Институт правопреемства в международном праве

нститут правопреемства в международном праве

 
 

СОДЕРЖАНИЕ

 

1 Понятие  правопреемства государств в  международном праве

1.1 Понятие  правопреемства государств в  международно-правовой доктрине

1.2 Понятие  правопреемства в международных  конвенциях

2 Венская  конвенция о правопреемстве государств  в отношении договоров 1978 г.

3 Венская  конвенция о правопреемстве государств  в отношении государственной  собственности, государственных  архивов и государственных долгов 1983 г.

3.1 Общие положения

3.2 Правопреемство  государств в отношении государственной  собственности

3.3 Правопреемство  государств в отношении государственных  архивов

3.4 Правопреемство  государств в отношении государственных  долгов

Список использованных источников

 
 

1 Понятие правопреемства  государств в международном праве

1.1 Понятие правопреемства  государств в международно-правовой  доктрине

правопреемство государство  венская конвенция

Проблема правопреемства государств признается одной из наиболее спорных и противоречивых в международно-правовой доктрине. Изначальная причина этой сложности связана с происхождением самого термина. Правопреемство как  смена одного субъекта другим в несении  соответствующих прав и обязанностей берет истоки в римском праве. Отраженное в национальных правовых системах европейских стран, правопреемство предполагает два обязательных условия: смерть наследодателя и переход  правовых отношений от последнего к  законному наследнику.

До начала XX в. исследователи  института правопреемства отождествляли  действие соответствующих норм в  области частного и публичного права. Тем не менее на сегодняшний день эта аналогия подвергается критике. Принципиальное различие заключается  в природе субъектов правопреемства: правопреемство в области частного права предполагает прекращение  как юридического, так и физического  существования лица, тогда как  правопреемство в области публичного права обусловлено прекращением существования государства лишь в правовом плане, при этом его  материальные компоненты (территория, население) не исчезают, а лишь претерпевают изменения. Таким образом, употребляя термин «правопреемство» в связи  с международными правами и обязанностями  государств, следует иметь в виду его относительный «метафорический» характер.

Дополнительную сложность  привносит аналогия между правопреемством  различных субъектов международного права. В этом смысле термин «правопреемство» используется применительно к государствам, правительствам и международным  организациям.

Что касается правопреемства правительств, как справедливо отмечал  один из основных специалистов в области  правопреемства профессор Д. О'Коннелл, возникают сомнения в целесообразности аналитического различия между правопреемством  государств и правительств. В современном  международном праве действует  общий принцип, согласно которому каждое новое правительство принимает  права и обязанности предшествующего. Более того, государство выступает  как обладатель международных прав и обязанностей, правительство является органом государства, и смена  правительств не затрагивает прав и  обязанностей государств. С теоретической  точки зрения, понятие правопреемства государств включает два компонента, известных в англосаксонской  доктрине как succession in fact и succession in law. Г.Кельзен  определил их следующим образом: во-первых, правопреемство как территориальное  изменение и, во-вторых, правопреемство как переход прав и обязанностей от одного государства к другому  в результате этого изменения. Однако среди юристов не было выработано единого подхода к проблеме двойственности концепции ни в отношении обязательного  наличия двух элементов, ни в отношении  их содержания. В этой связи, представляется необъяснимой современная тенденция  в западноевропейской доктрине, характеризующаяся  отказом от какого бы то ни было определения  правопреемства государств и ограничивающаяся непосредственным описанием практических случаев.

Относительно первого  компонента, так называемого «фактического  правопреемства», следует подчеркнуть, что территориальные изменения  являются основным объектом юридического анализа. До середины XX в. международное  право допускало завоевание «цивилизованными народами» иных народов и соответствующих  территорий. Как следствие, аннексия выступала в качестве наиболее распространенной предпосылки правопреемства государств.

После Второй мировой войны  международное право претерпело коренные изменения. С одной стороны, аннексия была запрещена в силу п. 4 ст. 2 Устава ООН. С другой стороны, борьба против колониальной зависимости, охватившая Азию, Африку и Латинскую  Америку, способствовала выделению  иной доминирующей предпосылки правопреемства - образование нового независимого государства. В этом контексте вновь  возник спор о том, может ли социальная революция выступать основанием правопреемства государства.

Большинство западных ученых и представителей советской школы  международного права придерживаются мнения, что подобные события не затрагивают правосубъектность  государства и не влекут правопреемства. Тем не менее в советской и  российской доктрине существовал и  противоположный подход. Утверждалось, что внутренние изменения способны вызвать прекращение юридической  личности государства. В частности, концепция правопреемства рассматривалась  в связи с преобразованием  общественно-политических укладов  России в 1917 г., Китая в 1949 г., Кубы в 1959 г. В этих случаях необходимость  правопреемства обосновывается сменой общественно-экономической формации. Важность экономического фактора подчеркивается не только применительно к Российской революции 1917 г. и к процессу деколонизации, но и к процессу правопреемства вообще. Экономическое положение государства  играет важную роль при правовой оценке территориальных изменений и  их последствий: экономический фактор моделирует последующие практические результаты в области правопреемства.

Конец XX в. был отмечен  новыми изменениями в политической ситуации: крахом системы Варшавского  договора и обострением борьбы за национальную независимость народов  отдельных стран бывшего социалистического  лагеря. Возникновение независимых  государств в Западной и Восточной  Европе (разделение Советского Союза, Чехословакии и Югославии, объединение  Германии) потребовало выработки нового подхода к проблеме территориальных преобразований как предпосылке правопреемства государств.

Еще более противоречивым является толкование второго компонента правопреемства, связанного с переходом  прав и обязанностей от одного государства  к другому. В период господства классического  международного права общее признание  получила теория универсального правопреемства. Ее создатель Г. Гроций отмечал: «Личность  наследника в силу преемства как  публичной, так и частной собственности  мыслится как то же лицо, что и  умерший предшественник». Неизменность юридической личности подвергшейся модификации территории предопределяла автоматический переход прав и обязанностей предшественника к преемнику. Заслуга  этой доктрины заключается в том, что она послужила отправным  пунктом для выработки принципа правопреемства в отношении прав и обязанностей государств с некоторыми исключениями.

Критика теории универсального правопреемства основывалась на невозможности  переноса норм частного права в сферу  публичного права, поскольку права  и обязанности индивидов несравнимы с правами и обязанностями  государств. Отрицание этой теории практикой государств привело к  выработке другой радикальной концепции, согласно которой государство принимает  на себя обязательства согласно своему волеизъявлению. Ее приверженцы ссылаются  на отсутствие правовой связи между  государством-предшественником и государством- преемником. Ввиду разрыва между  устранением одного суверенитета и  распространением другого государство-преемник получает право принимать все, что  может, и отвергать все, что хочет. Эта доктрина отрицает существование  какого-либо общего принципа в области  правопреемства и передает на усмотрение государства вопрос о принятии прав и обязанностей. Данный тезис в  своем наиболее радикальном проявлении был взят на вооружение новыми независимыми государствами Азии и Африки и  получил название tabula rasa, или теория «чистой доски». Вновь утверждалось, что государство не связано никакими договорами и не наследует никаких  конкретных обязательств.

В конечном счете, обе доктрины приводят к необходимости принятия компромиссного решения, т.е. к попытке  выработать общие нормы правопреемства на базе анализа практических случаев.

 

1.2 Понятие правопреемства  в международных конвенциях

 

Задача кодификации института  правопреемства, поставленная перед  Комиссией международного права  ООН в 1949 г., вызвала много трудностей, связанных с противостоянием  между различными блоками государств. Рассмотрение вопросов правопреемства неоднократно откладывалось. Наконец, в резолюции 1686 (XVI) 1961 г. ГА ООН включила тему правопреемства в число первоочередных.

Начиная с 1967 г., отказавшись  от рассмотрения проблем правопреемства правительств и международных организаций, КМП ООН выделила два основных направления работы:

- правопреемство государств  в отношении договоров;

- правопреемство государств  в других областях, помимо договоров,  позднее ограниченных государственной  собственностью, государственными  архивами и государственными  долгами.

Для исследования в каждой из двух обозначенных областей правопреемства был назначен специальный докладчик: для правопреемства в отношении  договоров - X. Уолдок, впоследствии замененный Ф. Уалатом, и для правопреемства в других областях, помимо договоров - М. Беджауи.

На первоначальном этапе  кодификации проблема понятия правопреемства представлялась «теоретическим и академическим  вопросом», носящим «абстрактный характер»  и не имеющим «практической ценности». Позже КМП ООН вернулась к  этому вопросу и в результате долгих дебатов пришла к заключению, что под правопреемством государств следует понимать «смену одного государства  другим в несении ответственности  за международные отношения какой-либо территории», не подразумевая идеи наследования прав и обязанностей в результате этого события. Как указывалось, именно эта формулировка обычно использовалась в практике государств и лучше  всего подходила для описания в нейтральных выражениях любых  частных случаев правопреемства, независимо от статуса данной территории.

Особо подчеркивалась необходимость  применения одного и того же понятия  правопреемства в Конвенции о  правопреемстве государств в отношении  договоров 1978 г. ив Конвенции о правопреемстве государств в отношении государственной  собственности, государственных архивов  и государственных долгов 1983 г., что  и нашло отражение в заключительной редакции соответствующих статей обоих  документов.

Анализ деятельности КМП  ООН по выработке дефиниции правопреемства государств свидетельствует о том, что основная полемика развивалась  вокруг двойственности понятия. В этом смысле обращает на себя внимание несоответствие между названиями конвенций и  содержащимся в них определением.

Как отмечалось ранее, конвенционное  понятие охватывает лишь первый компонент, т.е. «практическое правопреемство». В то же время из содержания конвенций  явствует, что объектом регулирования  является не «практическое», а «юридическое правопреемство» или переход  прав и обязанностей от государства-предшественника  к государству-преемнику.

Возможность преодоления  этого противоречия заключается  в ином толковании конвенционного понятия  правопреемства. Несмотря на то что  авторы конвенций желали избежать закрепления  какой-либо презумпции перехода прав и  обязанностей, было бы неверно утверждать, что подобный переход не будет  осуществляться. Таким образом, фраза  «в несении ответственности за международные  отношения какой-либо территории»  может интерпретироваться как «переход прав и обязанностей», тогда как  фраза «смена одного государства  другим» указывает на территориальные  изменения. Подобное толкование определения  «правопреемства государств» включая  несколько положительных моментов:

- во-первых, выполняет важную  задачу объединения максимального  числа практических ситуаций  правопреемства;

- во-вторых, содержит искомый  баланс между двумя компонентами  правопреемства;

- в-третьих, позволяет  сохранить дефиницию, обладающую  ценной для науки лаконичностью  и широко используемую в доктрине  и практике государств.

 
 

2 Венская конвенция  о правопреемстве государств  в отношении договоров 1978 г.

 

Кодификационный процесс  в области правопреемства государств развивался в исторический период активизации  национально-освободительных движений против колониальной зависимости, охвативших азиатский, американский и африканский  континенты, и образования новых  независимых государств на территории бывших колоний. Этот период определил  новую расстановку сил на мировой  политической арене, что отразилось на процессе выработки и содержании международных документов в рамках ООН, в том числе Венской конвенции  о правопреемстве государств в отношении  договоров 1978 г.

Как явствует из названия Конвенции, ее положения устанавливают правовой режим в отношении одного объекта  правопреемства, договоров. В соответствии с пп. а п. 1 ст. 1, «договор означает международное соглашение, заключенное  между государствами в письменной форме и регулируемое международным  правом, независимо от того, содержится ли такое соглашение в одном документе, в двух или нескольких, связанных  между собой документах, а также  независимо от его конкретного наименования». Текст пп. а п. 1 ст. 2 дословно воспроизводит  определение, закрепленное в аналогичной  статье Венской конвенции о праве  международных договоров 1969 г.