Разработка целей организации

            Во-вторых, даже при справедливом распределении ренты между гражданами могут возникнуть проблемы несбалансированности спроса и предложения продуктов. Поскольку так называемый Н-сектор производит нетранспортабельные виды продукции и услуг, их нельзя перемещать из одного пункта (региона, т.п.) в другой. В России дифференциация  обеспеченности населения услугами велика, а единый рынок труда как таковой отсутствует. Поэтому повышение спроса на не торгуемый продукт приводит к росту цен на него при одновременном сокращении выпуска торгуемого продукта и увеличению уровня безработицы в тех регионах, в которых он производился; в целом по стране это означает макроэкономическую несбалансированность экономики.

             В-третьих, важным аспектом «»голландской болезни является ее развертывание во времени. Сокращение производства продукта и занятости в Т-секторе означает убытки и банкротство предприятия обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства, высокотехнологичных отраслей экономики. Это ведет к высокой структурной безработице и снижению заработной платы, особенно у занятых в наукоемких отраслях, обладающих высокой квалификацией.  Происходит также недоамортизация вложенного в развитие предприятий Т-сектора капитала. Освоение крупных месторождений углеводородов зачастую длится по многу лет, а значит и структурный кризис может затянуться надолго, что способствует застойной безработице и устойчивым инфляционным ожиданиям. В случае истощения месторождения природного ресурса может начаться структурный и валютно-финансовый кризис, наподобие «ломки» у наркомана, требующего очередной «дозы». Выздоровление от «голландской болезни» зачастую еще тяжелее, чем структурный кризис при ее начале, а в большинстве случаев оно невозможно (продолжая аналогию с наркотической зависимостью).

             В-четвертых, для рынков сырья характерна сильная неустойчивость цен, что продолжает сильную макроэкономическую нестабильность. В период повышенных цен происходит укрепление курса национальной валюты и соответственно обострение «голландской болезни». Вслед за падением цен наступает ухудшение показателя торгового баланса, девальвация национальной валюты, провоцирующая в свою очередь всплеск инфляции. При этом происходит структурная обратная перестройка экономики - так называемый ускоренный рост Т-сектора. Страна-экспортер сырья постоянно находится в состоянии структурного, регионального и макроэкономического дисбаланса.  «Голландская болезнь», таким образом, может возникнуть из-за резкого роста цен на минеральное сырье, поскольку влияние на экономику экспортера роста цен схоже с влиянием добычи.

            В – пятых, если забыть о неустойчивости во времени цен на сырье, остается ответить на вопрос: является ли вообще возможность добывать и экспортировать сырье, присваивая природную ренту, благом для России? Некоторые экономисты полагают, что богатство страны природными ресурсами является негативным фактором экономического развития, так называемым «ресурсным проклятием». По мнению их оппонентов, специализация на экспорте сырья является естественной для России, и она не должна с помощью протекционистских мер стимулировать развитие Т – сектора: «По нашему мнению, Россия торгует именно теми товарами, которыми и следует торговать…., дальнейший рост экономики будет достигаться за счет добычи, переработки и экспорта природных ресурсов. Помимо этого, Россия обладает огромными преимуществами благодаря наличию богатых запасов энергоносителей». Однако существуют закономерности технико-экономического развития, которые не укладываются в эту логику. В целом вывод таков: «голландская болезнь» порождает множество негативных последствий макроэкономического, структурного и регионального характера.

Некоторые специалисты и  вовсе утверждают, что проблема Гронингена не стоит в России. Согласно их исследованиям, обрабатывающие производства развиваются  в последние годы в России существенно  быстрее добывающих производств. И  в ближайшей и среднесрочной  перспективе такая ситуация сохранится, по крайней мере до тех пор, пока внутренние цены не выровняются полностью  с ценами мировыми. Структура экономики  достаточно сильно меняется, сектор услуг  растет стремительно. И это, конечно, сгладит возможные негативные моменты. Эффективная государственная промышленная политика, разумеется, очень нужна, но для того, чтобы она была именно эффективно, необходимо эффективное же государство. Тут уже идет спор на абсолютно другую проблему, которая непосредственно к «голландской болезни» не имеет никакого отношения.

2.3. Будущее российской  экономики: оценка экспертов

          В процессе подготовки к написанию данной работы из всего проработанного материала были выбраны и сформированы на основе мнений экспертов-аналитиков и экономистов следующие пункты, по которым должна развиваться в дальнейшем российская экономика с целью преодоления, либо ослабления воздействия на нее в дальнейшем эффекта Гронингена:

        Во – первых, следует «de facto» зафиксировать номинальный курс рубля по отношению к бивалютной корзине, сделать неэффективным ввоз в Россию спекулятивного товара. Тогда произойдет отток из страны десятков миллиардов долларов. Нужно ввести и запрет на привлечение иностранного капитала государственными предприятиями в период высоких цен на нефть. Взамен государство должно предоставлять  этим предприятиям кредиты на замещение иностранных заимствований за счет средств Стабилизационного фонда.

      Во – вторых, необходимо обеспечить резкое снижение темпов роста уровня цен, чтобы замедлить укрепление реального курса рубля.

Необходимо перейти к  государственной экономической  политике, нацеленной на обеспечение высоких темпов технологического прогресса в экономике в целом. Например, осуществлять субсидии в сектор торгуемый не нефтяными товарами, когда сектор  показывает потенциал значительного так называемого эффекта «обучение в процессе работы», обусловливающего повышение производительности.

Нужно радикально снизить  налоговую нагрузку на не сырьевые секторы при сохранении высоких  пошлин на вывоз сырья. Это можно  осуществить путем финансирования здравоохранения, среднего образования  за счет рентных доходов. Пособия по безработице можно заменить социальными кредитами – снизится ставка социального налога, также уменьшиться роль «инфляции издержек». Следует увеличить финансирование и стимулирование инноваций в экономике, в первую очередь – фундаментальной науки и инновационно - активных предприятий.

              Государство должно не просто осуществлять вложения средств в развитие «человеческого капитала», но и повышать эффективность их использования с помощью информационных технологий и институциональных преобразований. Так же имеет смысл создать систему предоставления образовательных кредитов для получения высшего и специального образования, а также повышения квалификации безработным (как один из вариантов инвестиций в развитие  «человеческого капитала»).

           С 2015 года обещано отпустить рубль в свободное плавание. При этом в последние месяцы ЦБ РФ вообще редко бросал свои валютные ресурсы на поддержку рубля – и ничего. За минувший год Центробанк дважды раздвигал границы допустимых колебаний рубля. 27 декабря 2011 года «валютный коридор» был расширен с 5 до 6 рублей, в июле 2012-го – с 6 до 7 рублей. С начала этого года ЦБ купил валюты на 8 млрд долл., а в 2011-м этот объем составлял 16 млрд долл, в 2010-м – 36,7 млрд долл. Это позволяет многим аналитикам говорить, что последние два года рынок де-факто уже живет при свободном курсе.

          Однако по мере того, как приближается окончательный переход от таргетирования курса к таргетированию инфляции, аналитики начинают проводить более конкретные расчеты. Любопытную работу представил главный экономист «Ренессанс Капитал» по СНГ Иван Чакаров.

Эксперт подсчитал, что в 2013 году доллар будет стоить 34,26 рублей, а к 2014 году - укрепится до 37,44 рублей. «Изменить ситуацию могут лишь реформы, направленные на рост конкурентоспособности  экономики», - излагает доклад И. Чакарова «Финмаркет».

И. Чакаров считает, что  к концу года рубль ослабнет до 31,64 руб/долл. Бивалютная корзина будет  стоить 35,46 руб. В 2013-2014 годах рубль  ослабнет к корзине еще на 7-10%. В 2014 году доллар вырастет до 37,44 руб., а  бивалютная корзина - до 41,83 руб.

Изменить эту тенденцию  может резкий рост производительности труда в экономике. Но для этого  нужны серьезные реформы. На пороге рассуждений о политической воле к реформам экономист И. Чакаров  останавливается, что понятно. Он просто и корректно подсчитывает, что  если политическая воля найдется и  у властей получиться провести реформы, то в 2013 году доллар будет стоять 31,76 руб. (а не 34,26 руб.). Мало того, в 2014 году доллар тогда снизится до 30,28 руб., а  бивалютная корзина - до 33,83 руб. И. Чакаров  называет главное условие для  этого: в стране должен происходить  «настоящий промышленный бум».

Сам И. Чакаров ставит на слабый рубль. Как и большинство других экономистов, к примеру Крис Тернер и Том Левинсон из банка ING, да и  все министерство экономического развития России в целом.

Иван Чакаров четко  классифицировал основные факторы, которые приведут к снижение курса  рубля. Во-первых, быстрый рост экономики  и постоянно растущие цены на нефть  привели к профициту счета  текущих операций и бюджета - это  стало новой нормой в двухтысячные годы. «Но это не может продолжаться до бесконечности: добыча нефти встала, а импорт тем временем растет. Если цены на нефть будут выше 100 долл. за барр, то счет текущих операций станет дефицитным в 2014 году. Если же они снизятся до 90 долл. за барр, то дефицит появится уже в 2013 году», - цитирует И. Чакарова «Финмаркет».

Не удивительно, что и  само правительство прогнозирует сохранение дефицита бюджета до 2015 года даже при  условии, что цены на нефть будут  выше 100 долл. за барр. По мнению И. Чакарова, игроки рынка заранее будут готовиться к появлению двойного дефицита: вскоре они начнут открывать короткие позиции  по рублю. Поэтому давление на рубль  будет ощущается, даже если текущий счет будет иметь небольшой профицит - 1-2% ВВП. Если же цены на нефть будут выше 110 долл. за барр, то этот процесс все равно начнется, только - после 2014 года.

Просто объяснил И. Чакаров  то, отчего же рубль укреплялся многие годы – работала «голландская болезнь».

Рассуждения приводятся корректные: «В теории, курс валюты должен расти  по мере роста производительности экономики. Однако «голландская болезнь» может  сломать эту тенденцию: доходы от продажи сырья ведут к росту  зарплат и прибылей компаний, курс валюты укрепляется, но при этом промышленность становится все менее конкурентоспособной... Это и происходит в России: с 1999 года реальный эффективный курс рубля  укреплялся, а конкурентоспособность  снижалась. Падение курса рубля  должно помочь России восстановить конкурентоспособность».

Вообще про «голландскую болезнь» в стране стало не принято  рассуждать в последние лет десять. Понятно – эта «сладкая истома»  все устраивала, пока нефть росла  на долларовых дрожжах. И. Чакаров называет четыре стадии «голландской болезни» в России.

          Первая: 1999-2003 годы. Реальный эффективный курс рубля рос в соответствии с конкурентоспособностью России.

          Вторая:- 2004-2008 годы. Продуктивность заметно падает, но курс рубля продолжает укрепляться - это связано с быстрым ростом цен на нефть и другие энергоносители, который начался в 2004 году.

         Третья: кризис 2009 года. В начале 2009 года из-за девальвации рубля разрыв между курсом и конкурентоспособность вновь снизился до уровня 2004 года.

        Четвертая стадия: 2009 год - настоящее время. Разрыв опять начал расти, повторяется ситуация 2004-2008 годов и вновь появляются признаки голландской болезни.

       Вот почему в России быстрее, чем в других странах растут реальные зарплаты, но это никак не связано с ростом конкурентоспособности экономики. Кризис дал шанс избавиться от вируса голландской болезни, но этим шансов не воспользовались.

       При этом формальные данные статистики тоже могут поддерживать иллюзию счастья, если рассматривать их не слишком пристально. Россия удвоила свою долю в мировом экспорте с 1,3% в 1998 году до 2,9% в 2011 году. «Однако если исключить энергетический сектор, все не так хорошо: доля российского ненефтяного экспорта выросла с 0,78% в 1999 году до 1,01% в 2011 году. Это до сих пор ниже уровня 1995 года», - обращает внимание аналитик.

         Очень деликатные экономические исследования доказывают, что осуществляемая экономическая политика исчерпала свои последние резервы. Но все политологические исследования однозначно доказывают, что власть не решиться не реформы, которые не могут быть безболезненными. Надо позволить закрывать неконкурентоспособные предприятия. Надо увеличивать пенсионный возраст. Надо сделать еще ряд движений, которые вызовут протесты в обществе, привыкшем называть свои деньги («общественные», «налогоплательщиков»), деньгами государственными. Свои деньги психически здоровый человек вынужден считать, экономить и не транжирить на безумные проекты. К госденьгам отношение и должно быть, и есть иное, оно описывается не формулами аналитиков типа Ивана Чакарова, а одним словом: дай!

Вот почему очевидно, что  властям придется полагаться только на все набирающую обороты девальвацию, что до определенного этапа может  быть даже полезно экономике. В общем, девальвация запросто может позволить  еще на пять или более лет законсервировать существующий порядок. Но на более длительный срок в России загадывать давно не принято.