Исторические и политические аспекты национального конфликта

     Противостояние  одного этноса другому порождается  их групповой  замкнутостью, отсутствием связующих ценностей, побуждающих этносы к взаимному сотрудничеству. Только единые религиозные веровании либо длительное сосуществование в рамках какого-либо социального пространства могут блокировать враждебность этносов и создавать предпосылки для слияния их в национальное образование (как это происходило в Европе). Конфликтность во взаимоотношениях между нациями возникает в условиях  ущемленности интересов одной и господства интересов другой. Любое  неравенство: политическое, правовое, экономическое, культурное, наконец, конфессиональное, связанное  с этим   господство одних над другими, препятствует решению задачи самостоятельного развития национальных общностей и вызывает противоборства. Причем, ущемленность интересов может проявляться и осознаваться в  различных областях жизни, вовсе не обязательно в области политики. Поле конфликта формируется в разных ракурсах. Источником его может выступать какая-либо историческая 1- (с позиции одного из этносов), которая должна быть устранена; захват территории — жизненного пространства этноса; разрушение его системы культурных ценностей и навязывание чуждых ценностей; деградация по вине другой экологической среды; хозяйственно экономическая экспансия; языковое неравноправие и т.д.

     Ещё в 1900-1904 годах в собственно России не было заметного антисемитизма, еврейских погромов. Но евреи приходили в соприкосновение и конкуренцию с русскими купцами. При этом российские купцы в основном проигрывали: у евреев были традиции европейской и всемирной торговли. «Напряжение росло и ширилось. Оно тем более росло, что в среде еврейства была сильна и даже преобладала тенденция к ассимиляции. Евреи хотели стать русскими по культуре. Массами они покидали веру отцов своих… Мужчины евреи были хорошо образованы…».  [8]

     Российское  революционное движение восходит к русским дворянам или православным семинаристам, до семидесятых голов XIX в. евреи в этом движении мало принимали участия. Но картина изменилась, когда евреев ограничили в правах. Неравноправие всегда чревато социальными конфликтами и уже в конце 90-х годов XIX века на десять революционеров приходилось два – три еврея. Это, конечно, налагало свой отпечаток и на само революционное движение. Реакционно-консервативной части общества это давало основание твердить, что всё революционное движение затеяно евреями и держится только еврейскими деньгами. «Ячейка ксенофобии в социальной психике перезаполнялась, вместо немцев замещалась евреями. В России еврейский вопрос приобрёл несуразный размер, не отвечающий интересам страны.

     К концу 80-х — началу 90-х  гг. в советском обществе выявилось три типа этнонациональных конфликтов. Один из них сформировался между советской многонациональной общностью, представленной единым федеративным  государством с доминирующим русским народом, и национальными группами, имевшими формальную государственную самостоятельность (в виде союзных республик). Ввиду разнообразия этих групп (было 15 республик), общий тип конфликта конкретизировался в специфических видах; каждый из видов по-своему формировался, развивался и завершался. Тем не менее, им были присущи некоторые общие черты. Об этом пойдет речь в дальнейшем. Другой тип конфликта — внутри республик: между так называемой

     Коренной  национальностью и национальным меньшинством. В каждой бывшей союзной республике после ее отделения от Союза образовались такие меньшинства из числа русскоязычного населения и других этносов. И в подавляющем большинстве возникших независимых государств стали формироваться подобные конфликты.

     Третий тип конфликта характеризовал (и теперь характеризует)

     Межэтнонациональные отношения внутри собственно России; это конфликт  между образованиями, не имевшими до «перестройки» статуса государственности, бывшими автономиями как субъектами российской Федерации и российским сообществом в целом. Конечно, и данный тип конфликта не проявлялся везде одинаково. Достаточно сопоставить национальное движение в Татарии и Чечне, чтобы понять их существенное различие и по истокам, и по характеру развития, а тем более результатам. Вернемся теперь к анализу первого типа конфликта. В его основе лежит стремление к территориально-государственному самоопределению наций, сформировавшихся в советский период. Идея национального государства (государства коренной нации) составляет политическую суть национализмов, двигавших миллионы бывших советских народов на борьбу, как им  представлялось, за демократическое обновление своих республик, за освобождение от бюрократического диктата Союзного центра и засилья русских. Центробежные процессы возникали и развивались, конечно, на почве национальных различий: историко-культурных, языковых, конфессиональных, наконец, территориальных.  Однако решающей (пусковой) причиной явились бюрократическая административная система (авторитаризм) в управлении страной и связанная с ней суперинтернационализация общественной жизни, игнорирование объективной  меры соотношения интернационального и национального в социально-экономическом, политическом и культурном развитии республиканских общностей. Абсолютизация интересов государства, а скорее, монополия его бюрократических центральных ведомств, насаждение наднациональных форм и методов государственного хозяйственно-экономического и культурного строительства в республиках, игнорирование необходимости сочетания общесоюзных принципов с национальной спецификой их реализации — все это и означало суперинтернационализацию общественной жизни, в конечном счете, превращение интернационализма в идеологический и административно-политический постулат. Интернационализм преобразовывался из принципа гармонизации межнациональных отношений в принцип принудительного.

     Российское  общество — полиэтнонациональное. Если согласиться даже с тезисом о наличии в стране одной зрелой общероссийской нации, где доминируют русские, то нельзя не признать, что в ее состав ассимилированы многие этносы-народы, столетиями жившие и живущие в сотрудничестве с русскими в едином социально-политическом, экономическом и культурном пространстве; этносы, никогда (или уже многие века) не имевшие самостоятельной государственности, но сохраняющие и развивающие свою специфическую культуру как составную часть общероссийской культуры. Было бы идеализацией реальности утверждать, что такое объединение народов бесконфликтно. Латентное состояние конфликтности постоянно сохранялось; прорывались периодически и реальные конфликты, в том числе с идеей политического самоопределения наиболее развитых этносов, как, например, татарского. Известна попытка реализовать замысел объединить всех мусульман России от Казани до Памира в отдельное государство, исходивший от татарских марксистов. Был, но потерпел неудачу из-за гражданской войны проект создания Советской республики татаро-башкир Волги и Урала. Конфликтность проявлялась на бытовом уровне, в межличностных отношениях. И все же евразийское сообщество (его и мы называем общероссийской нацией) существовало и развивалось. Мощным стимулом прогресса российского объединения народов стала интернациональная политика Советского государства, при всех ее погрешностях, связанных с политической диктатурой. Развал Советского Союза, переворот в общественно-политическом строе российского общества, пересмотр идеологических ценностей, включая принцип интернационализма, взрыв национализма в бывших союзных республиках, волна их суверенизации, инициируемой новыми властями в России, стали решающими факторами формирования конфликтных зон внутри российского сообщества народов. Латентные противоречия, имеющие исторические корни и порожденные политикой сталинизма, превратились в явные. Мощным стимулом развития противоречий в этнонациональные конфликты стали ошибкой в политике российского руководства, в частности, призывы к безграничной суверенизации бывших автономий и решения о реабилитации репрессированных народов без продуманных механизмов их реализации. Дестабилизирующим источником были, также внешние для России конфликты грузино-абхазский, грузино-югоосетинский, азербайджано-армянский, связанный с Нагорным Карабахом.

     Положение с межэтническими конфликтами осложняется  и демографическими факторами. Стремительный  рост населения и военные конфликты  в среднеазиатских республиках увеличивают эмиграцию в собственно Россию.

     Существует  опасность панславизма в нищете подавляющей части населения. Такое  огромное количество маргиналов превратить в благополучный средний класс  – путь долгий и проблематичный, а вот направить их асоциальную энергетику в неистовый политический фанатизм – путь более быстрый.

     Ещё одной предпосылкой роста межэтнической  напряженности является узурпация  разного рода привилегированных  социальных ниш и ключевых постов одной этнической группы в ущерб другим. Именно эта причина была в основе грузино-абхазского конфликта. Абхазцы занимали ключевые посты в торговле, в курортном бизнесе, предпринимательстве, вытесняя оттуда грузин. 

     Политические  элиты могут способствовать разжиганию розни между этносами. Каждый политик борется за «демократию и права человека», «общечеловеческие ценности», «процветание России». Но жизненные реалии показывают, что наряду с высокопарными лозунгами и внешне привлекательными концепциями широко используются апробированные и прошедшие проверку временем принципы: «разделяй и властвуй», «своя рубашка ближе к телу», «враг моего врага – мой друг», «деньги не пахнут».  [9]

     Заключение 

     Ответы  на вышеизложенные проблемы надо, прежде всего, искать в «системе власти, механизмах, позволяющих ей дистанцироваться от народа, не нести никакой ответственности за проводимую политику».  Проблемы ксенофобии и межэтнических конфликтов всегда были актуальны. Расширение российских границ всегда ставило вопрос о том, как инкорпорировать в империю население присоединённых земель. В ходе неудачных экспериментов весь мир пришёл к пониманию необходимости сохранения этнокультурного многообразия и разных типов этнических систем. Это была новая ценностная ориентация мирового политического сообщества. Авторы новой стратегии развития (она создавалась по программам Университета ООН в конце 70-х годов) писали: «…содействие национальной культуре, чтобы сохранить идентичность народов и подтвердить аутентичность их развития, не является чрезмерным требованием, роскошью, а составляет неотъемлемую часть мотивов развития и становится основой конкретного выбора, позволяющего мобилизовать их энергию. «Они подчёркивали, что каждый этнос должен выбирать тот путь развития, который в наилучшей мере отвечает его социокультурным традициям».

     Но  вместе с этим должен идти поиск  основ для универсальных ценностей. Россия принадлежит к особой разновидности  «пограничных цивилизаций», основные параметры реальности которых определяются фактом столкновения двух главных потоков  мирового цивилизационного процесса – Запада и Востока. Именно исходя из этого и должно идти формирование универсальных ценностей.

     Список  использованной литературы 

     1. Зеркин Д. П. Основы конфликтологии:  Курс лекций. – Ростов-на-Дону:  «Феникс», 1998. – с. 276.

     2. Кельберг А.А. Ксенофобия как  социально-психологический феномен. // Вестник СПбГУ. 1996. Сер.6, вып.2 (№13) С.46-57.

     3. Перепелица Е. Этнополитические  факторы межнациональных конфликтов //Социальный конфликт. – 2000. - №  1. – с. 65.

     4. Юнг К. Архетип и символ. М., 1991.

     5. Файвишевский В.А. Биологически  обусловленные бессознательные  мотивации в структуре личности. «Бессознательное. Природа. Функции,  методы исследования» Т.IV. Тбилиси, 1980; Человек и агрессия // ОНС, 1999, №2.

     6. Изард М. Эмоции человека. М., 1980. С.292.

     7. Шемякин Я.Г. Этнические конфликты:  цивилизационный ракурс. // ОНС, 1998, №  4. С. 49-60.

     8. Пименов Р. Происхождение ксенофобии // Новое Время, 1992, № 4. С.58.

     9. Львов Д.В. Новый образ России // Наука. Политика. Предпринимательство. 1997. № 3-4. С.18.