Функции СМИ и политика

Для укоренения социальных мифов технология манипулирования предполагает использование богатейшего арсенала конкретных методов воздействия на сознание людей. К ним относятся не только прямая подтасовка фактов, замалчивание неугодной информации, распространение лжи и клеветы, но и более тонкие, рафинированные способы: полуправда (когда, чтобы обеспечить доверие аудитории, объективно и подробно освещаются конкретные, малозначительные детали и умалчиваются более важные факты или же дается общая ложная интерпретация событий), наклеивание ярлыков (когда для отторжения слушателями и компрометации лиц или идей им без доказательств дается неблаговидное определение, например «империалист», «фашист», «красно-коричневый», «шовинизм» и т.п.) и др.

Существует множество  приемов лингвистического, языкового  манипулирования, предполагающих использование для обозначения одних и тех же явлений эвфемизмов, а также слов, имеющих иной оценочный оттенок. Так, например, человека, ведущего вооруженную борьбу за создание самостоятельного национального государства, различные СМИ в зависимости от политических пристрастий, называют борцом за свободу, сепаратистом, террористом, партизаном, боевиком.

Для каждого информационного  жанра, наряду с общими приемами манипулирования, существуют и специальные. Телевидение, например, для формирования у зрителей отталкивающего чувства по отношению к неугодным политикам использует непривлекательные ракурсы их показа или соответствующим образом монтирует заснятые кадры. Для скрытого внушения массам определенных политических идей оно нередко организует шумные развлекательные шоу и т.д.

Итак, основные механизмы манипуляции посредством СМИ:

– художественная реальность, изменяющая пропорции подлинной модели мира: выделение приоритетов событий по заказу манипулятора;

– неполная, односторонняя подача; скрытие каких-либо деталей;

– словесные конструкции: «разведчики» – «шпионы», «безработица» – «неполная занятость»;

– интерпретация, комментирование фактов (в какой контекст их вмонтировать, что подчеркнуть, о чем умолчать, как оценить);

– прямая фабрикация информации, домыслы; приписывание цитат тем, кто этого не говорил;

– публикация правдивой информации, когда она уже потеряла актуальность;

– снабжение материала заголовком, не отражающим содержание, или двусмысленным заголовком;

– «вырывание из контекста»:  частичное цитирование, которое меняет смысл сказанного.

А. Дедов среди приемов политического манипулирования исследователи выделяют нижеследующие.

Суггестия (лат. suggestio – внушаю) – попытка навязать некие суждения без предоставления на то самоочевидных логических оснований, и при этом неважно, существуют на самом деле такие основания или нет:

– «наклеивание ярлыков», использование стереотипов (греч. stereos – телесный, твердый, объемный, пространственный и typos – отпечаток) – здесь: восприятие людьми какого-либо социального объекта в упрощенном схематизированном виде (термин введен в социальную психологию американским публицистом Уолтером Липпманом). «Еврей», «буржуй», «новый русский», «лицо кавказской национальности» и т.п.;

– повтор информации. Считается, что через 30 минут аудитория помнит только 60% содержания. В конце дня в памяти остается уже только 40%, а в конце недели – 10%. В результате проблема исчезает сама собой в течение 10 дней, если, конечно, она не будет «подогреваться» новыми фактами или периодическим повтором. Если повторять сообщение с достаточной частотой, оно укрепится в массовом сознании. Вариантом техники «повтора» является употребление лозунгов и ключевых слов типа «Равные права для всех», «Народ и партия едины» и т.п., а также использование выпусков новостей (сама технология требует повторения новости с новыми подробностями);

– голословное утверждение: работает, если оно звучит бзапелляционно: «Собакин – друг Чубайса»;

– постановка риторических вопросов: реципиенту дается возможность «домыслить»; к тому же незаконченная мысль или высказывание лучше запоминается («эффект Зейгарник»);

– распускание слухов – того же поля ягода, что и риторические вопросы;  слух – это новость, сообщение, но недостаточно отражающее реальное положение дел или их искажающее;

– создание «послеобраза»: «Только Иванов» – возникает вопрос: «Что – «только Иванов»? С какой стати?» Озадаченный мозг не может найти ответа на эти вопросы, но «послеобраз» Иванова надолго задерживается в голове и начинает воздействовать на поведение индивида. Человек начинает «додумывать», выстраивая цепочку возможных событий или действий, связанных, как он считает, с этим Ивановым;

– полуправда: объективное и подробное освещение одних фактов и замалчивание других, не менее существенных;

– снижение статуса: «Ни один патриот нашей страны не будет возражать», то есть, поддерживая данную точку зрения, вы автоматически попадаете в разряд людей, лишенных патриотических чувств;

– осмеяние: эффект действия данного приема основывается на том, что при осмеянии отдельных высказываний и элементов поведения человека к нему инициируется шутливое и несерьезное отношение, которое в дальнейшем распространяется и на другие его высказывания и взгляды. Это в итоге приводит к закреплению за данной личностью имиджа «несерьезного и некомпетентного человека», чьи предложения и идеи не заслуживают внимания; необходимо отметить эффективность влияния данного метода на молодежную аудиторию (совмещение приятного с полезным). Выделяются формы осмеяния: сказки: «Сказки о Малобогове» и т.п.; цитирование оговорок или неловких фраз; изобразительные формы: карикатуры, телепередача «Куклы»; частушки; клички и прозвища;

– «давление на жалость»: рассказы о «тяжелом прошлом» субъекта;

– использование стремления человека к конформизму (лат. conformis – подобный, сообразный) – приспособленчество, пассивное принятие существующего порядка вещей, господствующих мнений: ссылка на «всех»: «Все голосуют за Иванова»; ссылка на моду: «Иванов – это круто!»; ссылка на бесспорные авторитеты; обращение к традициям: «Мы всегда голосовали за Иванова!»;

– формирование ассоциаций (лат. associatio – соединяю) – здесь: связь в сознании человека одного объекта с другим. Этот другой объект может быть заведомо положительным или отрицательным и окрашивать отношение к первому объекту (эротика в рекламе);

– инерционные ряды (лат. inertia – бездействие): например, человеку предлагается четыре утверждения, три из которых бесспорны, а четвертое требуется внедрить реципиенту в сознание: «Волга – река, лев – царь зверей, Россия – наше Отечество, Иванов – наш Президент»; думать не хочется, последнее утверждение воспринимается как истина.

Категоризация (греч. kategoria – высказывание, обвинение; признак): используется природное стремление человека к максимальному упрощению поступающей извне информации и сведение ее к уже существующим в сознании категориям. Сведение информации к категориям «плохо» и «хорошо». Один из вариантов – ложная дихотомия, когда потребителю предлагают выбрать между «черным» и «белым», не сообщая о «серых» вариантах.

Убеждение как метод воздействия на сознание личности, ориентированный на критическое суждение, преобладание доказательств, фатов и аргументированности суждений:

– техника привлечения «лидеров мнений», т.е. компетентных людей в области политики: политологов, социологов, самих политиков, журналистов и т.д.;

– апелляция к статистическим данным и документам: обыватель склонен больше верить конкретным цифрам и бумажкам с печатью, нежели «голым» словам.

«Спираль умолчания», или манипулирование опросами общественного мнения.

«Удушение в дружеских объятиях». СМИ, заинтересованные в компрометации политика, начинают усиленно его хвалить, наделяя качествами, которых он в действительности лишен. Например, так было в случае с Черномырдиным, когда начали превозносить его красноречие и т.д.

Манипулирование широко используется не только в тоталитарных и авторитарных государствах, где  часто является доминирующим методом  деятельности СМИ, но и в современных  демократиях, особенно в партийной  пропаганде и во время избирательных кампаний. Сегодня ни одна президентская или парламентская избирательная кампания в странах Запада и многих других государствах, в т. ч. и в России, не обходится без использования приемов манипулирования и рекламы, которые, тесно переплетаясь между собой, создают у зрителей весьма далекие от реальности представления об определенном политике или политической ситуации.

Таким образом, подводя  итоги анализа роли и функций СМИ, в том числе политических функций, можно сделать вывод о том, что, выполняя важные для общества функции (информационную, образовательную, культурологическую, контролирующую и др.) средства массовой информации в целом представляют собой широкое поле для манипулятивного воздействия на аудиторию. Причем это касается не только аналитических жанров, но и чисто информационных. Например, отмечено, что абсолютно нейтральным является только сообщение типа: «… совершено ограбление».  Всякое добавление деталей (интересное публике) открывает возможности для его оценки и интерпретации: «В Нью-Йорке двумя чернокожими мужчинами совершено ограбление банка». На этом уже можно строить различные манипуляции.

Стоит подчеркнуть и  мнение Н. Лумана о двух реальностях  – познаваемой эмпирически и  «РЕАЛЬНОСТИ массмедиа, а именно, о смысле того, что для нее или благодаря ей для других выглядит как реальность. Если использовать кантовскую терминологию, массмедиа производят трансцендентальную иллюзию» [ Луман Н. Реальность МАСС-МЕДИА / Пер. с нем. А. Антоновского. – http://www.politizdat.ru/outgoung/20/].

В следующей главе  рассмотрим, как освещается политическая реальность в современных российских СМИ, и можно ли говорить о том, что она адекватно отражается или, как об этом пишут исследователи, конструируется масс-медиа.

 

 

Глава 2. Современная политическая реальность

и ее отражение в российских масс-медиа

2.1. Политическая  медиареальность на российском  ТВ 

в начале ХХI века

 

Современную политическую ситуацию в России характеризует  ряд особенностей. Это, во-первых, активное участие в политической жизни  страны различных партий, движений, блоков и объединений, во-вторых, возрастание политической активности электората, групп поддержки кандидатов в депутаты Государственной Думы, их доверенных лиц, и на этом фоне – ожесточенные споры, дискуссии вокруг платформ, программ того или иного движения, объединения или кандидата, в-третьих, особую активность в политической жизни, политической системе страны проявляют средства массовой информации как обычные, так и электронные.

Однако, наряду с достоверной  информацией, которую несут СМИ, мы порой имеем дело с подтасовкой фактов, ложью и клеветой, стремлением некоторых СМИ и отдельных телеведущих, журналистов найти компромат на оппонента и, с его помощью, сформировать у телезрителей, читателей нужный образ «противника». Особенно ярко проявляются эти тенденции во время предвыборных кампаний.

Освещение определенных событий и – шире – вся медиа-реальность зависят, в первую очередь, от редакционной политики телеканалов. Ее составными частями  являются программная политика, то есть принципы телевизионного программирования канала, и информационная политика, связанная с его деятельностью в информационной сфере. Редакционная политика телеканалов в исследуемый период претерпела существенные изменения, вызванные целым рядом политических и экономических факторов.

Как отмечают исследователи, значительная часть изменений в системе масс-медиа, начиная с 1999 года, была напрямую связана с изменениями политической ситуации в стране. С приходом к власти В. Путина и новой «бюрократическо-силовой элиты» государство установило новые «правила игры» для бизнеса, в том числе и медиа-бизнеса, что сказалось на всей системе СМИ. Информационные войны, ставшие символом системы СМИ 90-х, ушли в прошлое. Начало XXI-го века прошло под знаком огосударствления телевидения. Под контроль государства перешли сразу два канала из «большой тройки» – ОРТ и НТВ. «Шестая кнопка» дважды меняла свое название и владельцев: сначала – с приходом «команды Е. Киселева» – приобрела заметное политическое влияние, а затем, став специализированным спортивным каналом, выпала из политической сферы и сферы интересов данной работы. Канал Рен-ТВ, напротив, обрел некий политический вес, хотя при этом и не сумел стать одним из лидеров телеэфира. Московский ТВ-Центр, выйдя на федеральный уровень, практически не изменился. Развлекательный канал СТС бурно прогрессировал, по популярности к 2006 году вплотную приблизившись к большой тройке, и вышел на твердое четвертое место. Занял свое место в сегменте развлекательных СМИ, ориентированных на молодежную аудиторию, канал ТНТ [Старобахин Н. Н. Освещение социально-политических событий в теленовостях как способы конструирования реальности http://www.mediascope.ru/node/251].

Смена собственника влияла не только на судьбу журналистского коллектива, но и на программную политику конкретного канала. Впрочем, программная политика телеканалов в исследуемый промежуток времени определялась не только принадлежностью к тому или иному владельцу. Трансформация имела и объективные причины (усталость аудитории от периода «информационных войн», естественное стремление к развлечению как к наиболее приятному и простому для восприятия зрелищу), и ситуативные (к последним можно отнести смену правящей элиты и установление ей новых «правил игры» в сфере телевидения).

Отражение политической реальности в масс-медиа не только отражает социальные, политические и экономические изменения, произошедшие в обществе, но и демонстрирует новый виток в организации творческих процессов. В последние годы телевидение авторское, журналистское все очевиднее становится продюсерским, а значит, все более технологичным и конструирующим медиа-реальность.