Православная церковь в СССР

    Православная церковь в СССР    

 Для того, чтобы правильно  понять и оценить сложившиеся  взаимоотношения русской Православной  церкви с установившейся новой  советской властью в Российском  государстве в первой половине XX века, рассмотрим ситуацию, в которой находилась Россия на тот момент. Военная оккупация армиями Антанты русских земель в 1918 - 1920 годах стала тяжелым испытанием для России и молодой советской власти. Ситуация осложнялась тем, что страна уже была значительно ослаблена, обескровлена, истощена на полях сражений первой мировой войны и массовыми внутренними репрессиями царской власти против русского народа. Многие политические и общественные движения, такие, как эсеры, меньшевики, большевики, анархисты, монархисты не только разорвали российское общество на части, лишив его монолитного единства на основе христианской православной веры, традиционной культуры, но и породили в стране социальный и экономический хаос. В период с 1914 по 1920 год в боях, на фронтах, от голода и эпидемий погибло более двадцати миллионов человек. Когда русский народ уничтожал в России армии оккупантов из Америки, Европы и безжалостно гнал их с российской территории летом и осенью 1920 года, то они, отступая под ударами Красной армии, уничтожали на российской территории все, что можно на своем пути позорного бегства. Это были не только заводы, фабрики, здания жилого и государственного назначения, железнодорожный и автомобильный транспорт, церкви, но и новый урожай хлеба 1920 года , который еще колосился на российских полях. Не большевики, а именно западные армии совместно со своими верными соратниками под бело - сине - красным флагом, который Борис Ельцин затем осенью 1993 году снова поднял над Россией, как символ порабощения русского народа Западом, уничтожали и грабили при своем отступлении жилые и общественные здания и православные церкви. При этом шло не только массовое разграбление церковных богатств Православия западными оккупационными армиями, но и уничтожение запасов хлебного зерна (в том числе и растущего на полях, чтобы обеспечить в разграбленной и разоренной России еще и массовый голод у населения.. Так , как русский народ гнал своих западных врагов в 1920 году с русских земель в южном направлении к Черному и Каспийскому морям, то нет случайности в том, что именно южные регионы и стали зоной массового голода русского народа, после изгнания западных армий с территории России.   

 Известно, что большевики не  имели своих запасов хлеба, чтобы  накормить население освобожденных  территорий. И поэтому, когда западные  армии вывезли все запасы хлеба из складов на своих пароходах в Европу, а зерновой хлеб, росший на полях, уничтожили, то массовый голод в южных регионах России в 1921 году стал закономерной неизбежностью. Большевики еще в конце 1920 года срочно обратились к Западу с просьбой об оказании России гуманитарной помощи зерном и продовольствием для предотвращения массового голода в южных регионах России, но получили категорический отказ. Помощь голодающему русскому народу в 1921 году, в виде хлебного зерна, пришла из стран Азии и Востока, но ее было мало, чтобы предотвратить массовый голод в южной части России в начале 20 годов. Вот она истинная историческая правда о том, кто реально массово уничтожал и грабил православные церкви и преднамеренно создавал голод ограбленной и разоренной России начала 20 годов прошлого столетия. Необходимо отметить, что яростнее и безжалостнее всех Россию в 1918 - 1920 - х годах грабили не армии Америки и Европы, а внутренние враги русского народа под бело - сине - красным флагом, который уже в те годы в глазах русского народа был символом оккупации Российского государства Западом.   

 В те трудные годы в  России все русские люди ожидали  впереди золотого века не только  для себя, но и будущих поколений. Мечта о создании в России  подобия Царства Божьего будоражила души россиян в те трудные для страны годы особенно сильно. Люди жили только верой в лучшее и светлое будущее. Возможно, это обстоятельство удалось уловить и использовать Ленину со своими соратниками в политической борьбе за власть. Наверное, не случайно, лозунги большевиков тоже обещали приход золотого века, но в другой политической и общественной системе. Глобальность и масштабность стоящей перед марксистами задачи была вполне сопоставима с библейским созданием Богом земного мира и человека. Такой непосильный груз - построение "земного Царства небесного" на себя добровольно могли взвалить или невероятные романтики - идеалисты и оптимисты, или безумные фанатики. К тому же было необходимо было в самые короткие сроки снова возобновить в России практическую реализацию глобального христианского проекта "Новый человек".   

Не имея практических навыков управления страной и решения хозяйственных вопросов, марксисты прекрасно понимали, что им придется учиться всему по ходу решения встающих перед ними задач, перепробовать все методы один за другим, пока они не найдут те, которые помогут быстро достигнуть поставленных целей. Ленин, как никто другой хорошо понимал, что большевикам придется перестроить не только экономическую и политическую организацию общества, но и образ мышления, мировоззрение многомиллионной нации, создать новую психологию, нравственные и духовные ценности. Для прогрессивного восстановления страны требовалось срочное вмешательство передовых, в то время, научных достижений, производственных технологий и неимоверных человеческих усилий. Как известно человек делает, что-либо хорошо, только тогда, когда верит в то, что он делает и не просто верит, а становится фанатом своего дела. Вера в "светлое будущее" должна была стать тем двигателем, который бы дал "второе дыхание" обессиливавшему народу для восстановления страны.   

 Какую же позицию в это  нелёгкое, для страны и её народа, время занимала многовековая  православная церковь с её  служителями, обладающая властью  над сознанием огромной державы? Догматы церкви вряд ли бы осудили догматы социализма. Но вот люди с той и другой стороны не рассмотрели в друг друге единомышленников, т.к в дореволюционной России господствующая православная церковь состояла на службе феодально-монархического государства и являлась составной частью государственного аппарата, выполняя ряд государственных функций: ведение метрических книг, регистрация брака и смерти, организация народного образования, оглашение царских манифестов и т.д. На содержание церкви государство тратило огромные средства. Так, например в 1914 году на нужды церкви было потрачено более 70 миллионов рублей - 53,9 миллиона непосредственно из казны и 17 миллионов по сметам разных ведомств. (Гордиенко Н.С. "Современное русское православие", Лениздат, 1987 г. .-304 стр..)   

 Все служители культа находились  на государственном попечении. Кроме  того, церковь вела предпринимательскую  деятельность: получала доходы с  земли и предприятий, находившихся  в её собственности, громадный  доход приносили ей различные сборы с населения. По данным 1890 года церковные земли в стране оценивались в 116 млн. 195 тысяч рублей. Эти земли приносили ежегодно 3-4 млн. рублей чистой прибыли. 235 монастырей имели от 200 до 500 десятин земли каждый. В 5 крупнейших - более десяти тысяч десятин. В числе последних - Соловецкий монастырь, имевший 66 тысяч десятин земли. Церкви и монастыри имели еще доходные дома ( в одном лишь Санкт - Петербурге - 266 ), а также гостиницы, постоялые дворы ( Л. Н. Жарова, И. А. Мишина " История Отечества ". ИЧП " Хардфорл". Санкт - Петербург, 1996 год, стр. 26 ).   

 Передача народного образования  в введение церкви состоялась  в конце XIX века. При разработке  нового проекта о церковных  школах и комитет министров, и  синод признали, что "влияние духовенства должно распространяться на все виды элементарных училищ". По официальному разъяснению, цель церковноприходской школы заключалась в том, чтобы "воспитывать в детях страх божий, преподавать им значение веры, вселять в их сердца любовь к святой церкви и преданность к царю и отечеству". Но эта цель не была достигнута - когда деревенская молодёжь, прошедшая "наглядную школу веры и благочестия", подрастала и вливалась в ряды землеробов, она стихийно приходила к требованию земли и воли, и все душеспасительные заповеди и отеческие заветы, внушавшиеся в школе, исчезали бесследно при первом столкновении с действительностью. Наконец, когда стало быстро развиваться рабочее движение, и ясно определился главный непримиримый враг самодержавия и капитализма, назвавшийся революционным марксизмом (поколение, воспитанное церковью), официальная церковь выступила на борьбу с ним, в том числе и на вооружённую. В декабре 1905 года она предоставила московские колокольни для пулеметов, но еще раньше она включилась в специальную боевую "общественную" организацию, так называемый "Союз русского народа", состоящий из двух аппаратов - охранного отделения и синодской церкви.   

 Фактически весь епископат  был в штате этой организации - почётным председателем стал  московский митрополит Владимир (Богоявленский), архиепископ Антоний (Храповицкий) руководил волынской организацией (филиалом), ярославской - архиепископ Тихон (Белавин) и т.д. Высокие учредители давали денежные средства, охранка организовывала боевые дружины, убийства видных представителей революционных и либеральных партий и еврейские погромы, а церковь приняла на себя функции агитации, пропаганды и освящения всей этой "работы" религиозными средствами. Подвиги "героев" и "мучеников", как называются в реляциях союза погромщики и пострадавшие шпики в рясах хорошо известны. Духовенство призывало царское правительство не церемонится с поднявшимися на борьбу рабочими и крестьянами, топить революцию в народной крови. "При ужасах смуты и революции, только военная сила и штык солдата могут восстановить порядок и внести успокоение" (Христианская жизнь, 1906 г., Љ5) (Гордиенко Н.С. "Современное русское православие.", Лениздат, 1987 Г.-304 е.,ил.) Этот церковный гнет не мог не вызвать оппозицию со стороны народа, который представлял не просто революционное движение, но также являлся представителем различных российских и зарубежных сект, проникавшим в Россию из-за границы вместе с вливаниями иностранного промышленного и финансового капитала. Например, баптизм к 1905 году насчитывал 137 общин с 20 000 членов преимущественно из зажиточного крестьянства и городских ремесленников. Общины были организованы в "Союз баптистов России" и также как и "Адвентисты седьмого дня", и "Новый Израиль" и другие иноземные секты преследовали одинаковые цели - отвлечь пролетариев от их классовой борьбы и укрепить позиции иностранного капитала.   

 В результате раскола синодской  и старообрядческой церквей в XIX веке, легализировалась первая, вторая  претерпевала "гонения" от царского  правительства не без помощи  синода. В 1905 году старообрядчество и российские секты, формировавшиеся в течение истории, в основном в крестьянской среде в результате многочисленных расколов и переселений оживились после выхода Манифеста о веротерпимости, который узаконил свободу перехода из православия в другие христианские исповедания. Он предоставил легальные права для существования старообрядческих и сектантских организаций и признал за их клиром звание священнослужителей. Разложение официального православия шло усиленным темпом, хотя синодская церковь по-прежнему сохраняла господствующие позиции в обществе, пользуясь привилегиями, которых не имели другие конфессии дореволюционной России.   

Как видим, церковь не случайно принадлежала к правящим российским сословиям. К началу двадцатого века она имела не только огромные материальные богатства, но и многочисленные привилегии, дополненные властными полномочиями со стороны царского самодержавия. В глазах простого российского народа это отождествляло ее с ненавистным господствующим классом, что вызвало в ходе революционных событий в стране массовый отход от религии крестьян и рабочих. В итоге к началу двадцатого века национальная и религиозная политика царского правительства породила в России много сложных, а, порой, и взрывоопасных проблем. Они, позднее, стали катализатором революционных процессов в стране. Всякое выступление против господствующей религии расценивалось как государственное преступление и наказывалось самым жестоким образом, вплоть до ссылки на вечное поселение и каторжные работы. Эту историческую эпоху В.И.Ленин называл "позорным и проклятым прошлым, когда церковь была в крепостной зависимости от государства, а русские граждане были в крепостной зависимости у государственной церкви..." (Ленин В.И. Полн.собр.соч., т.12 с.144).   

 Первая мировая война форсировала кризис самодержавного строя и государственной церкви. Григорий Распутин стал распорядителем судеб государства и церкви - смещал и назначал министров и архиереев, объявлял новых святых и превратил высшее государственное и церковное управление в свою личную лавочку. Это был удар, нанесенный церкви изнутри, такой удар, какой не мог бы нанести ей злейший враг. Один из немногих разбиравшихся в политической ситуации министров 1916 года Кривошеин так оценивал положение "Делаются и готовятся вещи отвратительные. Никогда не падал синод так низко. Если кто-нибудь хотел бы уничтожить в народе всякое уважение к религии, всякую веру, он лучше бы не мог бы сделать... Что вскоре останется от церкви? Когда царизм, почуяв опасность, захочет на нее опереться, вместо церкви останется пустое место. Право, я сам порою начинаю верить, что Распутин - антихрист..." Синодская церковь была потрясена до основания Октябрем, разгромившим и уничтожившим начисто ее классовую и государственную опору. Но духовенство сохранялось, как ещё одна враждебно настроенная пролетариату социальная группа. Великая октябрьская социалистическая революция произвела коренную ломку старых складывающихся веками церковно-государственных отношений. Конфискация церковных и монастырских земель и превращение их в общенародное достояние, значительно подорвала материальную базу духовенства, но и в его распоряжении оставалась огромная сеть церквей и монастырей, имевших многовековой опыт "высасывания соков" из верующих, а полная бесконтрольность в расходовании средств князьями церкви открывала им возможности для совершения антисоветских акций, порой крупного масштаба. Советская власть, строго следуя своему закону "О свободе совести", на основе которого было осуществлено отделение церкви от государства и школы от церкви, предоставила советским людям полную свободу и равенство всех вероисповеданий и атеизма, а также пресекала попытки церковников использовать религию в политических, антисоветских целях. Только сектантство в некоторых местах проявило живучесть и даже расширило свою базу за счёт упадка православия, но и этот успех был временный, ибо созданной революцией новое общество не нуждалось в религии.   

Но все таки религия имела сильную власть над огромным количеством умов российского электората, у которого на генетическом уровне заложена Вера в бога. И хотя бы сотрудничество с ней являлось очень заманчивой перспективой, для любой политической власти. Осознавая это, Советская власть, выражаясь языком химиков, синтезировала религию, получив "Социалистическую идеологию", при этом стараясь полностью уничтожить оригинал, дабы завладеть контрольным пакетом сознания электората. Если обратиться к десяти основным христианским заповедям, то можно отчетливо увидеть их совпадение с моральным кодексом строителя коммунизма у советской власти. Только место Бога в марксисткой религии заняла сама коммунистическая партия. " Да не будет у тебя иных богов" - гласит Библия. Не терпела других идолов рядом с собой и большевистская гвардия. " Ты должен чтить отца и мать" - заклинал Бог. Коммунисты тоже возжелали беспрекословного подчинения себе не только со стороны членов партии, но и простых граждан Советского Союза. Библейские заповеди: не убий, не укради, не обмани, не свидетельствуй ложно и остальные являлись базовыми требованиями коммунистической партии не только к поведению советских людей с партийным билетом, но и к остальным членам социалистического общества. Христианские принципы морали и нравственности были заложены и в систему воспитания подрастающих поколений советских граждан. К образу Маркса - мессии был добавлен образ Ленина - "Бога", позднее Сталина - "вождя и учителя". В 1924 году в стране уже устраивались конкурсы на лучшие советские имена. Крестины - "октябрины" стали обычным явлением. В "новые красные святцы стали заносится такие имена, как Гений, Декабрин, Октябрина, Марксиана, Красарма (Красная армия), Нинелив (В.И.Ленин наоборот), Рабкорин (рабочее- крестьянский интеллигент) и мн. др. Крещение заменялось "октябринами" (в дальнейшем - "торжественной регистрацией рождения"), венчание - красной свадьбой "по-новому, по-советскому" (позже - комсомольскими свадьбами во Дворцах бракосочетания), отпевание - "гражданской панихидой", иконы в красном углу и в общественных зданиях сменили портреты "вождей пролетариата". Также считалось, что Церковь создала крепостной уклад и торгово- крепостнические порядки. Для сбора с крестьян весенней мясной развёрстки был твёрдо установлен Великий Пост. Для сбора молочной летней развёрстки - Петровский Пост, для сбора масляной осенней развёрстки - Успенский Пост, для сбора зимней мясной развёрстки - Рождественский Пост.   

Российский народ снова получил возможность жить в рамках традиционной национальной культуры, обновленной многими элементами, с учетом коммунистической идеологии, и опять сбросить с себя груз забот о хлебе насущном и завтрашнем дне. Так было в России веками при царизме, так и осталось в Советском Союзе. 20-30 годы были свидетелями вырождения могучей и древней культуры и повсеместного распространения "новых" обычаев и обрядов, высмеивающего церковь, духовенство, религию. Вождям государства нужно было овладеть идеологическим фронтом и насадить свою идеологию и культуру. Этой идеологии нужно было подвергнуть всякую религию всеобщему игнору, дабы искоренить то разнообразие религиозных течений и создать новое, универсальное, удовлетворяющее умы большинства населения. Новая идеология видела в христианской религии не просто соперницу. Научное изучение и толкование христианства позволило бы нормальному уму обнаружить собственные механизмы строительства "социалистической религии".