Традиции русского старожильческого населения

Лапоть известен с древнейших времен. Под 985 годом летопись сообщает нам, что при победе Владимира над волжскими болгарами - «рече Добрыня Володимиру: съглядах колодник, оже суть вси в сапозех: сим дани нам не даяти, поидем искат лапотников». Очевидно, войны Владимира, воевавшие по всей Восточной Европе, имели дело преимущественно с лапотниками. Судя по материалам поздней этнографии лапти могли быть в виде туфель с невысокими бортиками, близких полесским лаптям прямого переплетения, и в виде глубоких закрытых туфель северного типа косого переплетения, известных в Новгородской земле. Крепились лапти с помощью длинных завязок - оборы, - пропущенных через борта лаптей и обматываемых вокруг ног. Под обувь ногу обматывали льняной «онущ», либо надевали шерстяные носки, которые называли «копытцем». Есть сведения, что монахи Киево-Печерского монастыря занимались производством и продажей «копытцев» и пряжей «волны».

По данным историков, плести лапти было делом трудным и долгим. В конце XVIII века академик Лепёхин подсчитал, что для крестьянина в год надобно было изготовить 50-60 пар лаптей! Сшивались они очень быстро. В летнюю пору за четыре дня, зимой - за десять. "В дорогу идти - пять пар лаптей плести",- говорится в известной поговорке. Ещё более впечатляющим выглядят затраты материала: на 50 лаптей требовалось всего 150 лутошек (липовых заготовок), каждая из которых была годна только если "содрана" с дерева возрастом не ранее 3-х лет. Деревья липы не успевали за потребностями деревенской России, вот почему к концу XVIII века на лапти стали использовать вяз, иву, лозу, а на севере - бересту.

Для праздников плелись лапти писаные: полосы лыка у таких лаптей были узкими, и из них мастера выплетали красивые узоры. Иногда вместе с лыком вплетали тесьму или красили отдельные лыковые полоски (например, лыко вяза держали в горячей воде, отчего оно розовело). В письменных источниках слово «поршень» впервые встречается в Никоновской летописи под 1074 годом: «Егда же приспеаше зима и мрази лютый, стояше въ поръшьныхъ въ протоптанных». Простота изготовления и удобство носки, а также оптимальное соотношение цена-качество, делали эту обувь широко распространенной у многих народов. На территории нашей страны они известны на Украине, Кавказе и так далее.

Самой распространенный тип именуется «простые поршни». В Москве такая обувь встречается повсеместно. При раскопках на улице Ильинка удалось выявить фрагменты шести простых поршней различного размера. Они выкроены из трапециевидной или прямоугольной заготовки, по бокам которой проделан ряд прорезей для крепления ременной оборы.

Кроме простых поршней известны так называемые «ажурные поршни», найденные при раскопках Новгорода, Твери, Смоленска. В Москве, как и в городах названных выше, этот тип обуви встречается гораздо реже простых поршней, поскольку ажурные поршни, выполнявшие функцию парадной обуви, изготовлялись в меньшем количестве. Кроме того, ажурные поршни хуже сохраняются из-за обилия прорезей, делавшими их менее износоустойчивыми. К концу XIII века ажурные поршни вовсе выходят из употребления. Отныне функция выходной обуви переходит к сапогам.

В отличие от ажурных поршней, исчезнувших в Москве к началу XIV века, простые поршни существуют на протяжении всего средневековья. Размеры поршней самые разные, хотя в Москве чаще всего встречаются поршни небольшой величины (до 24 см), что позволяет говорить об их принадлежности к подростковой обуви. Поршни крупных размеров встречаются значительно реже. Возможно, покупка сапог подросткам, у которых еще растет нога, мог позволить себе не каждый горожанин.

Кожаные лапти.

Кроме лаптей, изготовленных из растительного материала (лыка, бересты, вяза и т.д.), в Москве бытовали лапти, сплетенные из кожаных ремешков. В отличие от лыковых или берестяных лаптей, которые снашивались в течение пяти-семи дней, кожаные лапти были более износоустойчивы. Кожаные лапти, занимавшие промежуточное положение между обычными лаптями и кожаными поршнями уступали и тем и другим. Так, лапти из растительного материала были легче, удобнее в носке и существенно дешевле кожаных, а поршни, которые вряд ли были намного дороже, выглядели значительно привлекательнее и лучше держали влагу. («Обувь московской земли XII-XVIII вв.», Осипов Д.О., 2006 год). Кожаная обувь так же была довольно распространена. В Новгороде самой частой находкой при раскопках являются куски кожаной обуви. Возникновение и расцвет коженного дела, связан с обработкой шкур животных и изготовлением из них всевозможных изделий, были вызваны потребностями общества, а развивающееся скотоводство являлось необходимой сырьевой базой. И в деревне не была редкостью кожаная обувь, она часто встречается в крестьянских курганах. Обычно это обувь, сшитая из целого куска мягкой кожи - «прабошни черевьи». Обувь сандального типа называлась - «плесницы». Встречаются в раскопках и сапоги с жесткой подметкой и железными подковками.

Мягкие туфли - характеризуются мягким, свободным покроем и пришивной подошвой. По форме такие туфли напоминают современные пинетки, только с одним передним разрезом и стоячими или слегка отогнутыми бортиками. У большинства экземпляров такой обуви вокруг щиколотки был стягивающий кожаные ремешок, продетый через ряды вертикальных прорезей. Внешняя поверхность туфель была гладкой и покрыта узорами, нанесенными тиснением, вышивкой или резьбой. Полусапожки похожи на сапоги, только с более короткими голенищами. Задники полусапожек не были жесткими, так как в них отсутствовала твердая прокладка из кожи, бересты, луба.

Полусапожки были 2 видов:

1) Мягкие, состоящие из  вытяжного верха и подошвы.

2) Полусапожки более сложного  покроя с головкой, задником, голенищем  и подошвой.

А всем нам известные валенки (="вЬленцы") появились в Сибири только в XVIII веке, а в центральных регионах России - в XIX веке.\

2.6 Верхняя одежда

Типы верхней одежды были обычно единообразны для мужчин и женщин. меха. Летом, весной и осенью, отправляясь в дальнюю дорогу, надевали кафтаны. Шили кафтан из домотканого сукна, обычно темно-коричневого цвета. Воротник у кафтана и зипуна делался невысоким, стоячим. Отмечено бытование кафтанов с отложным шалевым воротником. Рукав прямой, без обшлага, несколько суженый книзу. Обычно до пояса кафтан шился на холщовой подкладке, с прорезными карманами. Кафтан застегивался на крючки с левой стороны и подпоясывался кушаком, из какой-нибудь ткани, большей частью цветной - красной или синей.

Праздничные кафтаны отделывались по краю правой полы, углу подола, клапанам карманов цветной тесьмой, полосками кумача, бархата, пуговицами, вышивкой цветными нитями. Зимой верхней одеждой служили овчинные шубы, тулупы и полушубки, сшитые, как правило, мехом внутрь. Шубы шили из дубленных овчин, окрашенных в желтый и черный цвет. Кроились шубы и полушубки точно так же, как и кафтаны. Более зажиточные крестьяне покрывали их тканями, и они назывались "суконные шубы". Шуба шилась в талию, со сборами, с небольшим стоячим воротником, с застежками на левой стороне. Богатые крестьяне имели шубы с большим количеством сборов сзади. Их называли "борчатки". Полы и грудь таких шуб обычно украшались вышивкой, оторачивались сафьяном или дорогим мехом. Шуба без покрытия ткани называлась "нагольная". Нагольные шубы изготовлялись из белых сыромятных овчин.

Так же они носили полушубки с длинными рукавами, обычно целиком закрывали ладони рук. Застёгивались на застёжки и подпоясывались широким поясом или кушаком, за который при работе и переездах затыкались рукавицы, топор, кнутовище. Шубы шили портные мужчины, которые ходили по деревне от дома к дому. Весной и осенью, когда отправлялись в дорогу на лошади, обычно надевали чапан или азям - халатообразную одежду без застежек, с огромным отложным воротником. Некоторые чапаны застегивались у ворота на одну пуговицу. Зимой чапаны надевали на шубу, полушубок, а иногда на тулуп. Термин "чапан" имел широкое распространение. Шили чапаны из очень плотного и толстого домотканого сукна, выкрашенного в темно-коричневый цвет, на холщовой подкладке. Кроили чапаны обычно из 4 прямых полос ткани: между ними по бокам вставляли по одному - два клина, доходящим до пройм. Чапан в состав русской одежды вошел под воздействием соседних тюркских народов. Такого же покроя как чапан, были тулупы из овчины. Мужчины надевали тулупы в дальнюю дорогу, при перевозке зимой сена с лугов, дров из леса.

2.7 Головные уборы

Большое значение имели грим, прически и головные уборы. До замужества в будни девушки заплетали волосы в одну косу в три пряди, спускающуюся по спине, и вплетали в нее тряпочки ил простые ленты, по которым следили за ростом волос. В праздничные дни в косу вплетали шелковую ленту ярких цветов, разнообразные парчовые накосники и даже колокольчики. Такая форма напоминала форму колосьев.

Довольно распространенным праздничным убранством волос было заплетение сложных кос до 12 прядей. Символика волос (косы ) играла большую роль в девичьих гаданиях: «замыкание» кос на замок («суженый, мой ряженый, приди расчеши»). В Вологодской губернии девушки плели в канун рождества 12 кос, на каждую прядь загадывали имя жениха. Отрезать косу у девушки считалось обесчестить ее. Представления о косе как об одном из символом невинности и чистоты, возможностей породили разнообразие магических приемов для стимуляции ее роста. Коса стала важной частью весенних обрядов под названием Коса, Красота, Девушка, Невеста. Эти обряды явились важной частью календарных праздников, и в этих обрядах возможно зародилось трансформирование молодежных признаков и женских обрядов.

В северных губерниях при нарядном головном уборе девушки расплетали косы. Эта старинная прическа считалась особенно торжественной. Именно таким образом причесывались девицы при венчании, во время причащения в церкви, при похоронах родителей. Особым образом причесывались девушки - «покрытки», распущенные волосы перевязывая платком, а также девы в возрасте и вдовы. Замужние женщины заплетали волосы в две косы, над висками завязвали их надо лбом, образуя рога, или закручивали узлом на затылке. Иногда, не заплетая, прятали в головной убор.

Девичьи головные уборы не закрывали темени и представляли собой жесткий обруч или мягкую повязку, которые скреплялись на затылке лентами. Повсеместно девушки носили красные узорные платки,сложенные по диагонали в несколько рядов, что называлось «в складку». Спереди подкладывали картон, а концы завязывали сзади над косой. На юге такие головные уборы дополняли цветами, птичьими крашеными перьями. Также популярным было завязывание платка «на уголок», когда концы завязывались под подбородком.

Южнорусские головные уборы отличались яркостью и насыщенностью декора. Для их создания использовались позументы, блестки, тесьма, пуговицы, бисер, птичьи перья, шерстяная бахрома, помпоны и т.д. На севере особо нарядные уборы невест, известные как «рефетка», «рефиль», обычно низались жемчугом и разноцветными камешками.

Вступление девушки в брак означало ее полное подчинение семье мужа. Девушка практически умирала для своего рода, и рождалась в семье ее суженого. С этим связано перемена ее прически. Обряд повивания представлял собой расплетение одной косы, расчесывание волос перед венцом как символ вступления в брак, плачи невесты по ее девичьей косе-красе, выкуп женихом косы невесты, обряд скручивания, когда свахи заплетали волосы новобрачной в две косы и навсегда скрывали их под женским головным убором. Ходить простоволосой считалось грехом, освобождение своей магической силы - силы плодородия, половой силы , продолжения рода. С растрепанными волосами представляли наши предки русалок и ведьм.

Шитье золотом, разноцветными нитями, жемчугом или цветными камнями кички, кокошники, сороки венчали головы русских женщин. В самих названиях этих уборов сохранились корни древних бытовавших у наших предков наименований птиц. Больше того, во многих местностях женщины украшали свои уборы «пушками» из гусиного или Лебединого пуха, Селезневыми кудрями, - самой красочной частью оперения селезня.

Сорока - наиболее распространенный головной убор в Белгородской области. Рогатая кичка была сложным головным убором и состояла из нескольких частей. Основой убора была стёганая из холста на подкладке кичка- простеганная налобная накладка твердой формы. К ней сзади прикрепляли «снур» - толстый плетёный шнур с широкой массивной кистью, украшенной крупным бисерой. Как символ языческого божества - животного, он спускался вдоль спины.

Кичкообразный головной убор с «сорокой» был общерусским национальным, хотя имел в разных районах свои особенности. Он состоит из многих частей: «кичка» или «роги» - твердая основа, собственно «сорока», покрывающая «роги». Полагают, что головной убор «сорока» предшествовал появлению кокошника. В названиях и «сороки», и «кокошницы» заложен образ птицы, что говорит об их древних истоках. Среди деталей «сороки» есть крылья и хвост, а на ее золотых вышивках встречаются изображение птиц. Для изготовления кички полосу ткани простегивали несколько раз, подкладывали твердую основу подковообразной формы. Заканчивалась кичка «рогами», обращенными назад. В подшитую к ней полосу кумача укладывали поднятые на темя косы.

Подзатылень надевали на затылок и завязывали шнурками поверх кички, как бы обертывая голову с затылки и с висков.

Сороку не надевали на голову, а прикрепляли сверху кички надо лбом. Ее шили из кумача с бисерным подзатыльнем.

Головной убор дополнялся серьгами и косицами. Серьги в виде круга из картона, обшитого тканью, разноцветны гарусом, бисером, блестками и бусинами, прикрепляли к подзатыльнику над ушами, выше их втыкали косицы.

Древний обычай требовал украсить или «оградить» уши от наговора и сглаза и поперёк кички накладывали шнур с великолепными кистями, нанизанными из щелка и бисера. Этот шнур назывался «подзаушники», часто рядом с ним, присоединяя к серьгам, помещали «пушки» - шарики из белого гусиного пуха. Затылок закрывали «подзатыльником» - полукругом кумачной, с холстиной подкладкой ткани, выложенный лентами, позументом, чёрным шнуром и блёстками, от этого полукруга спускалась низанная из крупного разноцветного бисера (белый, голубой, чёрный, жёлтый, вишнёвый) прямоугольная сетка, закрывающая шею и часть спины.

Подзатыльник должен был закрыть все до единого из оставшихся волосков, потому что, по древним поверьям, волос обладал магической силой. Этой силой наделяла женщин земля, как и женщина имеющая нивы-волосы. По выходе замуж женщина становилась членом чужого рода, и чтобы не принести несчастье мужу и его родне, она должна была тщательно прятать свои волосы.