Возникновение и пути развития социологического знания о журналистике

Слова о том, что «в социологии еще  не создано модели столь безупречного строения и столь глубокого охвата, которая могла бы послужить основой  для всеобъемлющей науки об обществе. Социология еще не достигла этой стадии развития», можно в полной мере отнести и к социологии журналистики. На отечественном уровне ее современная эволюция вызвала к жизни несколько тенденций. Одна из них связана с более четким обозначением предметной области и выявлением системообразующего ядра этой социально-гуманитарной науки.

Происходит уточнение внутренней логики данной дисциплины, ведется  углубленная разработка ее понятийно-терминологического аппарата, определяются основные компоненты теоретико-методологической базы. Это тем более важно, если принять во внимание, что сегодня преподавание социологии журналистики стало неотъемлемым компонентом вузовской подготовки работников СМИ. Концептуальная состоятельность, обоснованность и практическая значимость тех или иных научных положений имеют принципиальное значение для учебного процесса, предполагающего трансформацию «знания для себя» в «знание для других».

В свете тенденции к дальнейшему  самоопределению социологии журналистики немаловажен и тот факт, что сейчас в российском научно-педагогическом сообществе ощущается стремление переосмыслить существующие парадигмы теории журналистики, что вызвано объективными обстоятельствами. Меняются условия функционирования СМИ, их структура и типология, содержательное наполнение журналистской профессии. В области теоретической это находит преломление в попытках создания интегративной модели взаимодействия российской журналистики, PR и рекламы в условиях «диктатуры» маркетинговых коммуникаций. Как отмечает московский исследователь В.М. Горохов, эта модель несет в себе как позитивные, так и негативные социальные характеристики. Она расширяет возможности информационного рынка, облегчает доступ к нему и создает равенство возможностей для участников информационно-коммуникационных процессов. Но, по словам того же автора, здесь «заложены и некие асоциальные эффекты, которые связаны с тем, что информационный прессинг, достигающий запредельных уровней, при определенных условиях может привести к всеобщему информационному тоталитаризму».

Стремление к построению некой  общей схемы, отражающей особенности  протекания информационных и коммуникационных процессов в современном мире, проявляется в социологии массовой коммуникации. На первый план выдвигаются  уже не журналистика, даже не СМИ, а средства массовой коммуникации – СМК. Например, доктор социологических наук Л.Н. Федотова пишет: «Для журналистов, социологов прессы, профессионалов, работающих в паблик рилейшнз (ПР), и производителей рекламы СМК являются плацдармом, где осуществляются как долгосрочные, так и краткосрочные цели их организаций; средством реализации не только профессиональных прав, но и обязанностей перед обществом; системой, откуда черпается информация для эффективного функционирования собственной структуры».

У данного подхода есть серьезные оппоненты. По их мнению, вся журналистика не умещается в границах и понятиях коммуникации. С их точки зрения, горизонты восприятия журналистики как особого вида духовно-практической деятельности не расширяются (как это может показаться на первый взгляд), а значительно сужаются, если ее рассматривать исключительно как средство массовой коммуникации. Возникает справедливое, на наш взгляд, опасение, что под сомнение ставится одна из основополагающих черт социологического ракурса исследования журналистики. В определенной степени размывается определение, которое обозначало социологию как «науку, изучающую поведение людей, живущих в среде себе подобных».

Модель социального взаимодействия, подчиняющегося принципам отношений  вожака и стада, растворяет индивидуальность в обезличенной, но тем или иным образом структурированной массе. Подобная логика вряд ли отвечает задачам демократических преобразований и даже вступает в противоречие с теориями информационного общества, предусматривающего не только рост информационной обеспеченности подавляющего большинства, но и расширение возможностей индивидуального потребления и производства информации. К тому же возникает опасность «выведения» активной, творческой личности за пределы концептуальных основ журналистики. В свою очередь, деперсонифицированная массовая информация часто остается... без масс. Этот феномен получил освещение в зарубежной научной литературе.

Поэтому, во-первых, не утрачивает своей  актуальности социологическое изучение журналистики на макроуровне общественных процессов. Как считает петербургский профессор В.А. Сидоров, «понимание смысла социальной действительности, частью которых являются и СМИ, возможно лишь с учетом социально-экономических и политических особенностей конкретного этапа исторического развития общества и соответствующего ему характера социокультурного взаимодействия различных социальных групп, власти и общества, личности и государства». Во-вторых, особенности социологии журналистики более полно проявляются на мезо- и микроуровнях. Именно здесь раскрывается динамика перехода от восприятия общества как метасистемы к осмыслению средств массовой информации в качестве сложной общественной структуры и, наконец, к рассмотрению деятельности конкретных СМИ, отдельных редакций и самих журналистов.

Другая тенденция обусловлена  сложностью и многосоставностъю  «отличительного ядра» социологии журналистики, ее синтетичностью, междисциплинарностью, сочетающей в себе «методологию, методы и частные положения социологии, социальной психологии, культурологии, общей теории журналистики». В определенной степени она носит центробежный характер и связана с общей направленностью развития науки как особой формы отражения действительности. Когда появляются новые отрасли той или иной научной дисциплины, создается впечатление, что она начинает дробиться или, наоборот, втягивать в свою орбиту «посторонние предметы». Так происходит и с социологией журналистики, выявление предметной специфики которой не противоречит расширению ее исследовательского поля. Органично вписываются в ее контекст тендерный анализ, вполне соответствует ее внутренней организации изучение этнокультурных и других «частных» проблем[61]. Закономерно, что в стремлении к высоким обобщениям социология журналистики обращается к достижениям философской мысли. Да и можно ли, например, рассуждать о журналистике как средстве общественного познания, не опираясь на опыт гносеологии?

Подводя итоги, следует заметить, что  обсуждение проблем социального  функционирования журналистики на рубеже XX и XXI столетий шло в атмосфере открытости, научной принципиальности. Полемика – даже самая острая – отличалась корректностью и уважением к мнению оппонента. Еще раз была подтверждена перспективность и плодотворность того диалогического общения, без которого невозможно поступательное развитие науки, журналистики, да и общества в целом.