Определение и функции СМИ

Обращает на себя внимание, что такие качества, как обязательность, стремление к независимости и  инициативность занимают гораздо более  низкие позиции, чем это требуется  логикой и содержанием развития рыночных отношений. Независимость, разумеется, коррелирует со стремлением к  свободе, но это качество выбирают в  данном контексте только 9,8% молодежи. Обязательность — безусловное условие  успеха  
в складывающейся системе общественных отношений, в рыночных взаимосвязях, но и оно получает поддержку только 17,5% молодежи. Большее число молодых людей избирает отзывчивость (22,5%). Представленные данные, скорее всего, говорят о том, что российская молодежь ещё недостаточно активно повернулась в сторону рыночных отношений, проявляет слабую требовательность к себе и явно недооценивает необходимость повышения культуры делового общения.

4. О политической самоидентификации  
молодого поколения

Нынешняя молодежь до 26 лет  включительно, послужившая предметом  настоящего исследования, представляет особый интерес для оценки современного политического процесса в России как группа, в значительной степени  явившая собой “первый плод”  социально-политических преобразований последних 5-10 лет.

Анализ состояния политической социализации молодежи показывает, что  поколение 18-26 летних, так же как  и общество в целом, в достаточно высокой степени фрагментировано. Однако основания фрагментации  в молодежной среде значительно  отличаются от тех противоречий, которые  все ещё разрывают старшее  поколение. Отдельные группы молодежи отличаются друг от друга интересом  к политике, уровнем включенности в политическую жизнь, ориентацями  на различные идейно-политические течения  современной России. Но все эти  различия пока не носят характер острого  антагонизма и не приводят к сверхполитизированности.

При этом следует сразу  оговориться, что у молодежи, как  специфической социально-демографической  группы, в силу естественных причин отсутствует либо достаточный социальный опыт, либо социальная память, выходящая за пределы относительно стабильных последних нескольких лет, когда современная молодежь и начала процесс своей социализации. Она выросла в условиях совершенно иной политической культуры и дебаты конца 80-х — начала 90-х, связанные с завершением коммунистической эпохи и распадом СССР, воспринимаются как давно минувшие события, имеющие не большее отношение к их сегодняшней жизни, чем события прошлых веков. Отношение же к современной власти носит характер достаточно нейтральный — “она есть какая есть” и с ней, вне зависимости от того, какие личности и институты её персонифицируют, не связывается никаких ожиданий на позитивные перемены. Иначе говоря, молодое поколение относится к политике и власти как к некоторым данностям, которые не вызывают ни восторга, ни особо резких отрицательных эмоций.

Это прежде всего проявляется  в отстраненности весьма значительной части молодежи от политический жизни  России. Действительно, число молодых  людей, постоянно интересующихся политикой, в возрасте 18-26 лет почти в три  раза меньше, чем у поколения их родителей: соответственно 13,2% и 37,5%. Весьма высок процент полностью политически  индифферентных — 33,4%, в то время  как у более старших возрастных групп он составляет 20,6% (см.табл. 8).

В попытках объяснения видимой  аполитичности молодого поколения  высказываются различные гипотезы и соображения. Так, некоторые утверждают, что апатия молодежи обусловлена  прежде всего тем, что осуществляемые в России реформы больнее всего  ударили именно по ней, а также  тем, что в стране на протяжении последних  лет отсутствует какая-либо осмысленная  политика в отношении молодежи как  самостоятельной социально-демографической  группы. В результате — тотальное  отчуждение молодежи от власти, способное  в любой момент перерасти в  активное её неприятие.

Таблица 8

В какой степени  молодежь и старшее поколение  интересуются политикой, в %

Другая точка зрения объясняет  апатию молодежи с других позиций. Несмотря на имеющиеся издержки переходного  периода, именно молодежь наиболее органично  вписалась в новые условия  жизнедеятельности, приняла новые  “правила игры”, и её неучастие  в политике связано, главным образом, с тем, что она, с одной стороны, не видит необходимости что-либо кардинально менять в сложившемся  укладе жизни, а с другой — не рассматривает политическую деятельность в качестве значимой для себя, находя более перспективные способы  и сферы самоутверждения и  личной самореализации.

Между тем, анализ полученных результатов исследования показывает, что и та,  
и другая точки зрения не вполне адекватны нынешнему состоянию молодежи, во всяком случае, её большинству.

Начнем с того, что, во-первых, аполитичность молодежи носит не столь тотальный характер, как  это может показаться на первый взгляд. Больше половины молодых россиян (52,0%) все же эпизодически, но следят за происходящими  в стране событиями: 62,3% — иногда, а 29,5% постоянно смотрят информационные телевизионные программы; 52,7% — иногда и 13,8% постоянно смотрят специализированные аналитические программы, посвященные  различным аспектам экономической  и политической жизни; 17,9% — регулярно  читают газеты.

В условиях, когда политическая жизнь, участие или неучастие  в ней, стали наконец-то проблемой  личного выбора, личного самоопределения  в избирательном, от случая к случаю, участии в политической жизни  нет ничего экстраординарного.

Во-вторых, результаты исследования показывают, что по мере взросления, накопления социального и жизненного опыта, интерес к политике растет. Так, из состава молодежи в возрасте до 20 лет внимательно следят за политической информацией только 6,5%, а в возрасте 24-26 лет уже 13,7%, то есть в два раза больше.

То же самое можно отнести  и к фактору образования. Так, среди молодежи, имеющей общее  среднее образование, внимательно  следят за политикой только 8,2%, среди  имеющих высшее образование — 18,4%, а среди окончивших аспирантуру  или обучающихся в ней уже 40,9%.

Из состава социально-профессиональных групп своим повышенным интересом  к политике выделяются, прежде всего, молодые военные (30,6%), предприниматели (17,1%), представители гуманитарной интеллигенции (14,7%). Отсутствие какого-либо интереса к политике характерно, в первую очередь, для ИТР (41,9%), молодых рабочих (41,8%), работников коммунальных служб  и торговли (41,0%), жителей села (34,1%),  
и, как это ни странно, студентов (30,8%).

В-третьих, результаты проведенного исследования не подтверждают наличия  
жесткой зависимости между интересом к политике или отсутствием такового, и степенью адаптированности тех или иных групп молодежи к новым реалиям. Процент интересующихся и не интересующихся политикой достаточно равномерно распределен как между “адаптантами”, так и “дезадаптантами”, то есть между теми, кто по самооценке “скорее выиграл от проводимых в России реформ”, и кто “скорее от них проиграл”  
(см. табл. 9).

Таблица 9

Оценка интереса молодежи к политике в зависимости  от того, считают ли они себя выигравшими  или проигравшими от реформ, в %

Видимо, это в первую очередь  связано с тем, что молодежь считает  политику сферой, далекой от своих  повседневных интересов и жизненных  планов. Характерно, что профессия  политика отсутствует среди списка наиболее престижных и популярных в  молодежной среде профессий. И только 5,5% молодых людей полагают, что политики — это по-настоящему счастливые люди.

Следует учитывать, что в  молодежной среде грань между  “адаптантами”, положение которых  вполне благополучное, и “дезадаптантами”, которые не сумели занять достойной  социальной позиции в новых условиях, а потому относятся к категории  “неблагополучных”, просматривается  не столь отчетливо, как в более  старших возрастных группах. Объясняется  это в том числе и потому, что молодежь весьма оптимистично оценивает  свои жизненные перспективы. Так, значительное её большинство  
(до 70-80%) полагают, что либо уже смогли достигнуть успехов в таких важных сферах, как получение хорошего образования, престижной работы, занятий любимым делом и т.д., либо смогут достигнуть этого в ближайшем будущем. Конечно, не всем этим ожиданиям суждено реализоваться на практике. Тем не менее сам факт наличия этих ожиданий в значительной степени нивелирует издержки адаптации.

Пока же значительная часть  молодежи (свыше 40%) находится как  бы в “пограничном состоянии”, не относя себя ни к “выигравшим” ни к “проигравшим” от реформ. Эта часть и составляет основу так называемого “политического болота”, т.е. ту часть молодежной среды, у которой политика находится на периферии  интересов и которая не видит и не имеет особой возможности, особого желания как-то осмыслить своё отношение к происходящим в стране переменам. Именно среди этой категории молодежи наименьший интерес к политике (11,6%) и наибольший процент тех, кто ею вовсе не интересуется (32,4%).

Весьма противоречива  картина и в отношении конкретных политических установок и ориентаций, но и здесь ситуация не столь однозначная, чтобы её квалифицировать в качестве тотальной идейно-политической дезориентации  молодежи.

Естественно, что молодежь зачастую смотрит иначе, чем их родители, как на современную политику, так  и на прошлое, особенно недавнее. Если старшее поколение в исторической перспективе России делит свои симпатии между эпохой Петра Первого (ведущая  парадная историческая ценность практически  для всех групп российского общества) и периодом правления Л. Брежнева (соответственно 35,9% и 15,5%), то для молодежи эпоха Петра Первого остается единственной значимой ценностью российской истории (48,2%).

Сорокалетние и пятидесятилетние резко негативно оценивают основные вехи последнего десятилетия от объявления М. Горбачевым перестройки, последующего распада СССР, начала рыночных реформ вплоть до переизбрания Б. Ельцина президентом России в 1996 году. Молодежь ко всему этому относится более лояльно. Перестройка оценивается как положительно, так и отрицательно (38,8% против 35,4%), примерно также, как и гайдаровские реформы (29,0% против 30,2%). То есть при всех издержках современной жизни, молодежь не склонна к её тотальному отрицанию, как и тех событий, которые отделяют “старое” время от “нынешнего”.

Менее ярко выражены и предпочтения молодежи, по сравнению с более  старшими возрастными группами, в  отношении современных идейно-политических течений и их носителей. Лишь 32,8% из числа всех опрошенных смогли достаточно определенно идентифицировать себя в системе координат современного идеологического, идейно-политического  спектра, 26,2% отнесли себя к сторонникам  сочетания различных социальных идей (либерализма, социализма, русской  самобытности), а большинство (41,0%) не симпатизирует ни одному идейно-политическому  течению (см. табл. 10).

Таблица 10

Сторонниками  каких идеологических взглядов считают  себя 
молодое и старшее поколения, в %