Реформы С.Ю.Витте

Государственные кредитные банкноты выпускались Государственным банком в размере, ограниченном потребностями денежного обращения, но непременно под обеспечение золотом. Металлическое обеспечение устанавливалось в следующем соотношении: до 600 млн. рублей билеты обеспечивались золотом наполовину, а сверх этого предела в соответствии рубль за рубль. Государственный банк разменивал кредитные билеты на золотую монету без ограничения суммы. Размен билетов как государственных денежных знаков обеспечивался независимо от металлического покрытия выпусков всем достоянием государства, а кредитные билеты обращались на тех же основаниях, что и золотая монета, символом которой они служили. Достоинства кредитных билетов установлены были в 500, 100, 25, 10 рублей, а также в 5, 3 и 1 рубль. На первое января 1900 года металлическое обеспечение составляло 189% суммы кредитных билетов, а на золотую монету уже приходилось 46,2% всего денежного обращения.

Введение золотой валюты укрепило государственные финансы и стимулировало экономическое развитие. В конце XIX века по темпам роста промышленного производства Россия обгоняла все европейские страны. Этому в большой степени способствовал широкий приток иностранных инвестиций в индустрию страны. Только за время министерства С.Ю. Витте (1893-1903 гг.) их размер достиг колоссального размера 3 млрд. рублей золотом. В конце XIX начале XX века золотая единица преобладала в составе российского денежного обращения и к 1904 году на нее приходилось почти 2/3 денежной массы. Русско-японская война и революция 1905-1907 гг. внесли коррективы в эту тенденцию, и с 1905 года эмиссия кредитных рублей опять стала возрастать. Однако вплоть до перовой мировой войны России удалось сохранить в неприкосновенности важнейший принцип валютной реформы: свободный обмен бумажных денег на золото.

5. Деятельность Витте в аграрном секторе экономики.

Нарастание противоречий в стране вело к переосмыслению роли сельскохозяйственных преобразований в подъеме производительности России. Витте не раз обращался к этой проблеме, но всякий раз встречал резкое сопротивление и недовольство со стороны наиболее консервативных слоев дворянства. Объясняя создавшееся положение, он обращается к истории развития аграрных отношений после реформ 1861 г. Он отмечает, что повсеместно можно было арендовать землю дешевле, чем платить за надел. Отсюда стремление крестьян бросить надел.

Возглавив в 1902 г. Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности, Витте смог глубже осознать значение крестьянского вопроса и возможности его решения. Создание такого органа во многом было обусловлено нарастающим подъемом крестьянского протестного движения. По принятому на его заседании решению, император утвердил сеть созданных при нем губернских и уездных комитетов. Всего было создано 82 губернских и областных комитета и 536 уездных и окружных комитетов, в которые вошли около 12 тыс. человек. Преобладающую долю в них занимали дворяне: в губернских комитетах их было 66% (крестьян 2%), в уездных 52% принадлежало дворянам и чиновникам при доле крестьян 17%.

Главное препятствие подобным преобразованиям заключалось в сохранении общины. Он утверждал, что суть крестьянского вопроса именно в замене общинной собственности на землю индивидуальной, а не в недостатке земли, а стало быть и не в том, чтобы провести принудительное отчуждение помещичьих владений. Призывая к свободному выделению крестьян из общины, Витте говорит о том, что целесообразно содействие выделяющимся из общины со стороны правительства и общества. Однако изложенные им, хотя и в достаточно деликатной форме, меры по новому обустройству крестьянского быта, способствующие в целом перелому в этом деле, вызвали сопротивление дворянского сословия. Витте пришлось отстранить от руководства работой Особого совещания. Кроме отмены в 1903 году круговой поруки за внесение прямых налогов, Витте мало что сделал на министерском посту против общины. Прошло всего полтора года и П. Столыпин приступил к реализации заложенных и обоснованных Витте предложений. Поэтому Витте всегда считал, что Столыпин «обокрал» его и не мог писать о нем без личной неприязни.

6. Реформы в промышленности.

Много внимания Витте уделял подготовке кадров для промышленности и торговли. При нем к 1900 году были учреждены и оснащены оборудованием 3 политехнических института, 73 коммерческих училища, учреждены или реорганизованы несколько промышленно-художественных заведений, в том числе знаменитое Строгановское училище технического рисования, открыты 35 училищ торгового мореплавания.

С ростом промышленности и модернизацией социальной структуры все большее место занимала проблема взаимоотношений предпринимателей и рабочих. В царствование Александра III политика правительства в этой области, отражая общую направленность социальной политики самодержавия, носила сугубо попечительский характер. Правительством был издан ряд законов, регулировавших отношения между фабрикантами и рабочими, и создан орган по контролю за соблюдением этих законов – фабричная инспекция. При Витте последняя была существенно реорганизована. Деятельность ее к концу 90-х годов распространялась на 60 губерний и областей Европейской России. В ее компетенцию входил также контроль за техническим состоянием предприятий, точным оформлением документации при получении их владельцами ссуд из Государственного банка и наблюдение за правильным использованием кредитов. Вместе с тем фабричным инспекторам вменялось в обязанность «следить и своевременно доводить до сведения министерства финансов… о нездоровых проявлениях и неустройствах на фабриках, которые могут породить беспорядки» .

Рост забастовочного и революционного движения служил достаточно убедительным доказательством его несостоятельности прежних представлений о причинах социальной напряженности на предприятиях. Именно нарастание стачечного движения побудило правительство вернуться на путь усовершенствования фабричного законодательства. При самом активном участии Витте были разработаны и приняты законы об ограничении рабочего времени на предприятиях (2 июня 1897 года), о вознаграждении рабочих, потерявших трудоспособность в результате несчастного случая на производстве (2 июня 1903 года), о введении на фабриках и заводах института фабричных старост (10 июня 1903 года), которые при всей их ограниченности были все же шагом вперед в разработке рабочего законодательства. Таким образом Витте, рассчитывал установить полный контроль над положением дел в промышленности, начиная от технического состояния предприятий и кончая сферой социальных отношений.

Развитие промышленности в 90-е годы характеризовалось очень высокой степенью концентрации производства и рабочей силы. Так, на рубеже XIX и ХХ вв. 5 доменных заводов давали более 25% общероссийской выплавки чугуна; 5 крупнейших нефтяных фирм 44,1% всей добычи нефти; 17 крупных донецких шахт свыше 2/3 всей угледобыче в стране; 8 крупнейших сахарозаводчиков сосредотачивали в своих руках 54 сахарных завода 30,3% всех заводов и 38% всего производства сахара в стране

III Итоги реформ Витте.

На рубеже XX века экономическая платформа Витте приняла вполне определенный и целенаправленный характер: в течение примерно 10 лет догнать в промышленном отношении более развитые страны Европы, занять прочные позиции на рынках Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. Ускоренное промышленное развитие обеспечивалось путем привлечения иностранных капиталов, накопления внутренних ресурсов с помощью казенной винной монополии и усиления косвенного обложения, таможенной защиты промышленности от западных конкурентов и поощрения вывоза. Иностранным капиталам в ней отводилась особая роль в конце 90-х годов Витте выступил за неограниченное привлечение их в русскую промышленность и железнодорожное дело, называя эти средства лекарством против бедности и ссылаясь при этом на пример из истории США и Германии.

Особенность приводимого Витте курса состояла в том, что он как ни один из царских министров финансов, широко использовал исключительную экономическую силу власти, существовавшую в России. Орудиями государственного вмешательства служили Государственный банк и учреждения министра финансов, контролировавшие деятельность коммерческих банков.

В условиях подъема 1890-х годов система Витте способствовала развитию промышленности и железнодорожного строительства; к 1900 году Россия вышла на 1 место в мире по добыче нефти. Казавшийся стабильным политический режим и развивавшаяся экономика завораживали мелкого европейского держателя, охотно покупавшего высокопроцентные облигации русских государственных займов и железнодорожных обществ.

В 1890-ые годы резко возросло влияние Министерства финансов, а сам Витте на какое-то время выдвинулся на первое место в бюрократическом аппарате империи. Витте не скупился в расходах, рекламируя в европейских газетах и журналах финансовое положение России, свой экономический курс и собственную персону.

В русской печати министра резко критиковали за отступничество его бывшие единомышленники. За неограниченное использование государственного вмешательства Витте подвергался критике и со стороны приверженцев реформ 1860-х годов, считавших, что индустриализация возможна только через перемены в государственной системе создание настоящего («объединенного») правительства и введение правительственного учреждения. В либеральных кругах «система» Витте была воспринята как "грандиозная экономическая диверсия самодержавия", отвлекавшая внимание населения от социально-экономических и культурно-политических реформ. В конце 1890-х годов казалось, что Витте доказал своей политикой невероятное: жизнеспособность феодальной по своей природе власти в условиях индустриализации, возможность успешно развивать экономику, ничего не меняя в системе государственного управления.

Однако, честолюбивым замыслам Витте не суждено было осуществиться. Первый удар по ним нанес мировой экономический кризис, резко затормозивший развитие промышленности; сократился приток иностранных капиталов, нарушилось бюджетное равновесие. Экономическая экспансия на Дальнем и Среднем Востоке, сама по себе связанная с большими расходами, еще и обострила русско-английские противоречия и приблизила войну с Японией. С началом же военных действий ни о какой последовательной экономической программе не могло уже быть речи