Творчество М. Горького

Творчество М. Горького

Реферат

на тему: «Творчество М. Горького»

М. Горький (1868–1936)

Хотим мы или не хотим, любим  или не принимаем творчество Максима  Горького (А.М. Пешкова), но он оказался на вершине литературного Олимпа на рубеже веков и стал частью национальной культуры России. Проследив идейные, нравственные, эстетические искания писателя, оценив сложность его пути, мы, безусловно, придем к развенчанию плакатного мифа о «буревестнике революции» и создателе метода социалистического реализма, ибо Горький – одна из самых трагических фигур нашего столетия.

«Густой, пестрой, невыразимо странной жизнью» назовет Горький  свои детские и отроческие годы в  Нижнем Новгороде, имея в виду дом  Кашириных – русскую жизнь  в миниатюре с ее светлыми и  мрачными сторонами. Вглядимся в них: добротный дом на крестьянский манер в слободе красильщиков, дед, рычащий на подмастерьев и детей, мать, чувствующая себя приживалкой, бабушка, двигающаяся как-то бочком, едкий запах краски, теснота. И мальчик, рано начавший понимать «свинцовые мерзости жизни». * Копейка служила солнцем в небесах мещанства, и это зажигало в людях мелкую, грязную вражду» («Заметки о мещанстве»). А главное, такая жизнь делала всех страдальцами: плачет бабушка, погибает самый умный и красивый подмастерье Цыганок, мечется мать, страдает от своей тирании и грубости дед, мальчик-сирота отдан «в люди», чтобы до конца понять, как страшно входить в жизнь «ветошником и нищебродом».

«Я в жизнь пришел, чтобы  не соглашаться» – прозвучит девиз  юности. С чем? С жестокой неправильной жизнью, которая редко, очень редко  может одарить человека минутами счастья и радости, как, например, плыть с хорошими людьми по Волге, любоваться азартной пляской бабушки, погружаться в чудесный мир книги. Позже будет несогласие с мотивами смерти, распада, уныния в русском  декадансе, с эстетикой критического реализма, с его героем, неспособным  к яркому поступку, подвигу. Горький  убежден: «Чтобы человек стал лучше, ему нужно показать, каким он должен быть»; «настало время нужды в  героическом» (из писем к А.П. Чехову).

В начальный период творчества М. Горького реализм и романтизм как два основных метода в искусстве пойдут в его произведениях «рука об руку». Дебютом писателя станет рассказ «Макар Чудра», а вслед за ним появятся «Старуха Изергиль» и знаменитые «Песня о Соколе» и «Песня о Буревестнике». Их герои будут нести «солнце в крови». И даже «босяки» Горького особенные – «с цветами в душе», поэты, поднимающиеся над прозой жизни, бедностью, социальной обезличенностью. Драма «На дне» станет некоторым итогом нравственно-философских исканий Горького в начале века, его гамлетовским «быть или не быть?». Смысл их – найти дорогу к правде или поддаться идеям «безумцев, навевающим сон золотой», смирения, покорности, согласия с обстоятельствами. Горький взял себе псевдоним у ветхозаветного пророка Иезекииля, которого называли «горьким» за гонения при жизни. В судьбе А.М. Пешкова будет немало горького, и причина этого во многом связана с ложными идеями – ницшеанством и марксизмом, в рабстве у которых пребывала талантливейшая, ищущая, могучая натура русского писателя-самородка.

Романтические произведения М. Горького. Тема человеческой свободы или несвободы – центральная в творчестве писателя. В его первых рассказах романтически воспевается полная свобода личности, не зависящей от условностей общества. В 1892 г. был написан рассказ «Макар Чудра», в котором мы найдем все приметы романтического произведения. Вглядимся в портрет литературного героя: «он был похож на старый дуб, обожженный молнией» (о Макаре Чудре); «на смуглом матовом лице замерла надменность царицы», «ее красоту можно было бы на скрипке сыграть» (о Радде); «усы легли на плечи и смешались с кудрями», «очи, как ясные звезды, горят, а улыбка – целое солнце, точно его ковали из одного куска железа вместе с конем, стоит весь, как в крови, в огне костра и сверкает зубами, смеясь» (о Лойко). Герою соответствует и пейзаж: мятущийся ветер, раздувающий пламя костра, вздрагивающая мгла, безграничность пространства степи и моря. Одушевленность и бескрайность пейзажа как бы подчеркивают безграничность свободы героя, его нежелание поступиться ею. Заявлен принципиально новый герой (в отличие, скажем, от чеховского): красивый, гордый, смелый, с горящим в груди огнем. Из легенды, рассказанной Макаром с восхищением и внутренним удовольствием, мы узнаем, что Он и Она, красивые, умные, сильные, «оба такие хорошие», «удалые», не уступают своей воли, требуя покорности от другого. Гордость Радды не может сломить даже любовь к Лойко. Неразрешимое противоречие между любовью и гордостью разрешается единственно возможным для романтических произведений обрядом – смертью. И попробовал Лойко, крепко ли у Радды сердце, и вонзил в него кривой нож, и сам получил из рук старого отца свою смерть. Читатель-христианин не может принять правду Горького-романтика, ибо любовь предполагает взаимную способность идти на уступки любимому, чего не могут сделать герои рассказа.

«Старуха Изергиль» (1895), рассказ с удивительно стройной композицией, сочным, выразительным языком, опирающийся якобы на народные предания, поражает идейной путаницей. Описание морской стихии в экспозиции символически связано с «уроком» старухи Изергиль русскому юноше: «У! Стариками вы родитесь, русские», «мрачные, как демоны», т.е. не способные прожить яркую, насыщенную подвигами жизнь. Трехчастная композиция рассказа (легенда о Ларре, исповедь старухи о своей жизни, легенда о Данко) построена на антитезе, которая для самого автора безусловна. Сын женщины и орла, красивый, гордый, смелый, вступивший в конфликт с племенем и убивший девушку, которая не захотела стать его наложницей, по Горькому, отвратителен, потому что несет в себе ницшеанский комплекс: гордость, индивидуализм, эгоцентризм, презрение к простому человеку, отщепенство, разрушение морали «отцов». А вот язычнице, блуднице старухе Изергиль, которая смогла ради спасения любимого убить часового и раскаялась в своей бесшабашной смелости и жажде наслаждения плотью, автор явно симпатизирует. Герой третьей новеллы – Данко вызывает прямо-таки восторг писателя, потому что он вывел людей из «леса», «болот», «смрада» (читай: из мрака рабства и страха перед жизнью). Разорвав грудь, поднял он сердце свое, как факел, совершив подвиг любви во имя человека, брата своего. Все законы романтической поэтики соблюдены: сюжет строится на антитезах «герой» – «толпа», «тьма» – «свет», «неволя» – «воля». Но все эти ключевые образы не поддаются однозначной «расшифровке» (тем и сильны романтические символы, что их можно прилагать к любой ситуации, в любое время). С позиций вульгарного марксизма всю жизнь дореволюционной России можно было считать «тьмой», а декабристы, народовольцы, пролетарские вожаки хотели вывести народ к свету – через восстания, террор, революцию. И не важно, сколько будет пролито крови, слез детей и стариков на этом пути.

Легенда о Данко имеет  библейскую параллель – историю  о том, как Моисей вывел древних  иудеев из египетского плена на родину. Сорок лет вел он своих соотечественников, молясь о спасении народа, и, после  того как Господь открыл пророку  десять заповедей спасения души, Моисей начертал их на скрижалях как единственный и непреложный план устройства земной жизни и человечества, погрязшего в грехах самомнения, зависти, чревоугодия, прелюбодеяния, ненависти. Неужели  Данко у Горького – Моисей Нового времени? Кто и что им руководит? Нетерпение! Понимает ли он конечную цель пути? Нет! Действительно, Данко у  Горького не возносится над толпой, не говорит: «Падающего – толкни». Но толкает на неоправданные жертвы, а следовательно – к новой «тьме».

Позиция повествователя ранних рассказов Горького отличается от позиции  главных героев (Макара Чудры и  старухи Изергиль), что составляет идеологический центр рассказа и  определяет его проблематику. Романтическая  позиция при всей ее внешней красоте  и возвышенности не принимается  повествователем.

«Маленький человек» Максима Горького в рассказах  «о босяках». И Гоголь, и Пушкин, и Достоевский восстали против социальной обезличенности «маленького человека», разбудили «добрые чувства», христианское сострадание и к Акакию Акакиевичу, и к Самсону Вырину, и к Макару Девушкину. М. Горький, обнимая художническим взором всю социальную пирамиду буржуазной России рубежа XIX–XX вв., обнаружил в ней особый слой – людей «дна», босяков, люмпенов, жертв Города, машин, индустрии. Рассказ «Челкаш» (1895) начинается с описания пристани большого портового города: грохот машин, металлический скрежет, тяжелые пароходы-гиганты. «Все дышит модными звуками гимна Меркурию». Почему именно Меркурию? Меркурий – бог торговли, обогащения, прибыли, с одной стороны, он же – проводник в царстве мертвых (словарь). Вот те новые обстоятельства (мертвый, железный капитализм), в которые помещает своего героя Максим Горький.

Челкаш, «старый травленый  волк, заядлый пьяница» и «ловкий, смелый вор», похож цепкими руками и длинным костлявым носом на степного ястреба, выжидающего свою добычу. И она появляется в виде широкоплечего, коренастого, русого, загорелого крестьянского парня Гаврилы, смотревшего «добродушно и доверчиво» на Челкаша. Оба товарища бедны, голодны. Но первому, Челкашу, не нужны деньги как таковые, он их пропьет. Ему дорога воля и море, «созерцанием» которого никогда не пресыщалась его кипучая, нервная натура. «Темная широта, бескрайняя, свободная и мощная» рождала «мощные мечты». А вот другой, крестьянин, оказывается, охоч до денег и готов «душу загубить», ограбив работодателя. «Кабы этакие деньги» да на хозяйство потратить, корову купить, домик поставить, женой обзавестись! «Жаден ты», – выносит приговор Челкаш. В подаче Горького Гаврила жалок, подобострастен, низок, хотя внутри его идет борьба: «Беда от них» (денег).

Читателю всегда интересно  разобраться в субъективной, авторской, оценке героев и объективном смысле рассказа, ведь часто они не совпадают. Горький хочет реабилитировать'вора и убийцу Челкаша, увидев в его  душе цветы бескорыстия, свободы  от власти денег над личностью, бунта  против Города и собственной отверженности, и показать человека от земли и  сохи этаким собственником, шкурой, который  легко может перейти от добродушия к хищничеству. Объективный же смысл  рассказа в ином: страшен мир, в  котором люди, подчинившись его волчьим  законам, цинично начинают выживать один другого, вплоть до покушения на убийство. Оба героя страшны: и тот, кто бросает камень, и тот, кто издевается над крестьянским инстинктом, колотит по спине и кричит: «Убью».

Рассказ «Коновалов» (1897), исследующий причины, побудившие уйти из жизни «задумчивого человека» – богатыря Коновалова, повествует о любви проститутки Капы и талантливого мастерового, не допускающих мысли, чтобы у них, у отверженных обществом, «ничего хорошего в жизни не было». Хотя «ржавчина недоумения перед жизнью и яд дум о ней» и разъедали чуткое сердце Коновалова, он не склонен был винить в своем босяцком положении обстоятельства жизни – «во мне самом что-то неладно». А это «неладное» общечеловечно: человек с тонкой душевной организацией, поэт, артист, всегда будет страдать от замешанной на материальных ценностях жизни.

Пекари в рассказе «Двадцать  шесть и одна» (1899) тоже чудаки, влюбившиеся  в милую, свежую, быстроногую Татьяну  и сделавшие ее своей «звездой». Грубость жизни рабочих уступила место красоте и мечте, но «звезда» пала, и ограбленной красоте захотелось мстить. Такова диалектика жизни. Но для  Горького важна живая душа в босяке, искренний интерес к человеку и умение видеть в нем светлое, солнечное.

Драма «На дне» (1902) вызвала широкие отклики современников. Ф.И. Шаляпин по красоте языка и глубине содержания поставил ее рядом со «Снегурочкой» А.Н. Островского. Л.Н. Андреев отметил в ней «нечто новое по силе, смелости и красоте». В чеховских пьесах актеры плели тончайший психологический рисунок. В социально-философской драме «На дне» В.И. Качалов, В.И. Немирович-Данченко, К.С. Станиславский, И.М. Москвин своей игрой воплощали и людей и идеи. В русский театр пришла публицистика. И не могло быть иначе, потому что тема босячества, ставшего обвальным явлением в больших русских городах, делала драму особенно актуальной.

Описание ночлежки вводит в место действия и в особый мир босяков, что настраивает на реалистическую поэтику. Уже в ремарках появляются образы-символы, которые переведут бытовой план в духовный. В ночлежке – «пещере», «тюрьме» будет звучать песня:

Солнце всходит и заходит, А в тюрьме моей темно…

Первый акт начинается ссорой в ночлежке. Ее трудно пересказать, потому что главное для драматурга – реплика, передающая скорее настроение героев, а не характеры. Но сюжет  начинает проясняться. Всем: и Сатину, и Пеплу, и Клещу, и Алешке плохо. «Дура!», «Скучно!», «Какие они люди?»  – вспыхивают разряды электричества, накопившегося в душах. С приходом Василисы, хозяйки ночлежки, завязывается социально-бытовой конфликт, который  в третьем акте разрешится убийством  Костылева и всеобщим бунтом.

В конце первого акта появляется старичок Лука, который станет центром  другого сюжета – философского, ибо он «разговорит» обитателей об их жизни, соберет их исповеди о прошлом и настоящем и разбудит мысль: «Что такое человек? Чего он стоит? Можно ли ему помочь? Что такое правда – истина или сострадание?» Во втором акте Лука, обращаясь к Ваське Пеплу, произнесет это ключевое слово пьесы: «Она, правда-то, может, обух для тебя». Разговор подхватит Бубнов: «Васька, какой правды надо?» Актер силится вспомнить стихи «на тему»:

Если к правде святой Мир  дорогу найти не сумеет, Честь безумцу, который навеет Человечеству сон  золотой.

Сатин немедленно реагирует, имея в виду не только умершую Анну: «Мертвецы – не слышат! Мертвецы не чувствуют». Но могут ли духовные мертвецы мечтать о правде! Язык второго акта необычайно афористичен. Драма стала философской, ибо  в центре ее уже не конкретные жизни, а Мысль о человеке и его  перспективах.

В третьем акте во всей полноте  раскрывается Лука с его христианским отношением к человеку и верой  в то, что «надо кому-нибудь и  добрым быть», превращая случай, происшедший  с ним на даче, в притчу. Притчей  стала и история о человеке, который верил в существование  праведной земли, а разуверившись  в ней, повесился. Человек, правда, вера – вот что неизменно волнует  душу каждого, поэтому в четвертом  акте после исчезновения Луки разгорелся спор и о том, кто такой Лука и как относиться к его приходу  – как промыслительному или случайному? Сатин не спорил с Лукой, но приготовил свой искрометный монолог о Правде и Человеке с большой буквы  как опровержение христианского  взгляда. Спор достиг своей кульминации  и трагической развязки: Актер  удавился и оставил всех ночлежников  в растерянности: испортил, брат, песню!

Босяки в драме  «На дне». С полным правом всех босяков в драме можно назвать типами. Средства типизации у Горького-драматурга просты: общее место жизни, настоящее героев, воспоминания о прошлом, мечта, отношение к хозяевам и к Луке и чаще вместо имени – прозвище. Благодаря таким приемам обрисовки персонажей мы можем проследить какие-то закономерности в их судьбе, выяснить причины, приведшие их на «дно», понять авторское к ним отношение.