Арабо-израильский конфликт на Ближнем Востоке

В ноябре 1973 г. на Ближний Восток с посреднической миссией прибыл государственный секретарь США Г. Киссинджер. В ходе своей «челночной дипломатии» он добился разъединения войск. В декабре того же года под эгидой ООН в Женеве открылась международная конференция по мирному урегулированию ближневосточного конфликта. В качестве сопредседателей на ней выступают США и СССР. На ней впервые была озвучена формула «земля в обмен на мир», которая отражала сущность резолюции Совета Безопасности ООН № 242. Однако она не была одобрена всеми участниками конференции, хотя оба сопредседателя поддержали ее. 
        Американское посредничество представляло собой давление на Израиль. В 1974 г. были подписаны соглашения о разъединении войск, в соответствии с которыми израильтяне на египетском фронте отошли за Суэцкий канал, а на сирийском – на рубежи 1967 года. В следующем 1975 г. произошло второе разъединение войск на египетском фронте, и израильская армия отошла от канала, что позволило возобновить его работу. Это был первый случай, когда израильская армия уходила с оккупированных территорий. 
     На первый взгляд возвращение арабам относительно небольших участков территории не имело принципиального значения. На деле это означало косвенное согласие Израиля с формулой «земля в обмен на мир».

    Ревизия этой доктрины осуществлялась по двум основным направлениям: демографическому и экономическому. В рамках первого был выдвинут тезис о том, что аннексия оккупированных арабских территорий приведет к повышению доли арабов в составе населения страны, а поскольку темпы их прироста вдвое больше, чем у евреев, то последние, в конечном счете, окажутся в меньшинстве. В такой ситуации Израиль из еврейского превратился в арабо еврейское-государство.  
    Действительно, по уровню социально-экономического развития к середине 1970-х годов Израиль ничем не отличался от западноевропейских государств, это была развитая индустриально-аграрная страна. Такой результат был достигнут мощными финансовыми вливаниями со стороны мировой еврейской диаспоры. Последователи экономического направления выступали за достижение мира с арабами через создание регионального экономического сообщества с доминирующей ролью Израиля. 
        Сторонники экономизации стратегии, как это не парадоксально, исходили из логики израильского военного превосходства, недооценивая возможности арабов. Это было естественно, ибо уже на первой стадии конфликта сионистское движение взяло в свои руки политическую, а затем и военную инициативу. На второй стадии попытки ООП и арабской коалиции перехватить военную инициативу успехом не увенчались. Израильская армия всегда была в наступлении. 
        На третьей стадии ближневосточного конфликта (1974–1995) Израиль, сохраняя за собой военную инициативу, стал терять инициативу политическую. Она была перехвачена США, результатом чего были подписанные в декабре 1978 г. Кэмп-Дэвидские соглашения – «Рамки мирного урегулирования на Ближнем Востоке» и «Рамки мирного договора между Арабской Республикой Египет и Израилем». Оба они представляли собой международно-правовое оформление формулы «земля в обмен на мир». 
        Реакция на Кэмп-Дэвидские соглашения со стороны арабских государств была отрицательной. После подписания египетско-израильского мирного договора в марте 1979 г. они объявили о бойкоте Египта, который сохранялся до 1989 года. Было приостановлено членство Каира в Лиге арабских государств и Организации исламской конференции. СССР, как основной союзник арабов, осудил мирный договор, квалифицировав его как «сепаратную сделку». Однако нельзя не видеть, что данный договор был единственно возможным выходом для страны, погружавшейся в затяжной социально-экономический кризис. И население Египта в целом восприняло его с одобрением.

  28 сентября 2000 г. лидер блока «Ликуд» – главной политической группировки традиционалистов – А. Шарон демонстративно посетил в сопровождении своих сторонников Храмовую гору в центре Иерусалима, где находится священная для иудаистов «Стена плача», а также третья по значению для мусульман мечеть Аль-Акса, построенная на месте вознесения пророка Мухаммеда на небо. Эта акция была воспринята исламистами как публичное оскорбление ислама, что и послужило поводом к началу второй «Интифады» (Интифада Аль-Акса). В отличие от первой она быстро переросла в вооруженную конфронтацию с массированным использованием диверсантов-смертников, то есть превратилась со стороны палестинцев в интенсивную, масштабную диверсионно-террористическую войну. 
        Несмотря на усилия израильской армии и полиции, полностью обезопасить мирное еврейское население от ударов диверсантов-смертников не удалось, хотя эффективность их действий была весьма высока. 90% диверсантов уничтожались или обезвреживались, но прорывавшиеся через кордон безопасности, как правило, наносили немалые потери. Серьезным был и психологический ущерб от их акций. 
        «Интифада Аль-Акса» означала конец политической карьеры Э. Барака, который ушел в отставку. В феврале 2001г. премьер-министром Израиля был избран А. Шарон, позиционировавший себя как человека «железной руки», способного подавить «Интифаду Аль-Акса». Израильская армия резко активизировала действия, проводя ряд наступательных операций против баз палестинских боевиков и уничтожения их военных и политических руководителей. Дело дошло до штурма официальной резиденции Я. Арафата в городе Рамалла. Несмотря на это, интифада продолжалась. 
        В июне 2002 г. появляется новая инициатива, выдвинутая вновь сформированной группой коспонсоров мирного урегулирования в составе США, России, ЕС и ООН («квартет»). Данная инициатива, получившая называние «дорожной карты», предусматривала поэтапное (в течение трех лет) создание палестинского государства на территории Западного берега реки Иордан и сектора Газа с последующим установление постоянных границ между ним и Израилем. А. Шарон поддержал идею «дорожной карты», а Я. Арафат, согласившись с ней в принципе, выдвинул целый ряд оговорок. 
        Срыв графика реализации «дорожной карты» побудил израильское правительство приступить к односторонней реализации тех ее положений, которые касались вывода израильских войск и ликвидации еврейских поселений. В последующем этот процесс получил название «одностороннего размежевания». Если сопоставить его с формулой «земля в обмен на мир», то он означал, что обмен не состоялся, ибо Израиль мира не получил⁵. 
        Возродившаяся после смерти Я. Арафата в ноябре 2004 г. надежда на возобновление процесса мирного урегулирования и прекращение «Интифады Аль-Акса» угасла. Хотя сменивший Я. Арафата на посту главы ПНА Махмуд Аббас заявил о принятии «дорожной карты» и даже предпринял некоторые шаги на пути ее реализации, на состоявшихся в феврале 2006 г. парламентских выборах возглавляемое им движение «Фатх» потерпело поражение. Победу на них одержал «Хамас», заявивший, что ни о каком компромиссе с Израилем не может быть и речи и что он не считает себя связанным ранее заключенными соглашениями. 
        После состоявшихся в марте 2006 г. парламентских выборов в Израиле новый премьер-министр страны Э. Ольмерт объявил о продолжении реализации плана «одностороннего размежевания», в соответствии с которым территория Израиля будет отгорожена от ПНА бетонной стеной (завершение строительства которой намечено на конец 2008 г.), а израильские войска выведены к 2010 году. Стена, символизирующая «постоянные границы Израиля», в основном проходит по тем линиям перемирия, которые были установлены после первой арабо-израильской войны 1948–1949 годов. Исключение составляют только Иерусалим, который предполагается сохранить как «единую и неделимую столицу Израиля», и анклав на Западном берегу реки Иордан, где находятся основные блоки еврейских поселений. Предполагается, что в виде компенсации за него ПНА выделит вдвое большую площадь в другом месте.

2.2 Урегулирование Ближневосточного конфликта.

В современной политической науке  первостепенное внимание уделяется  поиску форм и способов контроля за протеканием конфликтов, выработке  эффективных технологий управления ими. К контролю за конфликтом стремятся  даже те силы, которые заинтересованы не в урегулировании, а в перманентном его обострении, консервации, что, по их расчетам, могло бы породить ситуацию, которую можно использовать более  эффективно, чем противники. В этом случае оппозиционные силы могут  постоянно оспаривать предлагаемые властями правила игры, ставя их перед необходимостью ужесточать свои требования, что дает повод обвинить их в недемократизме. В свою очередь и правящие элиты нередко выдвигают неприемлемые условия для сотрудничества с оппозицией, надеясь на истощение ее сил или на компрометацию в глазах общественного мнения (как не стремящейся к общественному согласию).

Однако в большинстве случаев  политические силы стремятся к контролю за конфликтами именно с целью  их урегулирования. При этом в качестве субъекта управления конфликтом могут  выступать как одна из его сторон, так и, условно говоря, третья сила, не участвующая в нем, но заинтересованная в его урегулировании (например ООН  в разрешении арабо-израильского конфликта). Особым значением для политической жизни обладают те случаи, когда  стремление управлять развитием  конфликта исходит со стороны  правящих структур, центральных властей  государства.

Но кто бы ни выступал субъектом  управления конфликтом, поиск технологий регулирования конкурентных взаимоотношений  неизбежно опирается на решение  ряда универсальных задач:

- воспрепятствовать возникновению  конфликта либо его разрастанию  и переходу в такую фазу  и такое состояние, которые  значительно увеличивают социальную  цену за его урегулирование;

- вывести все теневые, латентные,  неявные конфликты в открытую  форму с тем, чтобы уменьшить  неконтролируемые процессы и  следствия данного взаимодействия, избежать внезапных, обвальных  потрясений, на которые невозможно  будет правильно и оперативно  отреагировать;

- минимизировать степень социального  возбуждения, вызываемого течением  политического конфликта в смежных  областях политической (общественной) жизни, чтобы не с детонировать  более широкие, дополнительные  потрясения, на регулирование которых  будет необходимо тратить дополнительные  ресурсы и энергию.

Эти универсальные цели, лежащие  в основании стратегии управления конфликтами, неизбежно конкретизируются в соответствии с основной установкой - либо на урегулирование, либо на разрешение спорных ситуаций. Урегулирование, в частности, предполагает снятие остроты противоборства сторон, а также стремление субъекта управления избежать наиболее негативных последствий конфликта (для себя, государства, общества в целом). Оно может быть полным или частичным. Однако в любом случае достигаемый между сторонами компромисс не может устранить причин конфликта, сохраняя тем самым определенную вероятность нового обострения уже урегулированных отношений. Разрешение же конфликта предполагает исчерпание самого предмета спора или такое изменение ситуации и обстоятельств, которое породило бы бесконфликтные отношения сторон, отношения партнерства, исключило опасность рецидива разногласий.

Для управления конфликтами политический субъект должен учитывать наиболее принципиальные внешние и внутренние факторы их формирования и протекания. К характеристикам, влияющим на формы  и методы деятельности субъекта управления, можно отнести: степень открытости политической системы (отражающей, к  примеру, наличие или отсутствие в ней «предохранительных клапанов», способных защитить правящие структуры от наиболее агрессивных форм политического протеста); уровень сплоченности конфликтующих групп и интенсивность внутренних взаимоотношений их членов; характер вовлеченности широких социальных слоев в спорные взаимоотношения; эмоциональную насыщенность политического поведения групп и граждан и их способность к самоограничению своих властных притязаний и т.д.

  Для выработки технологий контроля за конфликтом особенно важен учет субъектом управления не общих (условно говоря - макрополитических) факторов его протекания, а специфики целей, выбираемых в соответствии с особенностями этапа его формирования и развития. Как правило, в науке выделяются этапы возникновения, развития и окончания политических конфликтов. В то же время особенности поведения субъекта управления конфликтом могут как определяться постановкой комплексных задач, учитывающих специфику каждого этапа в целом, так и зависеть от более узких, специализированных целей, которые он ставит перед собой на каждом этапе в отдельности. Поэтому в науке могут разрабатываться технологические модели поведения лидеров, правительств, государств и прочих субъектов управления конфликтами не только применительно ко всем (или отдельным) этапам их протекания (например «трехпериодная модель» М. Брегера деятельности правительств в условиях международного кризиса), но также и касающиеся отдельных сторон или аспектов их деятельности внутри каждого из этапов (в частности тактика переговорного процесса).

Глава 3. Арабо-израильский конфликт на Ближнем Востоке.

1. Структура арабо-израильского конфликта.

    Среди ученых - востоковедов различных теоретических школ и направлений не утихают споры о природе и содержании арабо-израильского конфликта. По-разному к этому конфликту подходят и политики разных в странах, особенно в тех, которые вовлечены в этот конфликт. Каждая из сторон конфликта объясняет причины его возникновения по-своему, стремясь возложить всю вину за это на противоположную сторону.

    Ави Примор, известный израильский дипломат, долгое время проработавший послом в различных европейских странах, в своей книге "Мирный процесс на Ближнем Востоке и роль ЕС", вышедшей в 1998 году, пытается убедить читателей в том, что сущность ближневосточного конфликта заключается не в палестинской проблеме, а в том, что арабы с 1948 года хотят уничтожить Израиль, что ближневосточная проблема состоит в том, что арабские государства, прежде всего Сирия, отказались признать резолюцию ГА ООН о разделе Палестины.¹

    Бывший госсекретарь США Г. Киссинджер также видит сущность ближневосточного конфликта в борьбе между арабским национализмом и сионизмом. Арабский национализм и сионизм, возникшие в конце 19-го века, считает Г. Киссинджер, изначально не были направлены друг против друга. Только после того, как ликвидация многовекового османского господства открыла путь британскому мандату и появились перспективы самоопределения Палестины, арабы и евреи, многие поколения которых жили друг с другом в мире, начали борьбу не на жизнь, а на смерть за политическое будущее этой земли. Не успело образоваться еврейское государство, как в 1948 году оно вынуждено было защищать свою независимость от арабских соседей.² Идеологи сионизма, а также отцы-основатели Государства Израиль высказываются более определенно по этому поводу. Например, Владимир (Зеэв) Жаботинский считал, что в Палестине имеет место спор между палестинскими арабами и палестинскими евреями "за кусок земли".³

Первый  премьер-министр Израиля Бен Гурион в своей речи 12 октября 1936 года заявил: "Нет конфликта между еврейским и палестинским национализмами, так как еврейская нация находится не в Палестине, а палестинцы не являются нацией".⁴

Израильский исследователь Симха Флапан, что непризнание палестинцев в качестве народа, и, соответственно, их права на национальное самоопределение и государственность, являвшееся базовой посылкой сионистов в Палестине, легло в основу сионистско-палестинской конфронтации, которая породила серию войн между Израилем и арабскими государствами.⁵

Именно  политика сионистов привела к  тому, что в Палестине возник конфликт, имеющий, прежде всего этнотерриториальную составляющую - спор между двумя этнорелигиозными общностями по поводу владения определенной территорией, ее статуса и размеров. С притязаниями на создание независимого государства в Палестине выступили, с одной стороны, зтноконфессиональная группа (евреев), в основном состоявшая из иммигрантов, и местное население - палестинские арабы, с другой. Следует согласиться с Бен Гурионом, что зарождавшийся конфликт не был межнациональным. На первых этапах его развития евреи, съехавшиеся со всех концов мира, не являлись нацией в полном смысле этого слова.

Его нельзя рассматривать и как чисто  межрелигиозный конфликт. Религиозный  фактор, хотя и разделял противоборствующие стороны, однако существенного значения в возникновении и развитии конфликта, по крайней мере на первых его этапах, не имел, так как еврейская иммиграция в Палестину осуществлялась под  лозунгами сионизма - светской идеологии, а палестинские арабы отличались религиозной терпимостью и в  течение многих веков мирно уживались  с местными евреями. Религиозная  составляющая конфликта, возникшего в  Палестине, проявила себя на последующих  этапах его развития, начиная с 30-х  годов, не без влияния, прежде всего, англичан. Зато социально-экономическая  составляющая конфликта между прибывающими евреями-иммигрантами и местным  населением была совершенно очевидна с самого начала. Иммигранты стремились установить свой контроль над всеми  сферами экономической жизни  Палестины, вытеснив из них местных  арабов и христиан.