Личность художника: ее особенности

Точно такой же группой, где  обнаруживается относительное единство поведенческих характеристик, цехового самосознания предстают, скажем, художники Голландии и Фландрии XYII века. Творчество большинства современников Рубенса, Рембрандта, Хальса вовлекается в условия рыночных отношений, основной корпус живописных произведений создается уже не для меценатов или церкви, а для свободной продажи.

Сопоставление биографий  художников одного типа позволяет убедиться, что сам характер жизненных и  творческих противоречий, и, особенно, способ их преодоления, глубоко укоренены  не только в особенностях индивидуального  темперамента, но и в ментальности соответствующей культуры. Следовательно, жизненный путь художника, все расставленные  на этом пути ловушки и способы  уклонения от них характеризуют  не только витальную силу индивидуальности, но и саму почву культуры, породившей этот выбор, это поведение, эту драму, это творчество. Из взаимодействия витальности и ментальности складывается конкретный рисунок жизни, судьба таланта корректируется незримой логикой культуры.

Изучение групп художников, помещенных в ту или иную историческую систему биографий, позволяет обнаружить то, что можно назвать взаимоориентированностью судеб представителей разных видов искусств. Речь идет не просто о схожести жизненных мотивировок, но о близости поэтов, музыкантов, актеров как определенных психологических типов. Строго говоря, очень трудно понять и доказать, что выступает здесь первоначалом: художник, формирующийся эпохой или, напротив, сам изменяющий ее через утверждение новых способов мироощущения и бытия. Сопоставление этапов жизненного пути художников, обнаруживающих общность своих судеб, свидетельствует о том, что чисто индивидуальные антропологические характеристики могут становиться и характеристиками культурно- антропологическими.

Проблема возраста, разных возрастных стадий в жизни художника  – очень любопытный сюжет, помогающий объяснить особую конфигурацию его  жизненного пути. Все фазы, которые  проходит художник, не есть его внутренняя заданность. Эти стадии связаны с признаками гражданского состояния, семейного статуса, консолидации или разобщения социальных ролей, зависят от смены жизненной среды, общения, от тех конфликтных ситуаций, которые возникают в жизни и резко меняют ее течение, и, наконец, зависят от успеха, или неуспеха, триумфа, или поражения в творческой борьбе, в творческих исканиях. Каждое изменение в жизненном пути позволяет говорить о новом этапе в жизни художника и всегда связано с возникновением нового отношения к среде, нового отношения к традиции, то есть с тем особенным, что позволяет художнику выделяться из окружающего мира и по- новому соотноситься с ним.

Интересно, что каждая эпоха  в качестве идеального культивировала одни возрасты и скептически относилась к другим. Так, Франция XYIII в. не уважала период старости – он описывался как возраст покоя, книг, набожности и болтовни. Образ совершенного человека в XYIII веке – это образ человека молодого. Привилегированный возраст часто угадывается в художественных созданиях эпохи; так, можно говорить о некоторой репрезентативности литературных (театральных) образов Бомарше. Во Франции долго оставались неопределенными границы между, с одной стороны, отрочеством, а с другой – юностью. В образе Керубино ("Свадьба Фигаро") как раз подчеркивается известная двусмысленность периода полового созревания, акцентируется женственность мальчика-подростка, расстающегося с детством. Это объясняет ту легкость переодевания мужчин в женскую одежду, и наоборот, которая была чрезвычайно распространена в романе барокко.

Изучение систем биографий  художников, соотносенности биографического сознания с историей позволяет обнаружить новые точки соприкосновения и взаимообусловленности художественного творчества с доминантами общекультурного процесса, обогащает возможности эстетической науки.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Все на свете способно быть самим собою, лишь превосходя себя. Эта догадка, возникавшая у Г.Гейне, В.Соловьева, Б.Пастернака и многих других, подводит к выводу о том, что подлинность личности художника  обнаруживается лишь в его творчестве. Творчество есть усиление себя. А если это так, то снимается вышеприведенное  противоречие, волновавшее Бахтина  и Ортегу-и-Гассета. Невозможно создать эстетической формы, не выходя за пределы себя, однако в этом акте самопревышения и обнаруживается истинное лицо творца, уникальная самореализация его личности. Искренность самоосуществления художника и есть олицетворение этой философской максимы. Непрерывная потребность в самопревышении и есть наиболее устойчивый способ существования, позволяющий художнику плодоносить, реализуя все грани своей индивидуальности. Способность и потребность художника в акте творчества выходить за пределы себя – это и есть он сам, это и есть его подлинная жизнь в особом, им самим устроенном мире. Беспредельная преданность художника требованиям творчества и формирует его особый психологический облик, предопределяет особые черты его судьбы, жизненного пути.

В психологическом феномене художника концентрируется ряд  жизненно важных характеристик, которые  пусть в малой степени, но присутствуют в любом человеке, способны объяснить  смену ролевых установок, тягу к  жизни в воображаемом мире, его  творческие порывы и потребности.