История адвокатуры

 

Введение

Изучение истории адвокатуры, как впрочем и всей истории России, являет нам ярчайший пример беспрерывной борьбы. И оглядываясь на путь, пройденный адвокатурой, от далекого дореформенного периода до наших дней, ясно видишь все сложности социальных и правовых исканий России. Как ни печально, Россия не была единственной страной со странными предрассудками в отношении адвоката.

1. Институт поверенных в дореформенный период

 

  Адвокат толкует: "Куш сорву я крупный;Только бы попался мне субъект преступный".

(Д.Д.МИНАЕВ (1835-1889), 
поэт-сатирик)

Официально признанных представителей (поверенных, адвокатов) в России не было вплоть до 1860-х годов. Это было связано, прежде всего, с низкими  темпами развития правовой культуры, в рамках которой, в условиях господства помещичье-феодальной системы, важность такого института еще не была осознана.

О профессиональных поверенных впервые  упоминается в русских законодательных  памятниках XV века, но принцип личной явки в суд будет господствовать еще на протяжении столетий. Исключение представляет средневековый Новгород, где развитая торговая жизнь вынудила законодателя предоставить всякому  право иметь поверенного. В Пскове право иметь представителя было предоставлено женщинам, детям, дряхлым старикам, монахам и глухим.

Уложение 1649 года, принятое при царе Алексее Михайловиче, не узаконило  положение доверенных лиц, хотя на тот  момент они представляли собой весьма многочисленную группу. Поверенные назывались «стряпчими» (название сохранилось  до XIX века), которые могли находиться в услужении у господина, либо быть нанятыми для определенного  дела.

Неопределенность правового статуса  стряпчих привели к распространению  в этой среде коррупции в огромных масштабах. При господстве в русской  судебной системе таких порядков, как отсутствие гласности, состязательности, упор на формализм и письменные разбирательства, – потребности в судебном представительстве  не возникало. Стряпчие выполняли функции ходатаев перед «нужными» и властными людьми; разбирательство сводилось к подкупу и нередко к силовому давлению на противную сторону. Взяточничество, доносительство, кляузничество – все это отличало дело- и судопроизводство в XVII, XVIII и XIX веках.

К 1820-м годам созрело понимание  того, что корень бед лежит в  отсутствии должной организации  адвокатуры. Эта мысль была высказана  на Государственном Совете: «В России нет ещё особого класса стряпчих, как это учреждено в других государствах, которые могли бы удовлетворять сим нуждам граждан, обеспечивая их совершенно как своими познаниями, так и ответственностью по принимаемым ими на себя обязанностями, и которые, будучи избираемы правительством, имели бы некоторую степень в сословиях государственных, а через то и право на общее уважение. Число людей, занимающихся у нас ныне хождением по делам, нигде не служащих, и весьма ограничено, и, можно сказать, весьма неблагонадёжно; ибо люди сии нередко действуют во вред своих верителей».

Следующий шаг на пути к организации  адвокатуры был сделан в Своде  Законов Российской империи, где  устанавливались барьеры для  потенциальных стряпчих. Ими не могли быть: малолетние; удельные крестьяне по делам крестьян их ведомства; духовные особы; монахи и монахини; чиновники; амнистированные и оправданные за прекращением дел, лица, лишённые по суду доброго имени; лица, подвергшиеся по суду за уголовные преступления телесному наказанию; чиновники и канцелярские служители, исключённые из службы за преступления или дурное поведение; состоящие под надзором полиции. Всем прочим гражданам предоставлялась полная свобода быть поверенными и вести дела.

Для поверенных XIX века не было обязательным иметь соответствующее, юридическое, образование. Не было установлено особых морально-этических норм их деятельности. Наконец, они не были объединены в какую-либо организацию. Привилегиями в обществе они не пользовались. Если требовалось ходатайствовать перед кем-либо, поверенные брали в адресной конторе билет на имя желаемого лица, который предъявляли при беседе. Этот же билет поверенный обязан был показывать своему нанимателю. Если клиент был доволен работой своего представителя, то делал отметку об этом на билете.

Представительство еще страдало рядом  неискоренимых пороков: мздоимство, невежество, моральная низость. Необходимость реформирования адвокатского сообщества все более становилась очевидной.

Иначе обстояло дело на западных окраинах Российской империи: Прибалтике, Царстве  Польском и Великом княжестве  Финляндском. Польские конституции 1726 и 1764 гг. и постановления Литовского статута требовали, чтобы адвокат  принадлежал к дворянскому сословию, имел поместье, не был замечен ни в каком пороке, знал законы. При  вступлении в сословие адвокат приносил присягу. Молодые люди («аппликанты») подготавливались под руководством старейших и опытнейших адвокатов, которые отвечали за них перед  судом и законом. Допущение аппликантов  в число адвокатов зависело от суда. По закону 1808 г. адвокаты делились на три разряда: патронов, состоявших при судах первой инстанции; адвокатов  — при апелляционных судах; меценатов  — при кассационном суде. Допуск к профессии зависел от высшей судебно-административной власти Царства Польского; дисциплинарный надзор принадлежал судам. Эта система просуществовала в Царстве Польском до 1876 г.

В Прибалтийских губерниях адвокатская  деятельность регулировались шведскими  законами. До 1790 г. участие адвокатов  в процессе было обязательно. На бумагах, подаваемых в суд, их подписи должны были быть наряду с подписями тяжущихся. По закону 1845 г. от лица, желающего получить звание адвоката, требовалась степень магистра или доктора прав. Кроме того, такое лицо подвергалось практическому экзамену при суде. При вступлении в сословие приносилась присяга. Дисциплинарная власть принадлежала судам, отказ от принятия дела допускался только по законным причинам. Дисциплинарными наказаниями были замечание, выговор, арест и отрешение от должности; счета судебных издержек и гонорара проверялись судом. Такая организация существовала в Прибалтийских губерниях до 1889.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Стасов Дмитрий Васильевич (1828-1918)

Родился 20 января 1828 года в  Петербурге в семье знаменитого  архитектора Василия Стасова. Со временем приобретет известность и  старший брат будущего адвоката Владимир, музыкальный критик, идейный вдохновитель композиторов «Могучей кучки» и художников из Товарищества передвижников. Дочь самого Дмитрия Васильевича Елена вошла  в историю как пламенный революционер и личный секретарь В. И. Ленина.

В 19 лет он окончил Училище  правоведения и быстро проявил себя на государственной службе. Служил в Министерстве юстиции и других ведомствах, дошел до обер-секретаря Сената. Участник подготовки судебной реформы. Вместе с сокурсником по Училищу правоведения К. Арсеньевым организовал юридический кружок «с целью приготовления будущих деятелей на новом судебном поприще». На собраниях читалась запрещенная литература, и произносились антиправительственные речи. В результате его трижды арестовывали и, наконец, выслали под надзор полиции в Тулу.

Столь удачно складывавшаяся служебная карьера на этом и завершилась.

В 1866 г. Стасов был принят в сословие присяжных поверенных и вскоре был объявлен их лидером. Первым серьезным испытанием для Стасова стал процесс о неудавшемся покушении студента Каракозова на императора Александра II летом 1866 г. Вместе с обвиняемым по делу проходили члены революционной организации под руководством Н. Ишутина, которого и защищал Стасов. Защита строилась трудно, но всё же адвокату удалось добиться смягчения приговора: ссылка в Сибирь вместо казни.

Д.В. Стасов часто защищал  революционеров, нередко по их просьбам. Им импонировало то, что, в отличие  от других, этот адвокат не пытался  принизить в глазах судей и  общества роль борцов с самодержавием, а выступал как бы солидарно с  ними. Стасов не разделял социалистических убеждений и осуждал терроризм. Вместе с тем он ясно представлял  себе пороки современного ему строя  и не стеснялся говорить об этой на процессах. Дом Стасова иногда использовался для собраний революционеров, а летом 1917 г. здесь нелегально был  В. Ленин.

Огромный пласт в его  адвокатской деятельности составили  так называемые музыкальные дела. Вспомним выдающуюся роль его старшего брата в музыкальной жизни  страны. Через Владимира Дмитрий  познакомился и, будучи сам прекрасным пианистом, дружески общался с такими живыми классиками, как Глинка, Мусоргский, Берлиоз, Шуман. У него дома Даргомыжский впервые исполнил своего «Каменного гостя».  
Лидер отечественной адвокатуры стал одним из руководителей Русского музыкального общества, написал его устав. Вместе с А. Рубинштейном учредил Петербургскую консерваторию (первая в стране). Как адвокат, Стасов отстоял в довольно долгом судебном процессе авторские права Даргомыжского на оперу «Русалка».

Поддерживая иск издателя Бесселя, добился того, что суд  обязал ответчиков выплатить ему  все до копейки за публикацию оперы  «Опричник». А его глубоко аргументированное  выступление на процессе против директора  Придворной певческой капеллы Бахметьева положило конец произволу в отношении печатания музыкальных произведений. Кстати, именно «музыкальные процессы» Стасова послужили основанием к пересмотру действовавшего тогда законодательства об авторском праве музыкантов и оперных композиторов.

За плечами Д.В. Стасова  было 800 процессов. Его смерть совпала  с упразднением адвокатуры в России. Он скончался 28 апреля 1918 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Литература

1. Арсеньев К.К. Заметки о русской адвокатуре. - СПб., 1875
2. Буробин В.Н Учебно-практическое пособие. - М.: "Юстина-МНЭПУ", 2006
3. Демидова Л.А., Сергеев В.И. Адвокатура в России. -М.: Юстицинформ, 2008
4. Карабчевский Н.П. Речи (1882-1902). 2-е изд. - СПб., 1902.
5. Ларин A.M. "Председательствующий в суде по делу В.И.Засулич", вступительная статья к книге "А.Ф. Кони. Избранные труды и речи". Тула: "Автограф", 2006.
6. История русской адвокатуры, т. 1. - М.: "Юристъ", 1997
7. Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, М.: 1993

Размещено на Allbest.ru