Типы речевого воздействия в публичныхи выступлениях

 

Введение

Мысль о существовании  языковых механизмов воздействия на человека имеет довольно долгую историю. В древние времена сила воздействия  слова не вызывала сомнения. Молитвы, заклинания, наговоры, проклятия - эффективность  подобных форм языкового воздействия  до конца не объяснена и часто  отрицается наукой. Однако и в наше время многие люди открыто или  украдкой прибегают к использованию  данных средств, причем особенно часто  в чрезвычайных ситуациях.

Неопровержимость влияния  языкового воздействия на поведение  человека закреплена в народной мудрости в виде пословиц и поговорок: доброе слово лечит, а худое калечит; а также в виде афоризмов и крылатых выражений: злые языки страшнее пистолета (А. Грибоедов); слово - полководец человечьей силы (В. Маяковский).

В наши дни широкое распространение  религиозных, политических, и прочих сект, течений, партий, применяющих  во взаимодействии с людьми различные  манипулятивные средства, начиная от гипноза и заканчивая общеизвестными PR-технологиями, сделало изучение языковых механизмов воздействия на человека одним из наиболее актуальных направлений  современных исследований и определило актуальность данной работы.

Таким образом, цель данной работы это: оценка эффективности влияния речевых конструкций и факторов, влияющих на нее.

Задачи работы: познакомиться  с основными понятиями речевой  коммуникации, выявить основные способы  речевого воздействия, рассмотреть  речевые стратегии на примерах.

 

 

 

1. Теоретические  основы речевых конструкций

Для того что бы конкретно  понимать и изучать эффективность  речевого воздействия на собеседника, необходимо дать ряд терминологический  определений рассматриваемой мною темы:

Собеседник - это участник разговора, лицо, беседующее с кем  либо.

Речевое воздействие - это  воздействие на человека при помощи речи и сопровождающих речь невербальных средств для достижения поставленной говорящим цели. Способы и приемы такого воздействия изучает новая  наука - наука о речевом воздействии, об эффективном общении ¹.

Общение-это обмен действиями: поступками (преподнесение подарка, угощение, подзатыльник и т.п.) жестами, словами. Слово значительно расширяет возможности общения. В самом слове общение видна связь со словом общий. Действительно, в общении человек делится знаниями, мнениями, чувствами, желаниями - то, что было моим, делается общим для нас. Как говорил Эйнштейн, если у нас есть по яблоку, и мы обменяемся ими, то у каждого останется по яблоку; если же двое обменяются идеями, то у каждого станет по две идеи. В общении достигается определенная цель, некоторый общий результат. Общение не просто взаимодействие, но совместная деятельность (кооперация) для получения результата.

В узком смысле, который  на практике встречается гораздо  чаще, под речевым воздействием понимают использование особенностей устройства и функционирования перечисленных  знаковых систем, и прежде всего  естественного языка, с целью  построения сообщений, обладающих повышенной способностью воздействия на сознание и поведение адресата или адресатов сообщения ².

Чтобы пояснить соотношение  широкого и узкого пониманий речевого воздействия, необходимо заметить, что  потребность в языковом общении  между людьми возникает в том  случае, если они должны в дальнейшем каким-то образом взаимодействовать  друг с другом.

Например, одному из собеседников предстоит выполнить приказ или  просьбу другого; или ответить на его вопрос; или поддаться на его  увещевания; или, допустим, собеседникам предстоит где-то встретиться, и  они обмениваются по этому поводу обещаниями быть в условленное время  в условленном месте; или один из собеседников сообщает о чем-то другому  и рассчитывает на то, что другой будет в дальнейшем поступать  в соответствии с полученным им знанием; и так далее.

В мире, в котором никому ни от кого ничего не надо, никакой необходимости  ни в общении, ни в передаче информации не возникает; соответственно, не нужен  в нем и язык. В конечном итоге, язык выступает как инструмент координации  совместной деятельности людей. Любой  речевой акт, тем самым, оказывается  особой формой оказания воздействия  на его адресата, - воздействия, осуществляемого  путем передачи последнему некоторой  информации, существенной для того, чтобы он в дальнейшем занял какое-то место в деятельности говорящего ³

Столь широкое понимание  речевого воздействия, однако, оказывается  малосодержательным. Для обоснования  узкого понимания необходимо указать  на то, что слушающий, имеет какие-то свои интересы и не всегда бывает готов  занять то место, которое уготовано  ему в планах говорящего. Мало кто, не размышляя готов выполнить  приказ прыгнуть с пятнадцатого этажа; далеко не всякий человек гарантированно отреагирует на призыв голосовать за «Блок Жириновского».

Человек обычно окружает свое сознание неким защитным барьером, способным противостоять чужому воздействию и по возможности  обеспечивать именно согласование деятельности, а не просто включение себя в чужие планы; и сам же человек является часовым, охраняющим этот защитный барьер и контролирующим проход через него. Эффективное преодоление защитного барьера - это и есть то, что понимается под речевым воздействием в узком смысле и что изучается специальной дисциплиной, именуемой теорией речевого воздействия ⁴

Развивая метафору «защитного барьера», можно сказать, что результат  взаимодействия коммуникантов, как  и везде, зависит от надежности этого  барьера и стойкости часового, с одной стороны, и от эффективности  инструмента, воздействующего на защитный барьер, - с другой. Исходя из соображений  здравого смысла, легко представить  себе несколько основных способов преодоления  защиты. Во-первых, барьер можно проломить, используя грубую силу, а часового при необходимости так или  иначе вывести из строя - хотя бы запугав или «отключив» его. Во-вторых, в барьере можно найти какие-то уязвимые места, воспользоваться оплошностью  часового и т.д. В-третьих, через барьер и мимо часового можно незаметно  «просочиться». В-четвертых, можно проникнуть через барьер открыто и при  этом ненасильственно - скажем, сказав пароль, предъявив пропуск, убедив часового в том, что защищать барьер вовсе  не стоит, или прикинувшись «своим». Наконец, в-пятых, часового можно подкупить, предложив ему некую компенсацию  за невыполнение долга.

Все эти основные случаи легко интерпретируются применительно  к ситуации речевого воздействия  и задают самое общее членение подходов, описывающих его механизмы. В частности, первый случай описывает  использование массированного повторения и эмоционального давления, практикуемого  в пропаганде, а также в рамках особо интенсивных рекламных  кампаний. На нахождение уязвимых мест направлены всякого рода психологические  приемы воздействия на людей, суггестивные техники, логические ловушки и т.д. Официальное преодоление - это предмет исследования риторики и теории аргументации. Подкуп в рамках рассматриваемой метафоры - это прежде всего облечение сообщения в привлекательную упаковку: эстетическое удовольствие служит компенсацией за готовность согласиться с предлагаемыми взглядами, оценками, трактовками и т.п.

Что же касается «просачивания», то именно оно традиционно представляет основной интерес для теории речевого воздействия, хотя, конечно, границы  между перечисленными подходами  и соответствующими дисциплинами весьма относительны. В частности, так называемые «приемы управления людьми», перечисляемые  в многочисленных практических пособиях, обычно написанных психологами, соединяют  в себе разные принципы эффективного преодоления защитных барьеров сознания.

Тот факт, что предметом  теории речевого воздействия являются прежде всего те ситуации, в которых  объект воздействия не осознает, что  является таковым, обусловил большую  популярность такой категории, как  языковое манипулирование. В общем  случае она описывает именно такую  ситуацию, и неспроста в этом термине  используется определение «языковое», явно указывающее на узкое понимание, однако термин «манипулирование» обладает одним неприятным свойством: он сам  по себе манипулятивен. Прототипическая  ситуация манипуляции предполагает, что манипулируемый не просто не осознает воздействия, но к тому же действует  в его результате во вред себе (а  манипулятор преследует преимущественно  неблаговидные цели). Такое развитие значения понятно и оправданно: коли я не ведаю, что творю, то мною могут  воспользоваться в целях, вовсе  не соответствующих моим собственным. Однако если термин «манипулирование»  начинает употребляться как родовой, то навязываемая им неявная оценка приводит к заведомо негативной интерпретации таких ситуаций, которые, быть может, ее не требуют или не заслуживают. Называя кого-то умелым манипулятором, вы не только делаете утверждение об эффективности речевого воздействия, осуществляемого эти лицом, но и негативно и при этом неявно оцениваете его: словоупотребление, ничем не лучшее, чем хрестоматийные примеры смысловых пар типа шпион/разведчик или опаздывать/задерживаться, основное различие между которыми является оценочным.

Подобно тому, как у защитного  барьера сознания имеется предел прочности и всякие слабые места, инструменты речевого и, шире, семиотического воздействия могут обладать большей  или меньшей эффективностью. Исход  воздействия определяется по возможности  более точным знанием, во-первых, об устройстве «оборонительных рубежей», ограничивающих возможности воздействия  на личность, а во-вторых - знанием  семиотических средств преодоления  защитных барьеров и умением ими  пользоваться. В случае речевого воздействия  семиотические средства детализируются как особенности устройства и  функционирования языка.

К числу предпосылок речевого воздействия заведомо относятся  следующие:

Психологические. Человеческое сознание во многом уязвимо для внешнего воздействия: слабых мест в защитном барьере имеется немало. Сознание инерционно, и поэтому можно потрафить ожиданиям собеседника или сообщить ему в массе известного что-то такое, с чем он мог бы и не согласиться, если бы отделил это новое от известного. Сознание склонно к упрощениям и не любит противоречий, а посему охотно поддается на стройный и красивый обман. Оно склонно преувеличивать роль человеческих намерений и действий и недооценивать объективные факторы и случайности, особенно при оценке тех деятелей, которым человек себя противопоставляет (отношение к себе подвержено обратному искажению - это известная из социальной психологии «фундаментальная ошибка атрибуции») и т.д.

Когнитивные. У человека имеется определенная модель мира, особенности устройства которой могут использоваться манипулятором. Например, рекламные кампании могут строиться на эксплуатации образа товара, услуги и т.п. или же на сознательном его сломе; в любом случае образ учитывается. Примером здесь могут послужит рекламные компании туров в Испанию и в Турцию⁵.

Логические. Понимание языковых высказываний связано с осуществлением логических выводов, которые могут быть специально направлены в ошибочное русло. Например, хорошо известны многие пророчества Дельфийского оракула, подталкивавшие, по преданию, к ошибочным выводам. Например, в стихотворении К. Кавафиса Срок Нерона рассказано, как оракул посоветовал 30-летнему Нерону «страшиться семидесяти трех годов». Обрадовавшийся Нерон продолжил свои сумасбродства, а меж тем на окраине империи, в Испании, 73-летний Гальба в глубокой тайне собирал войско, всего лишь через несколько месяцев вынудившее Нерона бежать из Рима и покончить с собой.

Социологические. По некоторым данным, около 85% людей - конформисты причем эта цифра является константой социальной вселенной, определяющей устойчивость человеческих сообществ; свыше 15% конфликтных особей способны взорвать общество, а при меньшем их числе наступает застой, делающий его уязвимым для внешних угроз и в силу этого просто склонны поддаваться манипулированию.

Коммуникационно-семиотические. Чтобы общение происходило достаточно гладко и не превращалось в борьбу и спор о способах описания действительности, на эти различия - в том случае, если они представляются несущественными для целей общения - приходится закрывать глаза, как это готов был сделать капитан Врунгель из повести А.Некрасова, когда его яхту «Беда» в песне назвали корветом.. Какой там корвет!.. А впрочем, это своего рода украшение речи. В песне это допускается⁶.

Структурно-семиотические. Любая семиотическая система не просто обозначает действительность - она интерпретирует ее, предлагает какое-то свое специфическое ее видение, причем одна и та же ситуация действительности может быть проинтерпретирована по-разному, и говорящий всегда, даже не желая этого, в какой-то степени навязывает слушающему некоторую ее трактовку. В той мере, в какой используемой семиотической системой является естественный язык, структурно-семиотические предпосылки речевого воздействия трансформируются в лингвистические. В оставшейся части статьи рассматриваются именно лингвистические предпосылки - в соответствии с практикой, сложившейся в теории речевого воздействия

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Способы речевого  воздействия

К способам речевого воздействия  традиционно относят убеждение  и внушение.

Убеждение - воздействие  на сознание личности через обращение  к ее собственному критическому суждению.

Основу метода убеждений  составляет отбор, логическое упорядочение фактов и выводов согласно единой функциональной задаче, логическое доказательство, возможно, вкупе с эмоциональным  давлением, призванное обеспечить сознательное принятие реципиентом системы оценок и суждений в согласии с иной точкой зрения.

К способам речевого воздействия  относят доказывание (логическое аргументирование), убеждение (вселение в собеседника  уверенности, что истина доказана, что  тезис установлен, с использованием и логики, и эмоционального давления), уговаривание (эмоциональное побуждение собеседника отказаться от его точки  зрения и принять нашу), внушение (побуждение собеседника принять  на веру сказанное без обдумывания  и критического осмысления), принуждение (вынуждение человека сделать что-либо против его воли).

Внушение (суггестия) - воздействие  на подсознание, эмоции и чувства  человека, косвенно обеспечивающее воздействие  на его ум, волю, поведение за счет ослабления контрольно-регулятивной функции  сознания, снижения сознательности и  критичности при восприятии и  реализации внушаемого содержания, а  также отсутствия целенаправленного  активного понимания, развернутого логического анализа и оценки данного состояния человека в  соотношении с его прошлым  опытом ⁷