Политические и правовые доктрины французского просвещения

В обществе будут запрещены  умозрения в области «морали и метафизики» (к ним относятся общие понятия о божестве, человеке, разуме). Будут разрешены исследование тайн природы (прикладные, полезные науки) и усовершенствование полезных для общества искусств. Однако число лиц, посвятивших себя наукам и искусствам, будет ограничено, причем они не освобождаются от обязательного для всех (от 20 до 25 лет) труда в земледелии.

Строгая цензура и государственный  надзор за науками и искусствами, тотальная регламентация жизни, деятельности, помыслов, вкусов, одежды, семейного положения каждого  члена общества оправдывались тем, что интересы общества стоят выше интересов личности:

«Целое стоит больше, чем часть, даже наилучшая; все человечество стоит больше, чем наилучший из людей, и нация заслуживает предпочтения пред самой почтенной семьей и самым уважаемым гражданином».

Морелли – сторонник централизованного в масштабах страны производства и распределения, строго регламентированного законом и управляемого государственной властью.

Основная задача государства  – охранять законы, не допуская повторения ошибок, уже породивших когда-то возникновение  частной собственности и связанные  с ней бедствия. Государство организуется как орудие осуществления законов  природы, т.е. лишь как власть исполнительная и наблюдательная. Поскольку законы природы едины для всего человечества, «будет только одна конституция, только один правительственный механизм под разными названиями». Этот механизм может быть устроен по-разному. Возможна демократия отцов семейств. Соблюдение и исполнение законов природы в большем порядке и с большей скоростью, пишет Морелли, обеспечивается в «аристократии» (правительство мудрецов, назначенное народом). Еще большая точность и правильность в движениях политического механизма достигаются в «монархии», которая, не забывает добавить Морелли, никогда не выродится в тиранию, если в нее не проникнет собственность.

В проекте законов будущего общества Морелли описывает оригинальную форму организации власти, основанной на суверенитете законов природы. Нация делится на провинции, провинции включают города, которые де-  лятся на трибы, трибы – на семьи. Из отцов семейств образуется сенат города, из представителей городских сенатов – Верховный сенат Нации. Сенаты подчинены власти законов.

Особенность государственного устройства в том, что все должности  замещаются «по очереди» – освободившуюся должность занимает (на год или пожизненно) тот из состоящих на предшествующей должности, чья очередь подошла (отец семейства становится главой трибы, глава трибы – начальником города и т.д.). Своеобразный проект демократии без выборов связан, очевидно, с отрицательным отношением Морелли к политической деятельности, с опасением, что выборы могут в какой-то мере поколебать равенство членов общества.

Главы триб, начальники городов  и провинций, глава Нации осуществляют надзор за соблюдением законов, за работами, снабжением и распределением. Вторая система должностных лиц образуется из мастеров и старшин корпораций (производственных объединений); они  входят в советы городов, посылающих депутатов в Верховный совет  Нации, подчиненный Верховному сенату. Сенаты запрашивают мнение советов  по вопросам производства, труда, воспитания, распределения и другим и учитывают  его при принятии решений. Сочетание  этих двух систем (общенациональной и  производственной) органов и должностных  лиц должно обеспечить компетентность руководства процессами производства, потребления, воспитания.

Подобно ряду Других социалистов, Морелли предполагал сохранение в будущем обществе уголовных законов. Наиболее тяжкими преступлениями признаются убийство, а равно попытка «посредством интриги либо иным путем уничтожить священные законы с целью ввести проклятую собственность». Виновный заключается «на всю жизнь, как буйный помешанный и враг человечества, в построенную на кладбище пещеру».

Менее тяжкие преступления (неповиновение должностным лицам  или родителям, оскорбление словом или действием) должны караться тюремным заключением от одного дня до нескольких лет. В числе наказаний – лишение  права занимать определенные должности  на время или навсегда. Труд как  средство исправления не применяется; напротив, легкие упущения или неаккуратность могут наказываться лишением всякого  занятия на несколько часов или  дней, «дабы праздностью же наказать праздность».

Путь к восстановлению попранных законов природы Морелли видел в просвещении. Бедственное положение людей, порожденное ошибочно введенной частной собственностью, побуждает их стремиться вернуть «золотой век», восстановить законы, соответствующие природе человека. Морелли обращается к царствующим монархам с призывом способствовать прогрессу разума, исправить ошибки политики и морали: «Чтобы успеть в этом, начните с предоставления истинным мудрецам полной свободы нападать на заблуждения и предрассудки, поддерживающие дух собственности. Раз это чудовище будет низвергнуто, постарайтесь, чтобы воспитание укрепило эту счастливую реформу».

Предвидя, что дух собственности  и частного интереса воспротивится  учреждению общности имуществ, Морелли высказывает мысль о необходимости принуждения и подавления возможных возмущений против восстановления законов природы. «Наша гипотеза не исключает строгой власти, укрощающей эти первые неудовольствия и принуждающей на первых порах к обязанностям, которые упражнение сделает затем легкими, а очевидная их полезность заставит полюбить».

Энгельс называл учение Морелли «прямо коммунистической теорией». Теория Морелли оказала значительное влияние на идеологию бабувистов (см. § 7), а также на теории французских коммунистов 30–40-х гг. XIX в., особенно на «Путешествие в Икарию» Э. Кабе (см. гл. 18).

Во Франции XVIII в. возникли и развивались теории общинного  безгосударственного социализма и коммунизма. Одна из них изложена в произведении сельского священника Жана Мелье (1664–1729 гг.), вошедшем в историю под названием «Завещание».

В «Завещании» содержится своеобразное понимание естественного права. Одной из центральных идей Мелье является идея прав трудящегося народа: «Противно разуму и справедливости обременять народные массы невыносимым бременем и к тому же отдавать их в жертву несправедливости и угнетению со стороны тех, кто причиняет им всяческое зло... Нет справедливости в том, чтобы одни несли все тяжести труда и неудобства жизни, а другие, не зная заботы и труда, наслаждались одни всеми благами и удобствами жизни».

В «Завещании» резко осуждаются высшие сословия феодального общества, монархия и церковь. «Вся куча религий и политических законов представляет лишь тайные системы несправедливости; с помощью религии, – обращался Мелье к крестьянам, –...князья и сильные земли грабят вас, попирают, притесняют, разоряют и тиранят вас под предлогом управления вами и поддержания общественного блага».

В концепции Мелье нет идеи общественного договора, положившего начало обществу и государству. Коль скоро для общего труда необходимо объединение усилий народа и управление им, невозможно предположить реальное существование обособленных, отдельных индивидов, а тем самым «естественного состояния», предшествовавшего общественному. Что касается современного государства, то начало ему положено не «всеобщим соглашением», а обманом, насилием, принуждением, при помощи которых на спины трудящегося народа взвалили целую махину тиранов, попов, дворян, чиновников.

В «Завещании» красочно изображена военно-бюрократическая машина абсолютной монархии, громадная иерархия «подлых слуг тирании», помогающих феодалам и богачам грабить и угнетать народ.

Резкой критике подвергся  и правовой строй абсолютистской Франции.

Ряд страниц «Завещания» посвящен критике частной собственности. Мелье относит частную собственность к одному из заблуждений, оправдываемых христианской религией (к ним относятся также: вопиющее неравенство состояния людей, существование тунеядцев, неравенство между различными семьями, нерасторжимость брака, тираническое правление царей). Частная собственность порождает жадность; отсюда – обогащение наиболее сильных, хитрых и ловких, злых и недостойных, с одной стороны, обнищание народных масс – с другой.

Осуждение феодализма и частнособственнического  строя в учении Мелье связано с программой народной революции. Мелье четко определял слои, против которых должна быть направлена революция. Обращаясь к трудящимся, он писал: «Это не кто другой, как гордая, надменная родовая знать, которая живет среди вас, попирая и угнетая вас; это не кто другой, как все эти чванные чиновники ваших князей и королей, все эти гордые наместники и губернаторы городов или провинций, все эти заносчивые сборщики податей и налогов, все эти кичливые откупщики и канцелярские чиновники и, наконец, все эти важные прелаты и церковники, епископы, аббаты, монахи, захватчики доходных мест и все другие богатые господа, дамы и девицы, которые ничего другого не делают, кроме как развлекаются и предаются всякого рода приятному времяпрепровождению, в то время как ты, бедный народ, занят день и ночь работой, несешь на себе все тяготы работы в знойный полдень, все бремя государства».

Будущее общество Мелье представлял в самых общих чертах. Жители каждой деревни, города, местечка должны составить общину. Они будут «сообща пользоваться одной и той же или сходной пищей, иметь одинаково хорошую одежду, одинаково хорошие жилища, одинаково хороший ночлег и одинаково хорошую обувь; с другой стороны, должны все одинаково заниматься делом, т.е. трудом или каким-нибудь другим честным и полезным занятием».

Об организации управления в будущем обществе Мелье писал кратко: «Все это должно происходить не под руководством лиц, желающих властно-тиранически повелевать другими, а исключительно под руководством самых мудрых и благонамеренных лиц, стремящихся к развитию и поддержанию народного благосостояния».

Организацию управления будущим  обществом, описанную Мелье, трудно назвать государственной. При строе общности отпадут причины войн, смут и мятежей, не станет судебных процессов по поводу собственности, а также воровства и других корыстных преступлений. «Все города и другие общины, граничащие друг с другом, должны стараться заключить между собой союз и хранить нерушимый мир и единение между собой, дабы помогать друг другу в нужде, ибо без такой взаимопомощи не может быть общественного благосостояния».

Сочинение Мелье распространялось в рукописях; извлечения из него, опубликованные Вольтером (1762 г.), содержали почти исключительно лишь философские и антирелигиозные идеи. Поэтому «Завещание» Мелье оказало некоторое влияние лишь на развитие атеистической, антиклерикальной идеологии предреволюционной Франции. Полный текст «Завещания», содержащий весь комплекс революционных и коммунистических идей, был издан в 1864 г.

 Оригинальную концепцию  разработал бенедиктинский монах Леже-Мари Дешан (1716–1774 гг.), сочинение которого «Истина, или Истинная система» в рукописи читали Дидро и другие просветители.

История человечества, по Дешану, делится на три этапа. Сначала было «состояние дикости», когда люди не знали ни собственности, ни власти, ни законов; они были разъединены и невежественны. Затем люди перешли в «состояние законов», когда возникли неравенство, собственность, а также укрепляющие их законы человеческие и божественные. «Состояние законов» бедственно для человечества. Неравенство достигло крайних степеней. Социальный порядок поддерживается насилием (человеческие законы, «шпага») и обманом (божественные законы, церковь). Полезные сословия (земледельцы, ремесленники, пастухи) находятся в пренебрежении и угнетении, над ними господствуют бесполезные сословия (дворяне, духовенство, чиновники). Царят «безумие нравов», обман и насилие.

Постепенное раскрытие и  распространение истины должно обусловить переход к «состоянию нравов, равенства, или истинного естественного закона», в котором исчезнут частная собственность, законы, короли, сословия. В «состоянии нравов» не будет религий, войн, судов, торговли, мошенничества, банкротства, спекуляции, воровства, уголовных законов, городов, храмов, лувров, крепостей, арсеналов, трибуналов, монастырей, академий, госпиталей, тюрем. Люди будут жить поселками, сообща работать и пользоваться общими домами, амбарами, складами, постройками. Жизнь станет простой и близкой к природе. Исчезнут все произведения искусства, театры, величественные дворцы, сады и парки, изысканные блюда, драгоценные камни и т.п. Будут сожжены все книги. Люди будут носить простые удобные одежды, употреблять в пищу хлеб, овощи, фрукты, молоко, масло, мед, яйца. Все будут абсолютно равны в моральном отношении. Сознание морального единства людей и простота жизни приведут к отпадению надобности не только в принуждении, но и в руководстве, управлении.

Ряд идей «Истинной системы» Дешана близок к идеям «Кодекса природы» Морелли. Это – противопоставление законов природы «искусственным законам», острое осуждение частной собственности, представление о закономерном переходе человечества от одного состояния к другому, грубый аскетизм и всеобщая уравнительность. Но в ряде существенных пунктов выводы Дешана и Морелли резко расходятся. Морелли – за централизованное тотальное государственное руководство всей жизнью общества, основанного на общественной собственности. Выводы Дешана противоположны – он против какой-либо власти человека над человеком в будущем обществе и даже управления им.