Философия творчества Н.А.Бердяева

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 17 Января 2014 в 06:24, контрольная работа

Краткое описание

Ответственный, озабоченный состоянием мира, взгляд Бердяева формулировался в ответ на вызов времени. Большинство его пророчеств, рождавшихся как будто от соударений с духовными реальностями и, как молнии, озарявших будущее, до сих пор остаются в силе.
Главная цель – разобраться что же такое ”русская идея” в понимании Н. А. Бердяева. Для этого поставлены следующие задачи: рассмотреть основные особенности русской идеи; определить причину причин; понять смысл русской идеи.

Содержание

Введение………………………………………………………………..4
Русская идея……………………………………………………………6
Основные особенности…………………………………………….6
Причина причин……………………………………………………9
Смысл русской идеи………………………………………………12
Заключение……………………………………………………………16
Литература……………………………………………………………18

Прикрепленные файлы: 1 файл

контрольная.doc

— 88.50 Кб (Скачать документ)

Министерство образования и  науки Р.Ф.

Федеральное агентство  по образованию

ФГОУ СПО «Назаровский строительный техникум»

 

 

 

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

 

ДИСЦИПЛИНА: «Основы философии»

Тема: Философия творчества Н.А.Бердяева

 

 

 

 

Выполнил  студент

    Группы ЗС-312

Шифр 822

               Адрес г.Назарово

                                                                                                Ф.И.О Бондарев.С.С

 

 

Проверил преподаватель

ФГОУ СПО НСТ

Зиновьева Галина Николаевна

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

г.Назарово. 2014.г

 

           

 

 

                                

                                       Содержание.

Введение………………………………………………………………..4

Русская идея……………………………………………………………6

  1. Основные особенности…………………………………………….6
  2. Причина причин……………………………………………………9
  3. Смысл русской идеи………………………………………………12

Заключение……………………………………………………………16

Литература……………………………………………………………18

 

Введение

Умом  России не понять,

Аршином общим не измерить:

У ней  особенная стать — 

В Россию можно только верить.

Тютчев  Ф.И.

Николай Александрович Бердяев — один из самых известных русских философов XX века. Его философия впитала в себя множество самых разнообразных источников. В различные периоды, его вдохновляли Кант, Маркс, Беме, Шопенгауэр, Ницше. Из русских мыслителей на него заметное влияние оказали Михайловский, Хомяков, Достоевский, Соловьев, Несмелое, Розанов и другие.

Н. А. Бердяева и поныне считают  одним из властителей дум XX века. Чему же конкретно обязан своей известностью этот философ? Он не аналитик, не исследователь. Он, конечно, автор оригинальных концепций: о богоподобных возможностях человека-творца, о «ничто» как подоснове мира, не входящей в божественную компетенцию, и т. п. Но, думается, не в этом дело. А в том, что Бердяев — мыслитель, не устававший возвещать о драгоценной человеческой личности и пророчествовать о ее судьбе.

Ответственный, озабоченный состоянием мира, взгляд Бердяева формулировался в ответ на вызов времени. Большинство его пророчеств, рождавшихся как будто от соударений с духовными реальностями и, как молнии, озарявших будущее, до сих пор остаются в силе.

Одной из основных проблем, волновавших  Бердяева, была ”русская идея”. Суждения Бердяева о России, русском народе, русской душе неповторимы, свободны и широки. В его ”русской идее” нет строгой последовательности и терминологической точности, зато присутствуют яркая образность и аллегоричность, обилие афоризмов и исторических параллелей, контрасты и парадоксы. Русская душа, пишет он, представляет собой сочетание разнородных сущностных начал: «неисчислимого количества тезисов и антитезисов» - свободы и порабощенности, революционности и консерватизма, новаторства и инертности, предприимчивости и лени.

Главная цель данного реферата –  разобраться что же такое ”русская идея” в понимании Н. А. Бердяева. Для этого поставлены следующие задачи:

    1. рассмотреть основные особенности русской идеи;
    2. определить причину причин;
    3. понять смысл русской идеи.

 

Русская идея.

1. Основные особенности.

«Мировая война остро ставит вопрос о русском национальном самосознании. Русская национальная мысль чувствует потребность разгадать загадку России, понять идею России, определить ее место в мире. Все чувствуют в нынешний мировой день, что Россия стоит перед великими мировыми задачами. Но это глубокое чувство сопровождается сознанием неопределенности, почти неопределимости этих задач. С давних времен было предчувствие, что Россия предназначена чему-то  великому, что Россия — особенная страна, не похожая ни на какую страну мира. Русская национальная мысль питалась чувством богоизбранности и богоносности России. Идет это от старой идеи Москвы как Третьего Рима, через славянофильство - к Достоевскому, Соловьеву и к современным неославянофилам. К идеям этого порядка прилипло много фальши и лжи, но отразилось в них и что-то и подлинно народное, подлинно русское. Не может человек всю жизнь чувствовать какое-то особенное и великое призвание и остро сознавать его в периоды  наибольшего духовного подъема, если человек этот ни к чему значительному не призван и не предназначен. Это биологически невозможно. Невозможно это и в жизни целого народа.          

Россия не играла еще определяющей роли в мировой жизни, она не вошла  еще по-настоящему в жизнь европейского человечества. Великая Россия все еще оставалась уединенной провинцией в жизни мировой и европейской, ее духовная жизнь была обособлена и замкнута. Россия все еще не знает мир, искаженно воспринимает ее образ и ложно и поверхностно о нем судит. Духовные силы России не стали еще имманентны культурной жизни европейского человечества. Для западного культурного человечества Россия все еще остается каким-то чуждым Востоком, то притягивающим своей тайной, то отталкивающим своим варварством. Даже Толстой и Достоевский привлекают западного культурного человека, как экзотическая пища, непривычно для него острая. Многих на Западе влечет к себе таинственная глубина русского Востока. Свет с Востока видели лишь немногие избранные индивидуальности. Русское государство давно уже признано великой державой, с которой должны считаться все государства мира и которая играет видную роль в международной политике. Но духовная культура России, то ядро жизни, по отношению к которому сама государственность есть лишь поверхностная оболочка и орудие, не занимает еще великодержавного положения в мире. Дух России не может еще диктовать народам тех условий, которые может диктовать русская дипломатия. Славянская раса не заняла еще в мире того положения, которое заняла раса латинская или германская. Вот что должно в корне измениться после нынешней великой войны, которая являет собой совершенно небывалое историческое сплетение восточного и западного человечества. Творческий дух России займет, наконец, великодержавное положение в духовном мировом концерте. То, что совершалось в недрах русского духа, перестанет уже быть провинциальным, отдельным и замкнутым, станет мировым и общечеловеческим, не восточным только, но и не западным. Для этого давно уже созрели потенциальные духовные силы России. 

 Но осуществление мировых  задач России не может быть  предоставлено произволу стихийных сил истории. Необходимы творческие усилия национального разума и национальной воли. И если народы Запада принуждены будут, наконец, увидеть единственный лик России и признать ее призвание, то остается все еще неясным, сознаем ли мы сами, что есть Россия и к чему она призвана? Для нас самих Россия остается неразгаданной тайной. Россия — противоречива, антиномична. Душа России не покрывается никакими доктринами. Тютчев сказал про свою Россию:

Умом России не понять,

Аршином общим не измерить:

У ней особенная стать —

В Россию можно только верить.

И поистине можно сказать, что Россия непостижима для ума и неизмерима никакими аршинами доктрин и учений...

Россия — самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире. И русский народ — самый аполитический народ, никогда не умевший устраивать свою землю. Все подлинно русские, национальные писатели, мыслители, публицисты — все были безгосударственниками, своеобразными анархистами. Анархизм — явление русского духа, он по-разному был присущ и нашим крайним левым, и нашим крайним правым. И русские либералы были скорее гуманистами, чем государственниками. Никто не хотел власти, все боялись власти, как нечистоты. Русская душа хочет священной власти, богоизбранной власти. Природа русского народа сознается, как аскетическая, отрекающаяся от земных дел и земных благ...

В основе русской истории лежит  знаменательная легенда о призвании  варяг-иностранцев для управления русской землей, так как «земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет». Как характерно это для роковой неспособности и нежелания русского народа самому устраивать порядок в своей земле! Русский народ как будто бы хочет не столько свободного государства, свободы в государстве, сколько свободы от государства, свободы от забот о земном устройстве. Русский народ не хочет быть мужественным строителем, его природа определяется как женственная, пассивная и покорная в делах государственных, он всегда ждет жениха, мужа, властелина. Россия - земля покорная, женственная. Пассивная, рецептивная женственность в отношении к государственной власти — так характерна для русского народа и для русской истории. Нет пределов смиренному терпению многострадального русского народа. Государственная власть всегда была внешним, а не внутренним принципом для безгосударственного русского народа; она не из него созидалась, а приходила как бы извне, как жених приходит к невесте. И потому так часто власть производила впечатление иноземной, какого-то немецкого владычества. Русские радикалы и русские консерваторы одинаково думали, что государство — это «они», а не «мы». Очень характерно, что в русской истории не было рыцарства, этого мужественного начала. С этим связано недостаточное развитие личного начала в русской жизни. Русский народ всегда любил жить в тепле коллектива, в какой-то растворенности в стихии земли, в лоне матери. Рыцарство кует чувство личного достоинства и чести, создает закал личности. Этого личного закала не создавала русская история. В русском человеке есть мягкотелость, в русском лице нет вырезанного и выточенного профиля.

Русский народ создал могущественнейшее  в мире государство, величайшую империю. С Ивана Калиты последовательно и упорно собиралась Россия и достигла размеров, потрясающих воображение всех народов мира. Силы народа, о котором не без основания думают, что он устремлен к внутренней духовной жизни, отдаются колоссу государственности, превращающему всё в свое орудие. Интересы созидания, поддержания и охранения огромного государства занимают совершенно исключительное и подавляющее место в русской истории. Почти не оставалось сил у русского народа для свободной творческой жизни, вся кровь шла на укрепление и защиту государства. Классы и сословия слабо были развиты и не играли той роли, какую играли в истории западных стран. Личность была придавлена огромными размерами государства, предъявлявшего непосильные требования. Бюрократия развилась до размеров чудовищных. Русская государственность занимала положение сторожевое и оборонительное. Она выковывалась в борьбе с татарщиной, в смутную эпоху, в иноземные нашествия. И она превратилась в самодовлеющее отвлеченное начало; она живет своей собственной жизнью, по своему закону, не хочет быть подчиненной функцией народной жизни. Эта особенность русской истории наложила на русскую жизнь печать безрадостности и придавленности. Невозможна была свободная игра творческих сил человека. Власть бюрократии в русской жизни была внутренним нашествием неметчины. Неметчина как-то органически вошла в русскую государственность и владела женственной и пассивной русской стихией. Земля русская не того приняла за своего суженого, ошиблась в женихе. Великие жертвы понес русский народ для создания русского государства, много крови пролил, но сам остался безвластным в своем необъятном государстве. Чужд русскому народу империализм в западном и буржуазном смысле слова, но он покорно отдавал свои силы на создание империализма, в котором сердце его не было заинтересовано. Здесь скрыта тайна русской истории и русской души. Никакая философия истории, славянофильская или западническая, не разгадала еще, почему самый  безгосударственный народ создал такую огромную и могущественную государственность, почему самый анархический народ так покорен бюрократии, почему свободный духом народ как будто бы не хочет свободной жизни? Эта тайна связана с особенным соотношением женственного и мужественного начала в русском народном характере...» 1

2. Причина причин.

По мнению мыслителя русский  народ – есть в высшей степени  поляризованный народ. В нем совмещаются казалось бы самые непримиримые противоположности.

В русской  душе борются два начала: восточное  и западное. ”Противоречивость и сложность русской души может быть связана с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории – Восток и Запад. Она есть великий и цельный Востоко-Запад по замыслу Божьему и она есть неудавшийся и смешанный Востоко-Запад по фактическому своему состоянию, по эмпирическому своему состоянию”2. Источник болезней России он видит в ложном соотношении в ней мужественного и женственного начала. На известной ступени национального развития у народов Запада, во Франции, Англии и Германии, “пробуждался мужественный дух и изнутри органически оформлял народную стихию”. Такого процесса не было в России, и даже православная религиозность не дала той дисциплины души, которая создавалась на Западе католичеством с его твердыми, ясными очертаниями. ”Русская душа оставалась в безбрежности, она не чувствовала грани и расплывалась”;  она требует всего или ничего, настроена апокалиптически или нигилистически и поэтому не способна строить “серединное царство культуры”. Соответственно этим национальным качествам также и русская мысль, по словам Бердяева, обращена преимущественно “к эсхатологической проблеме конца, окрашена апокалиптически” и проникнута катастрофическим миросозерцанием.  В своей работе “Русская идея” (кстати, здесь впервые появляется это словосочетание) Бердяев пишет: “Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное”.

В основу формирования русской души легли два противоположных  начала: “природная языческая дионисическая стихия и аскетически монашеское православие”1. Соответственно эти начала явились причиной появления совершенно противоположных свойств в русском народе, таких как “жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядоверие и искание правды; индивидуализм, обостренное сознание личности и безличный коллективизм, национализм, самохвальство и универсализм; искание Бога и воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт.”2

 В отношении к государству  в русском народе можно открыть  как стремление к анархизму,  неприятию государства (“известна  склонность русского народа к разгулу и анархии при потере дисциплины”3), так и стремление к гипертрофии государства, к подавлению свободы.

Вслед за Монтескье Бердяев отмечает тот факт, что географическая среда  так же могла повлиять на формирование “духа народа” и подчеркивает, что ”есть соответствие между необъятностью, безгранностью, бесконечностью русской земли и русской души, между географией физической и географией душевной. В душе русского народа есть такая же  необъятность, безгранность, устремление в бесконечность, как и в русской равнине. Поэтому русскому народу трудно было овладеть этими огромными пространствами и оформить их. У русского народа была огромная сила стихии и сравнительная слабость формы. Русский народ не был народом культуры по преимуществу, как народы Западной Европы, он был более народом откровений и вдохновений, он не знал меры и легко впадал в крайности. У народов Западной Европы все гораздо более детерминировано и оформлено, все разделено на категории и конечно. Не так у русского народа, как менее детерминированного, как более обращенного к бесконечности и не желающего знать распределения по категориям. В России не было резких социальных граней, не было выраженных классов (например, отсутствие рабовладельческого строя, где пропасть между классом рабовладельцев и классом рабов была непреодолима), Россия никогда не была в западном смысле страной аристократической, как ни стала буржуазной”4.

”Как понять эту загадочную противоречивость России, эту одинаковую верность взаимоисключающих  о ней тезисов? И здесь, как и везде, в вопросе о свободе и рабстве души России, о ее странничестве и ее неподвижности, мы сталкиваемся с тайной соотношения мужественного и женственного. Корень этих глубоких противоречий – в несоединенности мужественного и женственного в русском духе и русском характере. Безграничная свобода оборачивается безграничным рабством, вечное странничество – вечным застоем, потому что мужественная свобода не овладевает женственной национальной стихией в России изнутри, из глубины. Мужественное начало всегда ожидается извне, личное начало не раскрывается в самом русском народе…Россия невестится, ждет жениха, который должен прийти из какой-то выси, но приходит не суженый, немец-чиновник и владеет ею. В жизни духа владеют ею: то Маркс, то Кант, то Штейнер, то какой-нибудь иностранный муж…

Информация о работе Философия творчества Н.А.Бердяева