Шпаргалка по "Культурологии"

Искусство в системе  культуры.

 

Как бы хотелось начать главу  с четкого, стройного определения  того предмета, о котором пойдет речь. Это, конечно, возможно; достаточно открыть любой словарь – и  перед нами такое определение:

«Искусство – форма  культуры, связанная со способностью субъекта к эстетическому освоению жизненного мира, его воспроизведению в образно-символическом ключе при опоре на ресурсы творческого воображения»¹.

Но можно ли сказать, что этого определения достаточно, чтобы представить все многообразие смыслов, содержащихся в искусстве, чтобы уловить неповторимую специфику этого явления… Безусловно, ответ будет отрицательным. Никакое определение не сможет всех удовлетворить, в принципе, так как каждый человек имеет собственное представление об искусстве, его ценности и назначении. Любая попытка рассказать о том, что есть искусство, будет выражением предельно субъективной точки зрения. И в этом одно из самых существенных отличий искусства от других феноменов культуры. Искусство, несмотря на кажущуюся неопределенность и субъективность восприятия, однажды вошло в жизнь человека и уже не покидает его. Из века в век, несмотря на возрастающий прагматизм человека, все еще волнует бескорыстная красота живописи или музыки.

Сегодня невозможно однозначно ответить на вопрос, для чего человеку нужно искусство. Одни утверждают, что искусство существует для украшения жизни – эти люди упорно стремятся к открытию Красоты как вечного закона бытия. Действительно, Красота волновала человека: он пытался уловить ее в природе, в окружающих людях, выявить какие-либо критерии, а затем зафиксировать ее. В истории искусства можно найти миллиарды «свидетелей» (картин, скульптур, миниатюр, стихотворений, песен) таких встреч с Красотой. Другие считают, что искусство должно воспитывать человека – они ищут в произведениях Добро, Пользу, Справедливость. А третьи убеждены, что искусство является способом познания мира, поэтому их цель в искусстве – открытие и фиксация Истины. Так получается, что искусство способно удовлетворить весьма разнообразные интересы.

В чем же отличие искусства  от других феноменов культуры, которые  также предоставляют человеку возможность  реализовать свои потребности? Ответ  на этот вопрос следует искать в  неразрывной связи искусства  с реальностью. Жизнь человека полна изменчивости: человек оказывается втянутым в это вечное изменение внешней действительности и внутреннего мира. Человек может искать способы приспособления или преодоления этой изменчивости: накапливая и применяя знания, он выстраивает вокруг себя мир культуры, защищающий его от непредсказуемости природы. Так деятельность человека превращается в борьбу за выживание. Но человек открыл для себя иной способ существования – не приспосабливаться и бороться с окружающей реальностью, но играть с ней. Умение играть, присущее даже животным, человек начинает использовать не только как способ научения чему-то или передачи знания и т.д., но как универсальный способ сосуществования человека с миром и другими людьми.

Искусство является универсальной  формой мировосприятия, которая присуща только человеку. Поэтому, можно сказать, что искусство является уникальным способом выражения именно человеческого бытия. В чем специфика такого способа реализации человека мы и попытаемся выяснить.

*    *    *

Критерии определения искусства различны: они зависят от специфики культуры, в рамках которой творит художник, от места и времени создания и восприятия произведения.

В самом широком смысле понятие «искусство» употребляется  в двух значениях:

1. Искусство – это искусность, мастерство, умение, ловкость, высокая оценка способности выполнять какую-либо работу. Часто так оценивают человека, который не просто профессионально выполняет свою работу, но делает это красиво, легко или как-то особенно вдохновенно. Поэтому и дворник, разметающий листья, может сам себя чувствовать или восприниматься другими как поэт.
2. Искусство – это творческая деятельность, направленная на создание художественных произведений, эстетически выразительных форм.

Если соединить эти два значения, то получится следующее определение:

Искусство –  это художественная деятельность, основанная на мастерстве и умении.

Традиция понимания искусства  как мастерства и умения сложилась  уже в Античности, когда были сформулированы такие фундаментальные понятия  как Poesis, Mimesis, Techne.

Первое понятие, Poesis, означает акт творческого действия, основанный на вдохновении. Важнейшим условием создания или восприятия произведения искусства является особое состояние. Не случайно в мировой художественной культуре так распространен сюжет посещения поэта или художника Музой, символическим образом вдохновения:

Прилежно я внимал урокам девы тайной;

И, радуя меня наградою случайной,

Откинув локоны от милого чела,

Сама из рук моих свирель она  брала:

Тростник был оживлен божественным дыханьем

И сердце наполнял святым очарованьем.

А. С. Пушкин «Муза»

Таким образом, состояние вдохновения, переживаемое как появление «из  ниоткуда» чего-то нового, характеризуется  особой открытостью по отношению  к миру и готовностью к творческому  диалогу, как с реальностью, так и со своим ощущением этой реальности.

Диалогичность искусства нашла  выражение и во втором понятии. Mimesis означает «подражание природе». По мнению древних греков, человек не может придумать ничего, чего не было бы в природе, поэтому в искусстве он только и может подражать ей.

Третье понятие, Techne – это ремесло, наука, ловкость, сделанность, завершенность. Идея находит выраженность, воплощенность, только когда мастер воплотил ее в материале, приложил к созданию произведения искусства физические усилия.

Таким образом, искусство воспринимается как постоянный возврат к природе, диалог с миром, в котором живет  художник:

 

 

 

 

 

 

 

Позднее под искусством стали понимать творческую деятельность, направленную на постижение и преобразование окружающего  мира по законам красоты. Вот слова «по законам красоты», казалось бы, и отличает искусство от других видов творчества: например, в науке творчество происходит по законам логики и разума. Но в различных культурных традициях понятие красоты определяется по-разному: то что казалось красивым человеку 17 века, современному человеку кажется уродливым. К тому же все чаще художники намеренно обращаются не к чему-то «прекрасному», но выражают свое отношение к миру через «безобразное». Поэтому, если воспринимать искусство как средство фиксации именно красоты, искусство лишается какого-либо смысла.

Невозможно также определить искусство  только как выражение индивидуально-личностного  отношения художника. Ведь были эпохи, когда художник был выразителем  не личного, но общественного миропонимания: достаточно вспомнить прекрасные, построенные по определенным канонам средневековые храмы, иконы, которые писались и пишутся до сих пор по иконографическим канонам, или типичные древнеегипетские «портреты» фараонов. Такое искусство – это в первую очередь искусство традиции, а во вторую очередь, искусство индивидуальной творческой инициативы. Все методы и приемы древнерусского или древнеегипетского искусства призваны выражать вечность и неизменность происходящего и изображаемого. Это были эпохи великих канонов! Эпохи, которые не донесли до нас практически ни одного имени художника или архитектора. Архитектор, размещающий свое имя где-нибудь на крыше собора, рисковал оказаться на инквизиционном костре. Времена изменились, сегодня за подпись никто не отправит художника на костер. Однако и сегодня сохраняется эта традиция: мы не сможем узнать на имя, ни время создания иконы, вышедшей из иконописной мастерской Новотихвинского монастыря в Екатеринбурге или любого другого монастыря России – ведь икону создает не человек, но Бог руками человеческими. Каноны, пропущенные через индивидуальное осмысление, не сдерживают, но направляют художника по пути выражения всеобщего идеала или вечного знания, представления о мире и человеке.

Вследствие эффективности такого способа трансляции идей как искусство в разное время кто-нибудь да стремился поставить искусство на службу себе, использовать его. Очень долго искусство доказывало свое право на самостоятельность от политики, морали, литературы и так далее. Однако полностью подчинить искусство себе не могла ни одно из перечисленных явлений культуры: сама природа искусства не позволяет использовать его язык для передачи уже готовых философских, религиозных или политических идей. Эти идеи все равно, так или иначе, преобразуются в сфере искусства, проходят интерпретацию, эмоционально окрашиваются в зависимости от художника.

Итак, единственным всеобщим критерием, определяющим специфику  искусство как формы культуры, является то, что любая идея вне  зависимости от своего содержания выражается через художественный образ и посредством художественных средств. Именно за счет этого искусство оказывается специфической деятельностью, отличной от других форм культурной деятельности.

Искусство, кем и где  бы оно ни создавалось или воспринималось, создает особое пространство. Действительно, одной из самых распространенных версий появления и существования искусства является версия искусства как украшения жизни: серая обыденная реальность меняется как только мы слышим любимую песню, а не менее серый бетонный забор радует глаз, когда вместо мата на нем появляется настоящая живопись граффити. Книга Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы в стране чудес» является своеобразным подтверждением этой версии: в чудесный мир, где предметы меняют свои обычные размеры и функции, героиня попадает через кроличью нору, преодолев какую-то границу, разделяющую две реальности.

Художественное пространство пронизано различными границами: это  может быть театральная рампа, рама картины, телевизионный экран, первая страница книги и так далее – все это разные варианты границы вымышленного и реального мира. Поэтому можно говорить о наличии нескольких значений понятия «отграничения» места, в котором существует искусство. Рассмотрим эти границы на примере театра как особого пространства, в котором переплетается максимально возможное количество границ.

Первое –  «отграничение» реальное: театр как  здание, как совокупность сценографических объектов, служебных помещений и  зала, является местом, имеющим реальные границы, отделяющие это место от других.

Второе – «отграничение» культурное: человек приходит в театр, воспринимая его как культурное учреждение, в котором действуют  определенные законы, стереотипы поведения, традиции. Все эти нормы и стереотипы поведения призваны защитить художественную реальность от реальности «невоспитанного» зрительного зала, от зрителя, разговаривающего по телефону, шуршащего фантиками от конфет, комментирующего происходящее и так далее. Театр в данном случае выступает как особое замкнутое культурное пространство с действующей в нем системой правил поведения. В процессе воспитания человек научается корректировать свое поведение в зависимости от того, где он находится на рок концерте или эстрадном шоу, в цирке или в театре.

Третье – «отграничение» художественное: театр как место, в котором «зарождается жизнь» в виде спектакля, на время спектакля оказывается «отграниченным от остального мира» за счет переживания зрителями и актерами художественных образов в художественном пространстве. Таким образом, отграничение в театре позволяет ему функционировать одновременно и как реальное архитектурное пространство, и как иерархически выстроенное пространство культуры, и как художественное пространство – а в целом как пространство, структурирующее человеческое бытие в культуре.

Все существующие границы, которые  преодолевает человек до встречи  с произведением искусства (будь то спектакль, картина, архитектурное  сооружение или книга), призваны не только выделить художественную практику человека как отдельную от его повседневной деятельности, но и подготовить его к этому особому виду деятельности. Но если прийти в театр и соблюдать все правила нахождения в нем не так уж и трудно для человека с достаточным опытом посещения театра, то проникновение в «реальность» спектакля, да и вообще любого произведения искусства – самое сложное для человека вне зависимости от его возраста или опытности. Зачастую многолетний опыт может даже мешать, когда человек не способен непосредственно, как ребенок, воспринимать то или иное произведение искусства, что влияет на объем получаемого удовольствия.

Способность преодолеть эту  границу между своим восприятием  мира и восприятием художника  напрямую связана с подвижностью внутреннего мира человека, с его  способностью реагировать на внешние  воздействия и меняться. Меняться не только по отношению к какому-либо произведению, автору или стилю, но и по отношению к культуре в целом. Поэтому «отграничение» тесно связано с процессом преодоления границ: человек, попадая в пространство существования искусства, вносит изменения в свои повседневные духовные и физические практики, что совершенно необходимо для освоения новых областей и уровней культуры, а, следовательно, для совершенствования личности.

Однако, граница, разделяющая вымышленный  и реальный мир, не может преодолеваться полностью, иначе это приводит к нарушению художественного пространства и исчезновению искусства. Очень важно для потребителя продукта художественной культуры понимать, что этот продукт – не реальность, а лишь авторское видение реальности. Зритель, не умеющий работать с этой границей, может принимать игру за реальность и неадекватно реагировать на искусство: например, кинуть чем-нибудь в актера, играющего отрицательного персонажа или плеснуть в картину кислотой.

Способность грамотной работы со всеми типами описанных границ является показателем уровня художественной культуры личности, ее способности вступать в художественный диалог. А это очень важный аспект данной темы, так как искусство коммуникативно по своей природе; созданные произведения всегда адресованы человеку, зрителю. И хотя художник могут намеренно встать в позу «мне публика не нужна, я творю для себя» надежда на то, что их произведения увидят свет, есть всегда. Поэтому такая поза – ни что иное, как лукавство. Произведение искусства, которое не видит человек – мертвое.

Восприятие произведения искусства  – это всегда диалог, а не коммуникация. Если в процессе коммуникации информация движется однонаправлено от автора к  зрителю, а в диалоге обе стороны  участвуют в обмене идеями.