В
декабре 1933 г. Президиум ВЦИК РСФСР
принял постановление о создании
Чечено-Ингушской автономной области
с центром в Грозном, а Владикавказ
был передан Северной Осетии. Отзвуки
этого постановления дают о себе
знать и в наши дни. В 1936 г. Северо-Осетинская
АО была преобразована в Северо-Осетинскую
АССР, а также образована автономная
область Кабардино-Балкария. В 1936 г.
решением VIII Чрезвычайного съезда Советов
СССР Казахская и Киргизская автономные
республики получили статус союзных. Была
упразднена ЗСФСР. Грузинская, Азербайджанская
и Армянская республика вошли
в состав СССР в качестве самостоятельных
членов.
Наряду
с выделением союзных и автономных
республик и автономных областей
проводилось и национальное административно-территориальное
районирование. Им занималась Административная
комиссия при ВЦИК (с 1920 г.), параллельно
действовал Наркомнац, а также Комиссия
по районированию под председательством
Калинина ("Комиссия Калинина"). В
1921 г. последняя выработала "Тезисы
по районированию". Подобный документ
разрабатывал весной 1923 г. А. И. Рыков.
Вторая
сессия ВЦИК 8-го созыва приняла основные
положения по вопросам районирования.
Выделение национальных районов
и сельсоветов призвано было обеспечить
правовое положение национальных меньшинств
и стимулировать их вовлечение в
государственное строительство. Низовое
национальное районирование осуществлялось
с целью "приближения власти к
массе населения" и предоставление
компактно проживающим людям
одной национальности, составляющим
половину населения района, возможности
развивать свою культуру, пользоваться
родным языком и т.п. Проводимое районирование
должно было в одинаковой мере учитывать
как экономические, так и национальные
особенности применительно к
специфике быта и культуры народов.
С января 1925 г. национальное районирование
проводилось исполкомами Советов
только с разрешения ВЦИК. Все материалы
представлялись для обсуждения в
Отдел национальностей.
Ввиду
сложности национального расселения,
кроме однонациональных, создавались
и административные единицы, представлявшие
две национальности. В Смоленской
обл. в 1927 г. из 12 национальных сельсоветов
5 были еврейско-русскими. В Татарской
республике, наряду с татарскими и
русскими, был организован в 1926 г.
ряд смешанных сельсоветов. Независимо
от национальности все граждане района,
волости, имели одинаковые права
и избирались в органы власти, имея
в них равные права.
К
1 декабря 1933 г. в Российской Федерации
насчитывалось 117 национальных районов
и более 3 тыс. сельских советов с
численно преобладающим населением
из национальных меньшинств. Создание
национальных административных единиц
в определенной мере способствовало
национальному самоопределению
многочисленных народов, компактно
проживающих на инонациональной
территории. Люди почувствовали уважение
к их национальному достоинству
и, соответственно, усилилось доверие
к власти. Власть говорила на понятном
языке. Работала национальная школа. Вместе
с тем национальное районирование
одних народностей сопровождалось
пробуждением самосознания других, стремившихся
добиться и для себя отдельной
территории в виде района или сельсовета,
причем отказ в этом вызывал недовольство,
зависть и вражду. Наблюдалось
и стремление некоторых лиц создать
свою административную единицу без
учета условий и возможностей,
а иногда даже против воли людей
своей национальности, проживающих
в данной местности. Обособление
людей на национальной основе кое-где
сопровождалось всплеском сепаратистских,
националистических настроений, шовинизма
по отношению к меньшим по численности
национальным группам. Во многих национальных
областях и республиках поднимался
вопрос о пересмотре внешних границ
в сторону их расширения. К минусам
национального размежевания необходимо
отнести и ослабление экономических
связей между отдельными районами.
Проявилось и нежелание местных
властей выделять такие национальные
единицы. Впоследствии (1937 г.) Политбюро
ЦК ВКП(б) приняло решение о ликвидации
национальных районов, отмечая, что
в некоторых местах они создавались
"искусственно", без учета национального
состава их населения и что
многие из этих районов якобы были
созданы "врагами народа с вредительскими
целями". Смена курса была связана
с общей установкой о "решенности"
национального вопроса в СССР
и форсированием межнационального
сближения.
Следует
подчеркнуть, что в середине 1920-х
и начале 1930-х гг. национальная политика
строилась с учетом специфики
и уровня развития различных районов.
Согласно записке "О советском
строительстве в национальных республиках
и областях", носившей итоговый характер,
в СССР выделялись, в частности: кочевые
и полукочевые районы - Казахстан,
Туркменистан, Киргизская, Ойратская (Республика
Алтай), Якутская, Башкирская, Бурятская
и Калмыцкая области, а также
национальные области Северного
Кавказа; районы, прошедшие через
стадию промышленного капитализма
- Украина, Грузия, Армения, Азербайджан,
Белоруссия; остальные районы.
Центральной
задачей в национальных образованиях
являлось обеспечение классового подхода
при организации органов власти.
Организационно-партийные органы ЦК
большевиков сетовали на слабость низовых
звеньев советской власти на местах.
"Есть сельсоветы, не созывавшиеся со
дня выборов", - говорилось в одном
из отчетов Бурятского окружкома. "В
большинстве случаев сельсоветов
фактически нет, а есть председатель
- прежний староста" (Ойратия). В
Дек-Буди (Узбекистан) низовые Советы
на 50% состояли из бывших аксакалов
при эмире. В селе Айюлы (Азербайджан)
председателем сельсовета был бывший
пристав царского и мусаватистского
времен. "Все эти данные, - отмечались
в вышеназванной записке Оргбюро
ЦК РКП(б), - говорят о том, что в
национальных республиках и областях
на окраинах, в ауле и кишлаке
фактически не существует советской
власти, нет действительно связанных
с трудящимися массами и коллективно
работающих в соворганах советских
руководителей". Аппарат центральных
и местных органов власти в
Туркестане с середины 1920-х гг. на
60 - 80% состоял из бывших чиновников
старой феодальной администрации. "Большую
роль в ауле и кишлаке в восточных
национальных] республиках, - говорилось
в той же записке, - играет сохранившийся
институт аминов, аксакалов, мирабов (водораспределителей).
Обычно на этих должностях находятся
лица из байской среды, они фактически
заменяют низовой аппарат и своим
авторитетом влияют на нашу совработу.
Наши директивы на местах... проводятся
через этих людей, обычно злоупотребляющих
властью". В одной из информсводок
Дагестанской губчека (июнь 1921 г.) отмечалось:
"В большинстве случаев сельские
и участковые ревкомы состоят
из элементов, которые занимаются только
взяточничеством и обирательством
граждан. Делают они все это от
имени советской власти, которая
дала будто бы им неограниченные полномочия.
Каково же может быть после этого
отношение масс горцев к компартии?".
Много "дров" наломали ретивые "революционизаторы"
в Чечне до выделения ее в автономию51
. За 1921 - 1925 гг. здесь были зарегистрированы
32 вооруженных столкновения со 120 убитыми
и ранеными, так что новому руководству
автономии пришлось применить большие
усилия для нормализации обстановки
и установления твердой власти в
этом районе.
Сложности
были и в других местах. "Сыр-Дарьинский
губком указывает, - говорилось в записке
Оргбюро ЦК РКП(б), - что дехкане
прямо говорят, что им соваппарат
обходится дороже, чем царский, так
как тогда чиновников было меньше
и взяток приходилось давать меньше".
Кое-где, например в Чечне и Якутии,
в начале 1920-х г. "леваками" практиковалась
политика искусственного расслоения населения
и проводилась так называемая
"тактика дифференциации". Так,
в Якутии съезды ревкомов решили "помочь
классовому расслоению якутов", прибегнув
к изоляции "всех кулацких элементов,
тойонов" посредством их высылки
и заключения в тюрьму. В крае
вспыхнуло восстание, которым воспользовались
остатки белогвардейских формирований,
остававшихся еще на Дальнем Востоке.
Ликвидация восстания стала возможной
только после того, как в Якутии
была провозглашена автономная республика.
Население
нередко проявляло нежелание
участвовать в выборах в Советы.
В 1925 г. в большинстве мест в национальных
республиках и областях в перевыборах
участвовали менее 30% избирателей: в
Калмыцкой обл. - 23%, в Бурятской -
21%, в Ойратской -34%55 . В определенной
мере такое положение объяснялось
отсутствием авторитета местных
партийных и советских органов
среди населения, в том числе
и вследствие неправительного подхода
к крестьянам и попыток командовать
ими. В Туркестане в 1924 - 1925 гг. снова
активизировалось басмачество, использовавшее
недовольство дехкан действиями некоторых
органов советской власти. В 1926 г.
были отмечены 190 боевых столкновений
с басмаческими бандами. К концу
года с крупными бандами было покончено,
но осенью 1929 и затем весной 1931 г.
басмачи снова активизировались.
Население проявляло значительные
колебания. Сказывалась и культурная
отсталость этой бывшей окраины Российской
империи.
Остро
ощущалось противостояние советских
властей и духовенства. Повально
закрывались и разрушались церкви,
мечети. Однако религиозные школы
в регионах, где население исповедовало
ислам, брали верх над советскими.
Так в Дагестане в 1925 г. в советских
школах обучалось 15 тыс. детей, а в
медресе - 40 тыс. В Башкирии и Казахстане
к 1925 г. в некоторых волостях открылось
до двух десятков религиозных школ.
Советская
власть и РКП(б), стремясь приблизить
власти к населению, осуществляла так
называемую "коренизацию" госаппарата,
вовлекая коренное население в работу
властных органов. Осуществлялась установка
на то, чтобы все партийные и
советские органы "национализировались"
и работали на языке, понятном для
населения. Во всех центральных и
губернских учреждениях Украины
украинцы в 1924 г. составляли 39.9%. В Закавказье
представителей местных национальностей
насчитывалось 54.3% из них: грузин - более
29, армян - 22.5, тюрок - 1.5%. В Туркменистане
"националов" в республиканских
органах было 10%, в Казахстане - 8.3%.
В 1925 г. в центральных органах
Белоруссии работали 42.6% белорусов. В
Башкирском ЦИКе "националы" составляли
50.5%, в Якутской обл. - 16%. К 1930 г. лиц "коренной"
национальности в республиканском
аппарате было: в Белоруссии - уже 59.4%,
на Украине - 36.2, в ЗСФСР - 29.94, в Казахстане
- 12.7, Татарстане - 33.8, Азербайджане - 36.79,
Армении - 93.53, Грузии - 74.6%58 . Вместе с
тем "коренизация" сопровождалась
вытеснением из властных органов
представителей других национальностей,
в том числе русских. В выступлении
Г. К. Орджоникидзе на XII съезде РКП(б) отмечались
факты игнорирования в республиках
так называемых "нетитульных"
народов. Например, в Совнаркоме Грузинской
ССР (по данным на 1923 г.) не было ни одного
наркома из русских или армян,
в ЦК Грузинской компартии наблюдалось
то же самое. В Тифлисе в составе
Тифлисского совета второго созыва
грузины составляли 43% (несмотря на
то, что среди жителей грузинской
столицы их было только 25%) и 17% армян
(в составе населения Тифлиса
их было более трети) .
Существовала
и установка о переводе делопроизводства
в национальных республиках и
областях на язык "коренного" населения.
В Закавказье большая часть центральных
учреждений в 1925 г. вела делопроизводство
на местных языках. В Белоруссии
на белорусском языке осуществлялось
делопроизводство ЦИКа, на Украине
на украинском языке - делопроизводство
всех губернских и окружных учреждений.
Однако в промышленных районах Украины
процесс перехода на украинский язык
шел медленно. Пленум ЦК КП(б)У назначил
предельным сроком украинизации 1 января
1926 г., хотя такая спешка явно не шла
на пользу делу. Очень плохо обстояло
дело с переводом делопроизводства
на языки "коренных" национальностей
в Калмыкии и Ойратской обл., где
своя письменность только еще вводилась,
а также в Таджикистане. В Белоруссии
при перевыборах Советов жители
нескольких сел в приграничных с
РСФСР районах, в дополнение к
наказу депутатам, приняли постановление
"не вводить белоруссизацию в
школе". Это объяснялось отнюдь
не отсутствием патриотизма, а потребностями
жизни. Например, некоторые председатели
еврейских сельсоветов в Смоленской
обл. выступили в 1927 г. против перевода
делопроизводства на еврейский язык,
считая это невыполнимым. Кадров, владеющих
национальными языками, было мало, или
они вообще отсутствовали. Встречались
затруднения и иного порядка:
если в районе имелось, например, русское
население, то на каком языке ему
следовало обращаться в органы власти?
Декрет ВЦИК о реализации прав национальных
меньшинств позволил найти следующий
выход из положения: русским разрешалось
обращаться в органы власти на русском
языке. Выдвигалось, например, требование
украинизации всех учреждений районов
(вне Украины), где проживали украинцы,
что вызывало осуждение со стороны
самих украинцев.
Большое
внимание уделялось народам Севера.
В июне 1924 г. декретом ВЦИК был создан
Комитет содействия народностям
северных окраин. Ему вменялось в
обязанности "содействие планомерному
устроению малых народностей
Севера в хозяйственно-экономическом,
административно-судебном и культурно-санитарном
отношении". Комитет функционировал
до августа 1936 г. и немало сделал для
малочисленных народов Севера.
Существенное
место в национальной политике партийного
руководства занимала борьба с "национал-уклонизмом",
к которому относили рецидивы великодержавности,
великорусского шовинизма, колонизаторства,
связанные с недооценкой значения
национальных особенностей в партийной
работе или нежеланием считаться
с национальной спецификой культуры
и быта, историческим прошлым тех
или иных национальностей. Что касается
коммунистов из местного "коренного"
населения, то у них, наоборот, часто
наблюдалось преувеличение значения
национальных особенностей в ущерб
"классовым интересам трудящихся".
К последнему Сталин относил, прежде
всего, деятельность, направленную на
отстаивание независимости республик
и областей, повышение уровня их
суверенитета. Борьбу с "национал-уклонизмом"
он связывал с выдвинутой им на июньском
(1923 г.) пленуме ЦК РКП(б) концепцией
усиления классовой борьбы по мере
приближения к социализму. В целях
укрепления своей власти Сталин неоднократно
заявлял, что борьба против "национал-уклонизма"
есть воплощение в жизнь ленинских
идей. За этим обычно скрывался произвол
и неуважение к принципу самостоятельности
республик. Ленин же был противником
огульных обвинений такого рода, и
в декабре 1922 г. он резко высказывался
о тех, кто "пренебрежительно швыряется
обвинениями в "социал-национализме"".
"Национал-уклонистов" выискивали
и обнаруживали практически во всех
республиках. В Азербайджане в мае
1924 г. VI съезд КП(б) Азербайджана осудил
национал-уклонистов во главе с бывшим
секретарем республиканской компартии
А. Хундаговым. Их упрекали в претензии
на предоставление азербайджанцам особых
привилегий и в "национализации"
азербайджанского пролетариата, выражавшейся
в линии на замену азербайджанцами
всех рабочих других национальностей.