Медицина в годы Великой отечественной войны 1941-1945 годов

Важнейшим органом доврачебной  помощи, несомненно, являлся батальонный  медицинский пункт, возглавлявшийся  батальонным фельдшером. Именно он являлся организатором всей медицинской  помощи и всех санитарно-гигиенических  и противоэпидемических мероприятий, проводимых в батальоне. От батальонного фельдшера зависела в первую очередь  работа санитарных отделений рот  и эвакуация раненых с ротных участков на БМП. Важнее всего для  него было ускорить прибытие раненых  на БМП и их отправку на ПМП. При  этом особое внимание уделялось выносу раненых с ротных участков, в помощь направлялся санитарный транспорт, к санинструкторам прикреплялись  санитары и санитары-носильщики из заранее подготовленного резерва. Особенно важно было при поступлении  раненых на БМП провести их осмотр для отправки в первую очередь  на ПМП раненых, требующих неотложной врачебной, в том числе хирургической, помощи. На БМП проверялось состояние  и производилось исправление  ранее наложенных повязок и транспортных шин. При поступлении раненых  в состоянии шока применялись  сердечные и болеутоляющие средства. Раненых согревали химическими  грелками и теплыми одеялами. При  проникающих ранениях груди накладывалась  большая герметическая давящая  повязка с прокладкой из прорезиненной  оболочки индивидуального пакета.

Проведение батальонным  фельдшером противоэпидемических мероприятий  имело особое значение во время наступательных операций и освобождения оккупированных ранее районов, крайне неблагополучных  в эпидемическом отношении. Невероятный  гнет, нищета и лишения, которым подвергалось население оккупированных фашистами  областей, создавали тяжелую эпидемиологическую обстановку, угрожающую наступавшим  нашим войскам, если бы не были приняты  серьезные и быстрые противоэпидемические меры. Этой работе уделялось большое  внимание и санчастью полка.

Путь раненого с места  оказания ему первой медицинской  помощи на поле боя и до прибытия на ПМП, несмотря на его краткость (три  – пять километров), являлся весьма тяжелым для самого пострадавшего. При проведении в ПМП медицинского осмотра прибывших раненых с  целью определения степени срочности  их эвакуации в МСБ сменялись  повязки, промокшие и неудовлетворительно  наложенные, проверялась правильность наложения шин и в необходимых  случаях производилась их замена, проводился контроль за наложенными  ранее для остановки артериального  кровотечения жгутами. Обращалось особое внимание на введение противостолбнячной и противогангренозной сывороток  при артиллерийско-минных ранениях нижней половины тела, а также при  всех рвано-ушибленных ранах и большом  загрязнении тела. На ПМП же проводились  мероприятия по борьбе с шоком  и последствиями больших кровопотерь, требовавших неотложной помощи в  виде дооперационного переливания  крови и кровезаменителей, что  имело особое значение в тяжелых  условиях эвакуации раненых.

В этих условиях ПМП как  бы превращались из пунктов общеврачебной помощи в подготовительные хирургические этапы. На полковом медицинском пункте, впервые на эвакуационном пути раненого, проводилась врачебная регистрация раненых, заполнялись медицинские карточки передового района, следовавшие с ними на всем пути эвакуации. В некоторых случаях, когда оказывались значительные затруднения с эвакуацией раненых из ПМП в МСБ, практиковалось направление из медсанбата хирурга в ПМП для хирургической помощи (главным образом для неотложных и срочных операций).

Специфический вклад медиков  ППГ, медсанбатов и санитарных поездов  в поэтапное лечение всей массы  раненых состоит в том, что  они продолжали перевязку, санобработку, сортировку, а с другой стороны  – обеспечивали излечение бойцов с легкими и средней тяжести  ранениями, проводили огромное количество операций. Третью группу медиков, как  отмечалось, составляли работники стационарных госпиталей. Их особенности – высокая  квалификация и специализация врачей, связь с гражданским населением. Особую группу медиков составлял  персонал санитарных поездов. Они вывозили тяжелораненых в тыл страны.

В медсанбатах и в госпиталях были выделены врачи, ответственные  за переливание крови. Для получения, хранения и рассылки крови по армиям и эвакопунктам в сентябре 1941 г. была организована группа переливания крови  в составе врача-гематолога и  двух сестер. Группа обеспечивалась двумя  санитарными машинами и размещалась  поблизости от места базирования  фронтовой санитарной авиации. В  обязанность группы, помимо получения, хранения и рассылки крови на места  входила организация донорства  при всех лечебных учреждениях, особенно в армейском районе. Кровь доставлялась самолетами из Москвы (Центрального института  переливания крови – ЦИПК) и  из Ярославля, где специально для  нашего фронта был организован филиал ЦИПК. В нелетные дни кровь доставлялась из столицы автомашинами, в основном же по железной дороге, а из Ярославля  обратными санлетучками и санпоездами. Основным пунктом доставки крови из Москвы к фронту было с. Едрово близ Валдая.

В армии кровь доставлялась санитарными самолетами с использованием их обратным рейсом для эвакуации  раненых. Во всех армиях также были организованы «группы крови» в составе  врача и одной-двух сестер: кровь  направлялась на места в медсанбаты и госпитали их транспортными  средствами (санитарными и грузовыми  машинами, на повозках, санях, а при  полном бездорожье – пешком) В период весенней распутицы 1942 г. части, отрезанные разлившимися реками и болотами, получали кровь в специальных сбрасываемых корзинах сконструированных начальником  службы крови И. Махаловой (ныне полковник медслужбы в отставке). В течении значительного времени наш фронт снабжал кровью также соседние армии Калининского и Волховского фронтов. Одновременно с использованием крови на фронте стали широко применяться кровезаменители (плазма, трансфузин, жидкость Сельцовского, Петрова и др.).  

Великие фронтовые  хирурги 

Петр Андреевич  Куприянов – главный хирург Ленинградского фронта в Великой Отечественной  войне

Во время Великой Отечественной  войны профессор П. А. Куприянов  был назначен главным хирургом Северного  фронта, затем Северо-Западного направления, а с 1943 года и до окончания войны  – Ленинградского фронта. Блокада  Ленинграда и необычайные трудности  обороны осажденного города требовали  от медицинской службы, как и от всего населения и всех воинов, героических усилий. В этих условиях скорейшее восстановление здоровья раненых и их возврат в строй  имели государственное значение. Руководящую роль в организации  хирургической службы и выработке  наиболее целесообразных способов лечения  раненых играл П. А. Куприянов. 
Его часто можно было видеть на переднем крае обороны, где шли ожесточенные бои. П. А. Куприянов вспоминал: “Когда наши войска стянулись к Ленинграду, медсанбаты располагались на окраинах города, частично на его улицах. Полевые армейские госпитали вошли в общую сеть фронтового эвакопункта”. Когда 31 августа 1941 года эвакуация раненных из Ленинграда прекратилась, Петр Андреевич организовал в каждой армии госпитальные базы легкораненых. В труднейшие дни блокады Ленинграда, по согласованию с главным терапевтом фронта Э. М. Гельштейном, было решено терапевтические полевые подвижные госпитали располагать “встык” на одной площадке с хирургическими полевыми подвижными госпиталями. Это позволило использовать опытных терапевтов для лечения раненных в грудь, в живот и в послеоперационном периоде.

Наряду с основной работой  главного хирурга фронта П. А. Куприянов  руководил работой специализированного  госпиталя, где лежали раненные в  грудь, Приехавший по делам службы в  осажденный Ленинград главный хирург Волховского  фронта А. А. Вишневский в своем дневнике запишет, что увидел П. А. Куприянова “... как всегда спокойным, слегка улыбающимся, но сильно похудевшим”. В период блокады Петр Андреевич выполнил более 60 операций у раненных в сердце. 
В этот трудный период Великой Отечественной войны П. А. Куприянов не переставал заниматься научной деятельностью. В начале Великой Отечественной войны в Ленинграде вышла его книга “Краткий курс военно-полевой хирургии”, написанная совместно с С. И. Банайтисом. В ней подведен итог достижениям военно-полевой хирургии предвоенного периода и изложены организационные принципы оказания хирургической помощи на различных этапах медицинской эвакуации. В предисловии к этой книге Е. И. Смирнов и С. С. Гирголав писали: “В настоящем учебнике использован опыт войны с белофиннами. Авторы его являлись активными участниками войны, организаторами хирургической работы на Карельском перешейке. Нет надобности доказывать, что личный опыт работы довлел над авторами. И это хорошо... Основные организационные принципы военно-полевой хирургии изложены верно, со знанием дела, а поэтому выход в сет этого учебника только обогатит нашу военную медицину”. 
Эта оценка книги не нуждается в комментариях. Именно “Краткий курс по военно-полевой хирургии” П. А. Куприянова и С. И. Банайтиса служил настольным пособием хирургам во время Великой Отечественной войны. Книга не потеряла своего значения и в настоящее время, так как основные сведения, изложенные в ней, остаются верными и по сей день[2].

По инициативе Петра Андреевича в труднейших условиях блокированного Ленинграда стал создаваться “Атлас огнестрельных ранений”. Для этой цели был привлечен коллектив  авторов и художников. Все издание  состоит из 10 томов и вышло  под редакцией П. А. Куприянова и  И. С. Колесникова. Часть томов появилась еще в годы войны, остальные печатались в послевоенный период. В этом уникальном научном труде изложены основные установки по хирургическому лечению ранений различных локализаций и изложена хирургическая техника, иллюстрированная отличными цветными рисунками. В советской и зарубежной литературе нет аналогичного научного труда.

При создании выдающегося  многотомного издания “Опыт советской  медицины в Великой Отечественной  войне 1941-1945 гг.” П. А. Куприянов был  привлечен в состав редакционной коллегии. Он взял на себя руководство  коллективом авторов по составлению  девятого и десятого томов этого  издания, отредактировал оба тома и  написал часть глав. В указанных  двух томах отражен опыт хирургического лечения огнестрельных ранений  груди и обобщены достижения в  этой области хирургии. 
Кроме названных капитальных трудов, П. А. Куприянов в годы войны написал ряд других научных работ – “Лечение и эвакуация раненых на Ленинградском фронте”, “Классификация ран и ранений”, “О хирургической обработке огнестрельных ран”, “Принципы первичной хирургической обработки ран в войсковом районе”, “Ампутация конечностей (исключая пальцы) на этапах санитарной эвакуации”, “Хирургия огнестрельных ранений органов грудной полости” и многие другие. Вместе с Н. Н. Бурденко, Ю. Ю. Джанелидзе, М. Н. Ахутиным, С. И. Банайтисом и другими он принимал участие в выработке основных принципов оказания хирургической помои раненым на этапах медицинской эвакуации. В результате была достигнута стройная система лечения пострадавших на войне и обеспечен высокий процент возврата их встрой, что имело огромное значение для обороны страны.

Параллельно со службой в  Советской Армии, П. А. Куприянов  длительное время работал в 1-ом Ленинградском  медицинском институте им. И. П. Павлова (1926-1948 гг.). В этом институте он заведовал  кафедрой оперативной хирургии и  топографической анатомии (1930-1945 гг.) и кафедрой факультетской хирургии (1944-1948 гг.). В сентябре 1944 года, оставаясь  главным хирургом фронта, Куприянов  был утвержден в должности  начальника кафедры факультетской  хирургии Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова.

В 1942 году Петру Андреевичу было присвоено звание Заслуженного деятеля науки. Он являлся одним  из инициаторов создания Академии медицинских  наук СССР, которая была учреждена 30 июня 1944 года постановлением СНК СССР № 797. 14 ноября 1944 года он был утвержден  в звании действительного члена, а 22 декабря того же года был избран вице-президентом и занимал эту  должность до 1 октября 1950 года. В 1943-1945 гг. Куприянов избирался председателем  правления Хирургического общества Пирогова.  
Организационная деятельность во время войны с белофиннами (1939-1940 гг.) и затем в Великой Отечественной войне, а также публикации многочисленных и важных научных трудов выдвинули П. А. Куприянова в число самых крупных и прогрессивных военно-полевых хирургов нашей страны[4].

Лечебницы под  землей

В осажденном Севастополе  медики действовали в условиях жесткой  обороны, отрезанными от фронта, от действующей армии. Город все  время находился под огнем. В  огромной голубой подкове севастопольской бухты вода кипела от разрывов бомб, мин и снарядов, городские кварталы превратились в руины. За несколько дней декабрьских боев в Севастопольский военно-морской госпиталь поступило около 10 тысяч раненых. Нескольким хирургам было не по силам справляться с ними. Пришлось привлечь терапевтов, невропатологов, рентгенологов: они делали простейшие операции. И все же эффект титанических усилий медиков  был неполным – госпиталь подвергался непрерывной бомбардировке и обстрелу, раненые получали дополнительные ранения, многие погибли под огнем и развалинами госпиталя, защищенного одним лишь знаком Красного Креста. На израненной и обожженной земле Севастополя не оставалось безопасного места.

Лучше всего было бы «спрятать» медицинские убежища под землю. Но где найти необходимые подземные  сооружения? Строить долго, да и некому. Выход нашли. Помогли командующий  Приморской армией генерал И.Е.Петров и командующий Черноморским фронтов  адмирал Ф.С.Октябрьский. По их совету решили использовать каменоломные штольни  «Шампанстроя»: штольни благоустроили, надежно защитили толщей камня от огня. В считанные дни медики 25-й Чапаевской дивизии (она входила в состав Приморской армии) провели сюда электрическое освещение, оборудовали вентиляцию, устроили водопровод и канализацию. В общем, необитаемый подвал был превращен в госпиталь на 2 тысячи коек. В шести подземных операционных и перевязочных священнодействовали хирурги. Здесь оперировали опытнейшие хирурги Б.А.Петров, Е.В.Смирнов, В.С.Кофман, П.А.Карпов, Н.Г.Надтока... Ночами к причалам Инкермана подходили катера и лодки: от Графской пристани, от причалов Северной стороны, от Минной гавани в госпиталь доставляли раненых и медикаменты. Опыт первого подземного госпиталя широко использовали в Севастополе. Значительная часть госпиталей и медицинских пунктов действовала под землей: в заброшенных подвалах завода шампанских вин, в естественных укрытиях бухты «Голландия» (здесь разместился медсанбат 95-й дивизии), Корабельной стороны, Юхариной балки. Врачи бригады морской пехоты расположили свой медицинский пункт в бывшем пещерном монастыре на обрывистом склоне Инкерманских высот у самой оконечности Северной бухты. К бывшим монастырским кельям  добирались по трапу, а тяжелораненых поднимали сюда на блоках при помощи ручной лебедки.