Цветовая гамма поэтических образов А. Блока

Моря, поля, и горы, и леса,

Перекликаются в свободной  выси птицы,

Встает туман, алеют небеса.

      Синий участвует в создании пейзажа всех времен года. В этой многозначности, используемой для передачи разных ощущений, связанных с пейзажем, заключена одна из особенностей творческого метода Блока. Синий может способствовать, например, передаче настроений смутных и радостных, предчувствий перемен и каких-то свершений, пусть даже обманчивых.                           

      «Есть чудеса за далью синей — они взыграют в день весны»; «Но

синей и синее полночь  мерцала,  тая,  млея,  сгорая  полношумной  весной...».

      Самое заветное  для поэта — тема Родины  и ее будущего  —  связано,  как

правило, с поэтическим  образом  синей  дали  времен:  «Это  —  Россия  летит неведомо куда — в сине-голубую пропасть времен  —  на  разубранной  своей  и разукрашенной тройке. Видите ли вы ее звездные очи — с  мольбою,  обращенною к нам: «Полюби меня, полюби  красоту  мою!»  Но  нас  от  нее  отделяет  эта бесконечная даль времен, эта  синяя  морозная  мгла,  эта снежная звездная сеть».

      Синева  как символ «родимой стороны»  типична для стихотворений Блока:

Видишь день беззакатный  и жгучий

И любимый, родимый свой край,

Синий, синий, певучий, певучий,

Неподвижно-блаженный, как  рай.

      Но синий может быть и спутником   печали, тревоги, томительных,

болезненных ощущений:

Берегись, пойдем-ка домой...

Смотри: уж туман ползет:

Корабль стал совсем голубой...

В голубом морозном своде

Так приплюснут диск больной,

Заплевавший все в природе

Нестерпимой желтизной.

  

 

  Синий часто встречается в сочетании с другими цветами, служа нередко в

цветовой гамме то фоном, то контрастом, то равноправным компонентом; в этих случаях синий, как правило, сохраняет свое реальное значение, но иногда он, чаще всего вместе с красным, выражает смысл метафорически: «Синее море! Красные зори!»; «...туча в предсмертном гневе мечет из очей то

красные, то синие огни»; «Остался красный зов зари и верность голубому стягу».

Из ничего фонтаном синим

Вдруг брызнул свет.

...Зеленый, желтый, синий,  красный —

Вся ночь в лучах...

      Синий может участвовать в поэтической передаче психологических

контрастов, символизируя устремленность к добру, к свету: «Забыл я зимние

теснины и вижу голубую даль»; «Голубому сну еще рад наяву».

      Контрастны  и стилевые крайности в использовании  синего и голубого

цвета — от высокой поэтизации, романтической окрыленности до выражения

боли, надрыва; иногда этот образ  выполняет сатирическую функцию: «И над

твоим собольим мехом гуляет ветер голубой».

     Синий как  признак внешнего облика героя  (цвет одежды) всегда условен,

здесь он — главное средство поэтизации образа: «Я крепко сплю, мне  снится

плащ твой синий, в котором  ты в сырую ночь ушла...»; «У дверей

Несравненной Дамы я рыдал в плаще голубом».

      Законченным  воплощением символа  является  один  из  персонажей  пьесы «Незнакомка» по имени Голубой,  который  на  вопрос  Незнакомки  «Ты  можешь сказать мне земные слова? Отчего ты весь в голубом?» отвечает:  «Я  слишком долго в небо смотрел: оттого — голубые глаза и плащ».

      Один из  частых в поэзии Блока символических  образов — синие глаза:

«Сотни глаз, больших и  глубоких, синих, темных, светлых. Узких... Открытых...»; «Синеокая, бог тебя создал такой». О синих глазах Блок пишет чаще всего метафорически: синий плен, глубокая синева, жгуче-синий простор, синяя гроза, бездонные,— смысл этих метафор раскрывается в контексте, словесно-образным окружением:

Смотрели темные глаза,

Дышала синяя гроза.

      Синий у Блока — это и символ вечности, и спутник смерти: «Белые

священники с улыбкой  хоронили маленькую девочку в  платье голубом»,  «Обессиленный труп, не спасенный твоею заботой, с остывающим смехом на

синих углах искривившихся губ...».

      В поэтической  фразе синий часто является действенным, активным

началом: «Призывно засинеет мгла», «Звездясь, синеет тонкий лед».  Активизация синего закрепляется в аллитерации и родственных дифтонгах:

...Где Леонардо сумрак  ведал,

Беато снился синий сон!

      Для  того  чтобы  зарифмовать  «голубой»  или  «синий»,  Блок   иногда

прибегает к инверсированию:

         «Помните лунную ночь голубую», I, 406; «Своей дорогой голубою».

     Синий цвет в поэтике Блока, несмотря на разнообразие оттенков его значений, в основном всегда выполняет функцию высокой поэтизации, романтизации образа; он неизменно сообщает образу неповторимую взволнованность, страстность, активно участвует в философском и эстетическом осмыслении поэтом окружающего мира. Стилистическая многозначность и смысловая емкость синего цвета в поэтической системе А. Блока позволяет говорить о нем как об одной из характерных особенностей блоковской поэтики.

      В колористике Блока интересна также роль желтого цвета, который по

сравнению с другими цветами-образами довольно редок—1,5% (белый— 28,5%, черный—14%, красный — 13 %) 7. Встречается желтый цвет не более, чем в 40 стихотворных произведениях, но удельный вес каждого образа с участием желтого цвета весьма значителен в поэтической структуре художественного целого.

      Чаще всего  цвет второстепенен, на первое  место  выступает  настроение;

как правило, это грусть,  вызванная  увяданием,  старением,  быстротечностью жизни:

Помните день безотрадный  и серый,

Лист пожелтевший во мраке зачах...

      В стихотворении  «Окна на двор» желтый созвучен ощущениям тоски, бесплодности бытия; это цвет забытых кем-то, ненужных уже утром свечей.

      От этого  исходного рубежа  —  настроения  печали,  тоски  —  возникает

широкая амплитуда чувств: и в сторону нагнетания уныния вплоть до  отчаяния, безысходности   и   неизбежности   трагического   конца,   и    в    сторону противоположную — к ощущению буйства жизни  во  всех  ее  проявлениях,  чаще всего в любви и страсти. Входя  в  трехчастную  синонимическую  конструкцию, создающую одно целостное понятие, желтый цвет связывается с близким Блоку трагическим решением темы юности:

Воспоминанья величаво,

Как тучи, обняли закат,

Нагромоздили груду башен,

Воздвигли стены, города,

Где небосклон был желт и страшен,

И грозен в юные года.

      В поэтической  трилогии А. Блока желтый цвет  впервые встречается в одном из самых проникновенно-грустных юношеских стихотворений «Медлительной чредой нисходит день осенний...». Желтый цвет, участвуя в создании фигуры психологического параллелизма, проходит несколько стадий поэтической трансформации: эпитет-метафора (термин А. Веселовского), символ (старение, угасание, одиночество), сравнение. Желтый в этом стихотворении— это ключевой образ, создающий определенное настроение, связанное с темой осени как угасания.

      То же  и в таких стихотворениях, как  «Видно,  дни  золотые  пришли...»,

«Прошедших  дней  немеркнущим  сияньем...». Осень  в   этих произведениях психологически ощущается как такое время года,  когда человеком овладевает сложное чувство свободы,  раскованности  и  пустоты.  Желтый  цвет  особенно резок в таких картинах, сочетаясь с синим и красным:

Свобода смотрит в синеву.

Окно открыто. Воздух резок.

За желто-красную листву

Уходит месяца отрезок.

      В других стихотворениях резкость желтого цвета подчеркивается черным цветом или темным фоном:

Мелькали желтые огни

И электрические свечи.

И он встречал ее в тени,

А я следил и пел их встречи.

      В сопоставлении  желтого и черного (темного) желтый нарушает привычную, спокойную атмосферу, например, очарование мягких вечерних тонов:

Там, где были тихие, мягкие тени —

Желтые полоски вечерних фонарей...

     Но цветовой  контраст с использованием желтого может создаваться и

противопоставлением желтому другого, более яркого цвета, тогда желтый

становится фоном:

Инок шел и нес святые знаки.

На пути, в желтеющих  полях,

Разгорелись огненные маки,

Отразились в пасмурных очах.

      Сочетание желтого и черного может передавать ощущение трагичности,

   фатальности происходящего:

При желтом свете веселились,

Всю ночь у стен сжимался круг,

Ряды танцующих двоились,

И мнился неотступный друг.

        В  аллегорической картине сочетание  желтого и черного передает

   гибель дня и  рождение ночи:

Вот на тучах пожелтелых

Отблеск матовой свечи.

Пробежали в космах белых

Черной ночи трубачи.

  Желтый встречаем и в гармоническом сочетании с другими цветами:

«Зеленый, желтый, синий, красный — вся ночь в лучах...»; «Зарево белое, желтое, красное...».

      Как основа  метафоры, желтый чаще всего трагичен, сопутствует смерти,

душевным страданиям героя:

В голубом морозном своде

Так приплюснут диск больной,

Заплевавший все в природе

Нестерпимой желтизной.

      Желтый  как символ смерти, тления становится  основой стихотворения «Не презирайте, бога ради...» и определяет его композиционную завершенность. В стихотворении «О смерти» (цикл «Вольные мысли») желтый цвет — и спутник, и вестник смерти, перед лицом которой человек беззащитен и жалок: «беспомощная желтая нога», «цыплячья желтизна жокея».

      Читатель  успевает привыкнуть к желтому  цвету как неизменному  атрибуту гибели, и  когда  в  стихотворении  опять  появляется  этот  цвет  в  таком, казалось бы, нейтральном контексте, как «груды желтого  песку»,  то  уже  не веришь в эту кажущуюся нейтральность и ждешь беды. И она врывается криком  - «Упал! Упал!».

      Реалистичен желтый  цвет в пейзаже родины, неярком, осеннем, печальном: «Желтой глины  скудные  пласты»;  «Над  скудной  глиной желтого обрыва в степи грустят стога...».  Это  и  осенние  «желтые листочки», и «желтая нива».

     Участвует желтый и в создании сатирического образа,— здесь он — как

штрих безжизненности, обреченности «сытых», никчемности их существования:

К чему-то, вносят, ставят свечи,

На лицах — желтые круги,

Шипят пергаментные речи,

С трудом шевелятся мозги.

      Желтый в ряду других поэтических образов становится одной из форм художественного познания и идейно-эстетического отражения действительности. Символика желтого цвета прошла путь от традиционно устоявшейся в литературе формы передачи настроений угасания, печали до способа активного критического вторжения в действительность с позиций гражданственности.

      В данной  работе мы не ставили своей  задачей рассмотрение всего спектра

цветопередачи символики  А. Блока, однако, можем с уверенностью сказать, что помимо рассмотренных наиболее употребляемых цветов, А. Блок использовал и другие цвета спектра, которые находили применение в различные этапы его творчества, некоторые из них (например, черный) использовались им в плане сочетаемости с другими цветами, выражая оттенки настроения, смысла, который поэт хотел вложить в свои поэтические строки.

             

 

 

  Глава II. Анализ стихотворения А.Блока

    Проанализировав основные стихотворения цикла «Стихи о Прекрасной Даме» в контексте цветовой символики, использованной Блоком, я пришла к выводу, что одним из главных способов выражения своих взглядов, для Блока, является цвет. С помощью цветовой палитры он передает свое мнение, свои взгляды, свое понимание того или иного явления, выражает свое отношение. В основном значение цветов в контексте стихотворений совпадает с наиболее частыми трактовками этих самых цветов. Например, наиболее часто употребляемый белый подчеркивает душевную красоту, чистоту, невинность образа Прекрасной Дамы, ее божественное происхождение, указывает на ее принадлежность к потустороннему миру, к которому автор стремится, но никогда не может достичь.

   Красный, для Блока, ассоциируется с Божественной любовью, с теплом, которое он надеется получить от своей Прекрасной Дамы, т.е. с взаимностью. Красный также используется у Блока для обозначения чего-то тайного, сокровенного, очень личного, скорее всего он связан с мечтами и надеждами относительно возможности встречи с девушкой своей мечты, с возможностью соединения земного и небесного образов в одной женщине. А это самый главный вопрос, который занимал Блока: изменится ли образ Прекрасной Дамы? Что в нем будет преобладать – земное или небесное? Имеет ли этот образ право на существование в нашем жестоком, темном, «страшном» мире?