Армия и военное дело в Древнем Риме

1.2. Проблемы тактики легионов в  работах различных авторов.

Общая тактика была такова – начало боя было дано велитам  которые забрасывали наступающих  своими копьями. После, как упомянуто  у всех авторов, гастаты приближались к противнику и метнув пилумы сближались на расстояние рукопашного боя. Вот здесь возникает и первое противоречие и не понятность. Все авторы говорят о том что солдаты делись на отдельные полки – манипулы. И между манипулами имелось пространство, довольно крупное, и атака в подобном строю была не возможна. Немецкий историк Г.Дельбрюк  коснулся этого вопpосa в своих работах. Пpименив свой метод кpитики источников на основе практических представлений о реальных возможностях человекa в условиях войны, он показал, что смена линий боевого порядка в ходе ближнего боя мечами невозможна. В самом деле, для того, чтобы гастаты могли быстpо и в поpядке отступить за принципов, манипулы должны быть расставлены с интервалами, равными ширине фронта манипулa, но вступать в рукопашный бой с тaкими интервалами в линии кpaйне опaсно, так как это позволит противнику охватить манипулы гастатов с флангов, что приведет к скоpому поражению первой линии. Предположение же о том, что гастаты перед атакой раздвигали свои ряды для заполнения интервалов, а затем, отступaя, снова сжимались теснее, чтобы пройти в интервалы между мaнипулaми принципов, совершенно невероятно, так как в условиях непосредственного соприкосновения с противником эти маневры невыполнимы. Отступление в порядке из рукопашного боя вообще невозможно из-за воздействия вpaгa, который, заметив, что противостоящая сторона начала подаваться назад, усилит натиск и превратит отступление в бегство. Кроме того, войска, занятые схваткой, практически неуправляемы. Дельбрюк предположил, что смены строя описанной у Тита Ливия не было, а было «затыкание» проемов в строю воинами второй и третьей линии. И что во время атаки солдаты раздвигали ряды. И тут же встречаются первые недостатки его теории. Оценивая с точки зрения  психологии солдаты неизбежно стремились не к размыканию строя, а к его сплочению. Ведь солдаты во время атаки были открыты с правой стороны полностью. Во-вторых, принципы и триарии не играли ни какой роли в битве, лишь заменяя павших да и различие в оружии также странно и не вяжется с теорией.  Зачем, более тяжеловооруженных и защищенных солдат ставить во вторую линию, и почему молодые стоят впереди, а не наоборот, как последний резерв в тылу. Разумнее поставить триариев вперед, а после начала битвы вводить принципов и гастатов в те самые промежутки строя (рис.1). Его теория полсужила толчком для множества новых теорий которые широко распространены в среде историков. Примером тому могут служить рассуждения о манипулярной тактике, которые можно найти у современного английского историка П.Коннолли, которые сводятся к следующему.

Перед атакой манипулы сосотявшие из двух центурий разворачивались. Вторая центурия манипулы выходлиа из-за спин и вливалась в промежуток между  двумя другими. Тем самым врага римляне атаковали стеной давя его строй. И это возможно (рис. 2)

Но в случае отступления, Конноли говорит не, а совместном отступлении линии, а о перегруппировки, когда вторая центурия покидала свое место в строю и заходила за первую, после чего вся манипула уходила в промежуток между манипулами принципов. Здесь и возникает сложность. Ведь армия решившая провести подобную перегруппировку на поле боя неизбежно погибнет. Отход, и перемещение, разрывание тем самым строя, привело бы к тому что противник воодушевленный отступлением обрушивался на первую центурию, вливался в промежутки оставленные вторыми центуриями и обрушивался на фланги манипулы.

Это подтверждает только одно, то, что многие историки, разрабатывая свои теории, не относятся к ним, как теориям практического применения. Дельбрюк в своих изучениях наоборот придерживался лишь практической стороны.

Второй проблемой стала  сама тактика боя. Здесь разумеется, главенствовала теория о переменном бое пилумами и мечами. Но публикация  А.Л.Жмодиков оспаривает её, приводя свою о тактике долговременного метательного боя. Теория Жмодикова имела под своей основой, сообщения о гибели различных полководцев и воинов, запечатленных на страницах творений древних авторов от метательного оружия – копий, пилумов и прочих.

В бою  подобная тактика  имела следующий вид: солдаты  метали пилумы и после выдвигались  из строя подбирали не попавшие, вновь отправляя их в сторону противника. Критика же теории была в том что, описывая тактику метального боя Жмодиков говорит о неразрывности его строя. Критик же замечает что это было бы не возможным так как бойцы выдвигаясь, дабы подобрать пилумы, и нарушали  строй. Теория эта имеет погрешности, хотя и исключать её значимость также нельзя – метательное оружие, такое как пилумы, весьма смертельное и их даже не значительное попадание могло нанести сильное увечье.

1.3. Общая численность легионов.

Кроме того, очень долго  шли споры о численности легионов. Сама численность очень изменялась с требованиями времени. В эпоху Сервия Туллия общая численность легиона была 4200 человек, на чем сходятся и Тит Ливия и Полибий, хотя встречаются и округленные цифры 4000 человек, и это не включая 300 всадников предписанных каждому легиону уставом. В эпоху Полибия шатат лешиона делился следующим образом:

Гастаты    1200 человек

Принципы    1200 человек

Триарии     600 человек

Велиты    1200 человек

Эквистес(всадники)  300 человек

Итого    4500 человек

Марий – первый, кто  довел количество легионеров до 6200 человек; позже, как правило, их было 6000. Это был нормальный штат легионов Цезаря, хотя у него и у писателей, сообщающих о его войнах, находят очень разные сведения по этому вопросу. Но все трудности исчезают, если рассматривать эти разные цифры как число воинов, реально находившихся в строю, а не значащееся только на бумаге. Это тот штат, который писатели указывают в общей манере для императорской армии.

Следя за изменениями  численности всего личного состава  легиона нельзя не отметить, что  количество подразделений в них  оставалась неизменной, а именно 30 манипул или 10 когорт. Распределение для каждой манипулы в легионе общей численность 4200 человек было таково:

Hastati  10 манипул по 120 человек = 20 центурий по 60 человек

Principes  10 манипул по 120 человек = 20 центурий по 60 человек

Triarii  10 манипул по 60 человек = 20 центурий по 30 человек

Велиты не имели собственных  манипул а были приписаны к  каждой манипуле⁶.

Возникновение когорт, возможно, имело начало в эту пору – объединения  сразу трех манипул гастатов, принципов  и триариев вместе. Следствием этого число когорт было равно десяти. Все это происходило во время реформ Гая Мария, а так как легион насчитывал около 6000 человек, в когорте было 600, по крайней мере, в принципе, и эта цифра оставалась официальным штатом и в последующем. Таким образом, при новом положении вещей, которое характеризует военное дело в начале I века до н.э., легион был разделен на 10 когорт, каждая из этих когорт – на 3 манипулы, и каждая манипула – на 2 центурии, то есть 6 центурий на когорту или 60 на легион. Ничего не изменилось при Цезаре. Цинций, его современник, говорит об этом, и различные пассажи его произведений доказывают это. Из них ясно видно, в частности, что манипула до его времени оставалась тактической единицей, а центурия – административной единицей. Та же самая организация сохранялась в течение всей Империи, о чем свидетельствуют многочисленные тексты древних авторов и большое количество надписей.

Глава 2.Вспомгательные войска, службы и обязанности.

2.1.Медицинская служба. Во время Республики не было организованной военной медицины. Консулы, преторы и даже офицеры более низкого ранга имели при себе рабов, врачей или хирургов, которых они покупали для своих личных нужд и которых они одалживали, при необходимости, для лечения раненых или больных легионеров. Армии Цезаря были не лучше организованы в этом отношении. Положение изменилось только при Империи; с этой эпохи в каждом легионе имелась хорошо продуманная санитарная служба. Войсковым врачам было поручено наносить визиты больным в их палатках и там их лечить, если болезнь была легкой (medici ordinarii); они также сопровождали солдат во время походов и экспедиций, чтобы оказывать первую помощь больным и раненым. Когда болезнь была тяжелой, людей перевозили в легионный госпиталь (valetudinarium), который был подчинен префекту лагеря, имевшему своих особых администраторов (optio valetudinarii), своих особых врачей (medicus castrensis) и своих санитаров.Остававшиеся в тылу в госпитале раненые были поставлены, как и все откомандированные солдаты, под vexillum (знамя отдельного вспомогательного отряда).К врачам были близки и ветеринары, которым было поручено заботиться о вьючном скоте и, особенно, о лошадях.

2.2.Военные машины. Артиллерийская служба легиона. легион, будучи самостоятельным соединением, имел при себе свои военные машины и запасы оружия. доказательства этому имеются с эпохи Цезаря и для всего периода Империи. Например,  во время Александрийской войны, как легион XXXVII высаживается перед городом со всем своим вооружением и военными машинами. В другом месте, Цезарь послал на помощь жителям Табены военного трибуна с когортой легионеров и машинами. Тацит, во второй битве при Бедриаке, упоминает баллисту легиона XV, которая совершала чудеса против врага; Иосиф Флавий говорит о машинах различных легионов, осаждавших Иерусалим. Вегеций сообщает, что в его время каждая центурия имела одну карробаллисту, перевозимую мулами и обслуживаемую 11 людьми; он добавляет, что в каждом легионе было 55 карробаллист, 10 онагров, один на когорту, и все имущество, необходимое для инженерных работ; "так как, – говорит он, – легион должен возить с собой всё, что необходимо для войны, чтобы разбитый в любом месте лагерь мог обратиться в вооруженный город".Оружие, машины, инструмент, все это изготовлялось в специальных мастерских, распределенных между различными городами Империи; но более того, каждый легион обладал своими собственными мастерскими для содержания в исправности, ремонта и, в случае необходимости, изготовления оружия. Эти мастерские, также называемые fabricae, были наполнены рабочими всякого рода, гражданскими и военными, под руководством optio fabricae и старших мастеров – наставников.Кроме того, в каждой когорте были охранники метательных машин (custodes armorum) и полировщики (poliones) для повседневного ухода и сохранения оружия и машин. Оружейный склад легиона назывался armamentarium. За него отвечал особый офицер, которому были приданы несколько писцов. armamentarium легиона, был подчинен префекту лагеря, который также следил за состоянием обоза.

По мнению многих зарубежных исследователей, в ряду баллиста-онагр-скорпион баллисту можно признать основным артиллерийским орудием римского легиона. Обосновывается это так: скорпион (парк этих машин был куда больше, чем парк баллист), в тактическом отношении не может считаться аналогом собственно "артиллерийского орудия" в современном смысле слова, вероятнее мощное пехотное вооружение для внесения в строй противника разрывов и паники. Онагров же, судя по всему, в римской армии позднереспубликанского периода было в 3-10 раз меньше, чем баллист. и онагр имел мелкую точность дальность и обладал полным набором недостатков, отчего более точные и дальнобойные баллисты считаются самыми лучшими видами атакующей схемы артиллерийской поддержки Римского легиона (Рис.3).

Скорпионы(Рис.4) как было указано выше, были скорее легким придатком атакующей тактики с пилумами. Они считались легким видом артиллерии. Ранние модели делались из дерева и были громоздкими, более позднее их стали делать из металлов, что повысило их дальнобойность и точность. Сами снаряды для видения стрельбы скорпионов представляли собой 70 см дроты с легкостью способные прошить человека в доспехах на довольно крупном расстоянии. Зарядный механизм скорпиона представлял собой лебедку взводившую оружие.

Онагры считающиеся ударными орудиями легионов представляли собой уменьшенную копию более поздних средневековых катапульт онагры стреляли по противнику каменными ядрами (Рис5). В общем, онагры считались лишь осадным орудием, и применяться в полевых сражениях не могли из-за своей громоздкости, неточности и небольшой дальности. Присутствующие в легионах баллисты считавшиеся наиболее приемлемым оружием имели гораздо лучшую точность большую дальность и убойность. Все вместе онагры скорпионы и баллисты взаимно дополняли друг-друга позволяли легионам вести боевые действия, как в полевых условиях, так и вести успешные осадные действия без привлечения дополнительных средств.

2.3.Кавалерия.

«Во-первых, панцирь нужно сделать по своей мерке, потому что хорошо лежащий панцирь держится всем телом, слабый – только на плечах, а слишком узкий скорее узы, чем вооружение. Так как и шея подвергается опасности, то и для нее должна идти защита от панциря. Это придает красоту и в тоже время, в случае надобности, может прикрыть лицо всадника до самого носа. Лучшие шлемы, по-нашему мнению, беотийские: они прикрывают то что остается от панциря и не мешают зрению. Но сам панцирь должен быть сделал так чтобы не мешал сидеть и нагибаться. Для живота, срамных частей и кругом должны идти такие крылья от панциря, чтобы прикрывать эти части. Так как повреждение левой руки делает всадника неспособным к службе, то мы советуем изобретенное вооружение, так называемую "руку" (нарукавники), потому что оно не только защищает плечо, мышцы, локоть и часть держащую вожжи, но кроме того вытягивается и сгибается, и наконец прикрывает промежуток между плечами и подплечьем. Правая рука должна быть поднята для дротика или для меча; и все что здесь мешает от панциря нужно удалить. Взамен этого здесь накладываются шарниры, которые при поднятии руки раскрываются и при опускании закрываются. Для плеча, по нашему мнению, лучшее вооружение, которое накладывается вроде поножей, чем то которое связывается с панцирем, а обнажаемая часть правой руки должна прикрываться у панциря телячьей кожей или медной бляхой; или же остается вовсе без прикрытия. Так как в случае опасности для коня опасность грозить и всаднику, то нужно вооружать и коня налобником, нагрудником и набедренниками, которые служат и для всадника. Но более всего нужно прикрывать бока лошади, как самое опасное и самое слабое место. Их можно прикрыть чепраком, который должен быть так сшит, чтобы не только мог прочно сидеть всадник, но и чтобы не жал спины лошади. Все прочее вооружение коня одинаково защищает коня и всадника Голени и ноги, конечно, должны быть выше набедренников, но они будут защищены, если только башмаки будут из той же кожи, из какой делаются подошвы: тогда будет защита для голеней и обувь для ног. Таково вооружение для избежания опасности, если боги к тому милостивы. Для нанесения вреда противнику мы более предпочитаем кривую саблю, чем прямой меч, потому что для всадника, с высокого места, удар саблей удобнее, чем удар мечем. Вместо пики с длинным древком, которая и не крепка и неудобна мы советуем два терновые копья, одним из которых умеющий всадник может бросить, другим действовать прямо, вбок и назад. Кроме того, такое копье крепче и удобнее. Наконец, бросать копье мы советуем как можно дальше, потому что это дает больше времени и для поворота и для перемены копья. Вкратце мы напишем, как лучше бросать копье. Если его бросить, выставив левую сторону вперед и правую подвинув назад, привставши на бедрах и немного нагнувши копье, то копье пойдет наиболее сильно и далеко, и наиболее верно, если только верно направлено в цель»⁷. Так сообщает о коннице в своем одноименном труде Ксенофонт, по его представлениям конник должен быть не только хорошим всадником но и великолепным воином. Однако же Витрувий, но вся кавалерия Рима была простыми конными пешцами. В своем сочинении о римской военной организации он описал построение и задачи кавалерии гораздо подробнее и всё необходимое для настоящего командира турмы: «пехотинцев, отряды назывались центуриями или манипулами, у всадников они назывались турмами. Каждая турма состояла из 32 всадников. Тот, кто ею командовал, назывался декурионом. 110 пехотинцев находятся под одним знаменем, под командой одного центуриона; равным образом 32 всадника под одним знаменем управляются одним декурионом. Затем, подобно тому, как в центурионы должен выбираться человек большой физической силы, высокого роста, умеющий ловко и сильно бросать копья и дротики, постигший искусство сражаться мечом или манипулировать щитом, который вполне усвоил искусство владения оружием, бдительный, выдержанный, подвижной, более готовый исполнять, что ему прикажут, чем разговаривать (об этом), умеющий держать в дисциплине своих товарищей по палатке, побуждать к военным упражнениям, заботящиеся о том, чтобы они были хорошо одеты и обуты, чтобы оружие у них всех было хорошо вычищено и блестело; точно так же нужно выбирать и декуриона, чтобы поставить его во главе турмы; он должен быть, прежде всего, ловким, чтобы уметь в панцире, в полном вооружении, всем на удивление, вскочить на коня, крепко сидеть на нем, искусно владеть пикой, умело метать стрелы; необходимо также, чтобы он мог научить своих всадников, отданных под его наблюдение, всему, что требуется в конном сражении, и заставить их часто чистить и держать в порядке свои панцири (лорики) или латы (катафракты), пики и шлемы. Блеск оружия внушает врагам особенный страх. Кто сочтет воинственным воина, у которого вследствие небрежности оружие покрыто пятнами, грязью и ржавчиной. И не только всадников, но и коней надо постоянно дрессировать. Таким образом, заботой декуриона является здоровье и обучение как людей, так и коней»⁸. Основой кавалерии в античном мире западной Европы, а именно Рима и Греции основную кавалерийскую мощь представляли богатейшие люди способные самостоятельно купить себе лошадь и спокойно её содержать. В самом начале при Ромуле и царях до Сервия Тулия кавалерия была ударной мощью, когда пехота считалась  вспомогательной. В эпоху реформатора Тулия кавалеристов составили все богатейшие члены первого разряда, кто мог купить себе лошадь и обеспечить себя доспехами и возможными запасными лошадьми. С реформой Камила В республике и переходе к манипулярной тактике, а значит и исчислению кавалеристов по турмам. Теперь стать всадником была привилегия аристократии, кто мог с честью защищать свою страну с оружием в руках. Кавалеристов этого времени именуют equites. На вооружения кавалериста были подобные, как и у простых легионеров доспехи, но мечи и щиты были другими. использование коротких гладиусов широко распространенных в среде солдат римских легионов для конников было не приемлемо по простой причине – в ходе битвы им требовались длинные всаднические мечи превосходящие другие по длине. И копья позволяющие наносить удар на расстоянии. Шкуры животных играли роль седел. Стремян римляне не знали. Первые стремена были веревочными петлями. Имея в своем распоряжении лишь подобные стремянна известный таранный удар катафрактариев сминающий противника, римлянам был не известен. Всадников по простейшей классификации могли считаться легкой кавалерией превосходящей подобных римлянам нумидийских всадников лишь наличием сегментного доспеха. Конница Рима в легионах играла роль прикрытия от врага флангов и тыла манипул. И потому всеобщая тактика легиона была такова – манипулы натиском стараются разбить пехоту врага, в то время как кавалерия старается не дать вражеским конникам обойти армию с флангов.