Римское право

Как система юридической централизации, так и система децентрализации, как публичное право, так и  частное, восполняя друг друга, одинаково  необходимы для здорового социального  тела. Частное право может быть в истории шире или уже, но едва ли когда оно может исчезнуть  вовсе. Во всяком

случае в прошлом человечества оно явилось могучим фактором прогресса.

ИСТОЧНИКИ РИМСКОГО ПРАВА

Римский историк Тит Ливии назвал законы XII таблиц "fons omnis publici privatique iuris" источником всего публичного и частного права. Слово "источник" в этой фразе употреблено в смысле корня, из которого выросло могучее дерево римского права; Ливии хотел термином "источник" обозначить начало, от которого идет развитие римского права.

В римском праве на протяжении его  истории формами правообразования служили:

1) обычное право;

2) закон (в республиканский период - постановления народного собрания; в эпоху принципата -сенатусконсульты, постановления сената, которыми  вуалировалась воля принцепса;  в период абсолютной монархии - императорские конституции);

3) эдикты магистратов;

4) деятельность юристов (юриспруденция).

ОБЫЧНОЕ ПРАВО И ЗАКОН

В Институциях Юстиниана проводится различие между правом писаным (ius scriptum) и неписаным (ius поп scriptum). Писаное  право - это закон и другие нормы, исходящие от органов власти и  зафиксированные ими в определенной редакции. Неписаное право - это нормы, складывающиеся в самой практике. Если такие сложившиеся в практике правила поведения людей не получают признания и защиты от государственной  власти, они остаются простыми обычаями (так называемыми бытовыми); если обычаи признаются и защищаются государством, они становятся юридическими обычаями, составляют обычное право, а иногда даже воспринимаются государственной  властью, придающей им форму закона.

Обычное право представляет собой  древнейшую форму образования римского права. Нормы обычного права обозначаются в римском праве терминами: mores maiorum (обычаи предков), usus (обычная практика); сюда же надо отнести: commentarii pontificum (обычаи, сложившиеся в практике жрецов); commentarii magistratuum (обычаи, сложившиеся  в практике магистратов) и пр., в  императорский период применяется  термин consuetude (обычай).

По мере укрепления и расширения государства неписаное обычное  право становится неудовлетворительной формой ввиду неопределенности, медлительности образования и вообще затруднительности регулировать в этой правовой форме возрастающий оборот. Обычное право уступает дорогу закону и другим формам правообразования.

В республиканский период законы проходили  через народное собрание и назывались leges. Развитие жизни выдвигало этот источник права на первое место. Необходимо вместе с тем подчеркнуть, что  законов в республиканском Риме все-таки издавалось не так много; получили огромное распространение специфические  римские формы правообразования: эдикты судебных магистратов и деятельность юристов (юриспруденция). Консерватизму, характеризующему римское право, эти  последние формы правообразования соответствовали гораздо более, чем издание новых законов. Кроме  законов XII таблиц важное значение для  гражданского права имеют: lex Poetelia (Пэтелиев закон), IV в.до н.э., отменивший продажу  в рабство и убийство должника, не уплатившего долга; lex Aquilia (Аквилиев закон), примерно III в.до н.э., об ответственности  за уничтожение и повреждение  чужих вещей; lex Falcidia (Фальцидиев закон), 1 в.до н.э., об ограничении завещательных  отказов и др.

В период принципата народные собрания не соответствовали новому строю  и потому должны были, естественно, утратить значение. Но так как в  это время (первые три века н.э.) императорская  власть еще была склонна прикрываться республиканскими формами, создавалось  впечатление, что законы издавались сенатом (сенатусконсульты).

Окончательное укрепление императорской  власти привело к тому, что единоличное  распоряжение императора стало признаваться законом: "что угодно императору, то имеет силу закона", а сам  император "законами не связан" (legibus solutus est, D. 1,3,31). Императорские распоряжения, носившие общее наименование "конституций", существовали четырех видов: а) эдикты - общие распоряжения, обращенные к  населению (термин, уцелевший от республиканских  времен, когда он имел совсем другое значение); б) рескрипты - распоряжения по отдельным делам (ответы на возбуждавшиеся перед императором ходатайства); в) мандаты - инструкции, дававшиеся императорами чиновникам; г) декреты - решения по поступавшим на рассмотрение императора спорным делам. В период абсолютной монархии императорские законы стали именоваться leges; встречаются и новые термины: ieges generales, sanctio pragmatica и др.

ЭДИКТЫ МАГИСТРАТОВ

1. Одной из форм правообразования, специфичной именно для римского  права, являются эдикты магистратов.

Термин "эдикт" происходит от слова dico (говорю) и в соответствии с  этим первоначально обозначал устное объявление магистрата по тому или  иному вопросу. С течением времени  эдикт получил специальное значение программного объявления, какое по установившейся практике делали (уже  в письменной форме) республиканские  магистры при вступлении в должность. Юрист Гай писал, что особенно важное значение имели эдикты: 1) преторов (как городского, ведавшего гражданской  юрисдикцией в отношениях между  римскими гражданами, так и перегринского, ведавшего гражданской юрисдикцией  по спорам между перегринами, а также  между римскими гражданами и перегринами) и (соответственно в провинциях) правителей провинций, а также 2) курульных эдилов, ведавших гражданской юрисдикцией  по торговым делам (в провинциях -соответственно квесторов).

В своих эдиктах, обязательных для  издававших их магистратов, эти последние  объявляли, какие правила будут  лежать в основе их деятельности, в  каких случаях будут даваться иски, в каких нет и т.д. Эдикт, содержавший подобного рода годовую  программу деятельности магистрата, называли постоянным в отличие от разовых объявлений по отдельным  случайным поводам.

Формально эдикт был обязателен только для того магистрата, которым  он был издан, и, следовательно, только на тот год, в течение которого магистрат находился у власти (отсюда принадлежащее Цицерону название эдикта lex annua, закон на год). Однако фактически те пункты эдикта, которые оказывались  удачным выражением интересов господствующего  класса, повторялись и в эдикте вновь избранного магистрата и приобретали  устойчивое значение (часть эдикта данного магистрата, переходившая в  эдикты его преемников, называется edictum tralaticium).

2. Примерно с III в.до н.э., в  Риме получила довольно заметное  развитие торговля с другими  итальянскими общинами; затем стали  развиваться торговые связи с  внеиталийскими странами. В то  же время шел процесс сосредоточения  земельной собственности в руках  крупных землевладельцев, интересы  которых оказывались иногда в  противоречии с интересами рабовладельцев-коммерсантов, хотя при этом и землевладельцы  и купцы были одинаково заинтересованы  в сохранении рабовладельческого  строя.

Общественные отношения, таким  образом, значительно усложнились, вследствие чего старые неподвижные  и весьма ограниченные количественно  нормы цивильного права перестали  удовлетворять запросам жизни. Новые  потребности стали получать удовлетворение, в частности, при помощи эдиктов  магистратов, в особенности преторского  эдикта. Осуществляя руководство

гражданским процессом, претор стал отказывать в иске при таких обстоятельствах, когда по букве цивильного права  должна была быть предоставлена защита, и, наоборот, давать иск в случаях, не предусмотренных в цивильном  праве. Таким путем преодолевались трудности, возникавшие вследствие несоответствия старых норм цивильного права новому укладу общественных отношений. Праву придавался прогрессивный  характер, хотя формально не отменялись исконные нормы, к которым консервативные римляне относились с особым почтением.

Ни претор, ни другие магистраты, издававшие эдикты, не были компетентны отменять или изменять законы, издавать новые  законы и т.п.; praetor ius facere поп potest (претор) не может творить право; например, Гай (3.32) говорит, что претор не может  дать кому-нибудь право наследования. Однако в качестве руководителя судебной деятельности претор мог придать  норме цивилизованного права  практическое значение или, наоборот, лишить силы то или иное положение  цивильного права. Например, претор мог  при известных условиях защитить несобственника как собственника (и  тем самым оставить без защиты того, кто был собственником по цивильному праву), но не мог несобственника превратить в собственника. Источник и объяснение этого противоречивого  положения надо искать в особенностях римского государственного права: закон  не может исходить от магистрата, закон  выражает волю народа; магистрат же в силу принадлежащей ему особой власти, именуемой imperium, руководит деятельностью суда и в этом порядке дает судебную защиту новым общественным отношениям, нуждавшимся в защите и заслуживавшим ее.

Таким образом, преторский эдикт, не отменяя  формально норм цивильного права, указывал пути для признания новых отношений  и этим становился формой правообразования. Давая средства защиты вопреки цивильному праву (или хотя бы в дополнение цивильного права), преторский эдикт создавал новые  нормы права.

Юрист Марциан (D. 1.1.8) называет преторское право живым голосом цивильного права именно в том смысле, что  преторский эдикт быстро откликался на новые запросы жизни и их удовлетворял.

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РИМСКИХ ЮРИСТОВ

Деятельность юристов выражалась в трех функциях:

a) cavere - составление формул различных  частноправовых актов, совершаемых  отдельными лицами (завещаний, актов  продажи и т.п.). Чтобы оценить  значение этой функции, нужно  принять во внимание строгий  формализм римского права, при  котором пропуск хотя бы одного  слова обессиливал совершенный  акт, делал его юридически ничтожным;

б) agere - советы относительно предъявления иска и порядка ведения возбужденного  дела. И в этом случае помощь юристов  была существенна ввиду формализма и ритуальности древнеримского процесса по частноправовым спорам. Но она сводилась  к одним только советам, потому что  римляне не допускали прямого  представительства (выступления одного лица от имени другого), и заинтересованный должен был вести дело самостоятельно, лишь полагаясь на советы юриста, но без непосредственного его участия  в процессе;

в) respondere - ответы на исходившие от частных  лиц юридические вопросы. В такой  форме юристы давали толкование действующему праву, а в случаях его пробельности или практической непригодности  предлагали свои собственные решения. Их ответы юридически обязательной силы не имели. Тем не менее они оказывали на практику влияние, становившееся тем значительней, чем убедительней их обоснованность и чем выше авторитет их автора. Именно эта функция впоследствии сыграла решающую роль в обеспечении активного участия выдающихся римских юристов в общем нормотворческом процессе. С особой силой такое участие проявилось в классический период развития римского частного права.

В создании классического римского права не меньшая роль, чем претору, принадлежала римским юристам. К  общей функции respondere, которую они  осуществляли и раньше, император  Август присоединил предоставленное  некоторым юристам ius respondendi - право  давать в письменном виде по запросам участников спора юридические решения  властью императора (ех auctoritatae principis) с приданием им тем самым качества обязательности. Примененные к конкретному  спору, эти решения силою своего авторитета оказывали влияние на судьбу других однородных споров, что  и придавало им известное нормативное  значение.

По каналам таких решений  проводились как новые идеи, так  и уже выраженные в различных  литературных источниках. Наиболее распространенными  видами юридических литературных произведений были: институции (institutiones) - учебники по праву; комментарии (commentariis) - истолкования действующего, главным образом, преторского, права; дигесты (digesta) - комментарии (нередко  в сочетании с критикой) высказываний юристов прежних времен; регулы (regulae) - сборники кратко выраженных юридических  правил, афоризмов и поговорок.

К классическому периоду относится  также образование двух школ или  направлений в римской юриспруденции: прокульянцев, которых возглавлял Лабеон, а затем его ученик Прокул, и  сабиньянцев, во главе которых стоял  Капитон, а позже его последователь  Сабин. Сколько-нибудь полных данных, достаточных  для того, чтобы судить об особенностях каждой из этих школ, не сохранилось. Известны лишь их расхождения по отдельным  частным вопросам, например, по вопросу  о спецификации, т.е. о судьбе вещи, изготовленной для себя из чужих  материалов без злого умысла (вследствие неведения, ошибки и т.п.). Сабиньянцы решали этот спор в пользу собственника материалов, а прокульянцы - в пользу их переработчика (спецификанта). Если судить лишь по изложенным расхождениям между двумя названными школами, то более прогрессивной была позиция прокульянцев. К такому выводу приводят и некоторые другие дошедшие до нас сведения о разделявших их контроверзах.

КОДИФИКАЦИЯ И НОВЫЕ ЗАКОНЫ ПРИ  ЮСТИНИАНЕ

Codex lustinianus. Причины, вызвавшие кодификаторскую  деятельность в предыдущие годы, продолжали действовать и во  времена Юстиниана. Но теперь  они имели более блестящие  последствия, потому что к ним  присоединились еще: тщеславие  Юстиниана, желавшего приобрести  славу великого законодателя, и  более удачный, чем прежде, подбор  лиц, которым поручались кодификационные  работы.

13 февраля 528 г. Юстиниан учредил  комиссию из 10 лиц под председательством  Иоанна (exquaestor Sacri Patatii); в числе членов  были Трибониан ( в то время,  по-видимому, magister officiorum) и Теофил, профессор  юридической школы в Константинополе.  Комиссии поручено было составить  новый сборник конституций, причем  ей даны были широкие полномочия: сокращать и изменять, где нужно,  старые конституции по форме  и по содержанию, выбрасывать  устаревшие и сочинять новые  конституции, размещая их в  соответствующие титулы. Порядок  размещения конституций в пределах  каждого титула должен был  сохраняться хронологический, причем  в начале каждой конституции  должно было стоять имя издавшего  ее императора, а в конце - день  издания и имя консула. Через  год кодекс был готов и с  16 апреля 529 г. должен был вступить  в действие. С этого же времени  теряли силу как три прежних  кодекса (Грегорианский и пр.), так и конституции, изданные  после Феодосиева кодекса (т.н. novellae, scil. constitutiones). Название свое  новый сборник получил от имени  императора: Codex lustinianus. От этого кодекса