасности (ДЕБ) Москве предложен амбициозный проект создания общей системы тактической противоракетной обороны Россия — НАТО. «Пробным шаром» является идея некоторого укрепления ОБСЕ (создание механизма предотвращения конфликтов и т. д.), во многом воспроизводящая российские предложения 1990-х годов.

Со своей стороны, в рамках переговоров по новому ДСНВ Россия сняла требование об ограничении политики США в сфере ПРО. Благодаря этому документ удалось подписать до организованного Вашингтоном саммита по ядерной безопасности (апрель 2010 г.) и до Обзорной конференции ДНЯО (май 2010 г.). Это способствовало продвижению новой ядерной стратегии Соединенных Штатов. Россия поддержала введение санкций ООН против Ирана и добровольно отказалась от поставок ему ракетных комплексов. Наконец, Россия интенсифицировала сотрудничество по Афганистану (наземный и воздушный транзитные коридоры, подготовка полицейских и антинаркотических кадров для Афганистана, поставки вооружений).

В рамках Президентской комиссии действуют порядка десяти рабочих  групп, ориентированных на развитие сотрудничества в сфере экономики  – по энергетике, развитию деловых  связей, науке и технологиям, по сельскому  хозяйству, здравоохранению и др. 
Продолжается взаимодействие по линии «Российско-американского тихоокеанского партнерства» (РАТОП), 16-е заседание которого прошло 13-14 июля 2011 г. в Петропавловске-Камчатском.

Развиваются культурные связи. Выставки российского искусства, экспозиции ведущих музеев, гастроли отечественных исполнителей классической музыки, театра и балета традиционно становятся важным событием в общественной жизни в США. С успехом в США проходят гастроли известных российских творческих коллективов, в том числе Мариинского и Большого театров.

Знаковым событием стал запуск новой программы по расширению культурных связей между американскими и  российскими студентами. Открытие данного  проекта, осуществляемого Посольством  и Американским университетом, состоялось 30 сентября 2011 года в Библиотеке Конгресса США. 

2.2 .Главные недостатки  «перезагрузки».

Главным недостатком «перезагрузки» является ее содержательная обращенность в прошлое и отсутствие в улучшившихся отношениях стратегической перспективы. Философия отношений не связана с набирающими силу новыми тенденциями и вызовами международного развития. Большая часть и достижений «перезагрузки», и сохраняющихся разногласий, отражают старую повестку дня и старую парадигму, в соответствии с которой Москве и Вашингтону требовалось уравновешивать военно-стратегическую мощь друг друга, в том числе через ограничения вооружений. Парадигму, при которой наибольшая угроза России и США исходила друг от друга, и которая сегодня уже не актуальна.

Сохранение сторонами  теоретической способности уничтожить друг друга оказывает стабилизирующее воздействие на их отношения и скорее не допускает возможности появления реальной взаимной угрозы, нежели ее создает. Гарантированное взаимное уничтожение есть и будет частью реальности российско-американских отношений. Но представление о том, что оно обязательно является их «материально-технической основой» и неизбежно ведет к проведению скрыто враждебной политики, не имеет оснований, кроме инерционности мышления. Взаимное сдерживание остается. Но на передний план выходит цивилизующая и стабилизирующая роль ядерных потенциалов.

Многие успехи «перезагрузки» являются, по сути, расчисткой завалов 1990-х — 2000-х гг. или реализацией (с некоторыми добавлениями) того, что не было воплощено в жизнь тогда. Сюда относятся повторное подписание сторонами соглашения об утилизации оружейного плутония, возвращение к проекту создания Центра обмена данными о ракетных пусках, реанимация соглашения о сотрудничестве в сфере мирного атома, разговоры о реанимации ДОВСЕ. Нельзя не заметить, что Совместные заявления саммита Россия — США 24 июня 2010 г. в Вашингтоне во многом воспроизводят Декларацию о стратегических рамках российско-американских отношений, принятую В.В. Путиным и Дж. Бушем на саммите в Сочи в апреле 2008 г., когда отношения уже катились под уклон.

Многое из нынешней повестки дня представляет собой ответ на угрозы, которые хоть и появились уже после «холодной войны» и имеют в нынешней международной жизни большое значение, но не относятся к наиболее опасным и фундаментальным вызовам. Или же ответ на новые вызовы основывается на устаревших или заведомо неправильных постулатах, не отвечающих нынешней обстановке. Это, например, попытки традицион-ными методами подкрепить режим нераспространения ядерного оружия (демонстрация ядерными сверхдержавами приверженности сокращению арсеналов, точечное усиление МАГАТЭ). Сегодня они недостаточны. Требу-ется большее согласованное давление на Иран и Северную Корею и одно-временно выработка моделей обеспечения стабильности в условиях ядерной многополярности.

К этой же группе относится такое важнейшее достижение  «перезагрузки», как смягчение конкуренции на пространстве бывшего СССР.

Пытаться выстроить дружественные отношения, пытаясь «перепрыгнуть» через него, невозможно. Но и останавливаться только на этом неоправданно — само по себе улучшение отношений по СНГ без наращивания сотрудничества по новым вызовам и угрозам не делает Россию и США более влиятельными и не укрепит их безопасность в новом мире.

Большая часть сохраняющихся противоречий касается проблем, которые в реальности не существуют либо не заслуживают уделяемого им внимания. Так, Россия продолжает считать серьезным раздражителем, а то и угрозой, политику администрации Обамы по созданию системы ПРО в Европе. Отказ Вашингтона от подлинно многостороннего подхода в этой сфере и недостаточная прозрачность его действий не способствуют укреплению доверия. Но, судя по всему, неправомерно говорить о том, что эти планы угрожают нивелировать российский потенциал стратегического сдерживания. То же касается озабоченности американскими планами по развертыванию баллистических ракет большой дальности, оснащенных неядерными боеголовками (Promt Global Strike), которые вряд ли будут реализованы в обозримой перспективе.

В любом случае они вряд ли могут представлять серьезную угрозу потенциалу стратегического сдерживания России.

США, со своей стороны, ставят вопрос о сокращении не угрожающего  ни им, ни европейским странам НАТО российского арсенала тактического ядерного оружия (ТЯО) только потому, что у России здесь существует количественное превосходство. И потому что требуется хоть как-то продолжать процесс сокращения ядерных вооружений. В результате стороны обмениваются претензиями, которые начинают жить собственной жизнью, формируя параллельную реальность и искусственно нанося ущерб российско-американским отношениям.

Обе стороны, особенно Соединенные Штаты, декларируя цель создания единой Европы с неделимым пространством безопасности, на деле способствуют сохранению ее раскола. В духе старых геополитических теорий США по-прежнему опасаются единой Европы с сильной Россией, а потому выступают за укрепление в ней НАТО-центричного порядка, к которому Москву может «пристегнуть» в лучшем случае в качестве младшего партнера. В России значительная часть правящей элиты выступает за создание биполярного евроатлантического пространства: НАТО и Евросоюз, с одной стороны, и ОДКБ и СНГ — с другой, обе части которого были бы равноправны. Хотя такой порядок означал бы возрождение биполярной Европы, что стало бы фарсом после трагедии «холодной войны». Впрочем, российская идея о подписании Договора о евробезопасности все-таки нацелена на создание единой Европы. На это нацелена и выдвигаемая нами идея «Союза Европы».

Таким образом, несмотря на улучшение последних двух лет, российско-американские отношения остаются хрупкими и неустойчивыми  перед лицом международно-политических и особенно внутриполитических рисков. Новое ухудшение может начаться, если Россия или США вновь изменят иерархию внешнеполитических интересов и понизят значимость тех из них, которые сегодня обеспечивают наличие политической воли к сотрудничеству и минимизации негативного воздействия противоречий. Это может произойти в случае резкого обострения одного или нескольких конфликтов между Россией и Соединенными Штатами, внутриполитических изменений в одной или обеих странах сразу, или же провала нынешней «большой стратегии» США и их перехода к «новой-старой» внешней политике.

На это накладывается по-прежнему низкая степень доверия сторон и большая подозрительность России и Америки к мотивам и действиям друг друга. В особенности это свойственно для России, где сильны подозрения не только в отношении политики США в регионе СНГ, но и мотивов их вовлечения в Афганистане, противодействия Ирану. С американской стороны постоянным негативным фактором является непринятие многих аспектов российской политической системы.