Автор работы: Пользователь скрыл имя, 09 Ноября 2013 в 22:14, контрольная работа
Сказка - один из основных жанров народного устно-поэтического творчества. Сказка преимущественно художественный прозаический устный рассказ фантастического, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел.
Начальная и конечная ситуации волшебной сказки по всем трем оппозициям противопоставлены друг другу.
В начале сказки герой занимает низкое социальное положение: в семье его положение подчиненное по отношению к старшим, или у него нет семьи, т. е. он не является взрослым; наконец, он не имеет брачного партнера.
Структура сказки
Сказка - один из основных жанров народного устно-поэтического творчества. Сказка преимущественно художественный прозаический устный рассказ фантастического, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел. [3,с.370]
Начальная и конечная ситуации волшебной сказки по всем трем оппозициям противопоставлены друг другу.
В начале сказки герой занимает низкое социальное положение: в семье его положение подчиненное по отношению к старшим, или у него нет семьи, т. е. он не является взрослым; наконец, он не имеет брачного партнера. Иными словами, начальная ситуация характеризуется тем, что положение героя определяется как соответствующее точке: низкий, мужской (для женской сказки соответственно женский) и молодой в терминах указанных оппозиций.
Конечная ситуация представляет собой противоположную картину: герой добился высокого положения, он является взрослым, т.е. прошел обряд инициации, имеет собственную семью.
Иными словами, его положение описывается как: высокий, женский (для женской сказки - мужской; значение такого перехода см. ниже), взрослый.
В дальнейшем сказка разбивается на ряд эпизодов, каждому из которых соответствует собственная оппозиция или система оппозиций. Так, "предварительному испытанию" в терминах Мелетинского и его коллег соответствует переход героя из положения молодой в положение взрослый, а похищение принцессы антагонистом описывается как противопоставление взрослого и мужского молодому и женскому [17,с.24-67]. Узнавание героя (дополнительное испытание) соответствует переходу героини-невесты из
положения молодой в положение взрослой, поскольку в этом эпизоде она отвергает жениха, предложенного ей родителями, т. е. ложного героя, и делает собственный выбор.
Различным типам волшебных сказок соответствует различный порядок передвижения героев по координатам, обозначенным данными оппозициями. В этой модели передвижение по оси женский - мужской обозначает, конечно, не смену пола, а встречу, любовь и свадьбу героя и героини.
С помощью тех же оппозиций автор предлагает описывать и действующих лиц: к примеру, невеста - это молодая женщина, занимающая высокое положение. По мнению Холбека, синтагматическое строение сказки подчинено парадигматическому, т. е. различные эпизоды, описывающие перемещение по тем или иным осям координат, могут в некоторых пределах меняться местами, в то время как порядок функций, описывающих то или иное конкретное перемещение, остается неизменным.
Большинство рассматриваемых сказок имеет достаточно сложное строение. По мнению Клода Бремона, его модель позволяет классифицировать сказки в зависимости от вида и сложности построенных таким образом структурных схем.
Клод Бремон, продолжая развивать свою модель, сводит число обобщенных сказочных функций к шести. В его статье 1977г. рассматривается формальная модель анализа и классификации эпизодов волшебной сказки, включающая как синтагматическое, так и парадигматическое рассмотрение последней [27, с. 49 - 76].
Автор предлагает считать функцией не только акцию персонажа, но и вообще любое событие, происходящее с одним или несколькими персонажами, в котором они участвуют как субъекты, либо как объекты. Кроме того, модель принимает во внимание, какую роль играет персонаж в определенной таким образом функции. Бремоном выделены в волшебной сказке шесть функций, которые, по его мнению, обобщают более конкретные функции Проппа [25,с.174]:
- ухудшение (вредительство
с точки зрения жертвы)
- улучшение
(ликвидация вредительства);
- недостойное поведение (вредительство
с точки зрения антагониста,
козни ложного героя) - наказание;
- заслуга (прохождение предварительного
или основного испытания) -
награда.
Отмечая многочисленные случаи двойного и тройного значения функций, что соответствует двойному морфологическому значению функций в модели Проппа, Бремон отказывается от строго последовательной записи, соответствующей появлению функций в повествовании, и строит структурную схему, где функции связаны между собой причинно-следственными и временными отношениями.
Выделяются следующие базовые схемы/
- благодаря достойному поведению С > награда С,
А - герой сказки,
В - вредитель или ложный герой С - помощник или даритель.
Наконец, существует четвертая структура, которая является объединением второй и третьей схемы, то есть включает в себя как награждение дарителя, так и наказание вредителя. Каждая из указанных структур иллюстрируется на примерах сказок.
Примером простейшей цепочки ухудшение - улучшение может служить один из вариантов сказки "Три брата", где положение отца и трех его сыновей улучшается благодаря тому, что каждый из сыновей за три года учебы в совершенстве овладел каким-либо ремеслом (как отмечает автор, сказки, соответствующие данной простейшей структуре, довольно редки).
X. Ясон в цикле работ, посвященных структуре фольклорных текстов, отталкиваясь от выделения субъекта и объекта в каждом действии или последовательности действий, развивает модель, основанную на анализе повествования по ходам [26, с. 99- 140,с. 285-294]
Для построения этой модели автор выделяет два вида базовых единиц: акция (т.е. действие) и сказочная роль, с помощью которых задается понятие функции.
Функция - это единица, состоящая из одной акции и двух абстрактных ролей, героя и дарителя. Каждая из указанных ролей может быть либо субъектом, либо объектом данной акции. Таким образом, функции имеют следующий вид:
Функция: Субъект Действие Объект, например Даритель, подвергает испытанию Героя.
Три функции формируют ход, где каждая из функций получает одно из следующих значений:
А - стимул,
В - ответ,
С - результат.
Описанные выше
абстрактные роли выполняются конкретными персон
Элементы повествования, которые не попадают под описание хода, считаются связками.
Связки бывают двух видов: информационные и преобразовательные.
К информационным относятся связки, в которых один персонаж сообщает что-либо другому или же рассказчик - слушателям; например, жил некогда богатый король - рассказчик информирует слушателей; слуга сказал королю, что убил близнецов (выполняя задание короля) - один персонаж сказки информирует другого.
К преобразовательным относятся связки, в которых происходит преобразование состояния, времени или пространства.
Приведем несколько примеров: прошло три года - преобразование времени; все перемещения героев - преобразование пространства; отступник снова стал мужчиной - преобразование состояния, тогда как элемент отступник превратился в женщину, перед этим появившийся в повествовании, - функция С, или результат в одном из ходов анализируемой сказки, и т.п. Реальная сказка предстает в виде сложной комбинации ходов, где ход может быть представлен полностью или частично, и связок.
При этом различным типам сказок, выделяемых автором (героическая сказка, женская сказка и т.п.), соответствуют различные виды комбинаций ходов. Нетрудно заметить, что в модели Хеды Ясон большая часть выделенных Проппом функций попадает в разряд связок. Это касается, прежде всего, преобразовательных связок.
Параллельно в работе чешского структуралиста Долежеля показаны закономерности смены ролей персонажей внутри двух последовательных ходах одной сказки, где, например, даритель (колдун) становится преследователем.
Исходя из юнгианских концепций, исследователи истолковывали сказку о териоморфном заколдованном супруге как символическую сублимацию страхов неопытной девушки. А сказочник из губернии Сатакунта в рассматриваемой архивной записи прямо сказал: "Змея лизала бёдра девушки, и мало-помалу она приобвыклась, а потом её ну просто потянуло на эту ласку...". С.Апо останавливается на проблеме, поставленной так называемым "феминистистским подходом" в изучении сказки, - на отражении положения женщины (до замужества и после) аграрной культуры в предметном мире и сюжетно-персонажных структурах волшебных сказок.
Б. Кербелите на основе анализа большого количества волшебных сказок (более 11 тыс. текстов), а также других жанров фольклорной прозы выделяет собственные нарративные единицы и производит их классификацию [4, с.7-19].
В серии статей и монографии "Историческое развитие структур и семантики сказок" автор предлагает в качестве единицы нарративного анализа использовать элементарные сюжеты, выделение которых в достаточной степени формализовано, и классифицирует их в зависимости от намерений героя.
Элементарные сюжеты, по мнению автора, состоят из начальной ситуации, одной или нескольких акций персонажей повествования, среди которых выделяется главная акция героя, определяющая весь элементарные сюжеты, и конечной ситуации.
В каждом элементарном сюжете участвуют, как правило, два или более действующих лица (герой и антипод); возможно участие второстепенных персонажей, которые, однако, не учитываются на более абстрактном уровне анализа. Герой - персонаж, судьбой которого сказка озабочена в данный момент; антипод - персонаж, который противостоит герою, причем противостояние может быть враждебным или мирным (в последнем случае в качестве антипода может выступать, например, жених героини); второстепенные персонажи могут быть близкими героя или антипода, действующими совместно с ним (сестра, жена и т.п.) или нейтральными.
Существует также и круг элементарные сюжеты, в которых антипода нет, а герой сталкивается с какой-либо закономерностью, например, превращение героя в животное при нарушении некоторых правил поведения (герой пьет из козлиного копытца, герой лижет в бане козлиное сало и т.п. - герой превращается в козленка).
Распределение по ролям зависит от конкретной ситуации в повествовании. К примеру, сказочному испытанию в разное время подвергаются, выступая в качестве героини соответствующего элементарные сюжеты, как падчерица, так и родная дочь (хотя с точки зрения повествования как целого последняя является ложной героиней). Иными словами, существуют семантически парные элементарные сюжеты, которые отличаются друг от друга акцией и результатом при тождестве начальной ситуации и целей героя.
По мнению Кербелите, выделение и систематизация стремлений, или целей, главных героев может служить основой для классификации элементарные сюжеты. По целям главных героев все типы элементарные сюжеты можно отнести к следующим пяти большим классам:
Исходя из
того, что соответствующие
Последние описывают повествование в достаточно общем виде, что позволяет выяснить строение сказки и обнаружить явления повторяемости, симметрии и т.п. Выделенные единицы представляют собой достаточно высокую степень абстракции и во многом зависят от типа прочтения, принятого читателем.
В качестве примера рассмотрим анализ одного из вариантов сказки "Золушка", в котором после свадьбы падчерицы и царского сына наличествует продолжение, состоящее из попытки ложной героини выдать себя за жену принца, последующего узнавания и восстановления брака. В этой сказке авторы выделяют следующие нарративные сегменты: состояние неблагополучия, приготовление к узнаванию, узнавание и состояние благополучия. Отметим еще раз, что принятое авторами деление сказок на нарративные единицы - не самоцель, а всего лишь средство; при сравнении различных сказок сравниваются не они, а механизмы, порождающие сказку.
Рассмотрим порождение сказки "Золушка" и соответственно различные варианты прочтения ее смысла. На описанном выше уровне абстракции рассматриваемый вариант сказки предстает, по мнению авторов, в виде
двойного повторения следующей последовательности: состояние неблагополучия - приготовление к узнаванию - узнавание - состояние благополучия.
Для этого варианта авторы предлагают две порождающих грамматики, первая из которых допускает любое количество повторений данной последовательности, а вторая предполагает, что первое (и каждое нечетное) вхождение последовательности обозначает временный характер достигнутого благополучия, а второе (и каждое четное) - установление окончательного благополучия. Очевидно, что подобное прочтение предполагает более сложное строение сказки. Этот факт естественным образом отражается и на сложности порождающей грамматики.
По мнению авторов статьи, "порождающая типология обеспечивает не только единый и, по существу, глобальный способ сравнительной оценки структуры народных повествований", но помогает в то же время понять глубокую связь между тенденциями к симметрии и к повторениям - "этим двум основам любого народного нарратива. По контрасту с очевидностью, по контрасту с общепринятой интуицией, которая стремится уравнять эти два типа тенденций, данная работа показывает, что тенденции к симметрии приводят к усложнению структуры порождающих механизмов, отражающих тенденции к повторению. Значительную роль играют здесь числа с символическим значением, как, например, число 3; такие числа увеличивают синтаксическую симметрию семантических признаков, что приводит иногда к усложнению порождающих механизмов. [17, с.275-315].