Либеральные идеологии России

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 28 Января 2014 в 15:36, реферат

Краткое описание

Исторически первой сформулированной политической идеологией была идеология либерализма, возникшая в XVIII веке. К этому времени в европейских городах созрел класс свободных собственников, не принадлежавших к дворянству и духовенству, так называемое третье сословие или буржуазия. Это была активная часть общества, не удовлетворявшаяся собственным материальным положением и видевшая свой путь в политическом влиянии. Базовая ценность либерализма, как следует уже из названия этой идеологии, состоит в свободе личности.

Содержание

Введение
1 Либеральные идеологии России
2 Проблема либеральных идей в России
2.1 Координаты методологии
2.2 Подходы к проблеме: критика методологии
2.3 "Проблема Гоббса"
3 Поиск политической стратегии либерализма
Заключение
Список литературы

Прикрепленные файлы: 1 файл

политология.docx

— 45.87 Кб (Скачать документ)

Содержание

Введение

1 Либеральные идеологии России

2 Проблема либеральных идей  в России

2.1 Координаты методологии

2.2 Подходы к проблеме: критика  методологии

2.3 "Проблема Гоббса"

3 Поиск политической стратегии  либерализма

Заключение

Список литературы

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

        Исторически первой сформулированной политической идеологией была идеология либерализма, возникшая в XVIII веке. К этому времени в европейских городах созрел класс свободных собственников, не принадлежавших к дворянству и духовенству, так называемое третье сословие или буржуазия. Это была активная часть общества, не удовлетворявшаяся собственным материальным положением и видевшая свой путь в политическом влиянии.

        Базовая ценность либерализма, как следует уже из названия этой идеологии, состоит в свободе личности. Духовная свобода – это право на выбор в религиозном вопросе, свобода слова. Материальная свобода – это право на собственность, право купить и продать из соображений собственной выгоды. Политическая свобода – свобода в буквальном смысле слова при соблюдении законов, свобода в политическом волеизъявлении. Права и свободы личности имеют приоритет над интересами общества и государства.

         Критика либерализма никогда не прекращалась. И особенно яростно она стала звучать, когда эта идеология воплотилась в тот общественный строй, тот социально-экономический уклад, который назвали капитализмом. Капитализм обеспечил небывалый экономический рост и, соответственно, среднее благосостояние в тех странах, где осуществлялись идеи либерализма.

        Либеральные ценности с ростом производства и благосостояния населения всё больше и боше начали укрепляться в сознании и понятиях европейского общества, и, закреплённые в конституциях, эти ценности стали во многом определять общественные отношения в государстве. Рост влияния либерализма постепенно рос, и в итоге он обрёл мировые масштабы и стал одним из факторов, который смог повлиять на мировые политические процессы.

 

1 Либеральные идеологии России

В конце 80-х  – начале 90-х годов прошлого века либеральная идеология захватила  в общественно-политической жизни  России доминирующее положение, став мощным орудием в руках вождей и архитекторов «перестройки», плавно перешедшей в  антисоветскую революцию. Либерально-западный проект в его самой крайней, фундаменталистской форме, был представлен как единственная альтернатива «обанкротившемуся советскому эксперименту». Концепции гражданского общества, свободного рынка, конкуренции, представительной демократии, частной собственности стали интенсивно вводиться в массовое сознание посредством СМИ, системы образования и т.д1.

На сегодняшний  день можно констатировать тот неопровержимый факт, что либеральная идея в России и на всем постсоветском пространстве если и не умерла совсем, то находится  в глубочайшем кризисе, реального  выхода из которого не видно. Это подтверждается как социологическими исследованиями, так и политической действительностью  – достаточно вспомнить сокрушительное поражение на последних российских выборах партий «СПС» и «Яблоко», явно декларировавших свою приверженность либеральным ценностям.

Вместе с  тем нельзя сказать, что спрос  на либеральную идеологию в постсоветском  обществе полностью отсутствует. Глубокие изменения в характере и структуре общества, произошедшие в результате радикальных рыночных реформ, невиданного по масштабам перераспределения общественного богатства и кардинальной трансформации политической системы создали предпосылки для возникновения вполне определенных социальных групп, в той или иной степени ориентированных на ценности западного либерализма. Это прежде всего узкая, но чрезвычайно влиятельная прослойка так называемых олигархов, крупной буржуазии, в наибольшей степени выигравшей от распада СССР и завладевшей львиной долей его собственности. Эта группа привержена наиболее крайним формам либеральной идеологии – неолиберализму и социал-дарвинизму. Её взгляды разделяются значительной частью исполнительной власти и пользуются существенной поддержкой со стороны СМИ.

Следует отметить наличие ещё одного важного сегмента общества, достаточно сильно ориентированного на либеральные ценности. Речь идет о части мелкой буржуазии –  людях образованных, обладающих профессиональной квалификацией и ярко выраженной претензией на достижение более высокого социального статуса, но в силу различных причин оттесненных в эпоху «большого дележа» от самой лакомой части пирога и не сумевших прорваться к рычагам влияния на власть. Они чувствуют себя обделенными и испытывают разочарование не только правящим режимом, но и самим общественным строем, не позволяющим, по их мнению, по настоящему реализоваться «самым достойным». Именно эта мелкобуржуазная прослойка стала главной движущей силой «оранжевой революции» на Украине. Её недовольство режимом Кучмы, опиравшегося на пророссийских олигархов, было умело использовано западным империализмом и его ставленниками из среды крупного капитала.

2 Проблема либеральных идей в  России

2.1 Координаты методологии

"Конструктивистская" функция идеи проявляется иначе.  В обществе может возникнуть  конфликт, не поддающийся разрешению  и регулированию при сохранении  его участниками прежних своих  социально-культурных определений. "Конструктивизм" потребной в  таком случае обществу новой  идеи заключается "лишь" в  том, чтобы помочь сторонам  конфликта найти те новые определения  для себя, увидеть возможность  тех новых измерений своего  бытия, благодаря которым они  смогли бы "процессировать" и институционализировать конфликт, с тем чтобы добиться безопасности и реализации своих интересов.

Идея функциональна  по отношению к действительности в том смысле, что позволяет  осуществить возникшую в последней  возможность преобразования. Она конструктивна в том смысле, что реализация этой возможности не обеспечивается имманентной логикой социально-экономических процессов и требует опосредующей роли идеи. "Конструктивистская" идея как выражение возможности и проекта новой социальной целостности, как взгляд на существующие силы и интересы с этой точки зрения "трансцендентна" их наличному бытию, поскольку, пользуясь фразой Гегеля, "они остаются во власти своей непосредственности". Такая идея не может быть генерирована самими участниками конфликта, явиться их самосознанием. Она возникает как продукт "духовного сословия", которое - в той мере, в какой оно является "духовным", - по определению способно к интеллектуальному трансцендентированию наличного бытия. В критических ситуациях, о которых у нас идет речь, главная функция этого сословия в том и состоит, чтобы найти проекты социальной целостности, могущей быть новой формой взаимопризнания конфликтующих сил и сообщающей им новые культурные определения.

Итак, "конструктивистская" функция идеи подразумевает ее способность, во-первых, идентифицировать центральный  для данного общества конфликт, не поддающийся "процессированию" без изменения социокультурных определений его участников; во-вторых, представить его обществу в качестве такового; в-третьих, обеспечить идеологические формы и формулы политической мобилизации сил для осуществления проекта новой общественной целостности. Реализация "конструктивистской" функции идеи невозможна без наличия "духовного сословия", способного выступать не только ее генератором, но и социальным деятелем. В этом случае оно является ее непосредственным носителем и субъектом ее осуществления.

Может ли в  России либерализм выступить в качестве такой "конструктивистской" идеи (оставляя пока в стороне важный вопрос о том, каким он должен быть, если всерьез претендует на эту роль)? Это - центральная проблема настоящего эссе. Подступая к ней, необходимо предварительно рассмотреть те достаточно распространенные ходы мысли, которые  делают ее исследование в принципе непродуктивным, независимо от того, утвердительное или отрицательное заключение оказывается  его итогом2.

2.2 Подходы к проблеме: критика методологии

Непродуктивным  исследование делает в первую очередь  презумпция того, что проблема состоит  лишь в сопряжении России и либерализма, причем оба полагаются, в сущности, известными. Такой ход мысли необходимо ведет либо к тавтологии, либо к  прожектерству. Известность либерализма - отождествление его с некоторой  уже осуществленной теоретической  и практической моделью - привязывает  его к определенной сумме эмпирических обстоятельств, ассоциируемых с  реализацией данной модели в конкретных условиях места и времени. Сопряжение известного либерализма с реальностью  России способно дать лишь банальное  заключение об отсутствии в ней всех или большинства из этих эмпирических обстоятельств (что бы под ними ни понималось - определенная система  религиозных убеждений, "соответствующие" политические институты, развитой "средний  класс" в "западном смысле этого  понятия" или что-либо иное).

На таком  основании возможны два идеологически  противоположных, но логически идентичных вывода. Первый: Россия обладает таким  социально-экономическим и политико-культурным генотипом, естествен-но проявляющимся и сейчас, который делает ее принципиально чуждой либерализму в целом, либерально-демократической культуре в частности и в особенности. Это и есть тавтология: Россия чужда либерализму, потому что Россия по строю своего духа и плоти не либеральна.

Второй: если Россия все же может (и "должна") стать либеральной, то в ее социальной и культурной ткани необходимо воспроизвести  те эмпирические обстоятельства, которые  считаются (данным теоретиком) решающими  для возникновения модели известного либерализма. Такой подход - имплицитно и эксплицитно - определял идеологию  российских реформ после 1991 года: сформировать ("средний") класс собственников  посредством ваучеризации и других форм приватизации, проимитировать "соответствующие" политико-государственные институты (вспомним конституционные споры о применимости в России американской, французской и других моделей), создать саморегулирующуюся экономику посредством (возможно более полного) ухода из нее государства...

Парадокс  такого подхода в том, что отсутствие в России искомых эмпирических обстоятельств  делало невозможным указать какой-либо социальный субъект желаемых преобразований. Уповать пришлось опять же на государство, что является просто эвфемизмом бюрократии и связанных с ней клик. Причем ей - против всех свидетельств исторического  и теоретического опыта последних  двух веков - пришлось приписать способность  не иметь своего особого частного интереса, ибо иначе становилось совсем непонятным, с какой стати ей лишать саму себя привилегированного общественного положения, создавая "ровное" конкурентное политическое и экономическое пространство. Как известно, ту же ошибку с бюрократией, на сей раз - коммунистической, совершили в свое время марксистские революционеры, понадеявшись на превращение политических функций государства в "простые административные" в ходе успешного развития государства рабочих и крестьян. Вернее, такое превращение как раз произошло, но оно и явилось конкретным способом реализации частного интереса бюрократии и ее господства в условиях отечественного тоталитаризма. Такие упования на методы переделки социальной ткани и силы, якобы готовые этим заняться, есть то, что выше было названо прожектерством. Результатом практического воплощения его стало, как начали отмечать и демократически настроенные наблюдатели, не просто сращивание мафии с коррумпированным чиновничеством, а именно "строительство параллельного преступного государства". Единственным приемом уйти от прожектерской версии воспроизводства эмпирических условий осуществления модели известного либерализма в России - при сохранении убеждения в необходимости такого воспроизводства - является полагание их способности к саморазвитию вне зависимости от исторического контекста. Но поскольку объектом анализа выступает российский контекст, в котором саморазвитие этих условий должно обнаружить свой преобразовательный потенциал, то он - еще один парадокс - объявляется чуть ли не более благоприятным для такого саморазвития, чем западный.

В этой логике происходит утверждение, будто "во многих отношениях российская экономика сейчас либеральнее, чем западная. Именно тотальная  неэффективность государственной  власти создает беспрецедентные  по меркам ХХ века возможности для  утверждения либеральных ценностей  и институтов". В том же ряду находятся суждения о спонтанной выработке "элементов этики честного бизнеса", о "поразительном размахе и энергии" "процесса спонтанной ценностной и институциональной перестройки" российского общества, о "высокой степени толерантности к неравенству в доходах, проявляемой сейчас общественным сознанием", о благотворной слабости у нас "государства благосостояния", которое на Западе замутило и исказило образ правильного и известного либерализма, и т.п.

Главная проблема с таким подходом даже не в том, что многие суждения, образующие его "несущую конструкцию", не поддаются эмпирической верификации или погружены в не выявленную его автором интерпретационную двусмысленность, не в том, что они построены на "контрфактуальности" по отношению к западному опыту и/или его избирательном препарировании. Главная проблема в том, что описываемые явления (даже если они имеют место в действительности) изображаются своего рода первичными "фактами" (наподобие позитивистского понимания "фактов" естественных наук), сертификатом первичности которых выступает характеристика их как "спонтанных". Тем самым устраняются не только требование и процедура их социологического и исторического объяснения, но и сама возможность рассмотрения их именно как "фактов" общественной жизни, т.е. в качестве продуктов определенной культуры и истории. Такой подход полностью исключает возможность анализа того вопроса, который был в центре внимания либеральной мысли периода образования экономических и политических структур либерального типа на Западе и который Б. Мандевиль передал классически простой формулировкой: как "сделать людей полезными друг другу"3.

2.3 "Проблема Гоббса"

Ничего естественного  и спонтанного в принятии частным  эгоизмом (если он берется как "исходная данность" мотивации человека) этой формы взаимной полезности нет. Если рационально то, что позволяет  оптимизировать средства в отношении  достижения предмета моих "аппетитов", то вполне рациональным может оказаться  не обмен услугами, а овладение  предметом вожделений посредством  насилия, обмана и других аморальных, но оптимальных в данной ситуации средств. Из примата в структуре  мотивации человека устремленности к собственной пользе не выводится  непосредственно ни система морали, ни та система всеобщей полезности, внутри которой только и может  действовать "невидимая рука" рынка, описанная Смитом.

Информация о работе Либеральные идеологии России