Язык. Сознание. Мышление

Однако наличие несловесных  типов мышления, как кажется, не опровергает  вербалистскую концепцию. Поскольку мышление имеет информационную природу, постольку образы, действия, формы, краски, звуки и т. п. в том только случае могут рассматриваться как единицы мышления, если они выступают в преобразованном виде, совместимом с природой мыслительной деятельности. А так как основным информационным источником, питающим мышление и сознание, является язык, все остальные источники информации соединяются с мыслительной сферой только через обязательное преобразование сигналов в традиционные языковые и речевые единицы. Результаты классических опытов А. Н. Соколова свидетельствуют о том, что наличие наглядно-образного и наглядно-действенного мышления не может служить опровержением мысли о полной языковой обусловленности мыслительной деятельности.

Таким образом, первая точка зрения, верная по существу, нуждается в  обобщении и уточнении, вторая недостаточно обоснована. При этом обе представленные точки зрения игнорируют категорию  сознания, теснейшим образом связанного с мышлением и языком.

В середине 60-х годов известный  психолог А.Н. Соколов с сотрудниками провел огромную по объему и весьма важную серию опытов для выяснения вопроса о взамозависимости мьшления и языка. Психологи решили конкретно выяснить, является ли национальный язык базовым компонентом мыслительного процесса. Для этого многочисленным испытуемым с разными родными языками давались различные задания, решение которых требовало осмысления, исключало автоматизм. Одна серия заданий была связана с операциями на языке: чтение незнакомого текста, мысленное воспроизведение стихотворения и т.п. Другая серия заданий прямой опоры на язык не предусматривала. Все испытуемые были оснащены на языке, на губах, на надгортаннике специальными датчиками, импульсы от которых записывались точными приборами.

Ученые определили, что:

а) национально-языковой материал понимается нами только потому, что он должен сначала  пройти перекодировку в особый код  мозга, ответственный за построение смысла. Этот код в процессе  своего функционирования и есть информационная система, которую мы называем “мышлением”. Он не зависит от специфики национального  языка, является универсальным и  надъязыковым. Отечественный психолог Н. И. Жинкин назвал его УПК - универсально-предметным кодом, в котором строятся все наши образные представления и схемы связи (смыслы);

б) рисунок (картина, реально наблюдаемая  ситуация в жизни, шахматная позиция, чертеж) – все это зависит от знаний смысла, а не от знаний языка. Все это по своей сущности либо совпадает, либо близко к единицам и сочетаниям единиц УПК. Поэтому рисунок понимают представители практически любых языков, если они знают соответствующие общекультурные объекты.

Таким образом, человек мыслит не на каком-либо национальном языке, а средствами универсально-предметного кода мозга, кода с надъязыковыми свойствами.

Подводя итог рассмотрению теорий о  связи языка с мышлением, заметим, что ни в одной из указанных  гипотез нет мысли о том, что  мышление и язык - это две субстанции, существующие параллельно и не связанные  друг с другом. В некоторых  теориях  существуют предположения о том, что мышление может существовать без языка. Но ни в одной из них нет указаний на то, что язык может существовать без мышления. Следовательно, можно сделать вывод,  что все вышеперечисленные исследователи едины в одном – разрозненные звуки становятся языком только в том случае, если они исполняют функцию передачи получения или отображения информации носителем сознания и мышления.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2. Язык и дискурсивное  мышление

 

Благодаря языку человек может  проникнуть в глубь вещей, выйти за пределы непосредственного впечатления, организовать свое целенаправленное поведение, вскрыть сложные связи и отношения, недоступные непосредственному восприятию, передать информацию другому человеку, что является мощным стимулом умственного развития путем передачи информации, накопившейся в течение многих поколений.

Однако язык имеет и еще одну очень существенную роль, выходящую  за пределы организации восприятия и обеспечения коммуникаций. Наличие  языка и его сложных логико-грамматических структур позволяет человеку делать выводы на основе логических рассуждений, не обращаясь каждый раз к своему непосредственному чувственному опыту. Наличие языка позволяет человеку осуществить операцию вывода, не опираясь на непосредственные впечатления и ограничиваясь лишь теми средствами, которыми располагает сам язык. Это свойство языка создает возможность сложнейших форм дискурсивного мышления, которые являются основными формами продуктивной интеллектуальной деятельности человека.

Эта особенность решающим образом  отличает сознательную деятельность человека от психических процессов животного. Животное может формировать свой опыт лишь на основании непосредственно  воспринимаемых впечатлений или тех событий, которые поступают к нему в виде непосредственного впечатления.

Совершенно иные возможности открываются  у человека благодаря языку. Владея речью, человек оказывается в  состоянии делать выводы не только из непосредственных впечатлений, но и  из общечеловеческого опыта поколений. Именно возможностью делать логические выводы, не обращаясь каждый раз к данным непосредственного, чувственного опыта, характеризуется продуктивное мышление человека, возникающее благодаря языку.

Итак, наиболее развитой формой мышления, осуществляемого посредством языка, является рассуждение – дискурсивное мышление. Оно представляет собой  цепь суждений, элементами которой  являются понятия, и в конце которой  появляется новое суждение, являющееся производным от предыдущих. Рассуждающее мышление осуществляется по логическим законам, при соблюдении которых новое суждение или вывод в большей мере обладает предсказательной силой, чем при их нарушении. Правильность логического вывода зависит и от ряда других условий, в частности от исходных суждений, истинность которых определяется содержанием используемых понятий, личным и общественным опытом, существующим в форме убеждений. Функция дискурсивного мышления состоит в доказательстве верности вывода или принимаемого решения, предшествующего какому-то действию, при помощи ссылки на логическую правильность суждений. Двумя способами дискурсивного мышления являются индукция и дедукция.

Индукция – это движение мысли  в процессе рассуждения от частных  суждений к общему выводу. Если рассматривать  процесс формирования понятий в  логических терминах, то можно сказать, что он представляет собой типичный пример индукции.

Более сложной формой умозаключения  является дедукция, при которой конечное суждение является результатом движения мысли от общих положений к частным суждениям. Такое движение мысли приобретает форму силлогизма, который состоит из общей и частной посылки и вывода. Дедуктивное мышление требует от субъекта большей способности к отвлечению и обобщению, а также к децентрации – способности на время рассуждения преодолеть эгоцентрическую позицию, взглянуть на явление как бы со стороны. В скрытой форме дедукция, так же как и индукция, присутствует в мышлении человека всегда, однако при решении отвлечённых задач люди с эгоцентрическим мышлением справляются с такими задачами с трудом.

Способность к дискурсивному мышлению открывает возможности для планирования и организации деятельности. Пользуясь  словом, как средством для закрепления  отношений не только между объектами, но и между действиями,человек может составить программу действий, зафиксированную в ряде словесных высказываний. Затем он может сверять этапы реально выполняемых действий с имеющейся словесной программой и вносить соответствующие коррективы как в действия, так и в программу. Именно в способности пользоваться языком как средством планирования и организации действий заключается огромная преобразующая сила человека.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Взаимосвязь  языка, мышления и сознания

Вопрос о взаимоотношениях между  языком, сознанием и мышлением  является весьма актуальным и затрагивающим  интересы философии, лингвистики, психолингвистики, психологии и других отраслей знания. Подавляющее большинство исследователей данной проблемы признают несомненной  связь между языком и мышлением,однако по-разному понимают природу этой связи. Существует несколько подходов к решению данного вопроса.

Сторонники первого подхода  считают, что мышление непредставимо  без языка. Подобную точку зрения можно проследить в концепциях И. Канта, В. фон Гумбольдта, М. Мюллера, Ф.Э. Шлейермахера, Ф. де. Соссюра, А.Ф. Лосева, А.А. Реформатского и других философов и лингвистов. Так, Гумбольдт пишет: «Язык есть орган, образующий мысль. Умственная деятельность — совершенно духовная, глубоко внутренняя и проходящая бесследно — посредством звука речи материализуется и становится  доступной для чувственного восприятия. Деятельность языка и мышления  представляет поэтому неразрывное единство. В силу необходимости мышление всегда связано со звуком языка, иначе оно не достигает ясности и представление не может превратиться в понятие. Неразрывная связь мышления, органов речи и слуха с языком обусловливается первичным и необъяснимым в своей сущности устройством человеческой природы».

У сторонников данной точки зрения отсутствует необходимая ясность  относительно того, как обеспечивается неразрывность разных по природе (идеальной  и материальной) сущностей, а также  нет достаточно убедительных доводов, направленных на устранение противоречий между положением о невозможности  мышления без языка и реальным наличием разных типов мышления.

Сторонники второго, противоположного подхода к данной проблеме утверждают возможность существования определенной мыслительной деятельности без участия  языка. Эту точку зрения разделяют  многие психологи, лингвисты и философы, в их числе — Ж. Пиаже, Л.С. Выготский, Н.И. Жинкин, А.А. Потебня, Ж. Вандриес, Б.А. Серебренников, Б. Рассел, Д.И. Дубровский и др. Так, А.А. Потебня пишет: «В средине человеческого развития мысль может быть связана со словом, но в начале она, по-видимому, еще не доросла до него, а на высокой степени отвлеченности покидает его, как не удовлетворяющее ее требованиям и как бы потому, что не может вполне отрешиться от чувственности, ищет опоры в произвольном знаке». А.А. Потебня указывал, что свидетельством несовпадения языка и мысли является тот факт, что творческая мысль живописца, музыканта, шахматиста невыразима словом, а в математике самые сложные понятия выражаются не словами, а условными знаками . Д.И. Дубровский в «Проблеме идеального» отрицает абсолютную вербализуемость знания: «внесловесная мысль существует и составляет непременный компонент познавательных процессов». У.Ф. Гормана читаем: «Соответствующие психологические свидетельства наводят на мысль, что дети в возрасте, предшествующем приобретению ими языковых навыков, имеют чувственное знание об окружающем, которое не зависит от параметров лингвистики».

По мнению сторонников данной точки  зрения, при решении проблемы соотношения  языка и мышления необходимо учитывать  наличие так называемых несловесных  типов мышления, например, наглядно-действенного (предметного) и наглядно-образного. Однако наличие таких типов мышления не опровергает первый подход. Если согласиться с тем, что типы мышления вычленяются  в зависимости от единиц, с помощью которых нерасчлененный мыслительный процесс разделяется на отрезки, способные к перестановкам и комбинированию, то становится ясным: такого рода единицами могут быть лишь сущности, изоморфные по своей природе мышлению. Поскольку мышление имеет информационную природу, постольку действия, образы, звуки, формы и т. п. только в том случае могут рассматриваться как единицы мышления, если они выступают в преобразованном виде, совместимом с природой мыслительной деятельности. А так как в любом случае основным источником, питающим мышление и сознание, является все же язык, то все остальные источники соединяются с мыслительной сферой только через его посредство, то есть с обязательным преобразованием сигналов в единицы, соответствующие традиционным языковым единицам.

Таким образом, первый подход нуждается  в обобщении и уточнении, а  второй — недостаточно обоснован. При  этом оба подхода как бы игнорируют категорию сознания, которая теснейшим  образом связана с мышлением  и языком. Кроме того, на наш взгляд, в обоих подходах преобладает  пришедшее из лингвистики понимание  языка как системы знаков.

Для поиска оптимального решения рассматриваемой  проблемы требуется, в первую очередь, определиться с понятиями «сознание», «мышление», «язык». Как отмечает Дж. Серл: «... никакая теория языка не является полной без объяснения отношения между сознанием и языком, а также того, как значение, то есть производная интенциональность лингвистических элементов, основывается на более глубокой в биологическом отношении внутренней интенциональности «сознание — мозг»».

Понятие «сознание» является более  широким по объему, чем понятие  «мышление». «Сознание — это высшая, свойственная только человеку и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном, оценочном и целенаправленном отражении и конструктивно-творческом преобразовании действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека». В структуре сознания выделяются следующие секторы: телесно-перцептивный, логико-понятийный, эмоциональный и ценностно-мотивационный.

Понятие «мышление» является видовым  по отношению к понятию сознания. «Мышление — процесс решения  проблем, выражающийся в переходе от условий, задающих проблему, к получению  результата. Мышление предполагает активную конструктивную деятельность по переструктурированию исходных данных, их расчленение, синтезирование и дополнение». В.А. Лекторский выделяет несколько видов мышления: мышление на базе восприятия, мышление с помощью наглядных представлений (сюда можно отнести мышление музыканта, писателя, шахматиста  и др.), мышление на основе языка. Последний вид мышления может выражаться как в виде внешне выраженной речи, так и в виде речи внутренней. Мышление данного типа «...может быть ненаглядным, использовать понятия, непосредственно не соотносимые с восприятием или представлением. Исторически именно этот частный вид мышления — ненаглядное мышление «в уме» — считался выражением сущности мышления».