Классические концепции налогов и налогообложения, направления их развития

В дальнейшем последователи Дж. Кейнса предложили разделить объекты налогообложения по их отношению к потреблению и сбережению. В первом случае налогообложению подвергается конечная стоимость потребляемых продуктов, во втором — только процентная ставка по вкладам. Отсюда возникла идея налога на потребление, который рассматривается, с одной стороны, как средство борьбы с инфляцией, а с другой — как метод поощрения сбережений. В результате налогового давления предполагается переключать денежные ресурсы либо прямо на инвестиции, либо на сбережения, которые с помощью той же бюджетной политики изъятия сбережений трансформируются в капиталовложения. Сбережения долгосрочного характера — фактор будущего экономического роста.

При этом предполагается проявление закономерности в динамике потребления и доходов в фазе спада: расходы на рынке потребления сокращаются медленнее, чем снижаются доходы, что провоцирует дополнительный (ажиотажный) спрос. Следовательно, ставки налога на потребление должны быть более высокими, чем при обложении подоходным налогом. Поэтому такая налоговая система «не тянет» на встроенный стабилизатор. Предполагается, что налог на потребление, введенный по прогрессивным ставкам с применением льгот и скидок для товаров первой необходимости, будет более справедлив, чем фиксированный налог с продаж.

Классическая (консервативная) концепция налоговой политики.

На первоначальном этапе классическая концепция рассматривала налоги только как источник доходов государственного бюджета, так как экономика признавалась устойчивой саморегулирующейся системой. А. Смитом было сформулировано положение, согласно которому государство выигрывает от снижения налогового бремени в результате того, что средства, освобожденные от налогообложения, порождают доходы, налоги с которых пополняют казну. Затем это положение было скорректировано в направлении обеспечения «эффективного предложения», что априори признавало свободную конкуренцию, естественность и устойчивость экономических систем. Отсюда и отказ государству в его регулирующей роли. Если таковая и признается, то только лишь для устранения препятствий, мешающих проявлению закона свободной конкуренции.

Поэтому бюджетно-налоговая политика должна быть направлена на резкое сокращение расходной части бюджета и понижение уровня налоговых ставок. Это ведет к увеличению количества источников накопления предприятий, активизирует деловую и инвестиционную активность, что благоприятно скажется на хозяйственных процессах.

Взаимодополнение кейнсианской и классической концепций налоговой политики.

Обратимся к графику, который позволит представить обе концепции, если можно так выразиться, во взаимодополнении (рис. 2.1.).

Рис. 2.1. Воздействие фискальной политики на спрос и предложение

Предположим, что при совокупном спросе (кривая Сс) и совокупном предложении (кривая Пс) равновесный объем продукта равен QК, при уровне цен ЦК. Допустим также, что при данном объеме производства существует значительный контингент незанятых работников, т.е. налицо высокий уровень безработицы. Если в этих условиях правительство осуществляет меры по снижению налогов, то это не замедлит сказаться на росте доходов, повышении уровня спроса. (Здесь можно отвлечься от старого кейнсианского правила о неизменности цен и заработной платы.) В таком случае под давлением возросшего спроса производство национального продукта увеличится до объема QL при одновременном повышении цен до уровня ЦL. Кривая Сс смещается в положение. Здесь налицо воздействие щадящей фискальной политики на повышение уровня экономической активности через стимулирование совокупного спроса.

Теперь обратимся к совокупному предложению и попытаемся выявить последствия принятых фискальных мероприятий. Во-первых, допустим, что население не будет полностью расходовать возникшее приращение в доходах исключительно на потребление, а какую-то его часть оставит в форме сбережений. Это допущение и экономически, и особенно психологически оправдано, так как имеем дело с довольно сложной и трудной экономической ситуацией. Поэтому появляется желание отложить и на будущие покупки, и на «черный день», ведь «темная полоса» жизни еще не миновала.

Одновременно получают налоговые поблажки и предприниматели, у которых возрастает прибыль, остающаяся в их распоряжении, а главное, повышается уровень рентабельности (отдачи) инвестиций. В целом же и рост сбережений населения, и увеличение прибыли предприятий ведут к повышению нормы накопления капитала, что открывает возможность активизации инвестиционной деятельности. Кроме того, снижение уровня налогообложения доходов трудящихся усиливает у них стимулы к труду. Это связано с повышением интенсивности и производительности труда, удлинением рабочей недели, отменой отпусков, т.е. с факторами краткосрочного периода.

Поэтому активизация трудовой деятельности не может не сказаться на росте предложения, что графически находит свое выражение в смещении кривой совокупного предложения (Пс) в положение Пс. Это указывает, с одной стороны, на увеличение национального производства до объема QM и, с другой — на понижение уровня цен до ЦM.

В данной модели становится весьма очевидным переплетение как краткосрочных факторов (стимулирование совокупного спроса и частично предложения через фактор труда), так и долгосрочных (стимулирование совокупного предложения с помощью инвестиций). Поэтому, с нашей точки зрения, здесь необходимо не противопоставлять эти два аспекта финансовой политики, доказывая правоту одного и несостоятельность другого, а видеть их взаимодополняемость и переходность стимулирующей функции от спроса к предложению, что позволит соединить кратко- и долгосрочные аспекты развертывания экономической активности.

 3. Пути развития классических концепций налогов и налогообложения

Оценивая возможные направления совершенствования налоговых концепций, можно четко выделить два из них: эволюционное и революционное. Необходимо отметить, что они объективно вытекают из двух диаметрально противоположных концепций экономической политики по трансформации сложившейся социально-экономической системы и выхода страны из глубочайшего кризиса.

Эволюционисты исходили и исходят из необходимости осторожного и осмотрительного реформирования экономики и социальной системы (именно реформирования), опираясь на сочетание элементов сложившейся системы хозяйств как объективно неизбежной данности с кейнсианской концепцией выхода из кризиса и регулирования национальной экономики с целью формирования на первоначальном этапе двух секторов смешанной экономики — рыночного и государственного. Речь идет, в некотором смысле, о «новом курсе» Ф. Рузвельта, но осложненного российской спецификой: наличие мощного государственного сектора, сверхвысокий уровень несовершенных рыночных структур (господство монополий и олигополий), формальное упразднение которых вносит только хаос, высокий уровень социальной защищенности населения, наконец, общественная психология и вековые национальные традиции государствообразующей нации.

Отсюда большое внимание уделяется бюджетно-налоговой политике, сориентированной на стимулирование и финансирование производства, принятие протекционистских мер по его защите, особенно в тех секторах, которые сталкиваются либо с недобросовестной конкуренцией со стороны импорта, либо с недостаточной конкурентоспособностью отечественных отраслей, определяющих индустриальное лицо национальной экономики. При этом денежно-кредитная политика рассматривается в качестве мощного вспомогательного инструмента, который во взаимосвязи с финансовой политикой призван формировать условия для экономической активности. Такой политике пока не суждено реализоваться в силу политических причин.

Но выбор был сделан в пользу революционных преобразований на основе политики монетаризма, которая тут же стала воплощаться в самых безответственных актах так называемого невмешательства государства в экономику. Что касается фискальной политики, то она была превращена во вспомогательное средство реализации денежно-кредитной политики по оздоровлению денежного хозяйства. Если существующее положение считать нормальным, то цена, заплаченная за его достижение, — разрушение научно-технического, производственного, военно-стратегического, социально-образовательного, интеллектуально-культурного потенциалов великой державы — тысячекратно перекрывает полученные результаты.

 Жесткая денежно-кредитная  политика сопровождалась и сопровождается  колоссальным урезанием государственных  расходов на товары, услуги, развитие  социальной сферы — базы будущего  любого индустриально-информационного  общества. Кроме того, самые жесточайшие  налоговые мероприятия, вопреки  положению Лаффера, высокие процентные  ставки и непомерное налоговое  бремя для товаропроизводителей  поставили «на дыбы» национальную  экономику, которая затем рухнула  в пропасть рукотворного не  только экономического, но и социально-политического  кризиса.

Доля налогов в доходах предприятий превышала 85—90%, а ведь для стран монетаристской ориентации она составляет 25—35%, для стран кейнсианской ориентации — 35—45%. Такой уровень налогообложения полностью парализовал национальную экономику даже в условиях относительно низкого уровня процентных ставок. За все годы реформ уровень процентных ставок значительно превышал средний уровень рентабельности производства в стране. Это и привело вместе с налоговым процессом к такому положению, когда темпы падения инвестиций опережали темпы падения всех остальных макроэкономических показателей.

Согласно теории общественных благ, часть экономических агентов склонны получать доступ к общественным благам, не принимая участия в их оплате. Данный эффект широко известен как «проблема безбилетника». Решить эту сложную задачу ученые пытаются с начала ХХ в. Очевидно, необходимо с помощью различных механизмов финансирования производства общественных благ минимизировать долю не желающих платить за них. Однако в отечественной экономике складывается принципиально иная ситуация. Российские рыночные агенты не заинтересованы в осуществлении налоговых выплат не столько потому, что хотят получить бесплатный доступ к общественным благам, сколько вследствие того, что не получают тех, которые добросовестно оплачивают.

С 1993 г. в России существует страховая медицина, создан Федеральный фонд обязательного медицинского страхования (ФФОМС), а также его подразделения в субъектах Российской Федерации в форме территориальных фондов ОМС. Изменился порядок финансирования здравоохранения, в структуре субъектов производства медицинских услуг появились медицинские страховые компании. Безусловно, пациенты наделены правом выбирать медицинское учреждение и врача. Уже 18 лет добросовестные налогоплательщики платят взносы на ОМС, но получить положенный набор медицинских услуг надлежащего качества не могут. Это обусловлено плачевным состоянием любого рядового муниципального учреждения здравоохранения, моральным и физическим износом медицинского оборудования. При этом заработные платы врачей и среднего персонала остаются низкими. В 2009 г. среднемесячная номинальная начисленная заработная плата работника сферы здравоохранения составила в России 14 819,5 руб.[12, c178] Если элиминировать влияние на этот показатель данных Москвы, Московской области и С.-Петербурга, то по многим российским регионам он не достигнет даже 10 тыс. руб.

Анализ данных таблицы 3.1. (Приложение 1) показывает, что за 20 лет рыночных реформ количество больниц, больничных коек, а также поликлинических учреждений неуклонно сокращается. При этом устойчиво растет число врачей, увеличиваются расходы на здравоохранение, физическую культуру и спорт. Однако так же неуклонно повышается заболеваемость населения.

Упомянем в связи с этим неэффективность расходования средств, выделенных на развитие сферы здравоохранения, в частности, громкий скандал с закупкой томографов по завышенным ценам [7, c.3]. По стране было закуплено 170 томографов на сумму 7,5 млрд руб. Цены производителей после прохождения цепочки посредников вырастали в два-три раза, хотя следует учесть, что вместе с оборудованием они поставляли всю необходимую линейку реактивов и других материалов.

Очевидно, повышение прозрачности бюджетных закупок обеспечивает экономию средств консолидированного бюджета и соответственно — средств налогоплательщиков. Однако на этом фоне принят Федеральный закон РФ № 272-ФЗ [18]«О внесении изменений в Федеральный закон „О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования и территориальные фонды обязательного медицинского страхования" и статью 33 Федерального закона „Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"». В соответствии с ним увеличены страховые взносы на ОМС с 1 января 2011 г. практически на 50% (с 2,1 до 3,1%), а с 1 января 2012 г. — до 5,1%, что в 2,43 раза выше показателя 2009 г.

Пенсионный фонд РФ также пополняется за счет платежей налогоплательщиков, направленных на покрытие накопительной и страховой частей будущей пенсии бенефициара. Предусмотрена и программа софинансирования, когда гражданин добровольно может вносить средства на свой счет в Пенсионном фонде в размере от 2 тыс. до 12 тыс. руб. в год, а государство добавляет на его счет такую же сумму. Средняя начисленная пенсия в России за 2009 г. составила 6177,4 руб. при величине прожиточного минимума для трудоспособного населения 5572 руб., а для пенсионеров — 4100 руб.[19, c.182, 191] В итоге гражданин, отработавший положенный срок на предприятии, которое отчисляло обязательные по закону взносы в Пенсионный фонд РФ, после выхода на пенсию вынужден влачить жалкое существование, поскольку его пенсионное обеспечение находится на грани прожиточного минимума.

Российская реформа системы пенсионного обеспечения, основанная на накопительной модели (как в США и странах Европы), уже сейчас терпит фиаско[4], а люди, которые спустя 20 лет начнут получать пенсию по новой системе, столкнутся с тем, что ее размеры мизерные вследствие инфляции: только за первые шесть лет после реформы накопленный пенсионный капитал обесценился на 25%, а относительно средней заработной платы — на 59%[2, c.51]. Минздравсоцразвития РФ официально признало провал пенсионной реформы[26] и заявляет о необходимости изменить подход к расчету пенсий и возвратиться к системе[12], от которой отказались в результате реформы 2002 г. В настоящее время разрабатывается новая «Стратегия долгосрочного развития пенсионной системы России до 2050 года»[11], которую планируется принять до конца 2012 г. Несмотря на все названные проблемы, с 1 января 2011 г. обязательные страховые пенсионные взносы также выросли с 20 до 26%.