Заповедники Кыргызстана

Остепненные горные полусаванны  характерны для пологоувалистых  гор западного участка заповедника  на высотах 1100—2500 м. Свое экзотическое название полусаванны оправдывают в знойную летнюю пору, когда повсюду в одиночку и группами возвышаются причудливо разветвленные золотисто-зеленые соцветия крупных зонтичных — ферул и прангосов. В заповеднике преобладают юганово-злаковые формации, в травостое которых кроме доминирующего пран-госа кормового обычны пырей волосоносный, ежа сборная, костер безостый, ячмень луковичный, ферула тонкорассеченная, девясил крупный, тюльпаны Грейга и Кауфмана, пион средний, астрагал Сиверса, полынь-эстрагон, синеголовник крупночашечный, горец дубильный, солодка и др. В верхнем поясе гор в полусаваннах встречаются шиповники, спирея, боярышник, арча. Иногда среди высокотравья возвышаются и одинокие деревца яблонь или дикой сливы, обильно усыпанные плодами.

Флористический состав полусаванн насчитывает до 300 видов, которые расцветают в разное время. На протяжении всего вегетационного периода аспекты многократно сменяют друг друга, поражая бесконечным разнообразием красок и оттенков солнечного спектра. И пожалуй, нигде так отчетливо, как в полусаванне, не виден финал «зеленого конвейера» — появление разнообразных плодов, содержащих как бы «партитуру» все новых и новых неповторимых, как сама жизнь, экспромтов на, казалось бы, уже давно известную тему. Значительная часть выработанных за вегетацию питательных веществ складируется про запас в «подземных кладовых», но еще больше расходуется на образование семян. Осенью полусаванна на каждое прикосновение к выгоревшим невзрачным стеблям отвечает своеобразным фейерверком стряхиваемых семян. Некоторые из них с такой бесцеремонностью впиваются множеством своих шипов, шипиков и крючков в одежду, что невольно возникает почти враждебное чувство по отношению к этим «назойливым» растениям... И уж конечно, отмечая огромный жизненный потенциал полусаванн, всегда следует отдавать должное их необычайно плодородным почвам.

Лиственные леса в заповеднике  представлены пойменными лесами, узкими лентами протянувшимися по речным долинам до высот 2500—2700 м. Они включают небольшие насаждения ореха грецкого, яблони, клена Семенова, боярышника, вишни-магалебки, а также заросли мезофильных кустарников — жимолости, кизильника, смородины Мейера, крушины слабительной, абелии щитковой, спиреи, шиповника и др. Удивительно красивы галерейные тополевники вдоль русла Чаткала. В их древостое повсеместно встречаются также береза и ива. Высота этих насаждений, как правило, достигает 14—16 м, полнота — 0,5— 0,7. Подлесок представлен облепихой, жимолостью, ивой, кизильником, шиповником и др. Густые заросли образует ежевика сизая. В травостое обычны солодка, злаки, тысячелистник, зверобой продырявленный, кипрей пушистый, василек головчатый, пион средний. Общая площадь тополевых лесов заповедника 1379 га. По притокам Чаткала распространены пойменные березовые леса, в верховьях почти чистые, в низовьях со значительной примесью ивы, тополя, клена, боярышника, яблони, алычи. Площадь березняков на восточных участках заповедника составляет 197 га. На западном участке лучшие березняки расположены в бассейне р. Найза. Рощицы из ореха грецкого занимают в заповеднике 19 га, они встречаются в основном по долине Чаткала, между его притоками Найза и Араб-Сай. Разреженные прирусловые насаждения грецкого ореха имеют значительную примесь тополя, клена, яблони и реже ясеня. Возраст насаждений 50—80 лет, плодоношение хорошее. Яблоневые насаждения площадью 56 га приурочены в основном к 20-километровому участку Чаткальской долины, между ручьями Баркурак и Кишлак-Сай. В них также есть примесь клена, боярышника, каркаса, вишни-магалебки. Средний возраст — 20—30 лет. Ясеневые леса (суммарная площадь 5 га) встречаются небольшими куртинами среди ореховых и яблоневых насаждений. Кроме них в западной части заповедника имеются массивы вишни-магалебки общей площадью 116 га, клена Семенова — 31, древовидных боярышников — 8 га. Участки подобных лесов, а вернее — небольшие рощицы встречаются также по долинам ручьев и в местах выклинивания грунтовых вод.

Горные хвойные леса представлены на территории заповедника арчовниками и несколькими участками еловых насаждений. Общая площадь арчовников восточной части заповедника составляет 8942 га, из них леса из арчи зеравшанской — 503 га, полушаровидной — 2683 га и стланиковые заросли арчи туркестанской — 5756 га. Значительные массивы арчовников есть и на западном участке заповедника, где преобладают разреженные леса из арчи зеравшанской. В подлеске обычны жимолость и шиповник, травяной полог образуют представители лесного и лугостепного разнотравья.

Насаждения арчи полушаровидной занимают преимущественно склоны северных экспозиций на высотах от 1700 до 2800—3000 м. Они образуют, как правило, чистые древостой высотой 4—7 м и полнотой 0,2—0,4. Их средний возраст достигает 130— 150 лет. В бассейне р. Сулу-Тегерек отмечены отдельные деревья, возраст которых достигает 300— 400 лет и более. Подлесок образуют в основном жимолость, барбарис, спирея и шиповник. Травяной ярус на открытых местах, как правило, формируют луго-степные виды; под пологом арчовых деревьев — тенелюбивые лесные травы и мхи.

Арча туркестанская — наиболее широко распространенная хвойная порода заповедника и всей Чаткальской котловины. В относительно благоприятных условиях она образует невысокие (4—5 м) разреженные древостой, но чаще всего стланиковые заросли, являясь характерным элементом растительности субальпийского пояса региона. Благодаря способности к укоренению побегов арча отличается высокой жизнестойкостью, имеет большое водоохранное, почвозащитное и склоноукрепляющее значение. Средний возраст стланиковых насаждений — около 120 лет. Гибнут они в основном из-за пожаров. Кружевные контуры этих арчовников обычно накладываются на растительные формации субальпийских лугов, лугостепей и каменистых обнажений.

Сомкнутые еловые древостой  полнотой 0,3—0,6 на территории заповедника  занимают около 133 га, кроме того, есть 44 га редин. Ельники приурочены к глубоким каньонообразным ущельям северного склона Чаткальского хребта, в основном к бассейну р. Кара-Токо. Средний возраст еловых древостоев достигает 130 лет. В этих насаждениях встречается и арча полушаровидная. В кустарниковом ярусе обычны жимолость, 'спирея, смородина Мейера, шиповник, ива. В напочвенном покрове — мхи, представители лесного разнотравья, а по открытым местам — луго-степные виды.

Лугово-болотная растительность включает различные горные луга и участки болот; они приурочены в основном к субальпийскому и альпийскому поясам. Однако наиболее распространены здесь суходольные горные луга с разнообразным флористическим составом и фрагментами остепненных растительных формаций и полусаванн. В средне- и высокогорье обширные пространства лугов перемежаются с арчовы-ми стланиками. Высокогорные альпийские луга чередуются с каменистыми осыпями и скалами. Заболоченные участки образуются в местах с избыточным увлажнением. В целом для растительности этих поясов характерны как высокотравные виды (лисохвост, живокость, горец дубильный, ежа, зопник, девясил, лигулярия, люцерна, ревень и др.), так и приземистые ковроподобные кобрезиевые и осоковые сообщества.

Нагорные ксерофиты, способные  переносить длительную засуху, заселяют исключительно суровые и неблагоприятные местообитания — щебнисто-каменистые горные склоны, плато и широкие, почти лишенные почвенного слоя галечные террасы. Нагорные ксерофиты растут, как правило, в виде своеобразных полушаровидных колючих подушек, способных экономить тепло, влагу, а также задерживать и постепенно накапливать приносимый ветром мелкозем. В заповеднике этот тип растительности представлен в основном акантолимоном, эспарцетом, несколькими видами астрагалов и остролодочников, копеечником Федченко. Постоянными спутниками ксерофитов служат и некоторые другие, как бы опекаемые ими засухоустойчивые растения — зизифора Бунге, лапчатка восточная, ковыли кавказский и восточный, типчак, мятлик Альберта, змееголовник, кузиния. Во многих местах им сопутствует и арчовый стланик. Нагорные ксерофиты приурочены в основном к верховьям Чаткала. Небольшие их участки есть и на каменисто-щебнистых склонах и плато среди разреженных арчовников в бассейнах рек Кара-Касмак, Кара-Кульджа, Кара-Токо, Афлатун и др.

Петрофильная растительность в  виде небольших фрагментарных участков встречается практически повсюду, а наиболее часто — по скалам и осыпям на крутых склонах хребтов  Пскемского и Кумбель. Поражает обилие факторов, лимитирующих нормальное развитие этих растений, — дефицит почвы и ее бедность, недостаток влаги и тепла, переохлаждение зимой и перегрев летом, сильная затененность, неравномерность освещения в течение суток и т. д. Удивительно, как растения «выбирают» для своей жизнедеятельности оптимальные места, например скальный уступ, на протяжении многих десятилетий надежно защищающий какое-либо дерево или кустарник от камнепадов и снежных лавин. Пожалуй, ни одна способная накапливать хотя бы небольшие запасы влаги расщелина или заваленная щебенкой выбоина в скальном монолите не остается не заселенной этими живыми созданиями, еще во многом не понятыми нами... Петрофильная флоча, распространенная в диапазоне высот, превышающем 2000 м, при широком разнообразии занимаемых местообитаний обладает довольно богатым видовым составом. Древесно-кустарниковые породы представлены темя видами можжевельника, эфедрой хвощовой, несколькими видами шиповника, жимолости и спиреи. Из трав здесь обычны ферулы, луки, полыни, многие виды злаков, эремурусов, диффузно рассеяны синузии змееголовников, зизифор, смолевок, шероховатого,   очитка   Альберта,   кипрея  скального, шемюра, осок и др.

Криофильная растительность встречается  преимущественно на западном участке заповедника, в бассейне Терса, где занимает самые верхние пояса гор. Здесь растения страдают не только от низких температур воздуха в течение всего вегетационного периода, но в не меньшей мере и от дефицита влаги, которой, как это ни парадоксально, предостаточно, но из-за переохлаждения она малодоступна им. Не многие виды способны переносить и довольно жесткое на высотах 3000—3500 м ультрафиолетовое излучение. В целом растительный покров высокогорий крайне беден. Характерны накипные лишайники и тяготеющие к укромным местам мхи. Кое-где стойко пробиваются среди каменистых россыпей и скал немногие травы и полукустарнички: остролодочники, мятлик Литвинова, астрагалы, змееголовники, примула Минквица, лапчатка холодная, лютик Альберта, мелколепестники, хориспоры, первоцвет холодный, мо-ховидка дернистая, дриадоцвет трехтычинковый и некоторые другие.

Животный мир

Территория заповедника  принадлежит Западно-Тянь-Шаньской области Афгано-Туркестанской зоо-географической провинции (Крыжановский, 1965). Своеобразен  животный мир этого региона. Много  эн-демиков, особенно среди насекомых — жуков (жужелицы, чернотелки, дровосеки и др.), саранчовых и тараканов. Из млекопитающих здесь обитает только один эндемичный вид — сурок Мензбира.

Фауна рыб сравнительно бедна; в Чаткале и его многочисленных притоках водятся обыкновенная маринка, голый осман, сырдарьинский голец и туркестанский сомик.

По берегам водоемов обитают зеленая жаба и озерная лягушка, а также водяной уж. В полупустынных и горно-степных ландшафтах до высот 3000—3200 м распространены пресмыкающиеся — пустынный гологлаз, гималайская агама и глазчатая ящурка.«»Ц. скалах и осыпях водится единственная ядовитая змея Причаткалья — щитомордник обыкновенный (Палласа), который поднимается до самых гребней хребтов. Среди лугов и кустарников до высоты 2500 м можно встретить узорчатого полоза, в пределах высот от 1000 до 3200 м обитает ящурка Никольского (Яковлева, 1964).

Инвентаризация фауны птиц в  заповеднике еще не завершена. Обнаружено около 150 видов, из которых более половины гнездится. В орехоплодовых лесах гнездится длиннохвостая райская мухоловка, из растительного пуха искусно свивает свое низко нависающее над водой гнездо-рукавичку ремез, у горных ручьев выводят птенцов синяя птица и оляпка, в непролазных кустарниковых зарослях устраивает миниатюрное гнездышко туркестанский соловей. В этих же местах обычны серая славка, желчная  овсянка, чернолобый сорокопут, жулан и многие другие мелкие воробьиные птицы. В галерейных тополевниках селятся иволга, белокрылый дятел, кукушка, туркестанский сизый голубь, вяхирь, чеглок, змееяд и др.

Тихие заводи Чаткала служат местами  отдыха и подкормки во время весенне-осенних  пролетов многим водоплавающим и околоводным птицам. Горные степи, лугостепи, полусаванны, горные луга, мезофильные лиственные кустарники, арчовые и еловые леса среднегорий благоприятны для многих птиц. Здесь часто встречаются каменный воробей, трясогузки горная и белая, овсянка горная, славка серая, арчовый дубонос, каменки обыкновенная и плясунья, скалистая ласточка, черный стриж, золотистая щурка. В последние годы в связи с интенсивным хозяйственным освоением сюда, к сожалению, все чаще стали проникать серая и черная вороны, сорока, обыкновенный скворец и даже майна.

Отряд куриных представлен  кекликом и бородатой куропаткой. Численность их на участках заповедника не высока и составляет немногим более тысячи особей. Около 80% этих птиц на зиму откочевывает за пределы заповедника на южные склоны Чаткаль-ского хребта, где они становятся добычей охотников. К тому же миграции куропаток в районе высокогорий проходят вдоль транспортных магистралей, где их нещадно истребляют. Из хищных птиц в среднегорье обычны пустельга, чеглок, канюк, черный коршун, неясыть и др. На территории заповедника живут пара черных аистов, три пары беркутов, несколько особей змееяда, бородача и снежного грифа — виды редкие и включенные в Красную книгу Киргизии. Иногда встречается балобан.

Мир пернатых в высокогорье более  беден. Типичные его представители — альпийская завирушка, в течение лета верная горным высям, горный вьюрок, постоянно совершающий вертикальные кочевки, рогатый жаворонок, с завидным упорством занимающий свою суровую экологическую нишу, стенолаз, украшающий серые скалы и морены своим необычно ярким оперением, альпийские галки и клушицы, образующие большие суетные стаи, степенные горные индейки — улары да вечные странники и неутомимые санитары гор — крупные хищные птицы. Особый интерес представляет улар — излюбленный объект охоты местных жителей. Численность его на территории заповедника невысока — около 250 особей. Зимой из-за глубокого снежного покрова птицы небольшими стаями (до 25—30 особей) собираются на южных склонах, где зачастую кормятся вблизи стад горных козлов, помогая им обнаружить опасность. Рост поголовья уларов сдерживается также и периодическим подмерзанием их кладок.

Фауна млекопитающих заповедника  представлена всеми 6 отрядами, характерными для Киргизии. Однако из  83 видов, зарегистрированных в республике, здесь встречается чуть больше половины. Многие животные Западного Тянь-Шаня водятся преимущественно в предгорьях, почти не входящих в заповедник. Не заходят в заповедник и представители акклиматизированных в республике видов, таких, как белка обыкновенная,   ондатра,   европейский   благородный олень, зубр и енот. В последние десятилетия, по-видимому, совершенно исчезли красный волк и среднеазиатская выдра. Из отряда насекомоядных повсюду (за исключением высокогорий бассейна Терса) обитает малая белозубка. В долине Чаткала у западной границы заповедника встречается ушастый еж, характерный   для   расположенных   ниже   предгорий.   Рукокрылые млекопитающие заповедника практически не изучены. Повсеместно в лугостепном поясе древесно-кустарниковой   растительности   обитает   заяц-то-лай, во всех высотных поясах среди крупноглыбовых каменистых россыпей и в пещерах встречается боль-шеухая пищуха, и только в среднегорье живет пищуха красная. Самый многочисленный отряд млекопитающих заповедника — грызуны; их насчитывают 16 видов. Практически везде, где есть растительность, встречаются  слепушонка,  лесная  и  домовая  мыши, обыкновенная полевка. В средне- и высокогорье обычны  арчовая,   серебристая   и   узкочерепная   полевки. В низко- и среднегорье в насаждениях плодовых деревьев   и   кустарников   живет   симпатичный   ночной зверек из  семейства  беличьих  —  лесная соня.  Из других представителей этого семейства в заповеднике обитают сурки  —  красный,  или  длиннохвостый,  и Мензбира.  Последний  — эндемик Западного Тянь-Шаня,  распространен  преимущественно  на  альпийских лугах и в лугостепях в бассейне Терса и на северных склонах хр. Кумбель. Численность этого сурка местами значительна и достигает  75 особей  на 100 га, но вся популяция, по-видимому, не превышает 1000 экземпляров.  В связи с продолжающимся хозяйственным использованием западного участка заповедника  положение   включенного  в   Красные  книги МСОП, СССР и Киргизии сурка Мензбира с каждым годом становится все более катастрофичным. С ранней весны звонкий посвист только что пробудившихся от зимней спячки зверьков, многократно повторяемый звучным высокогорным эхо, раздается по всем склонам и ущельям. Однако не долго продолжается спокойное существование сурков в их исконных местообитаниях. Уже с июня сюда начинают выгонять скот. Многочисленные отары овец, гурты телят и коров, табуны лошадей быстро уничтожают практически все зеленые растения, составляющие единственную пищу сурков, а сопровождающая скот многосотенная свора собак вылавливает основную часть молодых зверьков. Достается от них и взрослым особям, вынужденным в поисках корма далеко уходитьот своих подземных убежищ. В таких условиях сурки не в состоянии за лето накопить достаточно жира, жизненно необходимого им для периода спячки. Из года в год слабеет сурчиное население заповедника, все меньше и меньше зверьков приносят полноценное потомство, и уже в ближайшие годы их численность может достичь тех пределов, когда любые меры по спасению беш-аральской популяции сурка Мензбира окажутся бесполезными.