После ухода с поста
президента до самой смерти 28 марта
1968 года Эйзенхауэр не занимался больше
политикой, а написал два тома
мемуаров. Он, должно быть, понимал, что
последние годы его президентства
характеризовались застоем, так
как в своем прощальном обращении
к американскому народу в январе
1961 года напомнил об опасности сверхмощного
"военно-промышленного комплекса",
с которым нужно бороться. Большие
расходы на вооружение и космическая
программа в сочетании с экономическим
застоем тяжелым бременем ложились
на федеральный бюджет и граждан.
Как в предвыборной борьбе 1952 года,
он напомнил о тесной связи между
процветающей экономикой и сильной
демократией. В понедельник 24 марта 1969
года состояние Эйзенхауэра резко ухудшилось.
Его сердце едва билось. Врачи давали ему
кислород через трубки, вставленные в
нос. Он понимал, что умирает, и хотел, чтобы
конец наступил скорее. В пятницу утром
28 марта Джон, Дэвид, Мейми, врачи и сестры
собрались в его спальне. Эйзенхауэр посмотрел
на них и резко скомандовал: "Опустите
занавеси". Свет слепил ему глаза. Занавеси
опустили, и в комнате стало совсем темно."Поднимите
меня", — сказал Эйзенхауэр, обращаясь
к Джону и одному из врачей. Они подложили
подушки под спину, по одной — под каждую
руку, и приподняли его, как им казалось,
достаточно высоко. Он посмотрел по сторонам.
"Двое сильных мужчин, — проворчал он,
— выше!" Они приподняли его повыше.Мейми
взяла его за руку. Дэвид и Джон стояли
неподвижно по углам кровати. Электрокардиограмма
была неустойчивой.Эйзенхауэр посмотрел
на Джона и тихо сказал: "Я хочу идти,
Боже, прими меня"*41. Он был готов
идти домой, назад в Абилин, назад в сердце
Америки, откуда пришел. Его большое сердце
перестало биться.
Его место в истории
было закреплено за ним 6 июня 1944 года,
когда на пляжи Нормандии опустилась
ночь. Сотни тысяч, миллионы мужчин
и женщин внесли свой вклад в дело,
которым он руководил. 200 000 солдат, моряков
и летчиков участвовали в операции
дня "Д", но сама эта операция навсегда
будет связана с именем одного
человека — с Дуайтом Эйзенхауэром,
и это справедливо. С самого начала
до завершения операции он был центральной
фигурой в ее планировании, а также
в подготовке участников, проведении
обманных мероприятий и организации
самой большой в истории воздушной
и морской армады. В решающий момент
он был главнокомандующим, который
один взвешивал все факторы, рассматривал
все альтернативы, выслушивал противоречивые
мнения своих подчиненных и затем
принимал решение — правильное решение.Его
место в истории как политика
и государственного деятеля более
относительно. После того как Эйзенхауэр
оставил пост президента, судя по опросу,
проведенному среди профессоров истории
различных американских университетов,
в президентском списке он занимал место,
близкое к последнему. Но в начале 80-х годов,
по данным нового опроса, он уже переместился
на девятое место. Вполне вероятно, что
его репутация будет повышаться и вскоре
он может занять место рядом с Вильсоном
и Рузвельтами как один из четырех действительно
великих президентов XX столетия.
Заключение.
Эйзенхауэр явился символической
фигурой пятидесятых годов. Он воплощал
в себе руководящую силу и надежность,
общество благосостояния и американскую
мощь. Его наследство было, однако, двойственным:
мощная и богатая Америка, которая
не смогла уже справиться с многими
внешне- и внутриполитическими проблемами.
В Соединенных Штатах феминистские
группы и борцы за гражданские
права выдвигали требования общественного
равенства и справедливого раздела
американского благосостояния. Огромный
экономический подъем к началу пятидесятых
годов перешел в экономический
спад, а культурная жизнь грозила
застыть в условностях. За самодовольными
пятидесятыми годами последовало потрясаемое
кризисами десятилетие, в котором
Эйзенхауэр почти был забыт. Только
постепенно американцы начали снова
осознавать его бесспорные внешне-
и внутриполитические заслуги.