Организованная преступность в России

 

Оглавление

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Актуальность темы исследования. Тема преступности издавна полна мифов. Это осознается все яснее. А мифы все шире используются политиками – в популистских целях, журналистами – в погоне за сенсацией, рождая «страх перед преступностью», «моральную панику».

В еще большей степени мифологизирована организованная преступность – относительно позднее явление в жизни общества. Но если организованная преступность Италии, США, Японии и других «капиталистических» стран изучается и обсуждается с конца 20-х годов минувшего века, то для постсоветской России это совсем новая тема. Еще в 1986 года шла дискуссия по вопросу: а есть ли организованная преступность в СССР?

Организованная преступность – сложный социальный феномен. Возникнув, она так прочно переплелась с другими социальными институтами и процессами, так прочно вросла в общественную ткань, что с трудом может быть из нее вырвана для изучения.

Организованную преступность сегодня называют одной из глобальных проблем современности, решение которой требует усилий всего человечества, слаженных действий в рамках отдельных государств, координируемых мировым сообществом. Коренные перемены в мировой экономике и политике в конце XX века детерминировали появление новых коммуникационных технологий, кардинальное усложнение методов и общий размах финансовых операций, увеличение миграционных процессов, что, в свою очередь, фундаментально трансформировало пути развития как законного, так и преступного бизнеса.

Нельзя сказать, что организованная преступность в России исследована достаточно полно. Теоретические и методологические основы ее изучения не вполне четко выражены. Отечественные разработки недостаточно «прописаны» в мировой науке. Нуждается в совершенствовании методическая база исследований. Главное же – организованная преступность и деятельность представляющих ее преступных организаций постоянно меняется, как в целом по России, так и по ее регионам.

Преступность принимает все более организованные формы, повышается уровень вооруженности и технической оснащенности организованных преступных групп, происходит их сращивание с коррумпированными должностными лицами. Организованная преступность, по существу, бросила вызов обществу.

Недостаточное знание механизма, структуры, закономерностей проявления такого социального явления, как организованная преступность, без чего любые попытки борьбы с ним будут обречены на провал. Только всестороннее и глубокое познание феномена организованной преступной деятельности позволит определить реальные пути и средства противодействия ей, что невозможно без разработки правовых и криминологических вопросов предупреждения организованной преступной деятельности. Ее оптимальное разрешение явится важным звеном в системе государственных усилий по преодолению кризиса законности, стабилизации и сокращению преступности в стране.

Объектом исследования является организованная преступность как социально-правовое явление.

Предметом выступают история и современное состояние организованной преступности в России.

Цель предстоящей работы состоит в исследовании организованной преступности: ее историческое становление и современное состояние. Для достижения результата были поставлены следующие задачи:

1. Изучить историю организованной преступности в России.

2. Дать    криминологическую     характеристику    организованной преступности.

3. Рассмотреть организованную преступность «новой» России.

Структурно работа состоит из введения, трех разделов и заключения.

 

1. История организованной  преступности в России

 

Наличие организованной преступности в России как проблема официально признано в 1989 году. Это совсем не значит, что организованная преступность появилась в России в это время. Долгие годы проблема замалчивалась, что само по себе способствовало росту и развитию явления.

«Преступные организации известны в России с ХV-XVI веков, воровские традиции и сленг («блатная феня») – с ХVIII века. Первоначальной организационной формой преступных групп была воровская артель»1. Это соответствовало традиционной форме трудовых объединений в России – артели. Неслучайно много веков спустя советская власть использовала название (да и некоторые организационные принципы) для трудовых объединений в различных сферах негосударственного сектора экономики: «рыболовецкая артель», «сельскохозяйственная артель», «промысловая артель».

Воровская артель основывалась на нескольких принципах:

- добровольность объединения  для определенного вида деятельности;

- равенство всех членов  артели;

- солидарная ответственность, «круговая порука»;

- выборность руководителя (старшего, «атамана» и др.).

К началу XVIII века в России появилось своеобразное сообщество нищих, промышлявших попрошайничеством и мелким воровством, впоследствии преобразовавшееся в так называемый «орден воров» или «воров в законе». Воры различных мастей всегда представляли наиболее организованную часть профессиональных преступников и на рубеже XVII-XVIII веков они возглавили уголовный мир России.

К началу XIX века в преступной среде стали складываться строгая иерархия и традиции, а криминальные навыки приобрели форму криминальной профессионализации. К этому времени были заложены основы того, что позже исследователи феномена «воров в законе» стали именовать «воровским законом». При этом отмечается не только объединение воров в преступные группы и использование финансовых вкладов как условия членства в группировках, но и существенное повышение уровня их организации.

Однако становление «российской мафии» мешали отсутствие рынка и сильная военно-политическая государственная власть в Российской империи, «ломавшая хребты» потенциальным конкурентам. Казнокрадство и взяточничество придворных и чиновников всегда были хронической болезнью империи, но и в организованную преступность они не складывались, поскольку не были связаны с теневым производственным процессом и потоками капитала.

Начало XX века в России ознаменовалось общественно-политическим, экономическим кризисом, усугубившимся поражением в русско-японской войне, революционными волнениями 1905 года, на фоне которых неуклонно росли показатели уголовной статистики. «По данным Министерства Юстиции Российской империи, если в 1899-1904 годы общий рост преступности составил 18%, то в 1904-1908 годы эта цифра достигла уже 25%, отмечен существенный рост количества лиц, осужденных общими и мировыми судебными установлениями на 6% и 60% соответственно, наблюдались значительные темпы роста показателей организованной преступности2».

Дальнейшей криминализации общества способствовали такие факторы, как революционная борьба, низкий уровень правовой культуры, экономический кризис, специфичность социально-бытовых условий, что отразилось на уровне и структуре преступности в царской России. Представители уголовного мира, являясь выходцами из беднейших слоев населения, были неграмотны и ортодоксальны. Революционное движение, охватившее в начале XX века всю Россию, изоляция от общества народников и социал-демократов за участие в политических акциях против царских властей способствовали массовому притоку в места лишения свободы образованных заключенных.

После 1917 года преступные организации в России действовали в виде банд, совершавших вооруженные нападения на граждан и учреждения (например, известные в свое время в Петрограде банды Леньки Пантелеева, «черная кошка» и др.). С 30-х гг. формируется криминальное сообщество «воров в законе», которое со значительными изменениями (менее строгий «воровской закон», утрата былых позиций вне пенитенциарных учреждений, «зоны» и др.) существует до сих пор. «Воры в законе» имели общую кассу – «общак», в которую отчислялся определенный процент от награбленного. Об этой уникальной форме преступной организации известно сегодня, пожалуй, не менее чем о сицилийской мафии.

Периоду 40-50-х годов свойственны бандитские группы, группы, совершающие крупные хищения государственной и иной собственности. Эти преступления совершались достаточно устойчивыми крупными, длительное время существовавшими формированиями. При этом стремление к совершенствованию элементов организованности и профессионализации криминальной деятельности у таких групп преступников в течение всей истории преступности в СССР существовало постоянно. Организованная преступность в стране постепенно развивалась и приобретала основные свойственные ей черты. В частности, росла организованность и управляемость организованных групп, усложнялась их структура. Преступная деятельность этих групп становилась более согласованной, плановой, масштабной и многоаспектной. Организованная преступность в советском варианте не импортировалась с Запада. Она – доморощенный феномен, результат определенных объективных закономерных процессов.

Хрущевская «оттепель», либерализация уголовного наказания, попытки первых экономических реформ стимулировали уголовный мир изменить свою направленность. ««Старая» профессиональная преступность, которая формировалась из шаек уголовников, приобрела в новых социальных условиях совершенно иное качественное состояние: появилась сетевая структура организации, при которой стал возможен и даже неизбежен раздел сфер и территорий между группами; произошло сращивание преступников общеуголовного профиля с расхитителями, тех и других – с представителями государственного аппарата»3.

Именно в «хрущевский», а затем в «брежневский» периоды формируются структуры теневой экономики, сращенные с коррумпированными чиновниками и группами уголовников, которые составили основу современной организованной преступности. Особенность советской теневой экономики состояла в том, что она удовлетворяла вполне естественный спрос населения на вполне легальные товары (джинсы, косметика, «импортные» изделия) и легальные – для нормального общества с нормальной экономикой – услуги (например, обмен валюты).

Поскольку существовала профессиональная преступность, началось вторичное перераспределение преступно нажитых средств. Традиционная уголовная среда в этих условиях переориентировалась, стала обворовывать и грабить тех, кто обогащается. Резко возросли разные виды игорного мошенничества, похищения людей, появился рэкет (вымогательство) в уголовной среде. Среди профессиональных преступников появились «авторитеты» – лидеры. Они делили территории и сферы влияния, усиливали криминальный прессинг на дельцов теневой экономики. Со временем обозначилась тенденция сращивания дельцов с главарями преступных сообществ уголовников.

К концу 60-х, в начале 70-х годов прогремели дела – «первые ласточки», свидетельствующие о наличии хорошо отлаженной и четко функционирующей организованной преступности в СССР. Первая бандитская группировка (вооруженная автоматическим оружием) «Тяп-ляп» (Казань), первые «рэкетиры» – группировка Монгола, а с другой стороны: «Океан» (специализированный магазин в Москве), хищения лимонной кислоты и фальсификация спиртных напитков, дело Цецхладзе (фальсификация аджики), раскрытие крупных хищений и злоупотреблений в Елисеевском гастрономе и др. Многие уголовные дела выявили разветвленные и хорошо организованные цепочки преступных связей, уходящие в самые высокие эшелоны власти.

Организованным преступным сообществам «теневая» экономика приносила стабильный и существенный доход в обороте средств, «отмывке» денег, внедрении в легальную экономику. «В середине 70-х годов состоялся всесоюзный съезд «воров в законе» и представителей руководящего звена «цеховиков». На этом съезде был оговорен твердый процент (10% с прибыли), подлежащий отчислению «цеховиками» в «общак» (общая касса преступных сообществ)»4. С этого момента начался отсчет «цивилизованного» рэкета (контроль, организация, охрана за деньги, часто – долевое участие) над «теневой» экономикой СССР.

Термин же «организованная преступность» применительно к отечественной ситуации в те годы не употреблялся. По настоящему на верхах об этом начали говорить тогда, когда в жизни советского человека появился рэкет вместе с кооперативами. В 1989 году на II Съезде народных депутатов СССР было принято Постановление «Об усилении борьбы с организованной преступностью» (инициирование вопроса и подготовка депутатов осуществлялись рядом ученых и практиков), где было признано необходимость создания специальных межрегиональных подразделений5. Так была официально признана проблема организованной преступности в СССР, которая получила за прошедшие годы солидную практическую и теоретическую базу. Потом начались дискуссии по поводу структуры, формы, подчиненности и по всяким другим мелочам. И лишь 6 мая 1991 года был подписан приказ МВД СССР №19 о создании отделов по борьбе с организованной преступностью во всех Управлениях внутренних дел областей. Советскому Союзу на тот момент оставалось существовать меньше полугода...

 

2. Криминологическая характеристика организованной преступности

 

Организованная преступность в криминологии понимается как один из признаков преступности, означающий свойство последней проявлять себя в упорядоченных формах. Организованная преступность – это высшее проявление криминальной упорядоченности. Речь идет о явлении, которое, в силу своей сложности, многозначно трактуется в научной, учебной литературе и нормативных правовых актах.

Организованная преступность, как и преступность в целом, – сложное социальное явление, связанное с противоречиями в экономических и социально-политических процессах, происходящих в обществе. Ее всплеск наблюдается, как правило, в моменты социальных потрясений, смены экономических и политических отношений в обществе.

Хотя термин «организованная преступность» ранее в отечественной криминологии не использовался, в реальной жизни отдельные признаки такой преступности (организованный, групповой характер ряда опасных преступлений, подкуп должностных лиц, деятельность так называемых воров в законе и т.п.) имели место.

Организованная преступность в ее нынешнем виде складывалась на протяжении последних десятилетий. В условиях глобализации она приобрела ряд качественно новых параметров. Соответственно изменились подходы к ее теоретическому осмыслению, углубилось понимание ее сущностных характеристик, возник комплекс научных определений и дефиниций. Теперь организованная преступность выступает как явление особо сложное, многомерное и многообразное, его оценка с точки зрения криминологии предполагает обновление концептуальных оснований и методологического инструментария его изучения.