Деятельность Евгения Петрова в журнале «Огонек» в 1939-1942 гг.

Петров  пришел в журнал в очень непростое  время – шла вторая мировая война, а значит, население Советского Союза необходимо было подготовить к защите родины и тем страшным событиям, которые нужно было стойко перенести.

Современники  утверждали, что Евгений Петров был  жизнерадостным, деятельным и обаятельным. Он очень легко сходился с самыми разными людьми. Илья Эренбург писал: «Это был на редкость добрый человек; ему хотелось, чтобы люди жили лучше, он подмечал все, что может облегчить  или украсить их жизнь. Он был, кажется, самым оптимистическим человеком  из всех, кого я в жизни встретил: ему очень хотелось, чтобы все  было лучше, чем на самом деле. Он говорил об одном заведомом подлеце: «Да, может, это и не так? Мало ли что рассказывают...»[4].

Виктор  Ардов писал, что в Петрове  собеседник, прежде всего, видел гармоничную, одаренную личность с незаурядным  человеческим обаянием. «Он вызывал  улыбку симпатии при первом же взгляде  на его доброе, ласковое лицо…Все в Евгении Петровиче казалось милым, - даже манера предупредительно обращать в сторону говорящего правое ухо (на левое ухо он плохо слышал)... А вежлив и любезен Петров был, что называется, всем своим существом. Это - от любви к людям, от желания делать добро»

Став  знаменитыми на весь мир писателям, Евгений Петров сначала вместе с Ильей Ильфом, а после его смерти один, продолжал работать в газетах и журналах. Г.Рыклин вспоминал о них: «Они много работали. Они любили работать. Они страстно любили свой жанр, но при этом не чурались никакой черновой работы в журнале. Они были уже почитаемыми и читаемыми писателями, но если нужно было отредактировать читательское письмо, они это охотно делали. Написать десятистрочную заметку? Пожалуйста! Шутливый диалог из двух строк? С удовольствием! Смешную подпись под карикатурой? Давайте сюда! Они никогда не играли в маститых»[5].

В конце 30-х «Огонек» был не самым популярным, хоть и довольно известным, изданием, но когда им занялся Евгений Петров, положение изменилось. Виктор Ардов вспоминал: «Оказалось, что в Москве вполне достаточно писателей, журналистов, художников, фотографов, чтобы завалить хорошим материалом не один еженедельник. Надо было только уметь привлекать этих людей и не смотреть на всякую рукопись как на коварный подвох редактору... Петров перекроил по-своему весь вид «Огонька». Завел новые, интересные отделы, красивые шрифты, остроумные заголовки, оригинальную верстку. «Огонек» стал пользоваться успехом, за ним гонялись, старались не пропустить очередной номер. Деятельность Евгения Петровича в качестве редактора «Огонька» была подлинным творчеством. Он вкладывал в журнал всю свою выдумку, эрудицию, опыт и вкус зрелого, талантливого писателя»[6]. Таким образом, характер Евгения Петрова, такие его качества как доброта, жизнерадостность, оптимистичность, общительность помогали ему привлекать талантливых сотрудников и удерживать в журнале постоянных авторов.

Военное и предвоенное время диктовало свои законы: вся энергия коллектива журнала была направлена до 1941 года на освещение трудовых подвигов советских людей и достижениях техники, а начиная с 1941 года на освещение военных действий, восхваление подвигов и  храбрости солдат, на убеждение населения в том, что Советский Союз идет к победе. Соответственно, Евгений Петров понимал, что необходимо реорганизовать структуру журнала, рубрикацию, обновил содержание, сделав уклон в литературную часть. Вместо рубрик «По стране советов», «Окно в мир», «Рассказ», «Объявления», стали выходить рубрики: «Хроника событий», «Литературные новинки», «Техника за рубежом», «Театр. Музыка. Скульптура», «Спорт. Юмор».

В «Хронике событий» публиковали новости минувшей недели: «Подвиг юного героя»[7], «Подвиг нерушимой дружбы»[8], «В счет Гитлеру»[9], «Строится третья очередь метро»[10], «Освобождение хутора»[11]. В этой рубрике помещались небольшие заметки о различных событиях советской жизни, новости с фронта. Авторы заметок никогда не указывались, материалы этой рубрики выходили без подписи. Что характерно: почти все тексты этой рубрики рассказывали об успехах советского народа и армии, благодаря чему у читателей складывалось ощущение, что победа не за горами. К тому же это были лишь сообщения о не слишком значительных событиях.

На третьей  полосе довольно часто публикуется фотохроника А. Крического: «В придонских степях»[12], «Немцы отступили от Москвы»[13]. Иногда помещались рисунки художников на военную тематику, например, «Облик фашистских гуннов»[14] и т.д.

Начиная с четвертой полосы печатались уже достаточно объемные аналитические материалы о фронтовых событиях, а также очерки, фельетоны, сюда же Петров помещал и свои репортажи. Вот некоторые из материалов: «Во имя победы над врагом»[15], «Стратегия немецкого ефрейтора» Д. Заславского[16], «На земле, освобожденной от врага» И. Ермашев[17] и т.д.

В «Литературных  новинках» печатаются анонсы и мини-рецензии на недавно вышедшие книги: «Литературное наследство Лермонтова» Жданов В.[18], «Антифашистский роман Синклера» Рокотов Т.[19]

Рубрика «Техника за рубежом» рассказывает читателям  о достижениях техники союзников  советского союза, эта рубрика выходила нерегулярно: «Танки не пройдут»[20], «Каска на все случаи»[21]. Основной автор этого раздела А. Новиков.

Рубрика «Театр. Музыка. Скульптура» посвящены  событиям культурной жизни и мира искусства: «Скульптура Аскар-Сарыджи»[22], «Фронтовая группа Вахтанговцев»[23]. В этой рубрике авторский состав довольно разнообразен: Е Канн, Л. Лозинская, Е. Елагин, О. Леонидов. Рубрика «Спорт. Юмор», как можно догадаться из названия, посвящена спортивным достижениям советских людей, а также на этой полосе публикуются анекдоты, небольшие юмористические рассказы.

В журнале  «Огонек» также присутствует довольно большое количество текстов, не помещенных в какую-либо рубрику. В основном это литературные произведения: рассказы, повести, как переводные, так и советских авторов.

Хочется отметить, что практически нет  текстов в журнале, рассказывающих о неудачах Красной Армии или  о поражениях в столкновениях  с немецкими солдатами. Также  почти все публикуемые литературные произведения написаны на военную тематику, направлены на патриотическое воспитание, призывают к выполнению долга перед родиной, а также прославляют Сталина и действующий политический режим.

Не смотря на все вышесказанное, даже у Огонька были периодически неприятности с цензурным комитетом.

За месяц до начала Великой Отечественной войны выходит постановление ЦК ВКП(б) «О рецензии на кинокартину «Сердца четырех», опубликованную в журнале «Огонек». Это постановление многие цензоры от Кронштадта до Владивостока восприняли как призыв к действию: «Запретить газетам и журналам публикование рецензий на кинокартины до разрешения к выпуску их на экран»[24]. Вместе с этим запретили и картину. В последний мирный месяц у кремлевских цензоров не было более первостепенных задач, чем чтение рецензий на кинофильмы. Все оказалось просто: фильм не понравился Сталину. «Чересчур много затяжных поцелуев», - сказал он при просмотре «Волги-Волги», и эту мысль применили к «Сердцам четырех»[25].

 Евгений  Петров понимал необходимость  того, чтобы у населения СССР  складывалось мнение о непобедимости  советской армии, о бесконечной  храбрости ее солдат. Но с другой  стороны, он не хотел быть  марионеткой в руках власти, хотя  Евгений Петров всегда умел  находить прекрасных публицистов  и писателей, и материалы, публиковавшиеся  в журнале, всегда были достойны  высокой читательской оценки.

Как только немецко-фашистские агрессоры были отброшены от Москвы и поцелуи на экране были реабилитированы ради поднятия боевого духа армии и тыла (то есть «Огонек» оказался прав), Агитпроп вновь направил цензорскую лупу на журнал- один из немногих, издание которых не было прекращено или упорядочено. 6 марта 1942 года Секретариат ЦК принимает постановление «Об ошибке издательства «Искусство» и редакции журнала «Огонек». В нем говорится:    

«ЦК ВКП(б) считает, что издательство «Искусство» и редакция журнала «Огонек» допустили грубую политическую ошибку, напечатав плакат художника А. Волошина, искажающий образ В И. Ленина. 
    За опубликование искаженного портрета В И. Ленина объявить выговор редактору издательства «Искусство»  Пискунову П В. и замредактора журнала «Огонек»  Ерухимовичу И И. 
    Плакат художника Волошина изъять из распространения. 
Секретарь ЦК».

Старый  подпольщик и экспроприатор Иосиф Джугашвили был великим мистификатором и шифровальщиком. Поэтому цековские постановления, в том числе и о журнале «Огонек», не следует понимать буквально. Их нужно постоянно перешифровывать. Скорее всего, рядовому читателю Иосифу Джугашвили попался на глаза номер едва ли не единственного из разрешенных к печатанию во время войны иллюстрированного журнала. Полистал он его и увидел портрет Владимира Ильича Ленина. А портрета и плаката «товарища Сталина» - «парохода и человека» в роли Верховного главнокомандующего он не увидел ни в этом номере журнала «Огонек», ни в предыдущем. Читатель Джугашвили задумался. Но большевистская гордость и скромность не позволила ему поставить вопрос ребром: «Где портрет товарища Сталина? Я спрашиваю: где портрет Сталина?»[26]

Не было в советской политической культуре большего преступления, чем растиражировать порочное изображение первого руководителя, который в данный момент волею партии и судьбы оказывался у кормила власти. Еще большим преступлением было забыть этот образ опубликовать в нужное время и в нужном месте.

Как редактор Евгений Петров всегда чувствовал и  знал, какой материал следует публиковать, а какой – нет. Когда Р. Бершадский после того, как побывал в блокадном Ленинграде, принес ему свой рассказ, Петров отказался его печатать, потому что он никоим образам не помогал солдатам нести их тяжкое бремя, в то время как гражданский долг призывал Петрова действовать на благо страны.

Евгений Петров так объяснил свой отказ: «Понимаете, вот я  послушал вас,  узнал  о будничных делах, - об этом нигде  пока  что не  прочтешь,  но  они  рисуют  мне  Ленинград  не  менее величественным,   чем   подвиги,   о   которых   сообщает  Совинформбюро   с Ленинградского  фронта.  А история о том, как капитан не  тронул  девушку, которая позвала его в дом...И они тогда знаете что подумают? В окопе под Смоленском, на  аэродроме под Харьковом, на  подводной лодке  в открытом море...  «Ах,  так!  Я  здесь  мучаюсь, а  моя в эту  самую минуту какого-то замерзшего  привечает в своей постели?..»  А зачем им  такие мысли сейчас подбрасывать,  как вы думаете, а?  И как вы полагаете: помогут сегодня нашим людям эти самые мысли? Воевать помогут?»[27]

Евгений Петров не был излишне эмоциональным, он был спокойным и рассудительным, за счет чего у него всегда были прекрасные отношения с сотрудниками. Как вспоминал А. Раскин, прочитав очередной материал, он обычно говорил какую-то короткую фразу: «Годится», или: «Смешно», или: «Получилось», или: «Фельетон вышел»[28]. Восторги и комплименты были ему чужды. Так было  в тех случаях,  когда материал его устраивал. Когда,  по его мнению,  что-то не получалась,  он  бывал несколько многословнее, по воспоминаниям его коллег.  «Точным, неопровержимым жестом  он  указывал на слабые  места, неудачное  слово, натянутые  остроты. Он  не читал  нам  лекций,  не поучал. Товарищеский по тону, без обидной нотки снисхождения, разговор всегда был по существу.  Разговор  о том,  что мы могли и должны были  сделать эту вещь не хуже,  а лучше  предыдущих,  что, видимо слишком легко мы  пишем,  а это не годится. Надо  больше,  серьезнее, вдумчивее работать»[29], - пишет о Петрове Раскин.

Таким образом можно сделать вывод, что Евгений Петров, реорганизовав журнал, поменяв и разнообразив его рубрикацию и пригласив талантливых авторов, позволил «Огоньку» стать качественно лучше. Неугасаемая энергия редактора, а также его тонкое чутье материала, умение найти подход к публицистам обеспечили «Огоньку» процветание. Но вместе с тем, Петров всегда отдавал себе отчет в том, что именно публикуется в журнале и заботился о том, чтобы в столь нелегкое для страны время, его журнал помогал стране выстоять.

[1] Воронкевич А.С. Русский еженедельник в начале XX века / Из истории русской журналистики начала XX в. М., 1984. С. 140

[2] Жирков Г.В. История цензуры в России XIX–XX вв. М., 2001. С. 134

[3] Жирков Г.В. История цензуры в России XIX–XX вв. М., 2001. С. 135

[4] Мунблит Г., Раскин А. Сборник воспоминаний об Ильфе и Петрове. М., 1963. С. 82

[5] Мунблит Г., Раскин А. Сборник воспоминаний об Ильфе и Петрове. М., 1963. С. 77

[6] Г. Мунблит, А. Раскин Сборник воспоминаний об Ильфе и Петрове. М., Советский писатель, 1963. С. 103

[7] Подвиг юного героя. Огонек. №1, 1941. С. 2

[8] Подвиг нерушимой дружбы. Огонек. №12. 1942. С. 2

[9] В счет Гитлеру. Огонек, №5. 1941. С. 2

[10] Строится третья очередь метро. Огонек. №7. 1942. С. 2

[11] Освобождение хутора. Огонек. №21. 1942. С. 2

[12] Кричевский А. В придонских степях. Огонек. №2. 1941. С. 3

[13] Кричевский А. Немцы отступили от Москвы. Огонек. №7. 1942. С. 3

[14] Лаптев А. Облик фашистских гуннов. Огонек. №4. 1940. С. 3

[15] На земле, освобожденной от врага. Огонек. №6. 1942. С. 4

[16] Заславский Д. Стратегия немецкого ефрейтора. Огонек. №2. 1942. С. 7

[17] Ермашев И. В героическом городе. Огонек, №16. 1941. С. 4

[18] Жданов В. Литературное наследство Лермонтова. Огонек. № 14. 1939. С. 14

[19] Рокотов Т. Антифашистский роман Синклера. Огонек. № 4. 1941. С. 13

[20] Новиков А. Каска на все случаи. Огонек. №2. 1942. С. 10

[21] Новиков А. Танки не пройдут. Огонек. №6. 1942. С. 11

[22] Елагин. Е. Скульптура Аскар-Сарыджи. Огонек. №16. 1941. С. 13

[23] Лозинская Л. Фронтовая группа Вахтанговцев. Огонек. №12, 1939.тС. 13

[24] Максименков Л. История «Огонька» в годы СССР. Огонек, 2004. С. 7

[25] Максименков Л. История «Огонька» в годы СССР. Огонек, 2004. С. 7

[26] Максименков Л. История «Огонька» в годы СССР. Огонек, 2004. С. 9

[27]  Мунблит Г., Раскин А. Сборник воспоминаний об Ильфе и Петрове. М., 1963. С. 95

[28]  Мунблит Г., Раскин А. Сборник воспоминаний об Ильфе и Петрове М., 1963. С. 110

[29] Мунблит Г., Раскин А. Сборник воспоминаний об Ильфе и Петрове М., 1963. С. 112

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3. «Фронтовые корреспонденции» Евгения Петрова